Билет 34. Билет 35. Творческий путь Горация. Идейно-художественный анализ сатир и од Горация.

Имя Горация нередко и по праву упоминают в «связке» с именем Вергилия. Эти два равновеликие таланта олицетворяют важнейшие грани поэзии «золотого века» на ее высшем художественном пике. Вергилий олицетворяет грань эпическую, Гораций – лирическую.

В начале своего жизненного пути Гораций был на стороне республиканцев, сражался в битве при Филиппе в легионах Брута, но после поражения, возвратившись в Рим, изменил свою политическую ориентацию и стал сторонником Августа, певцом его деяний. С самого начала своей литературной деятельности Гораций выступает как сторонник содержательной поэзии и как мастер стиха, виртуоз метрической формы. Литературные искания Горация смыкались с классицистическим движением, которое возглавлялось Барием и Вергилием. Оба старших поэта приняли участие в судьбе начинающего таланта и отрекомендовали его Меценату, который сделал Горация одним из своих приближенных (38/37 г.), а затем и владельцем небольшого поместья в Сабинских горах. Щедроты эти освободили Горация от нужды, но его зависимое состояние не раз становилось источником щекотливых положений, из которых он всегда выходил с совершенным тактом и достоинством. Близость к Меценату ввела Горация в окружение Августа, но поэт старался держаться по возможности дальше от двора, предпочитая свое сабинское поместье Риму; от предложенной ему должности секретаря при императоре Гораций отказался.

Раннее творчество Горация имеет агрессивно-полемический характер; отливается оно в форму ямбографии или сатиры.

«Эподы» («Припевы») – сборник стихотворений, написанных ямбическим размером. Эподом называлась в античности одна из строфических форм — двустишие, в котором второй стих короче первого. Гораций ориентируется на древнегреческого лирика Архилоха. Отношение эподов Горация к творчеству Архилоху можно охарактеризовать собственными словами автора в одном из его посланий к Меценату:

Первый паросские ямбы

Лацию я показал; Архилоха размер лишь и страстность

Брал я, не темы его, не слова, что травили Ликамба.

Действительно, «архилоховскими» в эподах являются лишь метрическая форма соединенная с известным элементом дидактики; содержание и стиль свидетельствуют о высокой культуре поэта, который свободно использует литературное наследие разных эпох, но создает вполне оригинальные и притом острые и действенные произведения.

В сборнике Горация 17 эподов. В них звучат темы современной поэту римской действительности. Большинство эподов имеют характер личной инициативы, но с ориентацией на разоблачение отдельных моментов социальной действительности.

Гораций начинает с политической поэзии, с пылкого протеста против непрекращающихся гражданских войн (7-й эпод). В те годы, когда Вергилий в 4-й эклоге сулил наступление «золотого века», Гораций был настроен гораздо более пессимистически. Он тоже дает картину «золотого века» (16-й эпод), но не в Италии, а на далеких «блаженных островах», куда только и остается бежать гражданам гибнущего и обреченного Рима. Второй эпод прославляет прелести сельских занятий, но в конце стихотворения оказывается, что все это модное прекраснодушие вложено в уста лицемерного и жадного ростовщика. Элемент пародии, «перелицовки», комического пафоса придает специфическую окраску всему сборнику, распространяясь также и на любовные стихотворения. Так, в 11-м эподе пародируется сентиментальная любовная элегия. В резких, почти архилоховских тонах посылаются проклятия литературному противнику: это — антоним «пропемптикону» (стихотворению с пожеланиями доброго пути лицу, отправляющемуся в путешествие). Мотив личной вражды не играет большой роли в эподах; Гораций предпочитает выбирать противников, представляющих общественную опасность. На пути Горация, как лирического поэта, «Эподы» являются первым шагом к строго классическому стилю, но некоторая перегруженность деталями еще напоминает александрийскую манеру письма.

«Сатиры» Горация представлены двумя сборниками: первый содержит 10 сатир, а второй – 8. В сатирах поэт обращается к морально-философской тематике. Гораций ставит перед собой цель обновить жанр Луцилия в соответствии с усложнившимися эстетическими требованиями.

