4. Германский «новый порядок» и партизанское движение

Устройство и управление захваченных территорий СССР

Осень 1942 г. была временем максимального продвижения германских войск в пределы Советского Союза. На захваченной территории до войны проживало около 80 млн человек, из которых под пятой оккупации осталось примерно 55 миллионов. Остальные, в основном наиболее активные и производительные группы населения, были либо призваны в Красную Армию, либо эвакуированы, либо бежали на восток.

Захваченная территория СССР расчленялась на отдельные части. Прибалтика и большая часть Белоруссии включались в состав рейхскомиссариата «Остланд», Украина и южные районы Белоруссии — в состав рейхскомиссариата «Украина». Оба рейхскомиссариата рассматривались как районы «колонизации», т.е. превращения их в колонии рейха, начатого сразу же в годы войны. Создание немецких поселений входило в программу расширения «жизненного пространства германской нации» и «упорядочения в размещении народов», направленного на ликвидацию нежелательных социальных, политических и этнических групп. Бессарабия и территория между Днестром и Южным Бугом в их нижнем течении вместе с Одессой («Транснистрия») передавалась Румынии. Часть Литвы и Белоруссии выделялась в отдельный округ «Белосток» и включалась непосредственно в рейх, часть Западной Украины (округ «Галиция») — в генерал-губернаторство. Прифронтовая полоса находилась непосредственно в ведении военного командования.

Вопросы общего управления были сосредоточены в министерстве по делам захваченных восточных территорий, полицейская власть — у Гиммлера, рейхсфюрера СС (специальные вооруженные подразделения нацистской партии) и начальника полиции Германии. Во главе рейхскомиссариатов «Остланд» и «Украина» гитлеровское руководство поставило видных деятелей нацистской партии Г. Лозе и Э. Коха — своего рода «маленьких гиммлеров». В зоне действия вермахта власть принадлежала военным комендантам. Создавались также «самоуправления» из числа местных коллаборационистов и пришедших с немцами эмигрантов из России, городские и волостные управы во главе с бургомистрами и старшинами. Из числа желающих сотрудничать с новыми властями жителей назначались сельские старосты. Однако особых различий в управлении отдельными восточными территориями не было, поскольку гражданский оккупационный аппарат опирался на отряды СС и СД (служба безопасности), жандармерию (гестапо), полицию и регулярные воинские части.

Экономическая политика

Все ресурсы завоеванных областей объявлялись собственностью рейха. Вслед за войсками на восток из Германии хлынули представители различных ведомств. Концерны Геринга и Круппа прибирали к рукам промышленные предприятия. В городах и селах действовали различные хозяйственные команды, которые занимались реквизицией готовой продукции, сырья, продовольствия, культурных и исторических ценностей. Германское командование открыто поощряло «материальную заинтересованность» немецких солдат и офицеров в войне, превратившуюся в открытый грабеж местного населения, а требование: «Матка — яйки, курка, млеко!» олицетворялось в народе с образом оккупанта-«фрица».

Примерно 22 млн человек были привлечены для работ «в немецких целях и под немецким надзором». На предприятиях был введен принудительный, практически рабский труд. Рабочий день составлял 14—16 часов в сутки. Питание при этом было крайне скудное. Так, на шахтах Донбасса дневной рацион состоял из 250 г хлеба, выпеченного из проса и опилок.

Местное население было обязано нести различные трудовые повинности, связанные с разминированием и расчисткой дорог, строительством и ремонтом мостов, железных дорог, других сооружений. «Саботажникам» грозили виселица, расстрел или заключение в концлагерь. Широко практиковался сгон населения на строительство укреплений. Как высказывался на сей счет Гиммлер, «если десять тысяч русских баб упадут от изнеможения во время рытья противотанковых рвов, то это будет интересовать меня лишь в той мере, в какой будет готов этот противотанковый ров для Германии...»

