7. Ученики, последователи, оппоненты

Гегелевская философия открыла человечеству мир бесконеч­ный, взаимосвязанный, развивающийся. Для современников было не так важно, какое начало, природное или духовное, наполнено диалектическим самодвижением. Однако система философа подводила к мысли о пределах поступательности. События во Франции после наполеоновских войн вновь вско­лыхнули республиканские идеи в Германии. И, как прежде, эти революционные намерения ранее всего были преданы ее

¹ Э. Верхарн. Стихотворения. М., 1972, с. 219.

227

первыми энтузиастами. Не осуществил надежды немецких обывателей и новый император, не состоялась «мирная рево­люция» с помощью дарованной сверху конституции.

Гордость Гегеля - диалектический метод - стала опасной для стремящегося к самосохранению правительства. Вскоре после смерти Гегеля в ряде университетов было запрещено преподавание его философии, а на кафедру Берлинского уни­верситета, которую он возглавлял, был приглашен его прин­ципиальный противник Шеллинг. Воистину прав был Гете в «Фаусте», сказав: «Природному Вселенная тесна, искусствен­ному ж замкнутость нужна».

Гегельянство

Ученики и последователи Гегеля стре­мились снять искусственные барьеры в развитии его учения, воспользоваться ее достижениями для выражения соб­ственных идеологических идеалов.

В 30-е - 40-е годы XIX в. это вылилось в Германии в бур­ную литературную, философскую и богословскую полемику. Сфера политики для подобных дискуссий была довольно опасной, и центр тяжести всей борьбы сместился на вопросы религии, которые позволяли затронуть всю палитру идейных представлений как Гегеля, так и современности. Раскол про­изошел на водоразделе «система» и «метод». Так называемые старогегельянцы, или «правые» гегельянцы (Г.А. Габлер, К.Ф. Гешель, Г.Ф.В. Гинрихс), защищая систему, подвергали рефор­мированию метод; младогегельянцы, или «левые» гегельянцы¹ (Б Бауэр, Д.Ф. Штраус, М. Штирнер) заняли противополож­ную позицию.

Старогегельянцы отождествляли Абсолютный Дух с христи­анским Богом, его саморазвитие - сотворение Богом мира, «триаду» - с Божественным Триединством, достижение Абсо­лютной Истины - с Откровением сверхъестественного источ­ника. Не случайно государственную власть они называли вла­стью христианской, а реализацию принципа свободы совести в обществе жестоко осуждали. В их представлении гегелевская философия выглядела как теоретическое христианское бого­словие.

Младогегельянцы религию трактовали как проявление бес­сознательной деятельности людей, в которой реализуется Аб-

¹ Обозначения «правые» и «левые» пущены в оборот гегельянцем Штраусом; взято из французской парламентской терминологии.

228

солютный дух на определенной ступени своего развития. Важ­ную роль в становлении этого направления гегелевской школы сыграла работа Давида Фридриха Штрауса (1808 - 1874) «Жизнь Иисуса». В качестве исходного пункта анализа он взял идею Гегеля о первичности, субстанциальности народного ду­ха. Штраус анализирует евангельские истории с научных по­зиций исследования биографии отдельной личности. Его вы­вод - недостоверность сведений о Христе и Его жизни, о невозможности внеестественного появления библейский пове­ствований. Жизнь Христа, рассказы о сопровождавших Его чудесах являются христианским мифотворчеством, причем не отдельных людей с богатым соображением, а коллективной мыслью целых наций, испытывающих религиозные потребно­сти. Эти бессознательные измышления исторически достовер­ных сведений не содержат, но дают документальную картину социально-психологической атмосферы эпохи. Иисус у него -великий моралист, хотя Его нравственные поучения могут быть в дальнейшем развиты и дополнены.

Но Штраус не развивает атеистических идей, являясь сто­ронником пантеистического характера мира, движущегося вперед благодаря усилиям космического духа - источника «всего разумного и благого».

