Глава 2. [Развитие теоретического аппарата Маршалла≈Викселя]

--------------------------------------------------------------------------------

[1. Современная теория потребительского поведения и ╚новая╩ теория производства]

[2. Теория индивидуальной фирмы и монополистической конкуренции]

[1. Современная теория потребительского поведения и ╚новая╩ теория производства]

Современная теория потребительского поведения была почти полностью разработана в течение последней четверти XIX в., если говорить о доктрине, которая фактически использовалась и преподавалась теми экономистами, которых в первую очередь интересует теория в нашем смысле. Разрабатывались и продолжают разрабатываться методы и результаты, главным образом ассоциирующиеся с исследованиями Фишера, Парето, Бароне, Джонсона и Слуцкого (если мы согласны включить в этот список работу последнего, которая оставалась практически неизвестной в течение десятилетия или больше после публикации). Это означает, что фундаментальные идеи присутствовали уже до конца Первой мировой войны, и не только в виде зачатков ≈ они были хорошо разработаны, главным образом авторами с международной известностью, и облечены, как можно предположить, в доступную для любого профессионального теоретика форму. Оставалось только усвоить их, прояснить, усилить, применить в анализе и несколько скорректировать. К ним почти не было добавлено ничего фундаментально нового. Ситуация во многом была похожа на сложившуюся в автомобильной промышленности: несмотря на все улучшения и новые приспособления, современный автомобиль во многом остался тем же, чем он был в 1914 г. 1-1 То же самое можно сказать о том, что мы все еще можем называть новой теорией производства. Концепция эластичности замещения прекрасно иллюстрирует не только то, что было сделано, но и то, что могло быть сделано в этой области при данных обстоятельствах. 1-2

Историк, вдохновленный своими наблюдениями схожих явлений в прошлом, мог бы посчитать, что Вальрас ╚пропустил свой шанс╩, т.е. что в эпоху, способную наконец понять этого ученого, его исследования были обречены на забвение, как и все исследования, которые, будучи неадекватно оцененными в свое время, пострадали из-за технической неадекватности их аппарата, когда пришло их время. Но это не так. Исследования потребительского поведения и производства, ╚укладывающиеся╩ в его систему (это было отчасти сделано Парето), не помешали Вальрасу занять подобающее место, а скорее произвели модернизированную вальрасианскую систему. Этот процесс продолжался с 1924г., когда книга Mathematical Groundwork of Economics профессора Боули обеспечила системе общего равновесия Вальраса международную известность ≈ хотя и во многом модернизировав ее, ≈ по 1939 г., когда работа Хикса ╚Ценность и капитал╩, точнее ее первые две части, завершила эту задачу. 1-3 В определенной степени эта книга успешно ╚раскопала╩ проблемы вальрасианской системы, о которых не знал сам Вальрас. И отчасти благодаря ей, отчасти независимо возник большой поток литературы, из которого я упомяну имена Ланге, Метцлера, Мозака и ≈ лишь по алфавиту последнего ≈ Самуэльсона. Значительная или большая часть этих исследований ╚вращается╩ вокруг проблем определенности и условий устойчивости и образует основную массу современных исследований в области фундаментальной теории или даже Grundlagenforschung (исследования основ).

[2. Теория индивидуальной фирмы и монополистической конкуренции]

