etika

человек как бы стоит лицом к лицу с самим собой и поэтому имеет возможность (или вынужден) быть предельно откровен­ ным. Можно обмануть других, можно умолчать о чем-то неже­ лательном, особенно если не было свидетелей, если свой посту­ пок я совершал «наедине с собой». Но обмануть собственную совесть невозможно: это «свидетель, который всегда с тобой», спрятаться от которого невозможно.

В то же время совесть как средство самооценки не абсолют­ на. Она может быть снисходительной — ведь она — «моя». Ее нельзя обмануть, но можно «уговорить», «усыпить» и т.д. Суще­ ствует целый набор хорошо всем знакомых увещеваний, предна­ значенных для заключения сделки с совестью: «хотел как луч­ ше», «не знал, что так получится», «все так делают», «другие поступают еще хуже» и т.д. Поэтому, с одной стороны, нельзя целиком полагаться на совесть, однако, с другой — именно в са­ мооценке, производимой совестью, проявляются способность к моральному компромиссу или бескомпромиссность личности.

Есть люди, которые никогда не идут на компромисс с собст­ венной совестью, не отступают от высших нравственных прин­ ципов. Конечно, бывают обстоятельства, которые действитель­ но оправдывают человека. Но бывает и так, что обстоятельства служат лишь прикрытием для соглашательства, самооправда­ ния. Иными словами, обстоятельства ставят нас перед выбором. Критерием же выбора должна служить совесть. Проблема со­ стоит в том, чтобы активизировать ее, сделать высшим судьей всей нашей жизни.

В этом качестве совесть являет себя в одном из наиболее мучи­ тельных своих обличий: она выступает как угрызения совести — стыд за совершенное, за то, что хотел совершить, за последствия, которые могли бы быть или были. Это сострадание к потерпевше­ му, обида за себя, стыд за униженное достоинство (свое или чу­ жое). Угрызения, муки совести — это осознание своей виновно­ сти, осмысление безнравственности совершенных действий.

Мера переживаний, степень «мук совести» зависит от харак­ тера поступка и уровня сознательности человека, его способно­ сти и привычки справедливо и критично оценивать собственное поведение и поведение других. Моральным результатом этих переживаний является раскаяние, нравственный смысл которо­ го — гармонизация отношений между Долгом и Совестью.

Будучи существом общественным, разумным и сознатель­ ным, человек не может не задумываться над тем, как относятся к нему окружающие, что они о нем думают, какие оценки выно­ сятся его поступкам и всей его жизни. Он не может не думать о своем месте среди других людей, не совершать акта самооцен­ ки. Эта духовная связь человека с обществом выражается в по­ нятиях Чести и Достоинства.

9.1. Понятия Чести и Достоинства

Категории Честь и Достоинство отражают моральную ценность личности и представляют собой общественную и инди­ видуальную оценку нравственных качеств и поступков челове­ ка. Близкие по значению, они, между тем, имеют важные смы­ словые различия.

Честь как моральный феномен есть, в первую очередь,

внешнее общественное признание поступков человека, его за­ слуг, проявляющееся в почитании, авторитете, славе. Поэтому чувство чести, внутренне присущее личности, связано со стремле­ нием добиться высокой оценки со стороны окружающих, похвалы, известности.

Достоинство же — это, во-первых, внутренняя уверен­ ность в собственной ценности, чувство самоуважения, прояв-

ляющиеся в сопротивлении любым попыткам посягнуть на свою индивидуальность и независимость. И только потом, во-вторых, достоинство человека должно получить общественное призна­ ние. Таким образом, механизм чести состоит в движении от внешнего признания к внутреннему желанию этого признания. Механизм функционирования достоинства основан на движе­ нии изнутри духовного мира личности к общественному при­ знанию.

Общественное одобрение приходит к человеку со стороны его социального окружения, поэтому честь воздается ему в соот­ ветствии с оценкой, которую получают качества человека как представителя той или иной социальной группы (класса, нации, сословия, коллектива). Понятие достоинства более универсально, оно подчеркивает значимость личности как представителя рода человеческого. Независимо от социальной принадлежности чело­ век обладает достоинством морального субъекта, которое долж­ но поддерживаться им самим и присутствовать в общественной оценке его личности. Итак, честь — это оценка с позиции соци­ альной группы, конкретного исторического сообщества; досто­ инство — это оценка с точки зрения человечества, его общего предназначения. Чувство чести вызывает желание возвыситься и первенствовать в той социальной группе, от которой добива­ ешься почестей. Чувство же собственного достоинства основано на признании принципиального морального равенства с други­ ми людьми. Каждый индивид обладает достоинством уже пото­ му, что он человек. Достойный член общества признает досто­ инство других людей и не покушается на него.

