Глава 6

Ибрам Гаунт запрыгнул в траншею, в полете сломав ногами шею первому попавшемуся Покаявшемуся. В его руке взревел цепной меч, и, приземлившись на доски пола, он взмахнул им по сторонам, в брызгах крови разрубив еще двоих врагов пополам. Следующий атаковал его с большим клинком в руках. Гаунт вскинул болт-пистолет, и голова в маске разлетелась брызгами.

Для Гаунта и его бойцов эта битва была самой тяжелой из всех, с которыми им пришлось столкнуться на Фортисе, их зажали в переполненных яростью теснинах вражеских траншей, бросаясь то в одну сторону, то в другую, отбивая непрерывные атаки Покаявшихся. Державшийся позади комиссара Брин Мило палил из личного оружия – компактного автоматического пистолета, который вручил ему Гаунт несколько месяцев назад. Одного он убил, пустив пулю промеж безразличных глаз, затем второго, сначала ранив в руку, а затем выстрелив в задранный подбородок, когда Покаявшийся начал заваливаться назад. Мило передернуло. Это был тот ужас войны, о которой он всегда мечтал, но не желал увидеть воочию. Разгоряченные мужчины сцепились между собой в вырытой в земле яме шириной в три и глубиной в шесть метров. Покаявшиеся были чудовищами, длинные хоботы противогазов, сросшихся с лицом, делали их похожими на слонов. Их доспехи были прорезинены и покрашены в блеклый промышленный зеленый цвет. Они взяли защитные одежды со своих рабочих мест и превратили их боевое одеяние, размалевав символами ока, при взгляде на которое начинали болеть глаза.

Падающее тело придавило Мило к стене траншеи. Он взглянул на лежавшие вокруг трупы. Впервые он в подробностях рассмотрел врага… Измененное развращенное человеческое обличье хаоситов, испещренные искаженными рунами и символами, нарисованными на тусклой зеленой резине доспехов или вырезанными на голой коже.

Один из Покаявшихся увернулся от воющего меча Гаунта и метнулся к Мило. Парень бросился вниз, и культист врезался в стену траншеи. Торопливо пошарив по дну траншеи, Мило выхватил из грязной жижи лазган, выпавший из рук одной из предыдущих жертв Гаунта. Покаявшийся уже навис над ним, когда Мило поднял оружие и выстрелил в упор. Пылающий разряд пронзил грудь противника и тот повалился на парня, вдавив его своей тяжестью в вязкую жижу. В рот ему хлынула грязная вода и кровь. Секундой позже его, кашляющего, вытянул оттуда рядовой Брагг - самый крупный из Танисцев, который присматривал за ним, всегда каким-то образом оказываясь рядом.

- Пригнись, - сказал Брагг, поднимая на плечо ракетную установку. Мило рухнул на колени и крепко зажал уши. С надеждой пробормотав про себя Литанию Точного Попадания, Брагг выстрелил из огромного оружия по широкому входу в траншею. Грязь и обломки чего-то непонятного разлетелись фонтаном. Он часто промахивался мимо цели, но в таких условиях промахнуться было трудно.

Справа от них, Гаунт выкашивал себе путь сквозь плотную толпу врагов. Он начал хохотать, омываемый кровавым дождем, который проливал его цепной меч. Время от времени он стрелял из пистолета, взрывая еще одного Покаявшегося. Его наполняла ярость. Приказ лорда-генерала Дравера была драконовским и жестоким. Гаунт был бы не против захватить вражеские траншеи, если мог, но приказ сделать это любой ценой, даже собственной жизнью, был, по его мнению, решением ущербного, жестокого разума. Дравер ему никогда не нравился, начиная еще с их первой встречи двадцатью годами раньше, когда тот был еще честолюбивым полковником бронетанковых войск. Ещё тогда, на Дрендаре, с Октаром и гирканцами...

Гаунт утаил суть приказа от своих бойцов. В отличие от Дравера, он понимал важность боевого духа и воодушевления. Сейчас они захватывали чертовы траншеи скорее вопреки приказам Дравера, чем следуя им. Его хохот был хохотом ярости и негодования, и гордостью за своих бойцов, несмотря ни на что, делающих невозможное.

Рядом поднялся на ноги Мило, держа лазган.

«Мы здесь», подумал Гаунт, «мы сломали их!»

В десяти ярдах от них в траншею со своим взводом запрыгнул сержант Блейн, и, закрепляя успех, начал палить из лазгана вправо и влево, в то время как его бойцы пошли в штыковую атаку. Вокруг царило буйство лазерного огня и серебряный блеск Таниских лезвий.

Мило все еще держал лазган, когда Гаунт отобрал его у него и бросил на настил.

- Ты считаешь себя солдатом, пацан?

- Так точно, сэр!

- Серьёзно?

- Вы знаете, что это так.

Гаунт посмотрел на шестнадцатилетнего парня и грустно улыбнулся.

- Возможно и так, но сейчас нам нужна песня. Сыграй мелодию, которая поведет нас к победе!

Мило вытащил из сумки Танискую волынку и задул в трубку. Какое то мгновение она звучала подобно стону умирающего. Затем он заиграл. Это было «Блуждания Валтраба», древняя мелодия, под которую в таниских тавернах люди пили, отдыхали и веселились.

Услышав мелодию, сержант Блейн, поморщившись, бросился на врага. Рядом с ним, стреляя из лазгана, стал подпевать его адъютант, вокс-офицер Симбер. Рядовой Браг просто ухмыльнулся и вставил очередной заряд в ракетную установку. Спустя мгновение, еще одна секция траншей исчезла в огненном сполохе.

Рядовой Каффран услышал музыку – далекий жалостливый вопль на поле боя. На мгновение он взбодрился, идя в атаку вместе с бойцами под командой майора Роуна. Он шел по трупам Покаявшихся плечом к плечу с Нефом, Лонгином, Ларкином и остальными. В это время к их позициям несли бедного Варла, вопившего, когда действие наркотиков ослабевало.

Тогда и начался артобстрел. Каффрана швырнуло взрывной волной от снаряда, оставившего воронку в двадцать метров шириной. Вместе с ним взлетела огромная масса грязи.

Он рухнул на землю, разбитый, опустошенный. Какое-то время он лежал в грязи, странно умиротворенный. Насколько он понимал, Неф, майор Роун, Фейгор, Ларкин, Лонгин и остальные были мертвы, стерты в пыль. Снаряды продолжали падать, и Каффран вжал голову в липкую грязь, тихо молясь о прекращении этого кошмара.

Где-то далеко верховный главнокомандующий лорд-генерал Дравер услышал выстрелы артиллерии Покаявшихся, начинавшей обстрел. Он понял, что желаемого сегодня не произойдет. Сердито вздохнув, он налил себе еще одну чашку из свеженаполненного самовара.