С первых дней войны германские оккупационные власти объявили, что земли и колхозное имущество на захваченных территориях переходят в их собственность. Поначалу повсеместно сохранялся колхозный строй, дабы обеспечить беспрепятственное изъятие селькозяйственных продуктов на нужды рейха. В дальнейшем стала проводиться более дифференцированная политика. Разработанный «специалистом по России» и «знатоком русской души» А.Розенбергом закон «о новом порядке землепользования», принятый 15 февраля 1942 г., предусматривал введение на большей части оккупированной территории общинной формы хозяйствования. Крестьянские общины должны были под присмотром новых властей обрабатывать земельные наделы и платить налоги. Сельское население было обременено непосильными поставками зерна, мяса, яиц, шерсти и других продуктов. Для исправного выполнения поставок была установлена круговая порука. Значительной части сельских жителей предстояло также трудиться в качестве подневольной рабочей силы в создаваемых на советской земле немецких имениях-фольварках.

Внутри- политический режим

Запрещались все общественные организации, проведение митингов и собраний, закрывались музеи, театры, клубы, вузы, школы и детские сады. Их помещения использовались для германских нужд. Некоторое количество школ было оставлено для элементарного обучения местного населения, прежде всего немецкому языку. В школах вводились телесные наказания.

В большинстве районов устанавливался военно-каторжный режим: все население подлежало учету. Передвижение между населенными пунктами без специальных пропусков не разрешалось. В ночное время патрули могли без предупреждения открывать огонь по прохожим. Смерть подстерегала людей на каждом шагу: за предоставление ночлега неизвестным лицам, за распространение слухов, за ущерб имуществу, принадлежащему рейху и т.п. Вот, например, приказ военного коменданта Брянска (дословно):

Кто пойдет на улицах после шести часов — смерть (капут), кто не отдаст поклон германскому офицеру или солдату — тюрьма (лагерь), кто будет агентовать на пользу советским разбойникам (партизанам) — смерть (капут): обер-лейтенант Штрумпф шутки не любит.

«Восточные рабочие»

Одной из трагических страниц Великой Отечественной войны стала история «восточных рабочих» («остарбайтеров»). Всего, по советским сведениям, на работы в рейх было отправлено 5.3 млн советских людей, по немецким данным — 2.8 млн человек. Расхождение едва ли не в два раза объясняется тем, что германская статистика учитывала только тех «остарбайтеров», которые находились в границах Германии до 1937 г., тогда как их труд использовался везде, куда ступала нога германского солдата. Сегодня могилы «восточных рабочих» можно встретить в разных уголках Европы.

Поначалу гитлеровское руководство считало использование населения оккупированных территорий в качестве рабочей силы совершенно не нужным. Предполагалось, что после быстрой победы в России немецкие солдаты вернутся на свои рабочие места. Поэтому «излишнее» население завоеванных районов рассматривалось как балласт, от которого необходимо избавиться. Но с конца 1941 г. в связи с изменением хода войны вопрос об иностранной рабочей силе принял иной оборот. Экономика рейха остро нуждалась в дополнительных трудовых ресурсах. Взоры берлинских правителей обратились на восток. Как им казалось, советские «недочеловеки» только и ждут, как бы попасть в Германию. На территории Советского Союза создавались специальные ведомственные комиссии по найму, вербовочные пункты, биржи труда, призывавшие советских людей добровольно поработать во славу рейха и изведать хорошей жизни в германском «раю». Поскольку на эти посулы клюнули немногие, вербовка быстро приняла характер принудительного угона населения с применением войск и полиции.

Особенно интенсивный характер массовый вывоз на работы в Германию приобрел с апреля по декабрь 1942 г., когда вышеуказанным способом было «завербовано» 1.4 млн человек. Устанавливались квоты «вербовки» по территориям, а ответственными за их выполнение на местах назначались бургомистры и старосты. Кроме того, на улицах, рынках, в поездах, кинотеатрах устраивались массовые облавы. Особые отряды (зондеркоманды) загоняли людей в лагеря, а затем, отобрав пригодную рабочую силу, в закрытых вагонах и под конвоем отправляли на запад. Остальных нередко «выводили в степь».

Выходцы из Советского Союза составили в рейхе две трети иностранной рабочей силы. Их средний возраст по статистике равнялся 20 годам, что означает явное преобладание молодежи. Документальные кинокадры, оставшиеся от войны, запечатлели эшелоны советских женщин и девушек, угоняемых на запад. Примерно треть «восточных рабочих» работала в хозяйствах немецких помещиков и бауэров или же в качестве домашней прислуги (что было особенно унизительно для людей, «свергнувших господ» и основательно о них подзабывших), 30% — в промышленности, примерно столько же на строительстве. При этом, как указывалось в инструкции, «немецкие квалифицированные рабочие... не должны копать землю и ломать камни, для этого существуют русские...»

