1.6. Гипербола -
художественное преувеличение тех или иных свойств изображаемого предмета, имеющее целью усиление выразительности речи:
шаровары шириной в Черное море, рот величиной в арку Главного штаба (Гоголь)
люблю, как сорок тысяч братьев любить не могут (Шекспир)
Гипербола может "переплетаться" с другими тропами: летит как птица, летит пулей, реки крови, буря страстей
Особенно много гипербол в фольклоре, в романтической поэзии, а также в литературах Востока.
1.7. Литота
художественное преуменьшение свойств или качеств предмета (величины, силы, значения): отлучился на миг, на волосок от смерти, легкий, как перышко. "Такой маленький рот, что больше двух кусочков никак не может проглотить" (Гоголь)
В фольклоре: мальчик - с пальчик, мужичок - с ноготок
Литота может быть с "положительным" и "отрицательным" эмоциональным знаком: "осиная талия", "черепашьи темпы"
1.8. Олицетворение - (иногда считается, что это вид метафоры)
наделение неодушевленных предметов или явлений свойствами живых существ:
"о чем ты воешь, ветр ночной…" (Тютчев)
Как и метафоры, олицетворения бывают языковые, т.е. ставшие привычными, устойчивые, утерявшие образный характер: ночь пришла, сердце говорит
1.9. Оксюморон -
сочетание противоположных по смыслу слов, понятий, в результате чего возникает новый, неожиданный (часто юмористический) смысл: "живой труп", "полдень мглистый"
1.10. Ирония (вид тропа или стилистическая фигура) -
форма выражения мысли, при которой слово или высказывание обретают в контексте речи смысл, обратный буквальному. Чем больше противоречие между прямым и подлинным смыслом, тем сильнее ирония (от юмора - к сатире).
1.11. Перифраз -
описательный оборот, заменяющий прямое название предмета указанием на его признаки (как правило, характерные, усиливающие изобразительность речи): царь
Выдающиеся ораторы древней греции
Особенности греческой культуры во многом определялись политическим устройством Эллады, которая представляла собой не единое государство, а совокупность городов-полисов. Управлялись они народными собраниями, где в открытых спорах принимались важнейшие решения. Так же гласно вершились и суды. Это придавало большую ценность устному слову. Греки издавна поняли, что мастерство ритора (оратора) не только божий дар; оно заключено в особых приёмах, которым можно научиться. Так родилась риторика — теория и практика красноречия, которой принадлежит важная роль в античной культуре. Родоначальниками риторики стали софисты (от греч. «софос» — «мудрый») — первые профессионалы умственного труда в мировой истории. Для них аксиомой было утверждение: «Истинно то, что убедительно», а главной мудростью считалось умение убеждать. Плоды этой науки софисты охотно демонстрировали публике: например, произносили хвалебные речи совершенно неподобающим предметам (лысине, супружеской неверности и т. п.) или, доказав сперва одно утверждение, тут же искусно доказывали обратное. Своим премудростям они обучали за плату всех желающих, для чего и создали даже первые учебники по риторике.
И до софистов были выдающиеся ораторы, например Перикл (около 490 — 429 до н. э.), вождь афинской демократии. Но они произносили речи всегда по какому-то поводу, стремясь призвать, воодушевить или в чём-то убедить сограждан. Речи софистов «оторвались» от практической надобности и превратились в своеобразное упражнение, демонстрацию логических ходов и изысканного слога.
К софистам причисляют Протагора, Горгия, Гиппия, Продика, Крития и других мыслителей середины V — первой половины IV в. до н. э. Неизвестному софисту принадлежит дошедшее до нас сочинение «Двоякие речи». Вот одно из приводимых в нём суждений: «Болезнь есть зло для больных, для врачей же благо. Смерть есть зло для умирающих, а для могильщиков — благо».
Опытный оратор обязательно вставлял в речь указания на её план: слушатель должен был чувствовать, почему от одной темы выступающий перешёл к другой и куда он клонит.
Риторика учила не только стилю и логике. Она давала полезный опыт связного, доходчивого повествования. Ведь в суде или собрании нужно было разъяснять суть дела присутствующим, причём увлекательно и внятно.
Красноречие в Древней Греции было совещательное, судебное и торжественное, т. е. предполагающее выступления в народном собрании, суде и на каком-либо знаменательном празднестве.
Расцвет греческой риторики приходится на IV в. до н. э. Старейшим из крупных ораторов Афин и классиком судебного красноречия был Лисий (около 445—380 до н. э.). Он дал образец ясного и простого стиля, привлекающего тщательным отбором фактов, выражений и доводов. Вот составленная Лисием фраза от лица обвиняемого в убийстве: «А мне, судьи, остаётся только доказать, что Эратосфен соблазнил мою жену, развратил её, опозорил моих детей и меня обесчестил тем, что пробрался в мой дом, что это было единственной причиной моей вражды к нему и что не ради денег, не ради обогащения или корысти я это сделал, а только затем, чтобы покарать его в соответствии с законом».
Исократ открыл в Афинах первую постоянную риторскую школу. Сам он с речами не выступал, так как был робок и слаб голосом. «Я как оселок: сам не режу, а других вострю», — говорил он. Исократ — мастер пышного и звучного стиля, который пользовался особенным спросом при торжественных выступлениях. Этот вид речей Исократ превратил в политическую публицистику. Если из речей Лисия проступает образ идеального гражданина, то из речей Исократа вырисовываются модель идеального государства и облик идеального государя.
Самым знаменитым греческим оратором был ученик Исократа Демосфен (384—322 до н. э.). Потомки называли его просто Оратором (как Гомер был просто Поэтом). Стиль Демосфена — страстный и мощный, логические доводы лишь усиливают эмоциональное напряжение.
Ораторская проза была теснее, чем другие жанры литературы, связана с жизнью греческого полиса. С объединением небольших общин в огромную империю она постепенно потеряла своё значение. Но для всей античности да и для более поздней литературы вплоть до классицизма риторика остаётся школой художественного слова. Её приёмы сказываются и на тематике, и на построении, и на самой словесной ткани произведений разных жанров.