Содержание

Содержание 1

Глава 2. Концептуальная метафора в тексте 2

2.1. Метафора в современной лингвистике 2

2.2. Методика описания метафорической модели 8

2.3. Функции метафоры 12

2.4. Проблемы инвентаризации и систематизации метафорических моделей 16

2.5. Человек, социум, природа и вещи: понятийные сферы-источники метафорической экспансии 17

Выводы по второй главе 19

БИБЛИОГРАФИЯ 21

Глава 2. Концептуальная метафора в тексте

Данная глава включена в дипломную работу для того, чтобы наиболее полно уяснить природу такого многогранного и разностороннего понятия как метафора, а, следовательно, и природу не менее многогранного понятия «метафорический заголовок».

Нетрудно заметить, что существует множество терминов для обо­значения метафорических моделей, которые образно представляют ту или иную денотативную (понятийную) сферу. При этом используется лексика, относящаяся в первичном значении к совсем иной сфере (концепты, принадлежащие к иной понятийной сфере). Для обозначения такого моделирования (и ряда близких явлений), специалисты используют термины «архетип» или «метафорический ар­хетип» (Панчепко, Смирнов, 1976; Юнг, 1987), «концептуальная метафора», «базисная метафора» (Лакофф, Джонсон, 1990), «ментальная модель» (Джонсон-Лэрд, 1983), «метафорическая модель» (Баранов, Караулов, 1991), «образ-схема» (Лакофф, 1988), «парадигма образов» (Павлович, 1995), «поэтическая формула» (Кузьмина, 1999), «образ» (Илюхина, 1998), «модель регулярной многозначности» (Шмелев, 1964; 1973; Апресян, 1974; Чудинов, 1988), «метафориче­ское поле» (Скляревская, 1993) и др. Все эти термины имеют различную внутреннюю форму, которая акцентирует собственно лингвистический, общефилологический, психологический или когнитивный аспекты рассматриваемого явления, отражают традиции различных научных школ и направлений [цит. по Чудинов 2003а: 55].

2.1. Метафора в современной лингвистике

Проблема метафоры интересовала исследователей со времен Аристотеля, и поэтому библиография лингвистических, литературоведческих, философских, логических исследований по теории метафоры весьма обширна. В монографии Г.Н. Скляревской [1993] выделяются следующие направления в изучении метафоры:

1. семасеологическое

2. ономасеологическое

3. гносеологическое

4. логическое

5. собственно лингвистическое

6. психолингвистическое

7. лингвостилистическое

8. экспрессивное

9. лингвистико-литературоведческое

10. лексикологическое

11. лексикографическое

В отечественных исследованиях, как правило, подчеркивается наглядность, образность метафоры; ее относят к одному из типов производных значений, а именно производному оценочному значению, характеризующемуся семантической двуплановостью, которая формируется на базе скрытого сравнения первого явления с другими по каким либо признакам. Двуплановость, составляющая наиболее существенный признак метафоры, не позволяет рассматривать ее в изоляции от определяемого. В образовании и собственно анализе метафоры участвуют четыре компонента: две категории объектов и свойства каждой из них. Метафора отбирает признаки одного класса объектов и прилагает их к другому классу или индивиду – актуальному субъекту метафоры.

Логическая сущность метафоры определяется как категориальная ошибка или таксономический сдвиг. Метафора отвергает принадлежность объекта к тому классу, в который он входит, и включает его в категорию, к которой он не может быть отнесен на рациональном основании. Сопоставляя объекты, метафора их противопоставляет. Таким образом признаки выражают одновременно понятийную близость и отдаленность, «могут быть и не существенными, кажущимися поверхностными, но всегда – как бросающиеся в глаза – будут обязательно отличительными, способными охарактеризовать предмет так, чтобы представить его себе в действительности» [Боброва 1974: 78].

Дискуссии по проблеме сущности метафоры, содержания понятия «метафора» и ее функций ведутся столетиями и не прекращаются по сей день: «В лингвистической науке проблема метафоры – и как процесса, создающего новые значения выражений в ходе их переосмысления, и как уже готового метафорического значения – рассматривалась издавна и всегда скорее как стилистическое средство или художественный прием, реже - как средство номинации, еще реже – как способ создания языковой картины мира, возникающей в результате когнитивного манипулирования уже имеющимися в языке значениями с целью создания новых концептов, особенно для тех сфер отражения действительности, которые не даны в непосредственном ощущении» [Телия 1988: 3]. Традиционное отношение к метафоре было возможным, пока «дискурс понимался как связанная последовательность предложений или речевых актов». Изменение подходов к дискурсу как к «сложному коммуникативному явлению, включающему, кроме текста, экстралингвистические факторы (знания о мире, мнения, установки, цели адресата), необходимые для понимания текста» [Дейк 1989: 8], перевернуло и взгляды на метафору.

В последние десятилетия изучение метафоры все чаще охватывает различные области знания – философию, психологию, логику и т.д. Интерес к метафоре повлиял не только на установление мультидисциплинарных связей и консолидацию усилий различных наук, но и способствовал развитию когнитивистики, основу которой составляет «предположение о том, что человеческие когнитивные структуры (восприятие, язык, мышление, память, действие) неразрывно связаны между собой в рамках одной общей задачи – осуществления процессов усвоения, переработки и трансформации знания, которые, собственно, и определяют сущность человеческого разума» [Петров 1988: 41].

Когнитивную науку можно представить как «федерацию» наук, в которую входят: искусственный интеллект (или «прикладная философия»), языкознание, психология и неврология; когнитивная психология и лингвистика (или – психолингвистика), философия, антропология и нейронауки, логика, математическое моделирование, теория информации, кибернетика и компьютерная наука. Положения, выдвинутые когнитивной наукой в качестве неоспоримых догм, обусловливаются и порождаются идеей именно о междисциплинарной структуре «нового» направления [Gardner, Wolf 1987: 117, цит.по: Демьянков 1994: 19].

