1. Психоанализ в социологии как метод познания и как инструмент воздействия на общество

2. Социологическая критика постмодернизма

3 Неофрейдизм и его социологическая концепция

4. Категория симулякрума Ж.Бодрийяра

5. Фрейдомарксизм в социологии (социологический психоанализ В.Рейха)

6 Постмодернистская теория Ж.Лиотара

7 Культурно-философская «психопатология» К.Хорни

8. Постмодернизм как направление в социальной теории

9. Межличностная психиатрия Г.Салливана

10 Теоретические и методологические основания постструктурализма

11 Аналитическая психология К.Юнга

12. Лингвистические и психологические источники структурализма

13. Индивидуальная психология А.Адлера

14 Основные пути и способы разрешения конфликтов в теории социальных кофликтов

15. Чикагская школа как первая институциональная академическая школа социологии США

16. Экзистенциональная социология Ж.Сартара

17. А.Смолл как основоположник чикагской школы

18. Этнометодология Г.Гарфинкеля

19.Этносоциологическая проблематика в работе «Польский крестьянин в Европе и в Америке» (У.Томаса и Ф.Знанецкого )

20. Стремление к власти как источник и движущая сила развития общества (Р.Дарендорф, Л.Козер)

21. Современное состояние чикагской школы

Чикагская школа в буржуазной политической экономии, направление, выступающее с позиций либерализма. Идейно-теоретические взгляды Ч. ш. стали складываться в 30-е гг. 20 в., своё законченное выражение доктрина Ч. ш. получила в 60—70-е гг. Главные представители Ч. ш. — американские учёные-экономисты, группирующиеся преимущественно вокруг Чикагского университета (Ф. Найт, Г. Саймонс, Л. Минтс, М. Фридмен, Дж. Вайнер, Ф. Кейген, Д. Мейзелман, Р. Селден, А. Шварц и др.). Наиболее полное отражение теоретические взгляды и практические рекомендации представителей Ч. ш. нашли в работах Найта и особенно Фридмена.

Сторонники Ч. ш. по многим вопросам (формы и методы государственного регулирования капиталистической экономики, теории денег, спроса, ценообразования, экономических циклов, занятости и др.) занимают антикейнсианские позиции и выступают приверженцами неоклассического направления в современной буржуазной политической экономии. Методология Ч. ш. основывается на принципах маржинализма, апологетической концепции предельной производительности факторов производства (см. Производительности теории), субъективно-психологической предельной полезности теории.

Представители Ч. ш. объявляют ошибочным положение Дж. М. Кейнса о неспособности капиталистической экономики обеспечивать нормальный ход расширенного воспроизводства без вмешательства буржуазного государства в экономическую жизнь. Ими выдвигается тезис о дестабилизирующем воздействии государства на развитие капиталистической экономики. Для представителей Ч. ш. характерна идеализация стихийного рыночного механизма. Они полагают, что лишь в условиях системы частной собственности и свободного предпринимательства достижимы рациональные формы хозяйствования и экономической эффективности.

Защита рыночного механизма и свободной конкуренции используется Ч. ш. для резких нападок на рабочий класс, требования которого о повышении заработной платы рассматриваются как ограничение свободной игры рыночных сил. Представители Ч. ш. не считают безработицу одной из главных социально-экономических проблем современного капитализма. Борьба с социально-экономическими недугами капитализма должна, по их мнению, вестись с помощью "автоматических" механизмов стихийного рынка и свободной конкуренции.

Теоретики Ч. ш. выступают против ограничения экономической экспансии монополий. Их практические рекомендации направлены против прогрессивных ставок подоходного обложения, налогов на корпорации и сбережения, государственного контроля над ценами и т.п. Ч. ш. является выразителем идеологии и интересов наиболее консервативных кругов монополистической и средней буржуазии, одним из самых ревностных теоретических защитников частно-собственнических устоев капитализма.