9.2. Эволюция понятий чести и достоинства

Понятия чести и достоинства имеют свои исторические кор­ ни. Они наполнялись конкретным содержанием в зависимости от типа личности, присущего той или иной нравственной сис­ теме, и от характера связи личности с общественной средой.

Человечество начало свою историю с признания ценности не отдельной личности, а социальной общности (рода, общины, се­ мьи), благоденствие и нравственный статус которой должны охра-

нять и поддерживать ее члены. Закрепленное в мифологических

иритуальных представлениях деление на «своих» и «чужих» являлось первичным для оценки человека. В архаической куль­ туре «чужой» оценивался заведомо отрицательно, за ним не предполагалось никаких достоинств. Принадлежность же к «сво­ им» давала человеку право добиваться высокого статуса в среде соплеменников. Не равенство, а иерархия считалась основным принципом организации человеческого сообщества, потому в древ­ нем мире доминирующим оказывается понятие чести как воз­ вышение в «своей» среде.

Вантичную эпоху, сопровождавшуюся образованием госу­ дарств, зарождается понятие гражданского достоинства, которое, однако, также не связывается с индивидуальной самобытностью человека. Ценность человека определяется исключительно его принадлежностью к государству. Причем понятие чести относи­ лось только к свободным гражданам. Раб не считался человеком

ипотому не имел ни человеческого, ни гражданского достоинст­ ва. Немалую роль в оформлении категорий чести и достоинства в этот период сыграл воинский этос. Воины издревле образовыва­ ли обособленную социальную группу, статус которой был обу­ словлен опасностью занятий и важностью защиты социального целого. Воин естественно претендовал на особую честь среди всех прочих людей и особую личную честь среди воинов. Замкну­ тость, иерархичность и высокий социальный статус этой группы сделали ее питательной средой для формирования чувства чес­ ти. Поэтому впоследствии везде, где военное сословие занимало в обществе доминирующее положение, представления о чести были господствующими в нравственном кодексе эпохи.

Историческим периодом, в котором воинский этос, а вместе с ним и понятие чести вышли на передний план в нравственной системе, стало Средневековье. Феодалы-рыцари являлись гос­ подствующим классом, для которого естественным было пред­ ставление об особой сословной чести, обладать которой могут только «благородные» люди. Предполагалось, что только они способны исполнять сложные, возвышенные, недоступные про­ столюдину обязанности, проявлять щедрость, верность госпо­ дину и данному слову, соблюдать правила поединка и т.п. Сле­ дование сословному кодексу чести способствовало возвышению

индивида в глазах рыцарского сообщества. Одобрение общест­ венного мнения выражалось в шумной славе и почестях. Таким образом, честь носила в Средние века ярко выраженный сослов­ ие-статусный характер. Личная честь добывалась путем тщательного следования нравственному образцу в соперничест­ ве с другими членами «своего» аристократического круга, вни­ мание и одобрение которого следовало заслужить.

Новое время, сохраняя социальный смысл чести и достоин­ ства, наполняет их, в отличие от Средневековья, личностным содержанием: все больше в основу их кладется не социальный статус, а индивидуальное самосознание личности, приводящее к появлению и развитию чувства собственного достоинства и чести. Идея равенства людей от природы — идея «естест­ венного равенства» — стала основой представлений о том, что любой человек, в силу принадлежности к человеческому роду, обладает неким абстрактным достоинством человека как тако­ вого. Не социальная группа, а автономная личность становится субъектом моральной регуляции. Нравственный статус этой личности зависит уже не только от ее оценки общественным мнением, а формируется по относительно независимым крите­ риям. От этики «избранных» человечество перешло к этике равноправных, главной характеристикой которых является достоинство у понимаемое как неотъемлемый атрибут челове­ ческого индивида, не требующий дополнительного признания социума. Подобное представление о достоинстве закрепляется в концепции прав человека, принадлежащих каждому незави­ симо от его расы, национальности, пола, возраста, социального положения. Механизмы демократии выступают как социаль­ ный институт по защите прав и свобод, обеспечивающих лично­ сти достойное существование.

. Новое и Новейшее время все больше связывает понятия Чес­ ти и Достоинства с успехом: материальным достатком, финан­ совыми возможностями, престижем, положением в обществе, властью. Одним из сильнейших стимулов стремления к власти, продвижения по социальной лестнице, достижения успеха ста­ новится честолюбие.

Другой формой достижения признания собственного досто­ инства может стать не стремление добиться личного успеха

11 6 Раздел III. Нормативная этика и высшие моральные ценности

и чести, а борьба с теми, у кого они уже есть: классовая борьба, классовая ненависть. Марксистская этика не только оправдыва­ ла, но и обосновывала правомерность подобного способа утвер­ ждения собственного достоинства.