«Остарбайтеры» в соответствии с нацистской расовой и идеологической доктриной относились к низшей категории иностранной рабочей силы. Им предписывалось носить на одежде нашивки «ост», жить в специальных бараках или лагерях. Их рабочий день был практически не ограничен, а платили при этом всего 1—3 марки в неделю, давали в день 150—250 г суррогатного хлеба и миску баланды из отбросов. За малейшие нарушения предусматривались жестокие наказания вплоть до отправки в концлагерь. Но главное — бесчеловечное и презрительное отношение, обращение с людьми хуже, чем со скотом. Несколько лучшим было отношение к специалистам. Здесь нацисты отдавали предпочтение экономической целесообразности. Специалистам разрешался выезд в Германию с семьями и за работу им платили значительно больше.

Вместе с тем непосредственное общение германского населения с «остарбайтерами», согласно тревожным донесениям агентов СД, стало исподволь разрушать образ советского человека, созданного нацистской пропагандой. Выяснялось, что русские обладают интеллектом и техническими знаниями, что процент неграмотных среди них очень низок, что уровень подготовки у многих рабочих не ниже, чем у немецких. Поражало немцев и то, что «остарбайтеры» не знают телесных наказаний, имеют высокие нравственные устои и глубокие семейные чувства, что многие из них религиозны и носят нательные крестики и иконы. Как бы то ни было, никаких изменений в политике по отношению к «восточным рабочим» не последовало. В результате 2.2 млн из них вследствие бесчеловечного обращения сгинули в годы войны.

Военнопленные

Еще трагичнее была история германского плена. По германским источникам, в качестве военнопленных, в число которых они включали не только бойцов Красной Армии, а всех, способных носить оружие, было захвачено 5.7 млн советских граждан. Особенно много красноармейцев попадало в плен в первые месяцы отступления, когда в окружении подчас оказывались целые армии. Растерянность, усталось, психологический надлом вели к тому, что плен казался единственным способом выжить. Среди военнопленных было немало раненых и физически истощенных людей. В 1941 г. в Красной Армии числилось попавших в плен и пропавших без вести (что тоже часто означало плен) 2.4 млн, в 1942 г. — 1.5 млн человек.

Около 1 млн. пленных за годы войны вынужденно или добровольно выразили «желание помогать» Германии и пополнили власовскую армию, национальные подразделения вермахта, тыловые службы и ряды «восточных рабочих». В концентрационных лагерях погибли 3.3 млн (57%) пленных, из них почти 2 млн до февраля 1942 г. Гибель такого огромного количества людей была вызвана совершенно неудовлетворительными условиями транспортировки, размещения, содержания пленных, а также намеренным их истреблением. Первым делом отбирались и расстреливались «комиссары» (коммунисты), «евреи» и прочие «радикальные и вредные элементы». Но так как подобная практика вела к резкому возрастанию сопротивления Красной Армии, с мая 1942 г. она была прекращена. При отправлении пленных в лагеря «пешим порядком» конвоирам разрешалось пристреливать обессиленных людей. Всякая попытка к бегству влекла за собой немедленный расстрел. Перевозка в закрытых вагонах или на открытых платформах тоже была сопряжена с большим числом жертв. Так, эшелон, следовавший в декабре 1941 г. из Бобруйска в Минск с 3 тыс. человек, не дошел до станции назначения. Все военнопленные в пути замерзли и их трупы сброшены под откос.

На оккупированной территории и в рейхе гитлеровцы создали густую сеть больших и малых концлагерей. Только на Украине их насчитывалось 180. Пленных содержали в холодных и неприсобленных для жилья помещениях, а нередко и под открытым небом. Рацион питания был столь скуден, что во многих лагерях пленные, спасаясь от голодной смерти, ели листья и траву. Министерством продовольствия был разработан особый рецепт «хлеба для русских» — 50% ржаной муки, 20% жома сахарной свеклы, 20% опилок, 10% соломы или листьев. Из-за массовых заболеваний его выдачу в конце 1942 г. пришлось прекратить. Обессиленные болезнями, эпидемиями, голодом и холодом пленные, по словам очевидцев, «гибли как мухи». Так, к апрелю 1942 г. из 361 тыс. пленных, размещенных на территории Польши, умерло 310 тыс., т.е. более 85%. Да и выжившие напоминали одетые в лохмотья живые скелеты, покрытые струпьями и гноящимися ранами.

