Современные сведения

Село Высоцкое основано в 1784 г. Есть предание, что эти земли уже принадлежали русским с 1766 г. Название села связано с тем, что оно находится на возвышенном или высоком месте. Высоцкое основали государственные крестьяне, выходцы из России. Возможно, для них, живших на равнине, эта местность казалась гористой.

Существует местное придание, что название села произошло от фамилии Высоцкий. Кто был этот человек, неизвестно. Возможно, он был первым поселенцем, старостой, старшиной или управляющим. Версия, что село находится на возвышенном месте, не соответствует действительности. Наоборот, село расположено в долине между отрогами Ставропольского плато.

В состав Высоцкого сельсовета входят село Ореховка (2,0 тыс. человек) и хутор Козинка (69 человек).

По данным Ставропольстата на 1 января 2005 г. численность села составила 2,9 тыс. человек.

Тайны курганов села Высоцкого

Передо мной лежат фотографии этих курганов, сделанные еще в семидесятых годах прошлого столетия.

Снова и снова уже много лет, когда я их рассматриваю, меня мучительно тревожит вопрос – написать о них, или нет.

Я не знаю, какие тайны веков хранят эти курганы. Когда, кем и для чего они возведены на абсолютно ровной поверхности Ставропольского плато. И никто этого не знает, даже те люди, с которыми приходилось когда-то беседовать, которых уже нет много лет. Стоят эти курганы в сторонке – на плато. Один – между одним краем села под названием «Рубачевка», и другим – под названием «Валов край». Рубачёвка ещё живёт, а вот на Валовом краю и домов то не осталось. А было их много, за сотню, а то и больше. Густонаселённый был край. Кто уехал куда – то, кто переехал в центр села, а дома постепенно разрушились, всё заросло акацией и живут там теперь в зарослях одни лисы.

А ещё называют этот курган Стардомским потому, что под горой когда-то находился дом престарелых колхозников. Рядом с ним стоял дом моего деда Халюткина Михаила Васильевича. Погиб он на войне в Великую Отечественную. В этом доме жили мои родители, я родился, и этот Стардомский курган был для нас родным. В иные дни мы по нескольку раз проходили мимо него, и обо всём знали вокруг, а вот о нём ничего. Стоит себе курган и стоит. В диаметре у основания он метров пятьдесят, да и в высоту метров десять. Но помню, когда-то он был значительно выше, а может, я был тогда меньше. Время сделало его положе, да так, что можно на него не только пешком подняться, но и заехать на автомобиле, что и делают лихие автотуристы. Красивый вид на окрестности открывается с кургана. В ясные дни с него виден двуглавый Эльбрус, особенно в первой половине дня, когда лучи солнца отражаются от его сияющих вершин.

Рядом с курганом ещё видны канавы от межей. Когда-то здесь на ровном месте были гумна, то есть хозяйственные участки, куда свозили снопы хлеба на обмолот, ставили скирды сена и соломы для кормления скота. Одна межа прошла даже через вершину кургана. Но все равно он остался верным тем, кто его возвёл на этом отроге Ставропольского плато. Кто эти люди, какие их тайны хранит древний курган.

С этого кургана можно увидеть и другой курган, который значительно больше – метров семьдесят в диаметре и высотой под двадцать метров. Он расположен километрах в пяти от Стардомского кургана на другом отроге, ровном как стол, Ставропольского плато. Между курганами низина, лес. В низине протекает речка Буйвола. Когда-то к этому кургану сравнительно близко подступала окраина Валова края, а улица называлась Воробъёвка. В последнем доме этой улицы жил Рыбин Филипп. Давно нет ни этой улицы, ни дома. Всё заросло акацией. А когда-то на этой улице жило много моих сверстников – Батищев Василий, Гаврилов по отцу Иван, Ландин и другие.

С Воробъёвки мимо кургана шла дорога к полевому стану. Вокруг кургана земля пахалась, а курган не трогали. Слишком крутыми были его склоны. И снова тайна давно прошедших веков, а может быть тысячелетий. Есть и третий курган, но он находится ещё дальше. Стоят эти курганы в сторонке от села, мало о них кто знает из жителей, потому и не трогают их, не беспокоят, не копают, не тревожат их покой. И что будет, если я расскажу об этих курганах? Не ринутся ли к ним любители кладов с лопатами, бульдозерами, экскаваторами? Тревожат меня эти мысли и не дают покоя.

Не только курганы хранят тайны. Есть и другие, не менее привлекающие внимание места.