Центральной проблемой представителей Ч. ш. является теория денег. С середины 50-х гг. Фридмен и его сторонники активно развивают модернизированный вариант количественной теории денег (см. Деньги, раздел Буржуазные теории денег), получившей название монетаризм. Согласно этой концепции, деньги играют ключевую роль в экономическом развитии капиталистического общества; количественного изменения денежной массы влекут за собой изменения в других сферах хозяйственной деятельности. Так, вслед за К. Викселлем, И. Фишером и другими буржуазными экономистами представители Ч. ш. дают денежно-кредитную трактовку экономических кризисов, отрицая их как внутренне присущую капиталистической экономике закономерность. Они считают, что циклическое развитие капиталистической экономики — результат нарушений в денежно-кредитной сфере. По мнению Фридмена, разрушительный экономический кризис 1929—33 мог бы в США закончиться к 1931, если бы Федеральная резервная система США не пошла на уменьшение денежной массы в обращении.

Важное место в теоретической аргументации сторонников монетаризма отводится концепции постоянного дохода, которая предполагает существование постоянного компонента потребительских расходов. Центральное звено доктрины монетаризма — функция спроса на деньги, на основе которой делается вывод о пропорциональности между ростом денежной массы и изменением уровня цен. Причины инфляции сторонники монетаризма видят в избыточном предложении денег вследствие дефицитного финансирования по кейнсианским методам регулирования экономики.

Критикуя их, монетаристы полагают, что в регулировании со стороны государства нуждается только показатель роста денежной массы в обращении. По мнению Фридмена, систематическое и равномерное увеличение денежной массы в обращении на 3—5% в год якобы обеспечит бесперебойное функционирование капиталистической экономики. Однако осуществление этой и других рекомендаций Ч. ш. не может устранить цикличности развития капиталистической экономики, обусловленной основным противоречием капитализма — между общественным характером производства и частнокапиталистической формой присвоения.

22. Сравнительный анализ символического интеракционизма д.Мида и ч.Кули.

Символический интеракционизм - теоретическое направление в социологии, изучающее социальные взаимодействия преимущественно в их символическом содержании.

Попытки социологов объяснить юмор и смех в понятиях символического взаимодействия довольно многочисленны. Среди западных исследователей наиболее заметен Джордж Г.Мид. В своей книге "Мысль, я и общество" (1934) по социальному взаимодействию, идентификации и институтам Д.Мид прикоснулся к проблеме юмора и смеха. Согласно его воззрениям человека можно рассматривать лишь в контексте социального поведения, основанного на коммуникации. Согласно теории символического интеракционизма общество состоит из бесчисленных видов отношений между людьми, которые обмениваются не столько жестами, сколько смысловыми (символическими) действиями, в том числе и смехом.

Исходя из этой посылки, Мид полагал, что люди реагируют и на поступки людей, и на их намерения. Комментируя это положение, Н.Смелсер пишет:

"Когда ваш знакомый подмигивает, вас интересует, что он подразумевает: может быть, он стремится поухаживать за вами, вместе посмеяться над шуткой, высмеять чье-то поведение, не исключено, что он просто страдает нервным тиком. Мы "разгадываем" намерения других людей, анализируя их поступки и опираясь на свой прошлый опыт в подобных ситуациях"[24].

В подобных случаях важным моментом такого взаимодействия является тот факт, что люди принимают (или не принимают) отношения и роль своего партнера. Мид назвал это так: "взять на себя роль (или отношение) других" (taking the role (or attitude) of others).

Если я что-то буду объяснять партнеру, то он во время общения будет не только слушать меня, но и адресовать мои слова себе. Я в свою очередь не просто адресую ему сказанное, но представляю его также в роли слушателя и таким образом обращаюсь к себе, будто я сам себя слушаю. Именно благодаря такой интернационализации ролей (или отношений), которую вряд ли осознаем в ходе повседневных событий и действий, мы способны понимать друг друга и общаться в обществе. Кроме того, процесс принятия на себя роли других имеет важное социологическое измерение. Мид доказывает, что мы не просто интернационализируем отношения отдельных (важных) лиц, окружающих нас. Напротив, значительная часть этих отношений представляет собой коллективные и традиционные роли, которые структурно связаны друг с другом. Мид называет эти роли, которые мы учимся интернационализировать в процессе социализации, институтами, а структурно связанные институты - общество. В этом смысле теория Мида очень напоминает идею Дюркгейма о коллективных представлениях (representations), создающих общество.