Работа Штрауса вызвала жестокие споры и породила боль­шую критическую литературу. Прежде всего надо выделить братьев Бауэров, начинавших как старогегельянцы, но сме­нивших позицию. Бруно Бауэр (1809 - 1882) в качестве основ­ной взял идею Гегеля о самопознании. Именно оно всесильно и внешний мир есть проявление его мощи. Несовершенства самосознания являются причиной всевозможных конфликтов и драм действительности. В своих работах он соглашается со Штраусом в том, что религия есть результат духовного творче­ства людей, но христианские положения считает не бессозна­тельными мифами, а намеренными вымыслами. Историю оп­ределяет деятельность великих людей, «критически мыслящих личностей», которые указывают дорогу всем остальным. Соз­данное ими в свое время христианство в настоящее время уже устарело и не отвечает уровню самосознания эпохи.

Младогегельянцы отрицали плодотворность принятия чего-либо на веру и потому были сторонниками научного познания, которое, с одной стороны, требует критического рассмотрения любого факта, а с другой стороны - предоставляет реальную сво­боду личности. Свобода в их понимании есть независимость духа и творчества самосознания.

229

Споры между гегельянцами постепенно привели к угаса­нию интереса к основным положениям учения. Сложилась парадоксальная ситуация. Все старались защитить философию Гегеля от фальсификаций, представить ее в безупречном вари­анте. Но для этого приходилось дополнять, вольно трактовать и даже переосмысливать некоторые идеи философа. И никто даже не ставил перед собой задачи критически осмыслить концепцию ученого в целостности, проанализировать ее осно­вополагающие принципы.

В 40-е годы критику философии Гегеля под видом ее даль­нейшего развития стали осуществлять старогегельянцы. В от­вет критическую позицию в отношении Гегеля стали занимать и младогегельянцы. Но первым, кто серьезно выступал против идеалистических основ немецкой философии в ее классиче­ский период, был Людвиг Фейербах.

Людвиг Андреас Фейербах (1804 - 1872)

Он родился в семье видного профессо­ра-юриста и получил прекрасное вос­питание и образование. Вначале по­ступает в Гейдельбергский университет на теологический факультет. Увлек­шись философией, переводится в Бер­лин, где слушает лекции Гегеля и ста­новится его пламенным поклонником. После окончания университета Фейербах сам начинает преподавать в Эрлангене, и хотя его можно еще называть по­следователем своего учителя, в его лекциях и первых научных работах много самостоятельного и оригинального. После пуб­ликации «Мыслей о смерти и бессмертии» он был обвинен в атеизме и изгнан из университета. Фейербах вместе со Штрау­сом и братьями Бауэрами был одним из основоположников направления младогегельянства. Однако его конфликт с офици­альными властями нарастал, да и отношения с коллегами не ла­дились. Фейербах переселяется в деревню и четверть века ведет отшельническую и деятельную жизнь, ограничив свой круг обще­ния родными, избегая любой политической активности.

Начинает Фейербах традиционно для своего времени - с критического анализа религии. Этот вопрос он разрабатывает всю свою жизнь. Еще будучи гегельянцем, он уже не принимает гегелевскую трактовку религии. Она у Фейербаха - не объек­тивное предшествие философии, а враждебная ей сила, несо­вместимая с разумом и чуждая теоретическому мышлению,

230

Сущность религиозных представлений лежит, по мнению Фейербаха, в чувстве зависимости людей от окружающего их мира. Если эта зависимость крайне высока, то она порождает ощущение бессилия, и оно-то провоцирует создание фантазий и вымыслов. Подчиняя им свою жизнь, человек осознано или бессознательно отказывается от стремления к лучшему в ре­альности. Потребность в изменениях заменяется покорностью и ожиданием сверхъестественного воздаяния. Человек - суще­ство многомерное. Он не только носитель холодного рассудка, но и обладатель физического тела, ему свойственны эмоции и чувства, волевые действия и потребности. И вся эта целост­ность превратно отражается в религии. Страх за себя творит абсолютных богов, которые как бы служат нашему эгоизму, удовлетворяя человеческие желания.