После победы Октябрьской революции на долгие годы стано­ вится нормой двойная мораль по отношению к чести и достоин­ ству человека. С одной стороны, провозглашается всеобщее ра­ венство, снимающее зависимость достоинства граждан от их происхождения, материального или служебного положения. С другой стороны, все явственнее проявляется то, о чем писа­ тель Дж. Оруэлл с сарказмом говорил: «Все равны, но некото­ рые равнее».

Формально понимаемое отношение к труду как «делу чести, славы, доблести и геройства» возвело на первую ступень пьеде­ стала почета не только действительно заслуженных шахтеров, ткачих, доярок, но и людей, все достоинство которых заключа­ лось лишь в принадлежности к Компартии. Появляется так на­ зываемая «номенклатура» — особый класс должностных лиц, которые требуют (и получают) для себя все возможные почести и привилегии не по реальным заслугам или личным качествам, а «по списку», по занимаемым должностям. Понятие чести тес­ но связывается со служением партии, и любой поступок (преда­ тельство, донос, клевета) оправдывается интересами партии. Личные же честь и достоинство во внимание не принимались: человека можно было унизить, можно было вторгаться в его личную жизнь, публично обвинять его во всех смертных грехах.

9.3. Комплементарность чести и достоинства

Исторический экскурс позволяет сделать, по крайней мере, два вывода. Во-первых, понятия чести и достоинства развива­ лись в единстве и параллельно друг другу; во-вторых, между ними существуют различия, которые и представляют наиболь­ ший интерес для этического анализа. Действительно, честь

и достоинство — категории комплементарные, т.е. они взаи­ мопредполагают и взаимодополняют друг друга. Так, если честь, как уже отмечалось, — это внешнее признание ценности

человека и внутреннее стремление к нему, то достоинство — объективная ценность личности, которая может и не сопровож­ даться признанием или осознанием. Таким образом, понятие чести связано с социальным статусом личности, ее соответстви­ ем требованиям и ожиданиям, предъявляемым группе, к кото­ рой человек принадлежит (честь офицера, врача, дворянина), в то время как понятие достоинства безразлично к ним: челове­ ческое достоинство бомжа ничуть не меньше, чем человеческое достоинство представителя высших социальных слоев, хоть осознание и чувство достоинства у них могут быть разными.

Эти тонкости в различении чести и достоинства особенно важны, когда речь идет об оценке человека и соблюдении его прав и свобод: я могу не оказывать человеку чести, почета и ува­ жения, но я обязан считаться с его человеческим достоинством (недопустимость унижения и попрания прав любого человека проистекают именно из этого положения).

Человеческое достоинство призвано гарантировать любому человеку его так называемые «естественные права» (Дж. Локк): право на жизнь, свободу, собственность. В XX в. эти и другие права были зафиксированы во Всеобщей декларации прав чело­ века, гарантирующей человеку достойное существование. К со­ жалению, государства сплошь и рядом нарушают эти права, а человек порой и не догадывается о них. Так, унижением чело­ веческого достоинства является институт прописки или получе­ ние разрешения на выезд в другую страну, поскольку это нару­ шение прав человека.

Однако естественное право человека на признание его достоин­ ства вовсе не означает, что оно проявится автоматически. Человек должен «предъявить» миру свое достоинство, которое выража­ ется, в частности, в порядочности, честности, принципиальности, справедливости к другим и требовательности к себе, скромности и простоте, стремлении быть внутренне цельной личностью, на которую можно положиться, у которой убеждения и дела нахо­ дятся в органическом единстве.

Высшее проявление человеческого достоинства принято на­ зывать благородством. Благородство — это нравственное вели­ чие человеческой личности. Оно может быть присуще любому человеку, способному честно и самоотверженно выполнять свой

11 8 Раздел III. Нормативная этика и высшие моральные ценности

долг, жить по высоким нравственным меркам, не роняя челове­ ческого достоинства.

Показателем достоинства личности выступает и ее отноше­ ние к достоинству другого человека. Тот, кто не уважает досто­ инство другого, оскорбляет не только чужое, но и собственное достоинство.

Если право на достоинство человек обретает с момента появ­ ления на свет, уже только потому, что он человек, то честь при­ обретается им в процессе всей его жизни. Разные обстоятельства и сферы деятельности заставляют говорить о чести не абстрактно, а применительно к конкретной ситуации. Именно поэтому мож­ но говорить о профессиональной, семейной, фамильной чести.

Кроме различий, между честью и достоинством существует определенная связь и очень сложная корреляция (взаимная со­ гласованность). Потребность в чести, т.е. признании, уважении, авторитете, обнаруживается у тех, кто ценит свое достоинство. Однако эта зависимость не является прямо пропорциональной. Нельзя сказать, что чем выше у человека чувство собственного достоинства, тем больше у него развито честолюбие. Человек гордый, т.е. обладающий в полной мере чувством собственного достоинства, может быть в то же время настолько скромным, что внешнее признание (почет, честь) его не только не волнует, но даже отталкивает своей суетностью.