Гораций скоро отошел от гражданских тем, он сосредоточивает свое внимание на сфере частного поведения человека. Критикуя определённые человеческие пороки и недостатки. Гораций высказывает свои жизненные принципы. Главный принцип «довольства малым», основанный на эпикурейской философии, выливается в проповедь сельской жизни на лоне природы, вдали от волнений городской суеты. Проблемы личного счастья связана с философией умеренности, примером которой он считает собственную жизнь: он довольствуется тихой жизнью в имении, подаренном ему Меценатом, где его обслуживает всего несколько рабов, и плодами земли своего имения. Эта «философия умеренности» была своеобразной формой принятия режима Августа широкими кругами рабовладельцев и самим поэтом, позволяющей им сохранять иллюзию независимости и свободы. Вместе с тем в сатирах Гораций не создает положительного идеала, хотя достаточно отчетливо показывает, как не надо жить.

Порицая пороки и недостатки отдельных лиц, поэт не поднимается до критики социального звучания. Его сатира имеет характер проповеди добродетели и мудрости. Она лишена резкости и обличительной силы. В ряде сатир затрагиваются вопросы литературной теории. Некоторые сатиры (например I, 1, 2, 3) построены как рассуждения на морально-философские темы — о недовольстве судьбой и корыстолюбии, об обхождении с друзьями и т. п. — с аргументацией, почерпнутой из популярно-философской литературы. Не отказывается он и от персональной насмешки над современниками по образцу Луцилия, но соблюдает при этом известную осторожность и предпочитает выбирать свои жертвы из среды людей с сомнительной репутацией. Зарисовки Горация отличаются наблюдательностью и искусством меткой характеристики, но, быть может, наиболее значительным фактором в художественном действии его сатир является окрашивающий рассуждение интимно-личный тон. В сатирах раскрывается конкретная личность, с ее живыми чертами, умеряющими и очеловечивающими отвлеченный схематизм идеала «мудреца». Наибольшей художественной законченностью отличаются те сатиры, в которых Гораций больше всего говорит о себе, своих вкусах и стремлениях, своих жизненных встречах. Он не стесняется своего «низменного» происхождения, с гордостью вспоминает отца-вольноотпущенника, всеми силами заботившегося об умственном и нравственном развитии сына, и отнюдь не стремится предать забвению свое республиканское прошлое (I, 6). Осуждая чужие пороки, он не скрывает собственных недостатков и иронизирует над строгими судьями, которые не видят бревна в своем глазу (I, 3). Предел его стремлений — уединенная и независимая жизнь вдали от городского шума и игры честолюбий:

Вот в чем желания были мои: необширное поле,

Садик, от дома вблизи непрерывно текущий источник,

К этому лес небольшой. И лучше и больше послали

Боги бессмертные мне: не тревожу их просьбою боле,

Кроме того, чтоб все эти дары они мне сохранили.

Второй сборник сатир несколько отличен от первого по своему художественному методу. Персональная направленность все более ослабевает, и изложение получает обобщенный характер. Усложняется также и композиция. Во второй книге преобладает диалогическая форма, причем Гораций обычно ограничивается ролью пассивного слушателя, а рассуждение и повествование вкладываются в уста другого лица (ср. аналогичный прием в эподах). Сельский мудрец восхваляет блага жизни при малом достатке и пользу скромной трапезы (II, 2); любитель пиров открывает «тайны» гастрономической науки (II, 4); комедийный поэт Фунданий рассказывает о роскошном, но неудачно закончившемся пире у богатого выскочки (II, 8).

Три сатиры (I, 4, 10; II, 1) посвящены литературным темам. Горация упрекали в чрезмерной резкости сатиры, в использовании имен современников для иллюстрации человеческих недостатков; литераторы выражали неудовольствие по поводу того, что он не выступал на публичных «рецитациях» (стр. 367), и подсмеивались над медленностью его творчества. Ссылаясь на пример Луцилия и классиков древнеаттической комедии, Гораций отстаивает право сатирика на свободное обличение пороков и, вместе с тем, намечает основные линии своей литературной программы. Сатира, как и комедия, не принадлежит к сфере возвышенной поэзии и во многом приближается к стилю прозы, но эта прозаическая Муза требует своего искусства, в котором достоинства поэта должны сочетаться с достоинствами оратора, сжатостью, остроумием, тонкостью иронии. Луцилий не удовлетворяет всем этим требованиям: он страдает многословием и небрежностью стиля, происходящей от слишком быстрого и легкого писания стихов.

