22. Варваризмы, вульгаризмы, макароническая речь в лит. Произведении.

22.Варваризм — иностранное слово или выражение, не полностью освоенное языком и воспринимаемое как чужеродное, как нарушение общепринятой языковой нормы. Они или ещё не вошли в качестве равноправных лексических ресурсов в национальный язык писателя, или не могут войти. С течением времени это слово может либо выйти из обращения и забыться (например, «комильфо»), либо получить хождение в ограниченных сферах (профессионализмы, сленг) — как нынешние «пейджер» или «хакер», либо стать широко употребимым — как, например, «зонтик», «специальный» или «информация». Практически все иностранные заимствования сначала проходят стадию варваризмов. При этом возможны варианты — сохранение графической формы, взятой из родного языка, или графическое оформление по правилам нового языка В письменной и официальной речи следует избегать употребления варваризмов. Виды варваризмов и возможности употребления их в литературных произведениях различны. Писатель подчас обращается к иностранным словам, дающим точное наименование явлению, к-ое в родном языке писателя такого наименования ещёне получило. Возможность использования варваризмов в авторской речи определяется только действительной необходимостью. Употребление же писателем таких иностранных слов, к-ым точно соответствуют слова его нац языка, только вредно: создается неоправданный параллелизм и тем самым засоряетсяязык. Большое применение находят в речи персонажей, служа средством их характеристики. Варваризмы становятся средствами обрисовки определенных жизненных явлений и характеристики действующих лиц. В качестве варваризмов могут восприниматься: особенности произношения (Вральман: «Тай фолю этим плеклятым слатеям. Ис такой калафы толголь палфан?» — Фонвизин, «Недоросль») отдельные слова (Иван: «Авуе, не имела ли ты конесансу с каким-нибудь французом?» — Фонвизин, «Бригадир») формы словообразования и синтаксические обороты («В Moscou есть одна барыня, une dame… И она имела une femme de chambre, ещё большой росту» — рассказ Ипполита в «Войне и мире» Льва Толстого). В истории литературного языка обычно сменяются эпохи усиленного его насыщения варваризмами и эпохи борьбы с ними. Первые свидетельствуют об усвоении форм иноязыковой культуры теми группами людей, достоянием и орудием которых является литературный язык; вторая — о начале самостоятельного культурного творчества этих групп (например, усиленное насыщение варваризмами речи русского дворянства в первой половине XVIII века и усиленную борьбу с ними — во второй его половине). В качестве художественного приёма, варваризмы применяются: для достижения комического эффекта: «Но панталоны, фрак, жилет, / Всех этих слов по-русски нет» (Пушкин, «Евгений Онегин»); для создания couleur locale (местного колорита): «Как ты мил в венке лавровом, толстопузый претор мой… Мил, когда тебя несут десять ликторов на форум» (А. Майков, «Претор»); или, пародийно, у Козьмы Пруткова: «И юноши зрю подбородок пушистый меж листьев аканфа и белых колонн» («Древний пластический грек»); в эпохи, когда владение иностранным языком является исключительным достоянием господствующего класса, — для указания на высокое социальное положение действующих лиц ["Die Gräfin spricht wehmütig / Die Liebe ist eine Passion" (Гейне). «Того, что модой самовластной / в высоком лондонском кругу / зовётся vulgar… Не могу… / Люблю я очень это слово /, Но не могу перевести…» (Пушкин, «Евгений Онегин»). Также у Льва Толстого: «Анна Павловна кашляла несколько дней, у ней был грипп, как она говорила (грипп был тогда новое слово, употреблявшееся редко)…» («Война и мир») (см. «Стилистика», «Лексика»). Вульгари́зм — термин традиционной стилистики для обозначения слов или оборотов, применяемых в просторечии, но не допускаемых стилистическим каноном в литературном языке.Учение о вульгаризмах, связанное с учением о стилях речи, преломляет в нормативные предписания наблюдения над социально-диалектическим дроблением языка, над эмоциональным тоном слова как отражением классовой дифференциации и классового самосознания (см. «Лексика»). Так для русского писателя-дворянина XVIII века слово «парень» является «отвратительным (вульгаризмом), так как оно напоминает ему о „неблагопристойных“ формах быта крестьянства» (Карамзин). Отсюда — особая эмоциональная значимость вульгаризма в литературном языке и борьба за вульгаризмы в истории литературных стилей. Эпохи ломки художественного канона, обычно связанные с выдвижением в литературе новых общественных групп, характеризуются часто массовым вливанием вульгаризмов в литературный язык. Так поэты городского сословия средневековой Франции («Roman de la Rose») вводят в поэзию наименования частей тела, устранённые из куртуазных жанров; язык драм Sturm und Drang’а изобилует ругательствами (Hure и т. п.); французский романтизм нарушает языковый канон трагедии введением названий предметов обихода; современная русская поэзия пользуется оборотами и словами, бывшими ещё в начале текущего столетия исключительным достоянием «просторечия». Макароническая поэзия — род шуточных стихов, где эффект комизма достигается смешением слов и форм из различных языков.Психологически смехотворное действие макаронизма объясняется тем же явлением неожиданного контраста, которым обусловлены и иные виды художественного комизма. Вполне естественные в разных международных жаргонах, макаронизмы, придуманные издавна, имели значение художественного приема.Это речь пересыпанная варваризмами, появилась она тогда, когда дворянская верхушка, всячески отделяя себя от своего народа, сменила родной язык на французский