2. Особенности толкования Судом ес Хартии ес об основных правах;

Жан Моне, один из основателей идеи сообщества европейских государств в 1952 году на заседании Суда Европейского объединения угля и стали высказался относительно будущего Суда, который впоследствии трансформируется в Суд ЕС. Он сказал, что Суд станет Верховным Федеральным Европейским судом⁶. Его слова стали явью в 2014 году, когда В. Скурис, президент Суда ЕС заявил, что возглавляемый им Суд является верховным в рамках ЕС. Указанное заявление было сделано в ходе обсуждения решений по делу Франссон и делу Меллони, в которых Суд ЕС истолковал Хартию ЕС об основных правах.

Прежде чем рассматривать отдельные эпизоды толкования Судом ЕС Хартии, следует рассмотреть историю того, как и для чего разрабатывалась Хартия ЕС об основных правах. В данном процессе, разработчиками Хартии решался ряд вопросов. Во-первых, в ЕС необходимо было создать свой «Европейский билль о правах», который бы помог в отношениях ЕС с населением государств-членов Союза. Во-вторых, перед разработчиками стояла негласная задача ограничить слишком активную, по мнению некоторых стран-участниц ЕС, деятельность Суда Европейского союза⁷.

Важнейшим ограничением компетенции Суда ЕС должны были стать последние статьи Хартии, в частности ст. 51(1), которая ограничивала применение Хартии лишь в отношении вопросов имплементации права ЕС. Указанная оговорка являлась крайне серьезной для Суда ЕС, который ранее в своих решениях использовал безграничную по своей сути формулировку «в сфере права ЕС» при оценке деятельности государств в области реализации прав человека.

Исследователи Хартии, при толковании положений указанной выше статьи 51, разделились на три группы в зависимости от своей позиции по отношению к указанной норме. Первая группа исследователей указывала на то, что указанную оговорку нельзя считать ограничением компетенции Суда ЕС⁸. Другие исследователи полагали, что применение положений Хартии Судом ЕС в соответствии со ст. 51 ограничивается случаями нарушений положений права Союза⁹. Третья группа исследователей, включавшая в себя, в том числе, сотрудники Комиссии ЕС, предлагали наиболее сдержанную трактовку данного пункта заявляя, что целью Хартии является сокращение области применения Судом ЕС решений относительно прав человека¹⁰.

Позиция третьей группы исследователей, которая, как отмечалась, включала в себя участников Комиссии ЕС, подтверждалась следующими фактами. Во-первых, исходя из формулировки 51 статьи, разработчики намеренно сужают сферу применения Хартии, включая в нее исключительно государств-членов Лиссабонского договора. Вторым доводом являются положения п.2 ст. 51, а также положения п.1 ст. 6 Договора о ЕС, которые устанавливают недопустимость расширения полномочий ЕС посредством Хартии ЕС об основных правах. Последним аргументов сторонников наиболее аккуратной позиции является то, что в том виде, в котором Суд ЕС существует в настоящее время, он не готов рассматривать все дела, которые теоретически могут поступить к нему в связи с нарушениями прав в соответствии с Хартией. Сторонники указанной позиции также указывают на недопустимость появления внутренней конкуренции между правосубъектностью Суда ЕС и ЕСПЧ, а также национальных конституционных судов¹¹.

Как отмечалось выше, Комиссия ЕС придерживалась третьего подхода, не слишком охотно используя практику привлечения государств к ответственности за нарушение положений Хартии. К рассмотрению таких дел, комиссию нередко принуждает давление правозащитных организаций, которые требуют ее участия и надзора за соблюдением государствами положений Хартии. В качестве примера можно привести отмену в Венгрии закона о снижении возраста выхода на пенсию некоторых представителей правоохранительных органов с 70 до 62 лет. Правозащитники, а вслед за ними и Комиссия ЕС и Суд ЕС потребовали от Венгрии отмены данного закона. Только после принятия решения Судом ЕС данный закон был отменен¹².

Таким образом, в связи с недостатком законодательного регулирования сферы деятельности Хартии ЕС об основных правах, последнее слово относительно толкования Хартии осталось за Судом ЕС. В связи с этим, Суд принял два важнейших решения, связанных с толкованием Хартии, а именно решения по делу Франссона и Меллони.

