§ 3. Ситуационный анализ. Теорема Томаса

В ранних работах, вышедших в свет до появления «Польско­го крестьянина в Европе и Америке», У. Томас уделял особое внимание рассмотрению ситуационных характеристик тех или иных форм поведения. Это нашло проявление в теоретическом концепте, известном как «определение ситуации» («definition of the situation»). Анализ и рассмотрение условий действий со сто­роны индивида всегда характеризуют, по Томасу, все поведен­ческие акты живых организмов.

Это и есть то, что он назвал определением ситуации, — субъективной интериоризацией объективных условий действия. Причем в обществе сталкиваются две формы определения си­туации. Одна идет от сугубо индивидуального взгляда на поло­жение вещей и, соответственно, определения ситуации. Другая идет от общества, «сверху»; она обладает силой социального принуждения.

Каждая ситуация раскладывается на три компонента: 1) объек­тивно позиционированные ценности, составляющие социальный фон действия; 2) субъективные установки индивида; 3) определе­ние ситуации теми, кто в нее вовлечен, прежде всего индивидом. В этом поле трехмерного измерения ситуации и разворачивается основная динамика социальных процессов. Там, где нарушен ба­ланс согласованности между сводом объективно позициониро­ванных общественных ценностей и субъективными установка­ми, вступает активное определение ситуации со стороны инди­вида. Иными словами, в ситуации баланса, умиротворенности никакой надобности в изменении чего-либо не наблюдается. Но как только равновесие нарушается, индивид встает перед необхо­димостью повлиять на ситуацию¹.

Но как ни трактовать идею определения ситуации «снизу» и «сверху», вполне ясно, что Томас видел в самой возможности

¹ Подобная аргументация У. Томаса и Ф. Знанецкого весьма близка по своему смыслу теории аномичных реакций индивида на давление со стороны социальной структуры, выдвинутой Р. К. Мертоном. Со­гласно последнему, индивид, попадающий в ситуацию разбалансиро-ванных отношений между индивидуальным уровнем и уровнем соци­альной структуры, разрывается на части между целями, предписанны­ми культурой, и заложенными в социальной структуре допустимыми нормами по их достижению. На этой почве и разгорается конфликт, ведущий к аномии.

определения совершенно новый аспект социальной реальности. I оциальную реальность можно определять, т. е. относиться к ней не как к предзаданной, а, напротив, как изменяемой в ходе • амого процесса определения и наделения новыми смыслами. В гаком случае определение ситуации через наделения ее новы­ми смыслами становится кардинально важным действием, по­скольку в известной степени это наделение и создает саму си-|\'ацию в качестве реальной для человека. Мы словно привно­сим в ситуацию наши смыслы, и она начинает приобретать для нас новый и комплексный смысловой характер, который, в | ною очередь, толкает нас к соответствующим поступкам. Гово­ри словами известного изречения, «вещи имеют цвет глаз, ко-трые на них смотрят». Но важно и то, что определение ситуа­ции влечет серию поведенческих последствий.

Это и создало фон, на котором появилась знаменитая теоре­ма Томаса, сформулированная следующим образом: «Если лю-/III определяют некоторые ситуации как реальные, эти ситуации реальны в своих последствиях»¹. В теореме Томаса нашли выра­жение два принципиально важных теоретических положения. Ио-первых, социальная реальность формируется в результате активной деятельности индивидов, «определяющих некоторые ситуации как реальные». И, во-вторых, процесс определения, но сути, становится процессом создания этой реальности в контексте «последствий», т. е. социальных действий.

В зависимости от того, как носители действия определяют ситуацию и каково их представление об этой ситуации, они дей­ствуют. Причем социальное действие понималось в самом ши­роком смысле этого термина — от индивидуального поступка до общенациональных социальных программ, поэтому общество не имеет ограничивающих рамок, стесняющих возникновение но­ной реальности — институтов, групповых объединений, общест­венных движений, форм поведения и т. д. Да и сама реальность превращается в «следствие» теоретических представлений о сло­жившейся ситуации, определенной самими ее участниками. Со­циальный мир становится «эмерджентным», т. е. появляющимся торимым на наших глазах в результате целенаправленного акта.

Надо сказать, что Томас вывел этот ставший впоследствии шаменитым тезис не только из чисто научных посылок. Перед

¹ Thomas W. Moments of Thought in the Nineteenth Century. Chicago, l<)36. P. 29.

604 Раздел IV. Социология между двумя мировыми войнами

ним раскрывалась панорама американской жизни конца XIX -начала XX в., когда казалось, что все в мире творится на глазах людей, решительно определяющих ситуации, создающих собст­венные биографии исходя из представлений о том, какими они должны быть, строящих огромные города там, где по идее их нельзя было строить. Да и сама личная биография Томаса была не чем иным, как определением ситуации, т. е. самореализаци ей личности в контексте постоянно определяемых субъектив­ных смыслов. Трудно было предложить тезис, более отвечав­ший характеру той среды, в которой жил сам Томас.

Существенно позднее, но еще при жизни У. Томаса, Р. К. Мертон посвятил тезису Томаса самостоятельный раздел в своей эпохальной работе «Социальная теория и социальная структура». Именно Мертон и ввел понятие «теорема Томаса», заодно предложив расширить его до понятия «самосбывающиеся предсказания» («self-fulfilling prophecies»), которое широко ис­пользуется в теоретических и прикладных областях социологии¹ и обозначает систему общественного самовнушения, которая на­правляет поведение масс через определение ситуации согласно априорно сформированным ценностным представлениям.