Он считал за великое дело

Двести стихов просказать, на одной на ноге простоявши.

Мутным потоком он тек.

Это напоминает суждения Каллимаха о большом эпосе (стр. 216), но Гораций столь же отрицательно относится к неотерикам,

Чье все искусство в одном — подпевать Катуллу да Кальву.

Всеми необходимыми качествами отличались греческие классики; их и надлежит ставить себе в образец, но это требует упорной работы над стилем, над стихом, работы, которую способны оценить лишь немногие.

Девиз Горация —

стиль оборачивай чаще,

Не желай удивленья толпы, а пиши для немногих.

Беседы – советы нравоучительные рассказы. Книга первая: описывает поездку на юг Италии; критикует надоедливого человека, который просит Горация помочь ему проникнуть в кружок Мецената, Гораций убежден, что нельзя добиваться успеха пользуясь усилиями других людей; обличает пороки: нужно жить в меру – главный принцип Горация. Книга вторая: семь сатир, написанных от лица роба Горация, критикующего хозяина – самокритика.

Наибольшую славу принесли Горацию его «Оды». Поэт ориентируется на знаменитых греческих поэтов: Алкея, Сапфо, Анакреонта. Воспринимая лучшие их традиции, адаптируя их стихотворные размеры, используя достижения предшествующей римской поэзии, Гораций достигает вершины совершенства римской лирики.

Тематика горациевых од разнообразно: это и дружеские послания, и философские размышления, и гимны богам, любовная и гражданская лирика. Первая книга открывается стихотворением, где Гораций говорит о своем поэтическом призвании, получившем поддержку могущественного покровителя Мецената. К нему и обращены первые строки оды:

 «Славный внук, Меценат, праотцев царственных,

О отрада моя, честь и прибежище!»

Поэт перечисляет увлечения людей, которым они отдают предпочтение в своей жизни: спортивные состязания, политическая арена, сельское хозяйство, торговля, война, охота. Для каждого свое занятие составляет «высшее счастье».

Вторая же ода первой книги адресована Августу, которого Гораций изображает в виде бога Меркурия, «крылатого сына благодатной Майи», получившего на земле имя Цезаря. Так, уже начальные стихотворения сборника дают представления об идеологической направленности лирики Горация. И в дальнейшем углубляясь в течение горациевых стихотворений, читатель может видеть, что политические мотивы, пронизывающие сборник, оказываются связанными с прославлением Августа и его политики. Эти оды объединены общей темой – в них отражается положительный идеал, выдвигаемый программой Августа: в центре внимания поэта – государство и его интересы, поэт говорит о пагубном влиянии роскоши и богатства, рисует картину деградации римского общества, разрушаемого продажностью. Выход из создавшегося гибельного положения поэт видит в реставрации старых порядков.

Гораций обращает свой взор к патриархальным богам, что соответствовало официальной политике Августа, призывает к древнегреческим добрым нравам, к простоте жизни и к прежней доблести.

Философские мотивы «Горацианской мудрости», проходящие через весь сборник лирических стихов, связаны с восхвалением наслаждений и радостей жизни: любовью, пирушками, благами и красотами природы.

Завершающие стихи книг 2 и 3 Гораций посвящает своему поэтическому призванию и теме бессмертия поэта в его творениях.

Ода 30 из 3 книги, получившая название «Памятник», обрела наивысшую славу и пользуется всемирной известностью. Вот её заключительные строки:

… Славой заслуженной,

Мельпомена, гордись и, благосклонная,

Ныне лаврами Дельф мне увенчай главу.