Однако в равной степени важно (и намного более важно применительно к практическим вопросам, а значит, для экономистов-профессионалов в целом) другое направление, объективно идущее от Маршалла, ≈ теория индивидуальной фирмы и связанная с ней теория монополистической или несовершенной конкуренции. 1-1 Всем известно, что этот новый элемент аналитического инструментария экономиста был создан в различных формах английским и американским авторами, работавшими независимо друг от друга, ≈ поразительное доказательство интеллектуальной (еще в большей степени, чем практической) потребности в теории данного типа и не менее замечательная иллюстрация того как логика ситуации в науке может побуждать различных ученых двигаться по сходному пути. 2-2 В Соединенных Штатах книга ╚Теория монополистической конкуренции╩ в готовом виде без всякого предупреждения вышла из-под пера профессора Э. X. Чемберлина в 1933 г. 2-3 и встретила подобающий успех, который был столь же обусловлен силой и яркостью изложения, сколь и ╚зрелостью╩ научной ситуации. Работа претендовала на то, чтобы путем смешения или объединения доселе раздельных теорий монополии и конкуренции реконструировать всю теорию ценности. И это еще не все. Она также претендовала на то, чтобы преподнести новое экономическое Weltanschauung <мировоззрение>, с позиций которого практически все экономические проблемы предстают в новом свете. Так или иначе наиболее важные оригинальные аспекты работы ≈ содержащиеся главным образом в главах 4-7 о дифференциации продукта и торговых издержках ≈ встретили очень мало принципиальных возражений, если таковые вообще были. Но вслед за этой работой появилась целая литература, усилившая и применившая ее идеи.

В Англии книга миссис Джоан Робинсон ╚Экономическая теория несовершенной конкуренции╩, появившаяся также в 1933 г., столкнулась с недостаточно подготовленной профессиональной средой. По этой и другим причинам она имела менее впечатляющий успех. Как мы знаем. Пьеро Сраффа в 1926 г. высказал идею, что обращение к теории монополии было средством борьбы с трудностями объяснения равновесия, связанными с возрастающей отдачей. Перед этим он уже высказывал мысль, что реальные условия в отрасли в общем случае находятся где-то между монополией и конкуренцией, а поскольку в экономической науке господствовала теория конкуренции, было необходимо ╚обратиться к анализу монополии╩. Освободив таким образом анализ монополии ╚из его неуютного загона╩ (Robinson. Op. cit. P. 4), в котором он пребывал, будучи отделенным от основного корпуса экономического анализа, миссис Робинсон предложила реконструировать теорию ценности, так чтобы анализ монополии ╚поглотил анализ конкуренции╩, ≈ всякая фирма трактуется как монополист, т. е. единственный продавец своего продукта, и конкуренция усиливается понемногу, пока мы не достигнем предельного случая, где большое количество таких единственных продавцов совершенно замещаемых продуктов продают эти продукты на совершенном рынке и спрос на продукт каждого из них становится совершенно эластичным, ≈ случая, который обычно называли совершенной конкуренцией (ор. cit. Р. 5). 2-4 Следует заметить, что такое понятие монополии не является традиционным. На самом деле традиционное понятие монополии может быть удовлетворительно определено лишь так: это случай, который допускает применение теории монополии Курно≈Маршалла. Но эта теория в свою очередь подразумевает существование кривой спроса, которая является независимой данностью и свободна от влияния других фирм на рассматриваемую фирму. Именно поэтому традиционная теория монополии органически не способна объяснить любые случаи, не допускающие пренебрежения этими влияниями, и традиционное понятие монополии становится неприемлемым.

Примечания

1-1. Я думаю, что необходимо подчеркнуть этот факт, поскольку он весьма существен для понимания современной ситуации. Вместе с тем я не хочу быть неправильно понятым. Подобное непонимание может иметь место, например, если читатель подумает, что подчеркивание этого факта подразумевает принижение достижений нашей эпохи или вложенного в них таланта: физик, писавший в 1730 г., мог быть равным по ментальным способностям Ньютону; но для него было ╚объективно╩ невозможным написать другую такую работу, как Principia Mathematica (1687): он был вынужден заниматься ╚объективно╩ и ╚относительно╩ меньшими задачами. Аналогично я вовсе не помышляю о том, чтобы причислить достижения Фриша или Самуэльсона к разряду вторичных или ╚продолжающих╩ исследований. Наоборот, достижения обоих этих ученых являются прекрасными примерами того вида оригинальности, который был возможен в рамках теории потребительского поведения современного им периода: в произведениях обоих авторов содержались новшества, но последние были подобны скорее изобретению электрического стартера, чем двигателя внутреннего сгорания.

