1.4. Сравнение экономических систем по типу отношений собственности

В отношениях собственности, складывающихся в различных типах экономических систем, центральное место занимают отношения непосредственного производителя и собственника средств производства. В тесной зависимости от характера этого отношения находятся формы присвоения прибавочного продукта и эксплуатации труда (там, где производство прибавочного продукта вообще имеет место).

В наиболее отсталых странах с экономикой развивающегося типа натуральному общинному хозяйству, основанному на ручном труде, соответствуют и неразвитые формы собственности. Сама категория собственности находится здесь в эмбриональном состоянии. Сельская община рассматривает прилегающую сельскохозяйственную территорию как естественное продолжение себя самой. Какие-либо отношения собственности возникают в этом случае лишь в силу необходимости разграничения территорий соседствующих общин, либо при столкновении с правами собственности, возникшими уже на основе более развитых экономических отношений.

Частная собственность в таких общинах также находится в зачаточном состоянии, и в основном сводится либо к частному пользованию земельным наделом, недвижимым и движимым имуществом. При этом само частное пользование землей возможно лишь на условиях принадлежности пользователя надела к общине (то есть носит условный характер). Другой путь развития отношений частной собственности связан с правоотношениями, возникающими на основе хозяйственной деятельности за пределами общины (торговля, отхожие промыслы).

Еще более неразвитыми отношения собственности являются в общинах охотников и собирателей. Здесь даже индивидуальное пользование орудиями труда носит весьма расплывчатый характер (обычай предоставления временно свободных орудий труда в пользование сородичам).

Значительная роль в развивающихся странах отсталого и промежуточного типа принадлежит различным формам условной частной собственности и соответствующим формам эксплуатации труда. Следует заметить, что в колониальную и постколониальную эпоху были практически разрушены поземельные отношения, основанные на феодальной системе пожалований либо на аналогичной системе отношений, свойственной азиатской деспотии. Крупная частная земельная собственность практически повсеместно по своему характеру утеряла черты условной и приблизилась к современному типу безусловной частной собственности. Однако в отношениях крупной и мелкой земельной собственности пережитки условной частной собственности добуржуазного типа и добуржуазные формы эксплуатации играют еще весьма существенную роль. Различные формы кабальной аренды (издольщина) и долговой зависимости мелких земледельцев (пеонаж) широко распространены в десятках развивающихся стран.

Эти формы не являются чистыми феодальными или азиатскими формами, а являются переходными, носят уже в той или иной степени полукапиталистический характер. Личная зависимость (рабство, крепостничество) в ее легальных формах отсутствует, долговые отношения и аренда формально выступают как свободное соглашение, и все чаще приобретают денежную, а не натуральную форму. Внеэкономическое принуждение, повсеместно присутствующее в переходных отношениях такого рода, носит скрытый («круговая порука» исполнительной и судебной власти) или прямо нелегальный характер (вооруженные террористические банды на содержании у латифундистов).

В промышленном секторе развивающихся стран формируются более современные отношения безусловной частной собственности, свойственные капиталистическому способу производства. Однако и здесь они находятся под деформирующим влиянием пережитков более архаических отношений. Частный капитал нередко не может развиваться без покровительства и прямого участия государственной бюрократии, что опосредуется широкомасштабной коррупцией.

Ограниченность возможностей эффективного хозяйственного использования легализованной собственности порождает теневую экономику, в которой складываются отношения собственности, отличающиеся весьма низкой степенью гарантированности, но, однако, способные удовлетворять экономические интересы владельцев.

Новые индустриальные страны 1-го эшелона характеризуются успешным преодолением указанных проблем, и отношения собственности в них формируются по типу, приближающемуся к развитым капиталистическим экономикам. Что же касается НИС 2-го эшелона, то большинство из них находится еще в начале этого пути, и пока нет полных гарантий успешности решения данных проблем.

Страны с развитой капиталистической экономикой характеризуются господством безусловной, но ограниченной частной собственности. Эта собственность имеет сложную структуру форм и многообразные ограничения. Эволюция отношений собственности от общинной к условной частной, а от нее – к безусловной частной, имела историческое продолжение в развитии множества ограничений частной собственности. К ним относятся различные формы обременений собственности (сервитутов) на земельные участки – право свободного проезда, прохода и т.п., регламентирование использования земельных участков различного назначения (например, сельскохозяйственных земель), сложные правила застройки, регламентация торговли недвижимостью, экологические ограничения, требования соблюдения санитарных, медицинских, потребительских стандартов при использовании имущества производственного назначения, и масса других подобных ограничений.