1. Исследуются не просто наблюдаемые действия (т.е.продукты), а их ментальные репрезентации, символы, стратегии и другие ненаблюдаемые процессы и способности человека (которые и порождают действия);

2. На протекании этих процессов сказывается конкретное содержание действий и процессов;

3. Культура формирует человека: индивид всегда находится под влиянием своей культуры.

Т.Г.Скребцова связывает зарождение когнитивного подхода в лингвистике с книгой Дж.Миллера и Ф.Джонсон-Лэрда «Язык и восприятие» (1976г.), но как полноправное научное направление когнитивная лингвистика оформилась лишь с середины 1980-х годов. В 1989 г. в Дуйсбурге (Германия) состоялась первая конференция по конгнитивной лингвистике, где была учреждена Международная ассоциация конгитивной лингвистики, журнал Cognitive Linguistics и серия монографий Cognitive Linguistics Research.

Совместная работа в рамках когнитивной лингвистики рассматривается учеными как поиск способов демонстрации того, как языковые выражения порождают концептуальные структуры, являющиеся естественным отражением когнитивных способностей человека. Когнитивная лингвистика (далее КЛ), по мнению ведущих российских когнитивистов, - это «лингвистическое направление, в центре внимания которого находится язык как общий когнитивный механизм, как когнитивный инструмент – система знаков, играющих роль в репрезентации (кодировании) и трансформировании информации» [Демьянков, Кубрякова 2001: 35].

Когнитивный подход к метафоре связан с поиском заключенных в ней глубинных значений, в данном случае метафора понимается, как способ мышления, осознания мира и создания некоторой картины мира, основанной на уже имеющемся и у говорящего и у адресата знаний.

Таким образом, метафоры отражают «когнитивные процессы, с помощью которых мы углубляем наши представления о мире и создаем новые гипотезы. Новые метафоры изменяют повседневный язык , которым мы пользуемся, и одновременно меняют способы нашего восприятия и постижения мира. … они играют определенную роль в культурной эволюции» [МакКормак 1990: 360].

Отношения к дискурсу как «сложному коммуникативному явлению», а к метафоре как вербальной оболочке интерпретации картины мира потребовало совершенно иных подходов в описании метафорических процессов. Об этом пишут А.Н.Баранов и Ю.Н.Караулов [4]: «С когнитивной точки зрения процессы метафоризации - это операции над знаниями, часто приводящие к изменению онтологического статуса знания (неизвестное становится известным, а известное совершенно новым и т.п.)» Воспринимаемая информация должна быть «вытянута» из предшествующего речевого опыта, из наблюдений и логических предположений и т.д. Коммуникативный контекст должен основываться на личностных знаниях носителей языка, вбирать в себя весь предшествующий индивидуальный и социальный опыт. При этом, с одной стороны, говорящий должен иметь определенные цели высказывания, ради которых и производится речевое действие. С другой стороны, слушающий должен иметь желание воспринимать эту информацию. Трудно не согласиться с Э.МакКормаком в том, что «не являясь статистической грамматической категорией, метафора существует и виде динамического когнитивного процесса, предлагающего новые гипотезы, и виде динамического культурного процесса, изменяющего наш устный и письменный язык» [МакКормак 1990: 364]. Как подчеркивает Т.А. Ван Дейк, «анализ всех этих наблюдаемых способов выражения должен быть представлен в терминах знания, имеющего более общий характер: понимание неизбежно базируется на более общих концептах, категориях, правилах и стратегиях» [Дейк 1989: 16].

Одной из общих характеристик метафоры является ее мимолетность. «Метафора не воспроизводится, она производится каждый раз заново» [Симашко 1993: 4], и, если происходит частое употребление определенного метафорического оборота, чувство новизны стирается, переносное значение слова может стать постоянным, а сама метафора может превратиться в идиому или фразеологизм [там же].

По мнению некоторых лингвистов, единственным аутентичным методом когнитивной лингвистики служит «теория концептуальной метафоры», разработанная Дж.Лакоффом и М.Джонсоном.

Дж.Лакофф и М.Джонсон понимают положение о мимолетности метафоры следующим образом: метафора не только существует как результат работы мозга, но также может быть мотивирующим стимулом , так как обладает несколькими следствиями [Лакофф, Джонсон 1987: 137-140]:

1. «Метафора высвечивает одни свойства и в то же время скрывает другие» [с.139];

2. «Из метафоры следуют не просто другие концепты, но специфические аспекты этих концептов» [с.139];

3. «Метафора может приобретать эффект обратной связи, направляя наши действия в соответствии со своим содержанием» [с.140];

4. Метафоры «санкционируют те или иные действия, подтверждают выводы и помогают устанавливать цели» [с.140];

5. Смысл метафоры «частично обусловлен культурно, а частично связан с предшествующим опытом» индивида [с.140].

Традиционно метафоризацию связывают с полисемией слова, и даже в более узком смысле, с ее видом - нерегулярной полисемией [Апресян 1995: 190]. Т.Г.Скребцова представляет внутреннюю структуру многозначной единицы «в виде сетевой модели, узлы которой характеризуются разной степенью центральности и когнитивной выделенности и связаны между собой отношениями различной природы и разной степени близости» [Скребцова 2000: 17]. Именно перераспределение «узлов внутри единицы и перенос «узла» одной единицы в «сетевую модель» единицы другой понятийной области понимается в когнитивной лингвистике как метафоризация. В метафоре, «между (словами) А и Б устанавливается отношение сходства или аналогии, при том, что А и Б принадлежат двум когнитивно далеким друг от друга областям» [Кобозева 2003: 72].