Во главе кгб

В 1967 г. был смещён с поста пред­седателя КГБ Владимир Семичастный, что знаменовало победу группы Бреж­нева над сторонниками «железного Шурика» — Александра Шелепина. Согласно установленному ещё Хрущё­вым принципу, руководство органами безопасности должны осуществлять не профессиональные «рыцари плаща и кинжала», а кадровые партийные работники с гражданским прошлым. Андропов оказался наиболее подходя­щей кандидатурой.

Несмотря на то, что Андропов был новичком в вопросах государственной безопасности, он быстро вошел в курс дела. Этот факт отмечают практически все, кто знал его по работе на Лубянке. Несмотря на неоднозначное отношение к этой фигуре в обществе, его заслуги в создании мощной и эффективной системы обеспечения государственной безопасности сомнению не подлежат.

Ю.В.Андропов акцентировал внимание оперативного состава на бережном и квалифицированном использовании такого важного и очень деликатного средства оперативно-розыскной деятельности, как агентура и требовал не повторять ошибок прошлого в ее использовании.

При Андропове не только расширился штаб КГБ, здесь появились новые

подразделения, учебные заведения, НИИ. На руководящих постах оказались люди из числа партийных работников. Именно потому, что КГБ являлся влиятельной организацией, политбюро и Брежнев старались тщательно контролировать этот особый комитет. Андропов не был полным хозяином своего учреждения.

По инициативе Андропова было создано знаменитое антитеррористическое подразделение КГБ – группа «Альфа».

За 15 лет руководства КГБ Андропову удалось не только существенно укрепить и расширить контроль этого ведомства над всеми сферами жизни в стране, но и заметно поднять его авторитет в обществе. В те годы Комитет госбезопасности провел ряд успешных контрразведывательных операций в отношении разведок США, Франции, Великобритании, Западной Германии и, что особенно важно, начал борьбу с коррупцией в высших эшелонах власти. Особую роль сыграла научно-техническая разведка (управление «Т»), которая сэкономила стране значительные материальные и финансовые средства по таким важнейшим направления, как компьютеризация, медицина, оборонные отрасли экономики. В 1980–1985 годах советской разведкой за рубежом были собраны секретные технические данные по 3167 темам.

Значительное внимание Андропов уделял контролю за ситуацией в странах социалистического лагеря. В августе 1968-го он оказал влияние на принятие решения о вводе войск стран Варшавского Договора в Чехословакию. В конце 1979-го Андропов, хотя и с большим внутренним сопротивлением, поддержал предложение о вводе «ограниченного контингента советских войск» в Афганистан.

Одним из важных направлений деятельности КГБ внутри страны была борьба с диссидентским движением. При этом репрессии резко сократились количественно, но изменились качественно: Андропов, в отличие от своих предшественников в НКВД-КГБ, стремился отправить «антисоветчиков» не на «архипелаг ГУЛаг», а в страны Европы или «на лечение» в психиатрические учреждения. Так, если «за антисоветскую агитацию» в 1957 году было осуждено 1964 человека, то в 1970-м самиздатовский журнал «Хроника текущих событий» сообщал о 106 осужденных, из которых 20 были направлены на «лечение» в психиатрические больницы. В 1971 году цифры, приводимые в «Хронике», составили соответственно 85 и 24. В 1977-м «за антисоветскую агитацию» был осужден только 31 человек.

Андропов в официальных речах утверждая, что «диссиденты в СССР являются порождением не советского образа жизни, а следствием деятельности западных спецслужб (использующих обычных для любой страны отщепенцев)», понимал, что в основе этого движения лежали и политические недостатки советского строя, и просчеты во внешней и внутренней политике, и разложение номенклатурной элиты.