В своих дискуссиях о смехе Мид приводит сходный пример: мы идем по улице и видим человека, который неожиданно падает. Почему мы в подобном случае смеемся? Очевидно, что мы идентифицируем себя с падающим человеком - мы принимаем его отношение и как бы падаем вместе с ним. Сначала это пугает нас, но когда мы осознаем, что ничего серьезного не происходит и нам не надо вставать на ноги и принимать нормальное, прямое положение, а, наоборот, можем помочь человеку подняться, мы заливаемся смехом или улыбаемся. Напряжение исчезает, мы можем расслабиться[25].

Теоретические рассуждения Мида, включая краткую трактовку смеха, были фрагментарными и, естественно, были встречены с некоторым сомнением. Было, в частности, замечено, что приведенный Мидом пример показывает также, что он рассматривает смех прежде всего как ответную реакцию на стимул. Однако что касается последнего (стимула), следует иметь в виду, что ответная реакция в процессе взаимодействия всегда зависит от стимула. В процессе принятия роли другого реакция немедленно изменяется в стимул и наоборот. В теории Мида социальное взаимодействие напоминает нечто неуловимое, в котором трудно определить, что является стимулом, а что реакцией, что причиной, а что следствием. Любой бессмысленный жест в многозначном контексте взаимодействий может получить свое символическое значение. Человек спотыкается и падает, и этот факт сам по себе не имеет значения, но в многозначном контексте, в котором люди рассматриваются как живые существа, которым следует правильно двигаться, это событие становится смешным и юмористичным, и это выражается с помощью смеха[26].

Кули исходил в своих построениях из признания социальной природы человека  и утверждал примат первичных социальных групп для социализации и самоопределения индивида.  Он же, различая познание  вещей и личностей, акцентировал внимание на культуре и языке в их сигнификативной (знаковой) функции для понимания взаимодействия “Я” и “Другого” (наше отношение  к “Другому” детерминируется нашими представлениями о “Другом” – идеей личности – а не тем, чем он является на самом деле).

Кули поставил перед собой задачу исследовать процесс постепенного понимания личностью отличия своего Я от других личностей. В результате многочисленных исследований он определил, что развитие концепции собственного Я происходит в ходе длительного, противоречивого и запутанного процесса и не может осуществляться без участия других личностей, т.е. без социального окружения. Даже скупец, втайне любующийся своим спрятанным золотом, может почувствовать “мое” только в том случае, если он вспоминает о мире людей, над которым он имеет тайную власть. Самость может быть агрессивной, и тогда она выражается в присваивании себе объектов общего желания. Из понятия самости следует концепция зеркального “Я” , имеющая очень большое значение в социологии. Каждый человек, по предположению Ч. Кули, строит свое Я, основываясь на воспринятых им реакциях других людей, с которыми он вступает в контакт. Кроме простого восприятия “Я” через самого себя, мы также воспринимаем свое “Я” как бы видя его отражение в других. То есть огромную роль для индивида играет не только то, что он думает о себе сам, но и то, что думают о нем другие. Мы смотрим в представления других о нас самих, как в зеркало, и судим о самих себе по этому отражению. Именно через отношения с другими, через их оценки каждый человек устанавливает, умный он или глупый, привлекательный или некрасивый, достойный или никчемный, при этом подобная оценка может не соответствовать реальности.