Человек сам создал Бога, подобного себе, и все свои свой­ства в крайней степени их развития перенес на него. Таким образом, основой всего является человек, познавая которого, можно постичь все, в том числе и тайны религиозной веры. Антропология предоставит возможность выделить критерий живого.

Человек - существо природное. Ощущая свою зависимость от среды, он ее обожествляет, точнее очеловечивает. Посте­пенно от естественных видов религии происходит переход к духовным ее формам, из которых христианство - наиболее за­конченная, ибо включает в себя неограниченные желания и потребности личности. Так как Бог бесконечно выше мира, то богословие важнее познания. Таким образом, религия может привести только к умственному застою, она противоречит культуре.

Именно человек выводит из чувственного мира абстракт­ные понятия, а не наоборот. И не случайно, что религия за­щищает все виды идеализма, так как они союзники и питают друг друга, трактуя природу в соответствии со своими потреб­ностями. Идеалисты отрывают единичное от общего и возво­дят абстракцию на пьедестал истинного существования.

Фейербах считал систему Гегеля кульминацией развития идеалистической философии. Ведь у него Бог, показывая Свою силу и мощь, освобождается от материи, стряхивает с Себя это несущественное проявление духа. Учение Гегеля, по мнению Фейербаха, было историей теологии, превращенной в логический процесс. Его Абсолютный Дух давал жизнь из­жившему себя христианству. Религия только обещает, а дать

231

совет, определить путь в современном мире может одна фило­софия. Но философия новая. Она «превращает человека, включая и природу как базис человека, в единственный, уни­версальный и высший предмет философии, превращая, следо­вательно, антропологию, в том числе и физиологию, в универ­сальную науку».¹

Фейербах отказывался от гегелевского тождества материи и сознания, а предлагал в качестве основы сущность человека, проявляющуюся в чувственности, деятельности ума и сердца, переживаниях, любви, страданиях и стремлении к счастью. Рассматриваемые в единстве, они составляют антропологиче­ский принцип философа.

Источником и тела и духа он считал природу, ибо откуда происходит орган, оттуда должна происходить и функция его. Человек у него существо природное и вместе с ней составляет предмет философии. Природа первична, бесконечна, содержит сама в себе источник развития. Пространство и время - ее ха­рактеристики. Природа рождает как живую, так и неживую материю, «она создала и храм мозга». Такие способности, как ощущения, воображение, рассудок, память свойственны и че­ловеку, и животному. Однако у человека эти характеристики совершеннее и сложнее. Их нельзя свести к более простым формам.

Его развивающаяся природная человеческая сущность, од­нако, никак не мотивируется. Причины, источники, характе­ристики развития не исследуются Фейербахом. Он не может воспользоваться ни одним методом из принятых в науке в данный период: метафизический не отвечает на эти вопросы, а диалектический не приспособлен к материальным процес­сам. И потому он ограничивается абстрактными замечаниями типа: «У природы нет ни начала, ни конца. Все в ней находит­ся во взаимодействии, все относительно, все одновременно является действием и причиной, все в ней всесторонне и вза­имно».²

История человечества, по мнению Фейербаха, представляет собой поступательное движение. Следовательно, таковым должен быть и познавательный процесс. Фейербаху чуждо кантовское сомнение в познании, не согласен он и с идеей врожденных знаний, извлекаемых субъектом из самого себя. Все начинается с чувствительности. Опыт и ощущения пред-

¹ Л. Фейербах. Избранные философские произведения, т. 1, с. 199.

² Л. Фейербах. Избранные философские произведения, т. 2, с. 492.

232

ставляют необходимый базовый материал, и из него строятся философские понятия в процессе сравнивания, различения, классификации, разного рода систематизирования.

У Фейербаха нет никакого иного источника познания, кроме материальной природы. Ощущение - это сведения об отдельном, единичном, а мышление - данные о многом. Ра­зум, как и человек, им обладающий, не производит ничего, не творит небывалого. Он только потребляет и отражает объек­тивно существующее.