В решении по делу Франссона Суд ЕС значительно расширил область применения Хартии ЕС об основных правах, расширив, одновременно, собственную юрисдикцию¹³. В данном деле в Суд ЕС поступил запрос шведского суда по делу о шведском рыбаке, который обвинялся в неуплате налогов посредством представления неверной налоговой декларации. А. Франссен был привлечен за искажение сведений налоговой отчетности к административной ответственности в виде штрафа. Шведский суд запрашивал у Суда ЕС разъяснения о возможности применения в отношении Франссена уголовного наказания и о наличии противоречия принципу «не дважды за одно», закрепленному в ст. 50 Хартии ЕС и ст. 4 Протокола №7 к ЕКПЧ.

Важнейшим вопросом, который Суд ЕС решил при рассмотрении данного дела является то, что обычно при разрешении аналогичных дел, Суд ЕС ссылался на Протокол №7 ЕКПЧ. Сложность в данном случае состояла в том, что не все страны ЕС подписали и ратифицировали данный документ. В частности, Нидерланды и Германия данный документ не ратифицировали, а Великобритания даже не подписала¹⁴. Наличие указанной проблемы признается и ЕСПЧ, в частности в решении по делу Золотухин против России¹⁵.

Рассмотрение настоящего дела началось с признания Судом ЕС наличия у него компетенции на рассмотрении данного дела. Против данного решения выступали Комиссия ЕС, генеральный адвокат и несколько государств-членов ЕС. Основным аргументом возражающих было то, что налоговые споры не относятся к компетенции Суда ЕС, так как не подлежат регулированию правом ЕС, так как это регулирование является внутренним вопросом национальных государств. В противовес указанному аргументу, Суд ЕС заявил, что ст. 51 Хартии ЕС об основных правах распространяется на любую деятельность государств в сфере общеевропейского права, откатившись, по сути, к применявшейся до вступления Лиссабонского договора в силу. Таким образом, пояснял Суд, для применения нормы статьи 51 Хартии Суду достаточно установить наличие связи национальной правовой нормы с законодательством ЕС. Франссон обвинялся в неуплате налогов, в частности НДС, который является частью правовой системы Евросоюза в области эффективного сбора НДС. Неуплата указанного налога напрямую затрагивает интересы Европейского Союза, в связи с этим данное дело можно отнести в область европейского права.

Что касается решения по делу, следует отметить отсутствие каких-либо ссылок на ЕКПЧ и практику ЕСПЧ. Суд принял решение о том, что применение налоговой и уголовной ответственности одновременно возможно только в том случае, если налоговая ответственность по своей правовой природе не является уголовной. Далее в решении Суд разъясняет критерии, в соответствии с которыми наказания разделяются на уголовные, административные и иные. Указанные критерии в целом повторяют применяемые ЕСПЧ критерии Энгеля¹⁶, однако в своем решении Суд ЕС сознательно избегает каких-либо отсылок к соответствующим решениям ЕСПЧ и ЕКПЧ, делая отсылку лишь на свое решение по делу Бонда¹⁷, где данные критерии также формулировались.

Таким образом, посредством принятия данного решения Суд ЕС существенно расширил область действия Хартии ЕС об основных правах за счет неоднозначного толкования положения ст. 51 Хартии. Такого рода толкование позволяет распространить действие права ЕС практически на любую норму национального права¹⁸. Суд ввел единообразное применение принципа «не дважды за одно» в европейском праве, чего за долгие годы не смог добиться ЕСПЧ. Таким образом, Суд ЕС гармонизирует европейское право в области защиты прав человека.

Следующим важнейшим решением Суда ЕС в сфере толкования Хартии ЕС об основных правах является решение по делу Меллони¹⁹. В данном случае решался вопрос защиты прав человека во внутреннем регулировании государств-членов ЕС и соотношении национального регулирования с союзным.

Обычно регулирование настоящего вопроса заканчивалось на ст. 53 Хартии ЕС об основных правах, которая устанавливает, что Хартия не может быть истолкована в ущерб устанавливаемой защите прав человека и гражданина в национальных конституциях. Предполагалось, что государства-члены смогут предложить более эффективную защиту прав и свобод человека во внутреннем законодательстве в сравнении с тем, что установлено в Хартии. Однако Суд ЕС расширил данный подход.