23. Состояние социологической теории на современном этапе Новым и важным является подход к анализу современного состояния социологии, основанный на сложившихся парадигмах. Понятие парадигмы было введено в широкий исследовательский оборот Т. Куном, американским философом и историком науки, в середине 70-х годов и означает определенную совокупность фундаментальных оснований научного знания. Парадигма - это исходная концептуальная схема, своего рода модель постановки проблем и их решение. Иногда под парадигмой понимают крупные теории или группы теорий, а также всеми признанные достижения в данной области науки. Отсюда понятно, что, в связи с наличием  целого ряда фундаментальных теорий, социология выступает как "мультипарадигматическая" дисциплина, то есть как наука, имеющая множество парадигм. Исследуя ее современное состояние, российский социолог Г.В. Осипов выделяет несколько парадигм, базариущихся на теориях Маркса, Дюркгейма, Вебера, Скиннера. Это парадигмы социальных факторов, социальных дефиниций, социального поведения. К первой Г.В. Осипов относил структурный функционализм и теорию социальных конфликтов, ко второй - символический интеракционализм и этнометодологию, к третьей - теорию обмена и психологический редукционизм. Несколько иные подходы к определению парадигм мы встречаем в западной социологической литературе. Так, Гидденс в качестве таковых рассматривает концепции Конта, Дюркгейма, Маркса, Вебера, применительно же к современному состоянию социологии - функционализм и структурализм, символический интеракционизм, марксизм, теорию конфликтов. В одном из наиболее интересных новых учебников по социологии, написанным Морисом Тейлором, Лаурой Рин, Стивеном Розенталем, Корси Догби, характеризуются пять парадигм (по терминологии авторов, теоретических перспектив) современной социологии: функционализм, теория конфликта, теория обмена, символический интеракционализм, этнометодология. Неомарскистская парадигма представленная немецкими социологами франкфуртской школы (М. Хоркхаймер, Т. Адорно, Г. Маркузе, Ю.Хабермас). Еще в 30-е годы на базе Института социальных исследований во Франкфурте-на-Майне и "Журнала социальных исследований" сложилось направление социальной  западной социологии, давшее  начало неомарксизму. Это течение социально-философской мысли, по-новому интерпретирующее марксизм. Центральным понятием для его представителей выступает понятие отчуждение" как социально-экономическая категория. Неомарксизм провозглашает приход на смену "марксовому" капитализму "позднего капитализма", изменяющего трудовую основу общества. На рубеже 70 - 80-х годов представители этой школы, прежде всего Ю. Хабермас, публикуют работы в области социологической методологии. Так, в двухтомном труде "Теория коммуникативного действия" (1981) немецкий ученый, "преодолевая" марксизм, стремится обосновать разрыв "труда" и "интеракции" в том смысле, что на смену первому как господствующему типу отношений приходит универсальное взаимодействие людей во всех сферах жизни. Рассмотрим отдельные социологические парадигмы. Теории конфликта и социального обмена Теория конфликта разрабатывалась немецким социологом Г. Зиммелем. В центре анализа социальных  процессов - конфликт как явление, присущее природе  человеческого общества. В 50 - 60-е теорию конфликта развивали Р.Дарендорф (ФРГ) и Л.Козер (США) в качестве противовеса структурному функционализму, делавшему упор на стабильности и равновесии социальной системы. В последние два десятилетия теория конфликта получила развитие в работах Д.Белла, К.Боулдинга (США), М. Крозье, А. Турэна (Франция), Ю. Гальтунга (Норвегия) и др. Ее сторонники подчеркивают объективную ценность конфликта, не допускающего закостенения социальной системы и стимулирующего ее развитие. Однако  они обращают внимание на те конфликты, которые тормозят этот процесс. К их числу социологи относят и классовую борьбу. Причины социальных конфликтов зачастую усматриваются в несовершенстве психологических механизмов, действующих в обществе, в межгрупповых отношениях. Главное, по мнению социологов, - не допускать расширения социальных конфликтов, перерастания их в состояние повышенной социальной напряжённости. Эту задачу должны решать на только правительства, социальные институты, но и социологи, изучающие межгрупповые отношения и общественные процессы. Ещё одна парадигма современной западной социологии - теория социального обмена, развиваемая наиболее интенсивно американскими социологами Дж. Хомансом, П.Блау, Р. Эмерсоном. Функционирование человека и общества, в соответствии с этой теорией, базируется на обмене социальными благами и формами деятельности. Благодаря такому обмену существуют власть, престиж, статус, порядок и др. По существу, на первый план выходит ценностно - нормативный уровень взаимодействия. Но если у Дж.Хоманса этот уровень (ценности, нормы, роли, статус,) явно преобладает, то его последователи (П.Блау и Р.Эмерсон) стремятся усилить концепцию за счёт перехода к более широким структурным связям на основе структурно - функционального анализа взаимодействия. Основоположник символистического интеракционизма - американский социолог Дж. Мид. Его последователи - соотечественники Г.Блумер, Т.Шибутани, Т.Партленд и др. - представляют две школы символистического интеракционизма - чикагскую и айовскую. Социальный прогресс рассматривается социологами как выработка  и изменение социальных значений, не имеющие строгой причинной обусловленности, зависящие больше от субъектов взаимодействия, чем от объективных причин. Социальная среда трактуется как результат взаимодействия людей, которые используют те или иные символы и значения для изменения этой среды. Еще одна из парадигм современной западной социологии - этиометодология определенным образом связана с символическим интеракционизмом (поскольку и для нее основное - изучение взаимодействия). Ее основателем является американский социолог Г. Гарфинкель. Основа этой концепции состоит в превращении методов этнографии и социальной антропологии в общую методологию социологических исследований. Речь идет об использовании методов изучения различных общин и примитивных культур и переводе их на язык процедур анализа современных социальных и культурных явлений и процессов. Современный период развития социологии характеризуется, как и прежде, разрывом не только между макро- и микросоциологией, но и между теоретическими исследованиям и конкретным материалом. Вместе с тем в самой теоретической  социологии действуют две тенденции. С одной стороны, наблюдается усиление теоретического плюрализма, проявляющееся в дальнейшей дифференциации социологии, проявлении в ней большого количества ярко выраженных доминирующих направлений. С другой - становится все более заметным стремление преодолеть эту дифференциацию посредством проведения единой теоретико-методологической линии.     В качестве парадигм современной западной социологии рассматриваются: структурный функционализм и неомарксизм теории конфликта и социального обмена, символический интеракционализм и этнометодология. В них особое внимание уделяется межличностным взаимодействиям, динамике развития личности, изменению социальных смыслов и значений, раскрывающих преобразование широких социальных структур.