Мало кто из диссидентов, пострадавших от Андропова, подвергает его критике как «безжалостного и тоталитарного слугу КПСС». Ни одному «мученику совести» не пришло в голову на волне «демократизации», когда менялись тысячи названий улиц и городов, переименовать проспект Андропова в Москве. В связи с этим весьма характерна оценка КГБ и его председателя данная академиком А. Д. Сахаровым в аналитической статье «Неизбежность перестройки»: «Инакомыслящие в 1970–80-е годы жестоко преследовались, многие из них долгие годы провели в тюрьмах, лагерях и психиатрических больницах... Справедливости ради надо сказать, что масштаб политических репрессий в годы «застоя» был несравнимо меньше сталинского... С другой стороны, именно КГБ оказался благодаря своей элитарности почти единственной силой, не затронутой коррупцией и поэтому противостоящей мафии. Эта двойственность отразилась в личной судьбе и позиции руководителя КГБ Ю. В. Андропова. Став во главе государства, он продолжил борьбу с коррупцией и преступностью, но не сделал никаких других шагов в преодолении негативных явлений эпохи «застоя».

Серьезным оправданием позиции Андропова, на наш взгляд, являлась успешная деятельность КГБ по защите национальной безопасности СССР. Эта сторона его деятельности превосходила по значению «работу» по борьбе с диссидентами: последней занималось только одно из 9 главных управлений Комитета – 5-е, на долю которого приходилось лишь 0,5 проц. личного состава КГБ. Кроме того, это управление помимо своих прямых функций занималось и более конкретными задачами, например, локализацией холеры в Астрахани и Одессе в 1972 году.

Андропов поддержал требования лидеров репрессированных при Сталине крымских татар. В 1967 году он провел переговоры, в результате которых крымско-татарский народ был реабилитирован и ему были возращены основные гражданские права, за исключением массового возвращения на историческую родину в Крым. Тогда это позволило избежать той сложной ситуации, которая складывается в Крыму сегодня.

Юрий Владимирович показал себя как Председатель КГБ “достаточно жестким, но не жестоким человеком”. И там, где это было возможно, проявлял либерализм, не мыслимый при его предшественниках. Так, например, по свидетельству Э. Неизвестного, именно Андропов помог ему выехать за границу, когда пребывание его в СССР стало почти невозможным. Вообще, хотя Андропов и старался быть лояльным к Брежневу, а по некоторым свидетельствам, даже боялся непредсказуемых капризов все более подозрительного генсека, сохранял значительную степень независимости в своей работе и добился немалого влияния на принятие наиболее важных партийно-государственных решений. У него были конфликты с Брежневым, один из которых закончился заявлением об отставке. Брежнев не принял отставку Андропова, а позднее даже признал, что полученная им информация из КГБ, вызвавшая у Брежнева недоверие и протест, была верной.

У работников КГБ было много привилегий. Однако Андропов был очень строг в отношении поведения и образа жизни работников. Малейшие проявления коррупции здесь сурово карались. Даже академик Сахаров признал, что с точки зрения нравственного разложения и образования мафиозных структур именно армия и КГБ были организациями, к которым общество могло предъявить менее всего упреков.

Чекисты, как тогда говорили, "школы Андропова", уловили особый интерес западных спецслужб к советским дипломатам, кадровым сотрудникам военной и внешнеполитической разведок за рубежом, работникам партийных и советских органов, специалистам научных центров и предприятий ВПК, штабным структурам Вооруженных Сил. Они осуществили целый комплекс административных и оперативных мер по предупреждению и пресечению устремлений иностранных разведок в отношении указанных объектов.

За Андроповым сохранилось не только определение лучшего руководителя КГБ. По мнению историков и современников, Андропов воспринимался интеллигенцией как наиболее свободомыслящий политик из всего партийного руководства. Благодаря Юрию Андропову появились целый ряд книг и кинофильмов, многочисленные публикации в журналах о подвигах разведчиков и контрразведчиков, особенно в годы Великой Отечественной войны, основанных на ранее закрытых материалах. Например, лидер проката 1968 года кинофильм «Щит и меч», ставший прологом к последующему успеху знаменитого телесериала «Семнадцать мгновений весны».