Стихотворение Горация почти всегда имеет форму обращения: поэт адресуется к некоему второму лицу, и лирическая тема развертывается между авторским «я» и «ты» адресата; другие формы — монолог или диалог — попадаются лишь в виде исключения (не более 6 — 7 случаев на 88 стихотворений первого сборника). Гораций обращается иногда к божеству — в этом случае перед нами обычно гимн, — изредка к неодушевленному предмету, но чаще всего к людям, будь то индивидуально поименованное лицо, или коллектив («товарищи», «римляне»), или, наконец, отвлеченное «ты» (например в стихотворениях, обличающих пороки современного общества). Почти все мужские адресаты од — реальные лица, современники поэта; но характерно, что никто, кроме Мецената, не удостаивается больше чем одного обращения: обращение вызывается не столько стремлением поделиться мыслями и чувствами, сколько потребностями литературной формы, и сводится иногда к простому посвящению, имеющему целью почтить адресата; что да женских адресатов, носительниц различных греческих имен, то самая реальность этих фигур далеко не всегда представляется несомненной. И тем не менее Гораций строго выдерживает фикцию, будто его ода предназначена для того лица, к которому она обращена; более того, обращение никогда не имеет характера «послания» издалека и подается таким образом, что его можно было бы произнести или даже пропеть под звуки лиры в присутствии адресата, — таким образом сохраняется стиль «эолийской песни», лирики Алкея или Сапфо.

Другая характерная особенность горацианской лирики состоит в том, что обращение почти всегда содержит в себе некое волеизъявление или совет. Поэт высказывает пожелание, отклоняет чье-либо предложение, стремится воздействовать на волю адресата. Волеизъявление предназначено для того, чтобы быть осуществлённым, и ода Горация чаще всего обращена в сторону будущего. Чисто созерцательный момент, привычный в лирической поэзии Нового времени и встречавшийся нам уже у Катулла, менее всего характерен для од Горация.

К последнему десятилетию жизни Горация относится также вторая книга «Посланий», посвященная вопросам литературы. Она состоит из трех писем. Первое (около 14 г.) обращено к Августу, который выражал свое неудовольствие по поводу того, что он до сих пор еще не попал в число адресатов горацианских посланий. Письмо к императору касается вопросов литературной политики. В известной части римского общества развивались архаистические вкусы, находившие опору для себя в консервативном уклоне официальной идеологии. Гораций полемизирует с этим преклонением перед старинными римскими писателями и не ожидает результатов от попыток возрождения драмы, которым сочувствовал, по-видимому, и сам Август. Столь же отрицательно относится Гораций к модному поэтическому дилетантизму. Это особенно заметно во втором письме, составленном несколькими годами ранее первого, еще до возвращения к прерванному было лирическому творчеству. Но наиболее полное изъяснение теоретических взглядов Горация на литературу и тех принципов, которым он следовал в своей поэтической практике, мы находим в третьем письме, в «Послании к Писонам», получившем впоследствии — еще в античные времена — наименование «Науки поэзии» (Ars poetica). Стихотворное послание Горация не представляет собой теоретического исследования, каким в свое время являлась «Поэтика» Аристотеля (стр. 186), и не покоится на каких-либо глубоких философских основах. Произведение Горация относится к типу «нормативных» поэтик, содержащих догматические «предписания» с позиций определенного литературного направления. По сообщению античного комментатора, теоретическим источником Горация был трактат Неоптолема из Париона (стр. 228), которому он следует в расположении материала и в основных эстетических представлениях. Поэзия вообще, поэтическое произведение, поэт — этот ход изложения Неоптелема сохранен у Горация. Но римский поэт не ставит своей целью дать исчерпывающий трактат. Свободная форма «послания» позволяет ему остановиться лишь на некоторых вопросах, более или менее актуальных, с точки зрения борьбы литературных направлений в Риме. «Наука поэзии» — как бы теоретический манифест римского классицизма времени Августа.

Особое внимание уделяет Гораций теории драмы. Его интересует классическая трагедия, служившая, по-видимому, источником для подражания некоторым современным поэтам, пытавшимся возродить в Риме этот жанр (например, Варию). К эллинистической драме восходит правило о том, что трагедия должна состоять из пяти актов. Гораций спорит в "Послании" с представителями архаического направления, превозносящими древнюю римскую литературу и не считающимися с развитием языка и новыми эстетическими требованиями. Он не согласен и с теми, кто видит в поэзии лишь развлечение. Поэзия, с точки зрения Горация, - высокое искусство, имеющее свои законы, требующие изучения.