24. П.Блау об эмерджентности как специфической характеристике любой социальной общности

Блау полагает, что социальные структуры имеют эмерджентные свойства, которые не могут быть объяснены характеристиками, либо процессами, в которых задействованы лишь отдельные элементы структуры. Два главных отличия подходов Блау и Хоманса состоят в том, что, во-первых, подход Блау не основан на принципах бихевиористской психологии, - вместо этого он вводит некоторое микроэкономическое объяснение в анализ очевидно социальных обменов, и, во-вторых, Блау эксплицитно вводит понятие эмерджентных процессов. «Социальная структура, - пишет П. Блау - относится к тем качествам агрегатной совокупности, которые являются эмерджентными, то есть она не характеризуется лишь входящими в нее отдельными элементами, составляющими агрегат. В любой структуре мы можем выделить элементы, ее составляющие, и сам агрегат, который они составляют, и аналогично мы должны отличать агрегат от структуры. Агрегат - это простая сумма элементов, но структура зависит от их связей в широком смысле, включая межотношенческие статусы и косвенные влияния, равно как и прямые связи. Иначе нельзя будет увидеть леса из-за деревьев». Общий смысл эмерджентности состоит в том, что с ее помощью описывается агрегат как целое, а не составляющие элементы. Например, уровень образования и средние показатели IQ (интеллектуального коэффициента) сотрудников данной организации не являются атрибутами групповой структуры, хотя и описывают членов данной группы. С другой стороны, социоисторические графы и групповая сплоченность - это атрибуты, которые не выводятся из индивидуальных характеристик членов организации и, следовательно, они являются эмерджентными свойствами групповой структуры. В качестве примеров эмерджентных свойств организаций можно назвать: конфигурацию иерархии власти; степень централизации принятия решений; разделение труда.