1-2. Общий обзор природы и способов использования концепции общей и частичной эластичности замещения см. в уже упоминавшейся работе: Alien. Mathematical Analysis. P. 341-345, 372, 504 и 512. Концепция, впервые представленная в наиболее простой форме Хиксом (Theory of Wages. 1932) и Джоан Робинсон (Economics of Imperfect Competition. 1933), была немедленно применена обоими авторами при формулировании тезисов, приобретших благодаря этому очаровательную простоту (см. также: Hicks J. R. Distribution and Economic Progress: A Revised Version // Review of Economic Studies 1936. Oct.). Поэтому в течение некоторого времени концепция была заслуженно популярной, но эта популярность вскоре пошла на убыль из-за того, что, как только приходится рассматривать более двух товаров или ╚факторов╩, концепция перестает быть столь же простой и едва ли подтверждается статистическими данными. К сожалению, я не в состоянии рассмотреть значительный массив порожденной данной концепцией литературы. См., однако, дискуссии в Review of Economic Studies (1934. Febr.; 1936. Febr.). Другим примером ╚изобретения╩ подобного типа является разработанный А. П. Лернером показатель монопольной власти (Lerner A. P. The Concept of Monopoly and the Measurement of Monopoly Power // Review of Economic Studies. 1934. June).

1-3. Даже в этих двух частях Хикс сделал намного больше, чем просто модернизировал Вальраса. Если говорить о простой модернизации, то он также модернизировал Маршалла, но я не берусь утверждать, что слово ╚модернизация╩ адекватно описывает эти две части ╚Ценности и капитала╩. С другой стороны, трактовка Хикса слишком кратка, чтобы полностью осуществить модернизацию систем Вальраса и Маршалла; скорее следует говорить, что он создал для нее необходимый материал.

2-1. Здесь больше, чем в других случаях, я хотел бы отметить, что подчеркивание мною исторической филиации не имеет ничего общего с принижением чьих-либо достоинств. Такое подчеркивание представляется мне необходимым по двум группам причин. Во-первых, Маршалла, часто использовавшего концепцию небольшой отдельной отрасли, к которой, в частности, относится и большинство его диаграмм, иногда обвиняли в пренебрежении экономикой индивидуальной фирмы. Но, как мы видели и как может показать анализ его рассуждений (и таких концепций, как специфический рынок фирмы или внутренняя экономия), он, наоборот, уделял необычно много внимания проблемам индивидуальной фирмы и выдвигал идеи, требовавшие дальнейшего развития. Именно это побуждает нас рассматривать более поздние исследования, особенно предпринятые маршаллианцами, как продолжение его собственных. Во-вторых, концепции и трактовки Маршаллом отдельной отрасли и возрастающей отдачи вызвали критику: сами их недостатки были плодотворными; они были столь очевидны, что это весьма облегчало конструктивную задачу критика.

2-2. Это обстоятельство, а также тот факт, что в данном случае мы имеем дело с широким движением, вовлекающим большое число участников (хотя лишь немногие их них заслужили упоминания в истории), становится еще более очевидным, если мы примем в расчет и родственную литературу по проблемам олигополии. Можно выделить аналогичное движение в северных странах (см. особенно: Zeuthen F. 1) Mellem monopol og konkurrence// NationalOkonomisk Tidskrift. 1929; 2) Problems of Monopoly and Economic Warfare. 1930) и в Германии (см.: Stackelberg, von. Marktform und Gleichgewicht. 1934)≈ где сделан обзор большей части немецких, и не только, исследований).

