Укрепление государственного аппарата управления в XVII веке.
ЦЕНТРАЛЬНЫЕ УЧРЕЖДЕНИЯ
Первая половина XVII века – время расцвета приказной системы и постепенного внедрения ее во все отрасли управления. В течение 10 – 20-х годов XVII века происходило восстановление всех звеньев системы государственного управления, разрушенной в годы «смуты».
Большинство прямых налогов собирал Приказ большого прихода. Одновременно с ним обложением населения занимались территориальные приказы. В первую очередь – Новгородская, Галичская, Устюжская, Владимирская, Костромская чети, которые выполняли функции приходных касс; Казанский и Сибирский приказы, взимавшие «ясак» с населения Поволжья и Сибири; Приказ большого дворца, облагавший налогом царские земли; Приказ большой казны, куда направлялись сборы с городских промыслов; Печатный приказ, взимавший пошлину за скрепление актов государевой печатью; Казенный патриарший приказ, ведающий налогообложением церковных и монастырских земель. Помимо перечисленных налоги собирали
В первые годы правления династии Романовых начали функционировать около 20 новых центральных учреждений. Новому правительству пришлось решать серьезные социально – экономические и политические проблемы. Прежде всего предстояло пополнить опустошенную государственную казну, наладить поступление государственных налогов, Поэтому в первые годы правления новой династии усиливается фискальная деятельность приказов. Окончательно оформились четвертные приказы, и был создан ряд новых постоянных и временных центральных учреждений, ведавших сбором налогов (Новая четверть в 1619 году, приказ Большой казны – в 1621 – 1622 годах).
В первой половине XVII века широко распространены были временные приказы, создаваемые заведомо как временные по специальному указу, определяющему функции, главу приказа, весь его штат и бюджет. Например, война 1632 – 1634 годов с Польшей и начало строительства оборонительной линий на юге страны вызвали к жизни целый ряд временных приказов.
Во второй половине XVII века в связи с коренными изменениями в социально – экономической жизни России, в ее внутриполитическом развитии и международном положении меняется государственный аппарат. В это время окончательно укрепляется и оформляется крепостничество, складывается всероссийский рынок, возникает мануфактурное производство, углубляется социальное расселение деревни. Противоречивость этих процессов обусловила обострение социальных отношений в городе и деревне. В 1670 – 1671 годах Россию охватила мощная крестьянская война. Одновременно в этот период продолжается освоение Сибири, строятся оборонительные крепости на юге, юго-востоке и юго-западе страны.
Во второй половине XVII века широкое распространение получили временные учреждения – комиссии, которые формировались в Москве из дьяков и московских подьячих и посылались вместе с сыщиками, межевщиками, разборщиками и т. д. на поиск беглых крестьян. Комиссии создавались по специальному указу, который определял их количественный состав, направление деятельности,назначал руководителей. Создание подобных комиссий с 60-х годов XVII века приобрело массовый характер.
Всего к 1698 году в России насчитывалось 26 приказов общегосударственной компетенции (постоянных), 1 – временный, 6 – дворцовых, 3 – патриарших и 19 других высших городских и дворцовых учреждений.
Во главе приказа стоял начальник – судья, в основном из членов Боярской думы. Некоторые из них управляли сразу несколькими приказами. Так, боярин Б. И. Морозов, любимец Алексея Михайловича, возглавлял 5 приказов: Стрелецкий, Большой казны, Новой четверти, Иноземский, Аптекарский; А. Л. Ордин-Нащокин – Посольский и Малороссийский приказы и три четверти – Новгородскую, Владимирскую и Галицкую.
С 60-х годов приказы превращаются в крупные учреждения с большим штатом и разветвленной структурой. Почти исчезают приказы с 1-3 подьячими. Средним становится приказ со штатом 20-40 человек. Среди крупных приказов видное место занимал Поместный со штатом в 1698 году из 416 человек. В приказе Большой казны работало 404 человека, Большого дворца – 278 человек, в Разряде – 242 человека.
Резкое возрастание с 70-х годов XVII века группы московских подьячих послужило базой для формирования государственного аппарата абсолютной монархии, основные черты которой четко проступают в последние десятилетие века.
Структура приказов определялась их компетенцией и широтой деятельности, с чем были связаны и размеры приказных штатов. Большие приказы (Поместный, Разрядный, Казанского дворца) делились на столы. Разделение происходило в основном по территориальному принципу. Например, в Пометном приказе в течение XVII века имелось четыре территориальных стола, хотя состав подведомственных им городов и их названия менялись. В 1627-1632 годах приказе имелись Московский, Рязанский, Псковский и Ярославский столы, с середины века исчезает Ярославский стол, но образуется Владимирский. В результате перестройки работы приказов в 80-е годы в нем появились еще три стола, но организованных уже не по территориальному, а по функциональному принципу.
Иначе складывалась структура приказа Казанского дворца. В 1629 году в нем имелось три функциональных стола (Денежный, Разрядный и Поместный) и один территориальный (Сибирский). В 1637 году последний был преобразован в самостоятельный Сибирский приказ, в котором к концу века появились территориальные Тобольский, Томский, Ленский столы.