Возможен и неожиданный поворот: у некоторых людей скромность превращается в самоуничижение, а гордость — в гордыню. Причем и то и другое смыкается, образуя феномен «серой мышки», суть которого — упоение собственной скромно­ стью. Эта псевдоскромность иногда несет в себе тщеславие, ко­ гда, говоря библейскими словами, «унижение паче (т.е. больше) гордости» — гордыни, которая издревле считается одним из страшнейших смертных грехов. Излишняя скромность вообще не всегда полезна. Она мешает честолюбию, а здоровое честолю­ бие необходимо для успешной деятельности практически во всех сферах — предпринимательстве, науке, искусстве, военной карьере, ибо ориентация на «средние показатели» принижает человека, препятствует его самовыражению и самореализации.

Неоднозначность взаимообусловленности и взаимопротиво­ речивости чести и достоинства коренится в сложности такого морально-психологического явления, как самооценка.

При адекватной (соответствующей) самооценке наблюдается гармоничное сочетание чести и достоинства. При высокой адек­ ватной самооценке человек, сознающий свои достоинства, свои возможности и реализующий себя в соответствии с ними, право­ мерно ждет от общества соответствующей оценки — чести. При низкой адекватной самооценке — опять же, зная свои достоин­ ства и свой «потолок», человек не претендует на многое, не страдает излишним честолюбием и поэтому не испытывает ра­ зочарования из-за несбывшихся надежд.

Если же самооценка неадекватна, начинаются те сложно­ сти, о которых мы говорили. При заниженной самооценке у че­ ловека обычно развивается комплекс неполноценности, неуве­ ренность в себе, он недооценивает себя, излишне скромен, лишен всяких притязаний, отсюда и ориентация на средний ре­ зультат и незаметное место в жизни. При этом не исключена глубокая внутренняя трагедия: неуверенность в своих силах ме­ шает человеку предъявить миру и реализовать собственные дос­ тоинства, которые могли бы принести ему честь и славу.

Еще более сложным является соотношение чести и достоин­ ства при завышенной самооценке. В этом случае человек явно переоценивает свои достоинства, возможности, личные качест­ ва, развивается претенциозность — ожидание и требование особого уважения и почтения к себе без всяких на то оснований. Преувеличенное чувство собственного достоинства — гипердо­ стоинство — ведет к высокомерию, заносчивости, нетерпимо­ сти к чужим мнениям и позициям. Человек становится излиш­ не подозрительным, всюду видит врагов, покушающихся на его честь и достоинство. Люди подобного рода малопривлекательны и конфликтны.

Сложность корреляции чести и достоинства проявляет себя при «неправильном» (с точки зрения общепринятых норм) по­ нимании смысла чести и достоинства. В этом случае можно го­ ворить об образовании таких феноменов, как лжедостоинство и псевдочесть. Чаще всего они связаны с особого рода корпора­ тивной моралью, проповедующей особые, отличные от обще­ принятых нормы и ценности. В результате возникают порой очень жесткие представления и требования, которые организу­ ют жизнь и поведение в том или ином локальном мире.

Корреляция осложняется и возможностью относительной независимости чести и достоинства друг от друга, проявляю­ щейся, например, в том, что утрата чести не ведет автоматиче­ ски к потере достоинства. Иными словами, обесчещенный (ок­ леветанный, оскорбленный, униженный) человек может вести себя по-разному.

Вариант 1. Человек в этом положении и вправду может чувствовать себя «униженным и оскорбленным».

Хотя и здесь «возможны варианты», например:

1)он может искренне считать, что действительно «недосто­ ин», проявить смирение в своем бесчестье и начать пересмотр собственной самооценки и достоинств;

2)он может проявить внешнее смирение и согласие с уни­

жением, внутренне упиваясь собственным самоуничижением и приходя к гордыне.

Вариант 2. Человек, несмотря на унижения и оскорбления, способен принимать бесчестье с достоинством, т.е. теряя честь, сохранять достоинство, активно защищая честь.

Людей, способных с глубоким внутренним достоинством и благородством принять бесчестье, называли великомученика­ ми, страстотерпцами.

С другой стороны, именно сохранение собственного достоин­ ства часто помогало и заставляло человека заботиться о возвра­ щении утраченной чести: доказательством своей невиновности или дуэлью, как в XIX в.

В XX в. объяснено многое, прежде казавшееся необъясни­ мым, решены многие проблемы ядерной физики, генной инже­ нерии, астрофизики. Но моральные проблемы, нравственные принципы, нормы человеческого поведения объяснить не всегда возможно. Их нужно просто выполнять, нельзя не выполнять, потому что мы, люди, связаны между собой теснее, чем это нам представляется.