2-3. Глава 8 (о распределении), содержание которой было впервые представлено в докладе, прочитанном перед Американской экономической ассоциацией (на конференции в Филадельфии в 1933 г.) и затем опубликованном in extenso в Explorations in Economics (издание памяти Ф. В. Тауссига, 1936), была добавлена во втором издании книги (1937). Главу 7 ≈ вторую главу о торговых издержках ≈ автор исключил из докторской диссертации, представленной в Гарвардский университет 1 апреля 1927 г., чтобы уложиться в требуемый срок, хотя к тому времени она была уже полностью доработана. Диссертация существенно не отличается от первого издания книги и, так как она была в стадии окончательной правки несколькими месяцами ранее, ничем не обязана статье Сраффы (The Laws of Returns under Competitive Conditions), которая появилась в Economic Journal (1926. Dec.). Автор заявил о теме диссертации еще в 1921 г., когда был студентом Мичиганского университета (из беседы с автором). Несмотря на подсознательные влияния, которые могут проистекать из раннего образования в маршаллианском духе, перед нами поразительный пример субъективной и объективной оригинальности ≈ причем оригинальности чисто теоретического типа, ничем не обязанной ╚сбору непосредственных эмпирических наблюдений╩, хотя ╚движущим принципом╩ определенно было создание теории, которая должна объяснять факты лучше, чем то, что Чемберлен рассматривал как современную ему теорию конкуренции (из бесед с автором). Мне представилось в данном случае уместным, особенно в этой части, отойти от принципа ╚очерковости╩, в соответствии с которым построено наше изложение, не только потому, что наряду с ╚Общей теорией╩ Кейнса, ╚Ценностью и капиталом╩ Хикса и трудами Хайека эту книгу следует отнести к наиболее успешным произведениям в области экономической теории в период после 1918г., но и потому, что автор в отличие от большинства здесь упомянутых доступен для прямого интервью. Конечно, личный контакт ≈ это только один из нескольких методов изучения работы человеческого разума, того, как возникают оригинальные произведения и какое воздействие они оказывают. Однако это очень важный метод, позволяющий, в частности, проверить результаты всех остальных. В этом случае налицо три элемента настоящего научного достижения: зрелость научной ситуации, способность уловить важную идею и с энтузиазмом увлечься ею, способность отгородиться от помех со стороны других научных идей и иных аспектов реальности.

2-4. В своем Предисловии и Введении миссис Робинсон не только признала, что многим обязана Маршаллу и Пигу, но и щедро похвалила Сраффу, к чьим статьям ≈ как англо-, так и италоязычные его публикации упомянуты в части IV, главе 7, ╖ 8d ≈ необходимо возвращаться при изучении всех вопросов, касающихся ее фундаментальных аналитических интенций. Это затрудняется тем обстоятельством, что Сраффа (см. следующее предложение в нашем тексте) использовал слово ╚монополия╩ не в робинсонианском, а в обычном смысле. Но Робинсон также признала себя обязанной (или духовно близкой) некоторым другим коллегам-экономистам, среди которых мы должны особенно отметить троих. Это Харрод, чей вклад в анализ несовершенно конкурентных ситуаций следует оценивать выше, чем можно судить по его статьям (включая Doctrines of Imperfect Competition// Quarterly Journal of Economics. 1934. May; Imperfect Competition and the Trade Cycle// Review of Economic Statistics. 1936. May и Price and Cost in Entrepreneurs' Policy// Oxford Economic Papers. 1939. May), особенно учитывая даты их публикации. Это также Шоув и Кан, имена которых не будут забыты в будущем во многом благодаря щедрым похвалам миссис Робинсон. Эти похвалы были вполне заслуженными (как и признание Кейнсом заслуг Кана, см. ниже, глава 5). Оба были учеными того типа, представители которого ╚рождаются╩ в Кембридже намного чаще, чем в других центрах экономической науки или науки вообще. Они бросили свои идеи ╚в общий котел╩. Своими критическими и позитивными предложениями они помогали другим авторам выработать свои собственные идеи. Их влияние и лидерство было анонимным и значительно превышало то, что можно себе представить по их публикациям. Пользуясь возможностью, я упомяну проблему, которую миссис Робинсон акцентирует в своем Предисловии и на протяжении всей книги, ≈ проблему ╚кривой предельной выручки╩. Робинсон высказывает признательность как за идею, так и за ее развитие нескольким современникам, особенно мистеру Харроду и профессорам Интема и Вайнеру. Вполне естественно, что использование этого удобного инструмента многим в то время представлялось уместным (включая Чемберлина), особенно тем, кто прежде боролся против грубых маршаллианских кривых общей выручки. Однако мы не должны забывать, что этот инструмент впервые был использован Курно и ни один автор 1920-х или 1930-х гг. не может объективно претендовать на его изобретение.