При уничтожении в 1681 году Холопьего приказа, функции которого перешли к вновь созданному Судному, в составе последнего был организован для выполнения их особый стол.
МЕСТНОЕ УПРАВЛЕНИЕ
В местном управлении шел процесс централизации, унификации и бюрократизации, что и в центре, но более медленными темпами. Основной административно-территориальной единицей России становятся с конца XVII века уезды, которые делились на станы и волости. С начала XVII века происходит вытеснение характерного для XVI века «земского начала» приказно-воеводским управлением. Воеводы еще в период существования наместников-кормленщиков назначались в пограничные города для осуществления военного управления, а дьяки – для финансового управления. В этом качестве они сохранялись и в период расцвета губного и земского самоуправления. Смута, едва не приведшая к распаду страны, показала необходимость существования в провинции не только военной власти, но и органа, связывающего все (а не только тягловое) население провинции с центром. Кроме того, растущие финансовые потребности государства, невозможность обеспечить единство и освоение гигантской территории без редистрибуции были важнейшими причинами централизации управления. Во время Смуты население само на общесословных собраниях стало избирать себе воевод не только с военными, но и с административными, судебными функциями. После окончания Смуты воевод стали назначать (обычно на 1-2 года) царь и Боярская дума,
иногда с учетом пожеланий местного населения, которое
добивалось «у них по-прежнему оставить одного губного старосту, а
воеводу взяли бы Москве». Правительство прислушивалось к таким челобитным, но к середине XVII века воеводская система распространилась повсеместно. Целью назначения воевод было осуществление управления в интересах царя, а не ради кормления, в связи с чем местному населению указывалось: «… воеводам кормов не давать, в том самим себе убытков не чинить». Но, как отмечал В. О. Ключевский, «воеводы XVII века были сыновьями или внуками наместников (кормленщиков) XVI века. На протяжении одного - двух поколений могли измениться учреждения, а не нравы и привычки. Воевода не собирал кормов и пошлин в размерах, указанных уставной грамотой, которой ему не давали: но не были воспрещены добровольные приносы «в почесть», и воевода брал их без уставной таксы, сколько рука выможет. В своих челобитных о назначении соискатели воеводских мест так напрямик и просили отпустить их в такой-то город на воеводство «покормиться»… Воеводство хотели сделать административной службой без жалования, а на деле оно вышло неокладным жалованием под предлогом административной службы. Неопределенная точно широта власти воеводы поощряла к злоупотреблениям… Неизбежная при таком сочетании регламентации с произволом неопределенность прав и обязанностей располагала злоупотреблять первыми и пренебрегать вторыми, и в воеводском управлении превышение власти чередовалось с ее бездействием».
С другой стороны, не следует преувеличивать характер злоупотреблений, учитывая, что воеводы находились в сильной зависимости от центральной власти, среди них преобладали лица, впавшие в царскую немилость, а сроки полномочий не были длительными.
В крупных городах одновременно могли назначаться несколько воевод, один из которых был главным. При всех воеводах в помощниках были дьяки или подьячии с приписью. Из них формировался тип местного приказного учреждения – съезжая, или приказная, изба (в 20-30-е гг. встречаются названия – дьячья, судная изба). Большинство приказных изб имели незначительные штаты – по несколько человек, но в некоторых (Новгородской, Псковской, Астраханской и др.) – 20 и более приказных людей.
Воеводы получают право контроля за губными и земскими избами без права вмешательства в сферу их деятельности, но во второй половине XVII века это ограничение для воевод было снято. Однако полного подчинения местного самоуправления воеводскому управлению не произошло – в финансовом и экономическом управлении земские власти были независимы, воеводам запрещалось наказами, определявшими их компетенцию, «в денежные их сборы и в мирские дела не вступаться и воли у них в их мирском окладе и в иных делах не отьимати… (выборных) не переменять». Наряду с земским самоуправлением существовали самоуправляющиеся волости и общины, вместе с выборными сотским и старостами существовали братские дворы, куда собирались «лучшие люди» на сход для выборов и решения хозяйственных, а иногда судебных дел. Различия в системах самоуправления определялись в основном социальным составом населения.
В городах существовали различные системы самоуправления – в Пскове коллегия общегородских старост, в Новгороде Великом – собрание «градских людей» и постоянное управление из 5 старост, представлявших концы города, в Москве не было общегородского самоуправления, но самоуправляющимися единицами были каждая сотня и слобода. Во время правления в Пскове воеводы А.Л. Ордина-Нащокина была предпринята попытка реформировать городское самоуправление в духе магдебургского права, но она оказалась недолговечной. Кроме того, в уездах существовали выборные таможенные избы, кружечные дворы, которыми руководили соответствующие головы и целовальники и др. Постепенно они попадают под контроль приказных изб.
Реорганизация вооруженных сил в пользу постоянных войск на местах потребовала создания военных округов (разрядов), объединявших несколько уездов. В результате образовалось промежуточное звено управления – разрядный центр. Приказная изба такого города расширяла свои военно-административная функции и начинала именоваться разрядной избой или приказной палатой. Выделение разрядных изб и приказных палат создавало учреждения промежуточного типа, предвосхищавшие будущие губернские канцелярии, было предпосылкой петровской губернской реформы.