Если от Стардомского кургана пойти в сторону Валова края, то через километр подойдём к скалистому обрыву Ставропольского плато. Высота скал составляет метров пятнадцать, потом каменистая почва идёт под уклон – градусов под семьдесят, а внизу речка Буйвола, которая обозначена на карте Ставропольского края. Некоторые считают, что речка Буйвола берет начало из Священного колодца, который находится за Буйволинским прудом. Однако, это не так. Я могу утверждать, что речка Буйвола берет начало из мощного родника, находящегося в конце леса. Подойти к роднику сложно, поскольку он находится под крутым глинистым обрывом. Но с края обрыва внизу хорошо видны бьющие из земли в двух – трех местах ключи. Со всех сторон к ключам подступают заросли лечебного растения - аира тростникового, который почему-то называют куга. В зарослях, возможно, водятся змеи. Какое там дно – твердое или илистое, глубина, неизвестно. Смельчаков исследовать это место я не видел. Лес начинается сразу от родника. Бывают годы, когда из Буйволинского пруда, расположенного выше метров за пятьсот, вода по стоку не поступает. И в такие годы, благодаря ключам, речка Буйвола от самого истока имеет много воды. Протекая по лесу, она пополняется ручейками и становится многоводной. Такой мы её и увидим, когда спустимся с отрога плато вниз.

Со скалистой высоты виден весь Валов край. Виден на его окраине так называемый ранее жителями «городок», напоминающий городище древних людей. Место идеально подходящее для проживания и обороны от неприятеля. С юго-восточной стороны к речке спускается крутой уклон метров на сто пятьдесят. С Юга тоже крутой спуск, и только с северо-запада ровное место, которое необходимо укреплять для обороны.

Площадь городка небольшая, в длину метров сто пятьдесят и в ширину около пятидесяти. По периметру площадки видны остатки глубокого рва и каменной стены. В центре имеются два бугра высотой метров по восемь неестественного происхождения. Что это – вторая, последняя линия обороны, или что ещё? Но самое важное – на территории этой площадки есть вода – так называемая копань, из которой когда-то жители Ландины и Валовы поливали свои огороды.

Со скалистого обрыва Ставропольского плато эта площадка действительно напоминает городище древних людей. Помню, в детстве об этом городке ходило много рассказов. Вот, например, говорят, перед войной это было. Собралось мужиков двенадцать, и решили они раскопать один из курганов. Много дней они копали и прокопали большой шурф в глубину кургана, но ничего не нашли. Стали копать ещё глубже, и стали болеть, один заболел, другой, и решили бросить раскопку. Но не прошло и месяца, как один умер, а за ним через некоторое время стали умирать и другие. За несколько месяцев скончалось шесть человек. Сами участники раскопки и их родственники забеспокоились, почуяв неладное, и стали в тревоге ждать своей очереди. Может, оно так бы и продолжалось, если бы не бабка Гандариха, которая сказала, что нужно закопать эту канаву. А не закопаете, то все перемрёте. Мужики запаниковали ещё больше, но, перебарывая страх, все шестеро оставшихся в живых взялись за лопаты и не один день закапывали эту канаву, – этот шурф. И, наконец, в один из дней, а дело было к ночи, закопали его и все потеряли сознание. Встревоженные родственники, не дождавшись своих мужиков, ночью пошли их искать. Искали всю ночь и в городке, и в окрестностях, но нигде их не было. А наутро все шестеро пришли домой здоровые и невредимые, только без лопат и носилок. Вот что они рассказывали.

- Когда закопали шурф и подровняли землю, что-то случилось такое, что мы и сами не можем это толком понять. Будто верх обоих курганов огорожен чем-то похожим на большой плетень, а за этим плетнём много народа, вооружённого кто чем,- мечи, пики, стрелы, какие-то топоры не топоры, странные одежды, а между курганами деревянный мост, а на нём люди, и похоже, что идёт бой, а звуков нет, всё как в мареве – колеблется, движется, изгибается. Чем всё закончилось, не можем определённо сказать, только, кажется, нападение было отбито, а в голове билась мысль – не надо трогать городок. Когда мы очнулись, то оказалось, что лежали за территорией городка, почти возле дороги. Ни лопат, ни носилок с нами не было. Куда они делись, не знаем, и почему нас ночью не нашли, тоже не понятно.

