4. Восточный вопрос
Весь XIX век в области международных сношений прошёл под знаком "Восточного вопроса". Враги России, вчерашние и сегодняшние, продолжают клеймить усилия, приложенные Россией в XIXвеке в деле освобождения православных народов от турецкого ига. Но как для русского народа, так и для наших Государей война с Турцией ради освобождения пленённых православных христиан воспринималась, главным образом, как некий долг совести, как некая миссия, возложенная Промыслом Божиим на Россию, как самую великую и могучую державу. Благородность чувств редко встречается в международных отношениях; оттого-то, вероятно, мало кому они были понятны. Война с неверными турками воспринималась как борьба между Добром и Злом. Немалых жертв стоили эти войны, но немалых успехов добилась Россия в деле освобождения единоверных славян, пять веков томившихся под турецким гнётом. По сей день на центральной площади болгарской столицы Софии возвышается величественный памятник Царю-Освободителю Александру II и доблестным русским воинам. Русские также приняли деятельное участие в Наваринской битве в 1827 году и в последующих событиях, приведших к освобождению православной Греции в 1830 году. Но исполнить самую заветную мечту христианского мира — освободить Константинополь — увы, не удалось. В этом печальном деле человечество во многом, можно сказать, обязано Ватикану. Если до сих пор Крымская война и весь "Восточный вопрос" объясняется официальной историей человеческими, политическими, межгосударственными соображениями, то нигде не найти, что душой, подстрекающей, движущей силой того позорного факта, что Франция и Англия вошли в союз с неверной Турцией против Православной России, бесспорно является Ватикан, восполняющий неимение собственных вооруженных сил изобилием влиятельных, тайных советников, агентов и целой клерикальной армией, разбросанной по всему миру. Чтобы не быть голословными, приведём пламенные слова, произнесенные по случаю начала Крымской войны парижским архиепископом кардиналом Сибуром:
"Священное дело,
угодное Богу дело, это необходимость отразить
фотиевскую ересь1
(т.е.
православие), покорить её, разбить её
новым крестовым походом — такова явная
цель сегодняшнего крестового похода,
такова была цель всех крестовых походов,
хотя и не все в них участвовавшие в этом
признавались. Война, которую Франция
собирается вести против России, не
политическая, а священная война. Это не
война между двумя государствами, между
двумя народами, это просто-напросто
религиозная война; все остальные
выдвинутые причины являются лишь
предлогами".
Яснее не скажешь. Очень тонко замечает Хомяков, что потомки тех католиков, которые некогда совершили "нравственное братоубийство", односторонне изменив Символ Веры, неизбежно должны были придти к желанию "физического братоубийства".
9
А. Достоевский свидетельствует нам, что кардинал Сибур не был одиноким
воином в поле, и прямо говорит о католическом заговоре:
"Воинствующий католицизм берёт яростно против нас сторону турок. Нет столь яростных ненавистников России в настоящую минуту, как эти воинствующие клерикалы. Не то, что какой-нибудь прелат, а сам Папа громко в собраниях ватиканских с радостью говорил о "победах турок" и предрекал России "страшную будущность". Этот умирающий старик, да ещё "глава христианства", не постыдился выразить всенародно, что каждый раз с весельем выслушивает о поражении русских".
Эти слова Достоевского так созвучны с уже упомянутым утверждением Хомякова, говорившего о религиозной ненависти по отношению к православным. "В западных вероисповеданиях, в глубине каждой души, имеется глубокая неприязнь к Восточной Церкви", что легко можно проверить, наблюдая за Крымской войной, где "один из враждующих лагерей содержит только народы, принадлежащие православию, тогда как в противном лагере имеются римляне и протестанты, объединённые вокруг Ислама".
10