Лекция: «Структура современной системы международных отношений в первой половине XXI века».

Рассматриваемые вопросы:

1. Геоэкономическая структура мира

2. Геостратегическая структура международных отношений

3. Теория трех миров и их характеристики

4. Фазы развития структуры международных отношений

5. От однополярности Первого мира к Мировому сообществу

С окончанием холодной войны закончилась эпоха биполярного мира. Данный тезис практически с самого начала не вызывал сомнения. Проблема заключалась в определении того, что пришло на смену биполярному миру. Дискуссии развернулись вокруг двух основных точек зрения на новую систему международных отношений:

- мир стал монополярным (однополярным/однополюсным, или униполярным);

- мир стал многополярным (многополюсным), где выделяется несколько центров силы.

Вопрос «полярности» мировой системы в 1990-е годы интенсивно обсуждался как политическими деятелями, так и исследователями. Однако, как отмечают Б. Бузан и Р. Литтл, эта проблема волновала больше всего неореалистов, в то время как неолибералы сосредоточились на вопросах глобализации и развития экономики. При этом сами термины «однополюсный» и «многополюсный» мир являются не совсем корректными. На данный факт обращает внимание Э.Я. Баталов. Он пишет, что «полюса - это полярные, т.е. ...одновременно отрицающие и предполагающие существование друг друга, симметричные, соизмеримые по жизненному потенциалу (военному, экономическому, политическому, научно-техническому) центры силы... В рамках одной системы могут существовать только два противоположных силовых центра, только два полюса».

Кроме того, какая система сложилась после крушения биполярного мира, наибольший интерес вызывали и вопросы стабильности международных отношений. Насколько она стабильна по сравнению с той, которая была в эпоху холодной войны? Какая структура является наиболее стабильной? И какую систему или структуру следует строить или формировать в дальнейшем?

Исследователи, которые работают в неореалистической традиции, или по крайней мере те, кто разделяют основные ее положения, продолжают обсуждать вопрос о том, какая конфигурация на мировой арене оказывается наиболее стабильной. Эти авторы не соглашаются с тем, что современный мир переживает качественные изменения. Например, Роберт Гилпин исходит из того, что, несмотря на существенные перемены, связанные с экономическим, технологическим и прочими направлениями развития, в глобальном плане мир не изменился, и свидетельство тому - продолжающиеся войны.

Противоположная точка зрения сводится к тому, что исходные положения рассмотрения полярности в рамках государственно-центристской (Вестфальской) модели мира были более или менее адекватными, пожалуй, до конца XX столетия, т.е. до того момента, когда, с одной стороны, военно-политический фактор играл доминирующую роль и определял мощь государства на мировой арене; с другой - до тех пор, пока не стали еще активно действовать новые, негосударственные акторы. Такие системы международных отношений, как «Европейский концерт», Версальско-Вашингтонская и даже Ялтинско-Потсдамская, действительно отражали международные реалии того времени.

Если во времена расцвета государственно-центристской модели мира экономический и военно-политический потенциалы государства совпадали, то в конце XX столетия экономический фактор стал самостоятельным. Это проявилось, например, во время энергетического кризиса 1970-х годов, когда страны Запада, обладающие значительно большими военно-политическими возможностями, оказались вынужденными вести переговоры со странами ОПЕК. Не случайно и сегодня, даже исследователи, которые склонны рассуждать в рамках государственно-центристской модели мира с ее возможными полюсами, отмечают роль экономического фактора, называя Японию в качестве одного из центров, несмотря на то что эта страна не располагает мощным военно-политическим потенциалом.

Будет ли экономический фактор определять мощь «полюсов» XXI в., сказать трудно. Возможно, появятся иные показатели, в частности уровни развития и использования новых технологий, а также образования; политическая активность на мировой арене.

Безусловно, в ближайшей перспективе государства останутся наиболее значимыми «полюсами» мирового развития.