Несколько лопат и одни носилки нашли потом жители в речке за километр от городка, а может и дальше. Как они там оказались, ни кто не знает. Больше никто из оставшихся в живых не умер. А через год началась война. Всех забрали на фронт, и все вернулись с войны домой живыми, и жили ещё, сколько бог дал. Вот какая история. Были и другие, с большими подробностями. Но как им верить, если эти подробности не совпадали. Я рассказал только то, что было общим для них всех.

Но спустимся со скалистого плато к его подножью.

Здесь под скалистым склоном находится Акимкин колодец, в котором бьют ключи чистейшей воды. Выше колодца лежит на земле громадный кусок скалы, такой большой, что без помощи на него не забраться. По рассказам ещё тех стариков, которых давно нет, под этой скалой находятся останки жителя села Акима со своим конём. Скала обрушилась неожиданно и накрыла их навсегда. Сдвинуть или разрушить такую громадину тогда не смогли. И стало это место вечным приютом, а глыба памятником Акиму, колодец же назвали его именем – «АКИМКИН».

Другой, ещё больший кусок скалы, докатился до самой речки, да там и лежит до сего времени. Серым камнем его называют, а почему - не знаю. Может потому, что он в действительности серый, обросший мхом. Из детства помню, заберутся девки на этот камень, а забраться на него было непросто, и поют:

Серый камень, серый камень,

Серый камень сто пудов.

Серый камень столь не тянет,

Сколь проклятая любовь.

Но поднимемся снова вверх по крутому каменистому откосу к самим скалам и пройдёмся под ними. На многих скалах сохранились надписи сороковых годов прошлого столетия, сделанные моими сверстниками с Валова края и мною. Вот надпись сделанная Кононовым Иваном – утонул он в море в шестидесятых годах, а вот надписи Голощапова Анатолия, Ревякина Александра – Зима, так мы его звали. А вот и мой рисунок – богатырь со щитом и все вышеперечисленные фамилии. И все это послевоенные сороковые и пятидесятые годы. Но сохранилась еще одна надпись – довоенная. Вот она, еле заметная – КУНГУРУ, нацарапано на камне. Так дразнили какую-то девчонку с Валова края. Надпись нацарапали мой дядя Халюткин Иван Михайлович со своими сверстниками. Теперь он заслуженный художник. А до войны в школьные годы верховодил ребятами Валова края против ребят Рубачёвки, Лежебокова, Ежовки и других улиц, находившихся по другую сторону отрога плато, на котором находится Стардомский курган. И это уже тридцатые предвоенные годы. Сколько воспоминаний, лиц, судеб.

Но пройдёмся дальше под скалами до места, где они заканчиваются. С этого места виден весь бывший колхоз им. Хрущёва. В него входили и Воробъёвка, и Валов край, и было

много – много улиц. Большой был колхоз, много было домов, много людей. Сейчас и пятой части от всего не осталось. Кто переехал в центр села, а кто совсем уехал, как кем судьба распорядилась. На правой окраине жилого массива стоит Валова школа. В ней я учился до пятого класса. Слева жилой массив ограничивают развалины домов Ревякина Ивана Ивановича, Голощапова Анатолия «Воронка», Пронина Гавриила – страстный был охотник. А когда-то эти дома находились почти что в центре колхоза. Остался куток домов Батищевых, Горейды, Болоцких, да ещё вспоминается несколоко фамилий. Кипела здесь когда-то жизнь. Всё прошло, всё кануло. Но вернёмся к нашим скалам. Это тоже непростое место.

Прямо внизу под крайними скалами находится лаз в пещеру. Лаз узкий, засыпанный наполовину песком. Говорили, что в нём живут лисы. Вот и пыталась детвора пробраться в пещеру. Худеньким ребятам, по их рассказам, удавалось без труда пробраться метров на десять, а может и больше. Лаз там становился таким большим, что можно было идти, не сгибаясь, только было темно и страшно. Поджигали тряпки, натёртые жиром, но идти дальше не решались. Взрослые тогда рассказывали, что рядом с лазом был большой вход, и можно было пройти в пещеру, не сгибаясь. Многие якобы ходили, а потом рассказывали, что эта пещера проходит далеко, то расширяясь, то сужаясь. Пол пещеры – камни и влажный песок. Деды и прадеды давно знали эту пещеру и говорили, что она выходит в скалах около села Калиновское. Сейчас на месте входа лежит громадный обломок отколовшейся скалы. Попытки пролезть под него предпринимались, но без успеха.

В очередной приезд на Пасху в родное село, сходив к могилам своих родителей и родственников, я, как всегда, решил посетить место – «стардом», так мы его называем, где