ЦЕРКОВЬ И ГОСУДАРСТВО
Религиозная теория «Москва – третий Рим» обосновывала мысль о России как последнем оплоте истинной веры – вселенского православия, носила подчеркнуто эсхатологический, а не имперский характер, как ее рассматривают некоторые исследователи. Это требовало повышения статуса русской церкви, что совпадало с интересами светской власти. В 1589 году. при царе Федоре Ивановиче фактическому правителю России боярину Борису Годунову удалось добиться учреждения в Москве патриаршества, подтвержденного решением Константинопольского собора в мае 1590 года. Московский патриарх занял в диптихе пятое место после восточных патриархов. Первым московским патриархом стал Иов (1589-1605гг.). Основание патриаршества стало важной вехой в истории русской церкви, закрепило ее автокефальность. (Однако нужно иметь в виду, что автокефальность нельзя отождествлять с государственной независимостью, суверенитетом. Вселенская православная церковь – не федерация поместных церквей, они не подчиняются друг другу, но и не являются абсолютно независимыми, а взаимно соподчинены и составляют кафолическое, соборное единство.)
В годы Смуты церковь в целом и особенно монастыри стали одним из основных оплотов борьбы за национальное возрождение. Как уже говорилось, патриарх Филарет в значительной степени сконцентрировал в своих руках не только духовную, но и светскую власть. Он в равной степени стремился укреплять обе власти, опирался на хорошо известную в России византийскую эпанагогическую теорию, теорию «симфонии властей». Если в XVI веке эта модель взаимоотношений была реализована в близком к поздневизантийскому варианте преобладания государства над церковью, то в первой половине XVII века Филарету удалось в наибольшей степени приблизиться к идеалу двуединства церкви и государства.
К концу XVII века (после возвращения Киевской митрополии по юрисдикцию Московской патриархии) на территории России находились 24 кафедры – одна патриаршая, 14 митрополичьих, 7 архиепископских и 2 епископских.
В 1620-1626 гг. патриарх Филарет провел реформу управления огромным церковным имуществом и персоналом. Для заведования патриаршей областью были созданы приказы, которые затем распространили свои полномочия на земли церкви на всей территории России. В результате на смену двухчастной системе (государственные и дворцовые) пришло тройное деление приказных учреждений. Приказ Духовных дел, или Патриарший разряд, выдавал грамоты духовным лицам, получавшим рукоположение от патриарха, а также на сооружение церквей, вершил суд по преступлениям против веры над клириками и мирянами. Казенный приказ ведал сборами в патриаршую казну. Дворцовый приказ ведал светскими чиновниками патриарха и хозяйством его дома. Персонал приказов составляли как светские, так и духовные лица. Здесь сложилась автономная служебная иерархия: патриаршьи бояре, окольничьи, дьяки и подьячие. Это укрепило позиции церкви, сохранявшей высокий авторитет и обладавшей огромной материальной и военной мощью, монастырями-крепостями в стратегически важных местах. Тем не менее, канонические православные представления о богоугодной природе власти исключали сколько-нибудь последовательные претензии Русской Православной Церкви и ее иерархов на светскую власть, создание теократического государства.
В церковном управлении и суде на епархиальном уровне не было полного единообразия, но строилось оно в соответствии с каноническими требованиями. В местном самоуправлении большую роль играл церковный приход, который в большинстве случаев совпадал территориально с волостью. Приходские священники назначались соответствующим епископом, но, как правило, кандидаты на вакантное место избирались прихожанами. Священнослужители (поп, дьякон) и церковнослужители (пономари, сторожа, певчие) полностью завесили от мира, который выделял земли, другие угодья, иногда материальное вознаграждение. В попы часто избирались не духовные лица, а грамотные крестьяне или посадские, в результате чего функции местных гражданских и церковных властей тесно переплетались и даже объединялись.
В царствование царя Алексея Михайловича возникают противоречия между укрепившимся самодержавием и церковью. Стремление светской власти поставить под контроль хозяйственную деятельность церкви (создание Монастырского приказа), ограничить монастырское землевладение, судебный, фискальный иммунитет монастырей и белого духовенства встретили сопротивление церковных иерархов, патриарха Никона, отстаивавшего «симфонию властей». Конфликт совпал с расколом церкви в результате реформы патриарха Никона по приведению богослужебных книг и обрядов в соответствие с греческими оригиналами. Против бескомпромиссной проводимой реформы непримиримо выступили сторонники «древнего благочестия», одним из руководителей старообрядцев был протопоп Аввакум. Духовный раскол ослабил позиции церкви. Попытка Никона оказать давление на царя отказом от патриаршества завершилась лишением его сана и ссылкой (решение Вселенского собора 1666 года). Церковь начинает попадать, несмотря на ликвидацию Монастырского приказа, в прямую зависимость от государства, что является одним из индикаторов эволюции самодержавия в сторону абсолютной монархии.