Контуры мира и вообще структура международных или мировых отношений зависят от метода анализа, выбранного исследователем. Очевидно, что мировидение, основанное на классово-идеологическом подходе, будет отличаться от представлений на мир, если использовать, скажем, цивилизационные или техногенные подходы. Другими словами, геостратегический и геоэкономический подходы, которые я намерен использовать в данной главе, являются одной из разновидностей структурного метода, т.е. всего лишь одним из многих методов анализа международных отношений. Значит и они не покрывают всю гамму, весь спектр международных реальностей. В то же время вскрытые О. Ариным, на основе данных подходов, три закона международных отношений, позволяют надеяться на возможность более точного прогнозирования структуры мировых отношений по крайней мере вглубь на 50 лет и чуть далее.

1. Геоэкономическая структура мира

Геоэкономическая структура мира определяется экономическими весами государств, отражающими их экономический потенциал, который принято на агрегативном уровне оценивать через индикатор ВНП/ВВП.

Сравнительный анализ этих потенциалов позволяет выявить экономическую мощь государства, которая может оцениваться в качестве полюса. Сформулированный О. Ариным закон «полюса» гласит: в геоэкономическом пространстве глобальный или региональный полюс означает определение субъекта, отличающегося от других субъектов превосходством своей экономической мощи над экономическим потенциалом вслед идущего государства, как минимум, в 2 раза.

Отсюда следует, что экономический потенциал не является синонимом мощи. Именно явление мощи порождает явление полюса.

Расчеты на 1999 г. показывают, что в Латинской Америке региональным полюсом является Бразилия с ВВП в 743 млрд долл., опережающая вслед идущую за ней Мексику (429 млрд долл.) почти в два раза. В Африке полюсом является ЮАР (ВВП — 133 млрд долл.); за ней идет Нигерия (38 млрд долл.). На Ближнем и Среднем Востоке таким полюсом можно считать Турцию (186 млрд долл.); за ней Иран (111 млрд долл.). В Восточной Азии — это Япония (около 4 трлн долл.), за ней КНР (около 1 трлн долл.). В Восточной Европе полюсом является Россия (333 млрд долл.), за ней Польша (153 млрд долл.). В Западной Европе полюсов вообще нет, поскольку Германия с ВНП в 2,1 трлн долл. недостаточно опережает экономи­ческий потенциал вслед идущей за ней Франции, ВНП которой 1,4 трлн долл.

В России постоянно звучит рефрен: Россия может и должна войти в мировую экономику, т.е. стать членом мирового экономического сообщества.

Поскольку ни один статистический справочник не фиксирует участие России в инвестициях за рубежом или ее внедрение на финансовые рынки мира, то остается ограничиться анализом торговых позиций России в мире.

Доля России в мировой торговле в 1899 г. была равна 3,4% по одним данным, или 6% - по другим. Доля СССР в 1980 г. была равна приблизительно 3,5 % (3,8% в экспорте, 3,3% - в импорте). Доля же нынешней России в 1998 г. составляла 0,8% (в экспорте - около 1%, в импорте - 0,6%).

В большей части регионов мира доля России не превышает 1% и только в торговле с единичными странами (КНР, ФРГ) ее доля колеблется между 1 и 3%.

С точки зрения товарных позиций Россия заметна только в экспорте сырья, некоторых видов минеральных ресурсов и на рынке оружия. Другими словами, за пределами СНГ Россия не является страной, которая оказывала бы какое-либо влияние на мировую торгово-экономическую ситуацию.

Россия не является членом ни одной из интеграционных зон или полей, она не участвует в глобализации, а представляет собой пассивный объект интернационализации. Такое положение является отражением ее слабой экономической массы.

Мировым или глобальным полюсом являются США с ВНП более 8 трлн. долл., в два раза опережающими идущую вслед за ними Японию.

Сказанное означает, что почти в каждом регионе есть свой "полюс". Но на глобальном уровне существует в настоящее время только один полюс и им являются США.

Что же касается России, то хотя ее экономический потенциал позволяет формировать "полюс" в рамках СНГ (вслед идущей за ней Украиной ВВП - около 46 млрд. долл.), то в целом ее экономический потенциал (ВНП), по которому она в 1998 г. занимала 16 место в мире, а по ВВП на душу населения - 101 (а если через ППС - 110 место), не только не "тянет" на глобальность, но даже и на региональность. Ее место в локальном пространстве СНГ.