Наряду с индивидуальной частной собственностью, которая была господствующей вплоть до середины XIX века, в последующий период получили широкое развитие различные формы групповой частной собственности – от различного рода небольших хозяйственных обществ и товариществ до колоссальных корпораций.

Помимо частной собственности, в странах с развитой капиталистической экономикой немалую роль играет государственная и публичная собственность, а также различные формы общественной и коллективной (кооперативной) собственности.

Архаичные формы собственности также не полностью изжиты в развитой капиталистической экономике. В рамках теневой экономики существует нелегальная частная собственность, основанная на внеэкономическом покровительстве (мафиозные отношения, схожие с феодальными), и на ее основе нередки отношения добуржуазной эксплуатации, вплоть до использования полурабского труда (труд нелегальных иммигрантов, беспризорников и т.п.).

В трансформационной экономике отношения собственности довольно быстро эволюционируют в сторону стандартов развитой рыночной экономики. Однако зрелость институтов собственности достигается далеко не сразу. В тех странах, где длительное время существовала легальная частная собственность, распространение соответствующих отношений происходит значительно быстрее. А вот попытки скачкообразного перехода от почти полной монополии государственной собственности к почти немедленному преобладанию частной оказываются связаны с проблемами неэффективности новых институтов собственности. Широкое развитие получает наполнение формальных институтов собственности иным содержанием (например, использование института банкротства как механизма принуждения к перераспределению прав собственности вне зависимости от реального уровня задолженности фирмы).

В силу проблем, связанных с незрелостью и неэффективностью новых институтов собственности, широкое распространение получают отношения собственности, уходящие в теневой сектор. Поэтому рамки теневой экономики в странах с трансформационной экономикой подчас достигают масштабов, схожих с масштабами теневой экономики в развивающихся странах.

Для стран с трансформационной экономикой характерны также проблемы, связанные с сохранением отдельных элементов прежних отношений собственности. Так, практически во всех переходных экономиках государство вынуждено обеспечивать большую часть социальных трансфертов, ранее предоставлявшихся на основе государственной собственности, при том, что размеры этой собственности резко сократились. Поскольку экономические отношения, на основе которых используется собственность, претерпели существенные изменения, прежние методы управления сохраняющимся сегментом государственной собственности оказываются непригодны. В деле же формирования новых форм и методов использования государственной собственности возникает явное отставание, нередко связанное с корыстной заинтересованностью в неэффективности государственной собственности, с тем, чтобы обеспечить ее приватизацию по символическим ценам. С этим же связано торможение даже организации элементарного учета государственной собственности. Например, в России до сих пор не решены проблемы единого реестра объектов государственной собственности, как на федеральном, так и на региональном уровнях, единого земельного кадастра и т.д.

Еще одной проблемой многих трансформационных экономик является дискриминация общественных и коллективных форм собственности, равно как и собственности некоммерческого назначения, продиктованная стремлением к вовлечению всех этих форм собственности исключительно в частный коммерческий оборот, вне зависимости от соображений экономической и социальной эффективности. В этом же русле лежат, например, проекты приватизации государственного лесного фонда в России.

В России гораздо более широкое хождение, нежели на Западе, получили идеологические мифы, утверждающие что единственно эффективной формой собственности является неограниченная частная. Нет нужды ломиться в открытую дверь и доказывать, что частная собственность является ведущей формой собственности в развитых капиталистических экономиках. Но абсолютизация этого утверждения приводит к ложным выводам, поскольку тем самым игнорируется значительный пласт экономических проблем, которые эффективнее решаются с использованием иных форм собственности.

Нередко приходится сталкиваться с недобросовестной аргументацией, при которой любые государственные или общественные формы собственности, либо формы ограничения частной собственности, возводятся к добуржуазным (феодальным или азиатско-деспотическим) формам внеэкономического вмешательства в отношения собственности. «Правильная» европейская частная собственность, с высокой степенью правовых гарантий, противопоставляется «неправильной» азиатской, слабо гарантированной от произвольного вмешательства государства. Разумеется, традиции азиатского деспотизма или феодализма могут выступать и очень часто выступают как препятствие для становления современных форм частной собственности и развития частно-предпринимательской капиталистической экономики. Однако современные формы государственной и общественной собственности, равно как и формы государственного и общественного регулирования частной собственности вовсе не являются пережитком азиатского деспотизма, а вырастают из противоречий развития самих современных форм частной собственности.