Суть дела Меллони состояла в том, что Меллони, гражданин Италии, был осужден итальянским судом за мошенничество. Его задержали в Испании на основании итальянского ордера на арест. Испанский суд нашел в таком решении итальянского правосудия противоречие положениям Директивы 2009/299 и обратился в Суд Европейского Союза. Следует отметить позицию испанского суда по отношению к выдаче заочно осужденных в других странах лиц. Практика суда состоит в отказе в выдаче таким образом осужденных лиц, так как испанское правосудие в данном случае видит нарушение права человека на справедливое правосудие, что устанавливается в испанской конституции. Также, при обращении в Суд ЕС, испанская сторона мотивировала свою позицию отсылкой к 53 статье Хартии ЕС об основных правах, устанавливающую положение о том, что европейское право не должно приводить к снижению внутреннего уровня защиты прав и свобод человека. Конституционный суд Испании, полагая, что испанское регулирование в области защиты прав человека в данном вопросе предоставляет более полную защиту, Испания имеет право не применять европейские нормы, которые такую защиту умаляют.

Суд ЕС не согласился с испанским подходом и вынес следующее решение. Отметив, что право присутствия на судебном заседании является важной частью закрепленного положениями испанской Конституции права на справедливое правосудие, данное право не должно являться абсолютным. В случае, если обвиняемый был должным образом уведомлен о дате и месте заседания и был представлен своим законным защитником, право на справедливое правосудие в отношении него было реализовано и заочный арест, в данном случае, допустим и не нарушает положений Хартии.

Толкование, данное испанскими судебными органами, в соответствии с позицией Суда ЕС, входит в прямое противоречие с установленным в ЕС принципом верховенства права Союза. Такое толкование допускает неприменение положений правомерных правовых норм ЕС со ссылкой на внутреннее законодательство, что является недопустимым. Суд ЕС указал, что даже несмотря на содержание противоречащих праву ЕС норм в национальной конституции, неприменение норм ЕС недопустимо, так как это снижает эффективность использования союзного права.

Испанский суд, после получения такого решения от Суда ЕС, с ним согласился и признал жалобу Меллони необоснованной²⁰. Фактически, Конституционный суд Испании, в угоду общеевропейскому регулированию снизил собственные стандарты защиты прав и свобод человека²¹. Несмотря на принятие позиции Суда ЕС, испанский суд повторил свою позицию о возможности национального конституционного контроля соответствия актов ЕС Конституции Испании²².

Указанные решения Суда ЕС вызвали различную реакцию со стороны научного сообщества. Одни исследователи находят в таких решениях попытку сместить акценты в защите прав человека от ЕКПЧ на Хартию ЕС об основных правах, сделав ее регулирование верховным, по отношению к Конвенции²³. Другие члены научного сообщества находят в таких решениях попытку Суда ЕС переместить право Союза из приоритетного над национальным к верховному по отношению к национальному регулированию посредством появления возможности последнего слова в отношениях с национальными конституционными судами²⁴. Еще одна группа авторов находит в рассмотренных действиях Суда ЕС попытку выступать в качестве верховного суда Евросоюза²⁵. Таким образом, Суд ЕС не вмешивается в дела, не сильно затрагивающие законодательство ЕС, в частности Хартию, так как решение всех дел, связанных с защитой прав человека не соответствует возможностям Суда ЕС. Суд применяет Хартию только в целях установления основополагающих стандартов защиты прав и свобод человека, проводя диалог с национальными судами. Исследователи полагают, что Хартия направлена на то, чтобы у национальных конституционных судов ЕС появилась возможность получить большую роль в вопросе регулирования отношений между национальными государствами и ЕС²⁶.

Несмотря на это, не все национальные конституционные суды довольны складывающейся практикой. В частности, Конституционный суд ФРГ резко раскритиковал позицию Суда ЕС в своем решении, указав на отсутствие полномочий Суда Союза во внутригосударственных разбирательствах²⁷. Суд ЕС, по мнению немецкого суда, подошел слишком близко к черте, когда его решение может быть признано превышением полномочий²⁸.

Указанное расширительное толкование Судом ЕС Хартии об основных правах позволяет повторить вывод А.С. Исполинова, который полагает, что подобными решениями Суд ЕС позволяет Хартии осуществлять федеративное воздействие, аналогичное американскому Биллю о правах. Он отмечает сходство и в первоначальных целях принятия указанных документов, и в обстоятельствах, в которых они были приняты²⁹.

Толкование, предлагаемое Судом ЕС дает основания полагать, что это является отправной точкой к дальнейшему диалогу между Судом ЕС и национальными конституционными судами о новой системе правосудия, где европейскому институту будет принадлежать основное место.