Глава 1 Введение

Эгоцентризм маленьких детей всегда вызывал у психологов огромный интерес. Эгоцентризм — это неспособность отстраниться от собственной точки зрения и принять во внимание точку зрения другого человека. Старшим детям и взрослым кажется естественным, что другие воспринимают окружающее не так, как они, видят не то, что они, знают не то, что знают они, желают не того, что желают они. Однако этот факт не всегда очевиден для маленьких детей. Они зачастую ведут себя так, будто все разделяют их точку зрения на мир, отсюда и термин «эгоцентрич­ный».

Как, например, ведет себя маленький мальчик в экспериментальной ситуации, когда его просят вообразить, что он покупает своей матери подарок на день рожде­ния (Flavell, Botkin, Fry, Wright, & Jarvis, 1968)? Перед ребенком выкладывают ряд предметов, уместных в качестве подарка для лиц разного пола и возраста. Направ­ляется ли ребенок незамедлительно к шелковым чулкам или взрослым книгам? Хотя такая реакция и возможна, для 3-4-летних детей она нехарактерна. Скорее всего, выбор падет на новенький игрушечный грузовик. Малыш знает, чего он хо­чет, как же может мать не хотеть того же?

В некотором смысле авторы учебников сильно напоминают этого маленького ребенка, стоящего перед столом с подарками. Для них занимательность и ценность, даже прелесть их предмета самоочевидна. Реакцией на просьбу объяснить, почему кого-то еще должна волновать эта тема, вероятно будет удивление или обида; как кто-то может не понимать, что это удивительный и жизненно важный предмет? Чем не новенький грузовик?

Тем не менее, (и тут проявляется эгоцентризм) вряд ли можно утверждать, что интерес к исследованиям в области психологии развития требует каких-либо обо­снований. Что может быть более естественным, чем необходимость изучать про­цесс человеческого развития? Если этого объяснения все-таки не достаточно, мож­но легко привести ряд доказательств. Несомненно, ни одна отрасль психологии не является столь обширной, как психология развития. И несомненно, ни одна отрасль психологии не рассматривает больше фундаментальных научных вопросов, чем психология развития, поскольку последняя включает в себя все темы (воспри­ятие, мышление, личность и т. д.) и добавляет к ним один-единственный основополагающий вопрос: как люди становятся такими, какие они есть? Каким образом, к примеру, происходит так, что практически все люди, в конце концов, начинают пользоваться сложнейшей языковой системой? Откуда проистекают индивидуаль­ные различия в интеллекте или характере? Как сказывается воспитание в раннем возрасте на дальнейшем развитии? Подобного рода вопросы открывают сущность того, о чем потенциально как наука может поведать нам психология.

Эти вопросы представляют не только научный интерес. Ни в одной другой об­ласти рассматриваемые проблемы не являются столь важными для каждого чело­века. Вернемся к некоторым из вопросов, обозначенных в предыдущем абзаце. Про­блема психического опыта первых лет жизни и последующего развития может быть чрезвычайно интересна для исследователя; однако это же и насущный практиче­ский вопрос для любого родителя, заботящегося об оптимальном развитии своего ребенка. То, что люди различаются по уровню интеллекта, влечет за собой ряд в высшей степени важных теоретических вопросов, но этот факт имеет также гро­мадное социальное значение. Одной из данностей специализации в области пси­хологии развития является ощущение действительной значимости изучаемых во­просов.

Однако найти ответы на эти вопросы непросто. Фактически самыми сложны­ми из них оказываются наиболее существенные, фундаментальные. Трудность про­ведения добротного исследования — сквозная тема всей этой книги, и поэтому здесь ее можно не обсуждать. Но давайте, прежде чем переходить к общим момен­там, кратко рассмотрим пример. Это проблема, которую мы затрагивали уже дваж­ды: установление связи между методами воспитания, которых придерживаются родители, и развитием ребенка. Каким должен быть подход к изучению данной проблемы, чтобы быть научным?

Для каждого, имеющего хотя бы элементарную подготовку в области методо­логии, общий ответ на этот вопрос очевиден: с помощью контролируемого экспе­риментального исследования (если этот ответ не очевиден, он станет таковым по­сле прочтения главы 2). Можно, например, в произвольном порядке распределить новорожденных по разным семьям, где родители придерживаются разных взгля­дов на проблему воспитания. Тогда эффект воспитания можно было бы отделить от влияния на развитие ребенка родительских генов. Или же исследователь может решить произвольно предписать разным семьям разные способы воспитания. Эта процедура дала бы возможность избежать непредсказуемости выбора родителями того или иного стиля воспитания и получить ясное представление о роли методов воспитания самих по себе. Исследователь может даже в целях сравнения подобрать группу родителей, воспитывающих своих детей в соответствии с собственными представлениями. В любом случае за детьми наблюдали бы в процессе их взрос­ления, а для оценки особенностей их развития производили бы тщательные изме­рения. Если такое исследование можно было бы осуществлять хотя бы в течение нескольких лет, мы знали бы гораздо больше об эффектах разных стилей воспита­ния.

Нет необходимости говорить, что описанная выше исследовательская програм­ма — нечто из области научной фантастики (или учебников), но никак не реально­сти. Мы не проделываем подобного рода экспериментов и, надеюсь, никогда не будем проводить¹. Этических проблем здесь более чем достаточно, чтобы запретить и такое исследование. Но даже если бы их не было, практические трудности само­го проведения исследования оказались бы почти непреодолимыми. Оба этих об­стоятельства — этические барьеры и практические ограничения — исключают воз­можность проведения множества «безупречных экспериментов», которые с легко­стью мог бы предложить любой психолог. В результате для сбора необходимой информации мы вынуждены прибегать к методам, не отвечающим всем критери­ям научности. То, что такие методы действительно существуют, и то, что благода­ря им можно получить действительно достоверные результаты, — еще одна сквоз­ная тема этой книги. Однако выбрать подходящий метод и получить нужную ин­формацию зачастую также непросто.

Подведем итог вышесказанному. Психология развития обращается к вопросам, имеющим как научную, так и практическую ценность. Изучение этих вопросов не­редко связано с серьезными трудностями, которые неизбежно ограничивают воз­можности познания. Таким образом, перед нами сфера научной деятельности, ре­зультаты которой потенциально имеют огромное значение, где проблемы, стоящие перед исследователем — крайне сложны, накопление фактов происходит медлен­но, но эти факты обладают ценностью, иными словами — это идеальная сфера дея­тельности для энергичного и предприимчивого исследователя.