Убедиться в истинности полученных знании можно в ходе общения между людьми, когда происходит выявление и осво­бождение от равного рода сомнений, расхождений, нелепо­стей. «Согласие есть первый признак истины... Ложно то, что ему противоречит».

Действуя по велению чувственности, человек руководству­ется своими ощущениями, сильнейшее из которых - стремле­ние к наслаждению. Приятное и полезное, получаемое извне, заставляют его стремиться к сохранению жизни, которую не­обходимо улучшать. Таким образом, высшим естественным вле­чением человека выступает стремление к счастью. Представления о добре вызываются чувствами радости, удовольствия, вос­торга, а о зле - боли, утраты, унижения. Ощущение является первым условием морали. Мораль же эгоистична. Борьба с эго­измом всегда будет нелепостью и безумием, так как это борьба против человека и его влечений. Потому-то и аморальны ре­лигия и политика, ибо они искажают стремление к личному благополучию либо в материальной, либо духовной области. Эгоизм - это «любовь к человеческому существу». Но счастье невозможно, если оно достигается за счет других. Поэтому добродетельным будет эгоизм, согласованный с альтруизмом.¹ Как это сделать? Подчиняться природе: «Нравственность есть истинная, совершенная, здоровая природа человека; ошибка, порок, грех - искажение, несовершенство, противоречие пра­вилу, часто настоящий ублюдок человеческой природы».²

Основное человеческое качество есть любовь. Любовь к се­бе, которая находит удовлетворение в любви к другим. Я и Ты, индивид и другой индивид в обществе, во взаимодействии создают нравственную атмосферу, в которой сочетаются и сча­стье, и долг.

¹ Альтруизм (от лат. аlter - другой) - бескорыстная забота о благе Других, даже в ущерб личным интересам.

² Л. Фейербах. Избранные философские произведения, т. 1, с. 637.

233

Человек истинно нравственен по своей природе, и потому возможна общая, единая, общечеловеческая мораль, которая мо­жет проявиться в любом социальном слое, в любой историче­ский период. Ведущим принципом в ней является любовь че­ловека к человеку. Неудовлетворенность этого чувства компенсируется религией. Бог возникает из чувства недостат­ка. В несчастьях человек уходит от себя и сосредотачивается в Боге, как в стремлении к радости. «Человек верит в богов не только потому, что у него есть фантазия и чувство, но также и потому, что у него есть стремление быть счастливым. Он верит в Блаженное Существо не только потому, что он имеет пред­ставление о блаженстве, но и потому, что он сам хочет быть блаженным; он верит в Совершенное Существо потому, что он сам хочет быть совершенным; он верит в Бессмертное Существо потому, что он сам не желает умирать».¹ В религии отработан прекрасный механизм внушения. Вот им и надо воспользо­ваться, представив элементарные нравственные принципы в виде религиозных догм. Новая истинная религия должна обхо­диться без фантастических существ, типа Божества; она долж­на обожествить добрые человеческие отношения, и тогда на­ступит счастье.

Фейербах был глубоко уязвлен внечеловеческой сущно­стью гегелевской системы. Но реакция на ее крайний идеа­лизм и абстрактность была не менее односторонней. В уче­нии Фейербаха не нашлось места ни для специфики духа, ни для причин и источников развития, ни для истории челове­чества. Его природная личность не менее абстрактна, а абсо­лютная естественность выглядит как голая декларация, так как не подтверждается данными науки. Даже его человеко­любивая мораль «скроена для всех времен, для всех народов, для всех обстоятельств и именно потому не применима нигде и никогда».²

Тем не менее Фейербах первым сумел создать философское учение, основой которого выступал не дух, не идея, не сверхъ­естественное начало.

¹ Фейербах Л. Избранные философские произведения, т. 2, с. 713.

² Маркс К. и Энгельс Ф. Сочинения, т. 21, с. 298.

234