Особенно тяжелой была участь пленных в так называемых «лагерях-лазаретах» для раненых и больных. Питания им как не работающим вообще не полагалось, медицинская помощь практически отсутствовала. По существу такие «лазареты» являлись лагерями смерти. В одном из них, развернутом в украинском поселке Славута, за 1942 г. умерло 150 тыс. человек.

В последние годы в литературе раздаются голоса, что Советский Союз сам спровоцировал подобное отношение, не подписав Женевскую конвенцию 1929 г. об обращении с военнопленными. На самом же деле именно гитлеровское руководство, какими аргументами оно бы ни прикрывалось, при достижении своих целей на востоке не желало считаться ни с какими нормами международного права. Еще одним аргументом оправдания нацистской политики в этом вопросе служит нынешняя литература о бесчеловечном обращении с немецкими военнопленными. Но, во-первых, их в первые полтора года войны было немного, а во-вторых, в отличие от Германии Советский Союз, по общему признанию, не проводил в отношении к ним целенаправленную политику геноцида. Конечно, режим, который существовал в советских лагерях, был далеко не сладким и не все могли его выдержать. Вот, например, описание лагерного быта одним из немецких военнопленных:

... Холод, сырость, длинный путь к месту работы, слишком мало времени для сна, сон на цементном полу, на досках или настилах из жердей, на нарах в два-три этажа (в одежде и обуви, чтобы не украли)... Немыслимые лохмотья, дырявые башмаки с вылезающими наружу гвоздями. Наголо остриженные, со щетиной на лицах. Ни ножа, ни иголки, ни нитки, ни носового платка... Драки за порции, за место за столом, еда стоя, раздача чая без кружек, суп в пилотку, понос — прямо в штаны, чередование страха и надежды, никакой почты, тоска по дому, заботы, одиночество, причем все в перемежку — тут же и похитители хлеба, и гордые мастера испортить воздух, и заразные больные. Наказания. Страх перед доносами.

Приводимое описание хорошо узнается, так как примерно то же самое наблюдалось в лагерях для советских заключенных. Особых условий для иностранцев не создавалось. Другое дело, что все это переносилось ими, видимо, намного тяжелее. По советским данным, от 10 до 15% немецких солдат умерли в плену, по германским — не вернулось на родину 30—35% военнопленных. Разница в цифрах длительное время служила камнем преткновения в переговорах СССР и ФРГ, требовавшей возврата военнопленных, якобы остававшихся в Советском Союзе.

«Холокост»

Самой мрачной страницей истории «третьего рейха» был «холокост» — массовое истребление евреев, которое проводилось и на оккупированной территории. По германским оценкам, подлежало уничтожению примерно 5 млн советских евреев. Геноцид по отношению к ним усугублялся тезисом о «еврейском большевизме», и сопротивление оккупационному режиму трактовалось как происки евреев. К сожалению, следует признать, что в акциях по уничтожению еврейского населения участвовали гитлеровские пособники из числа местных жителей, особенно там, где были сильны антисемитские настроения.

Евреев уничтожали без всякого суда и следствия. Особенным усердием отличался гауляйтер Украины Э.Кох, даже в рейхе прослывший палачом и убийцей. Другой нацистский чиновник, гебитскомиссар в г.Слониме (Белоруссия) докладывал:

Я рад констатировать, что количество первоначально имевшихся в области евреев сократилось до 500; несомненно в политическом плане они все еще представляют определенную угрозу, но не могут быть пока полностью устранены по причине их острой военно-хозяйственной необходимости.

Во всех крупных городах выделялись специальные кварталы — еврейские гетто — преддверия массовых расстрелов и концлагерей. Среди них — печально знаменитые гетто в Риге, Львове, Житомире, Минске, Смоленске, Вильнюсе, Каунасе и других городах. Евреев вывозили в специально предназначенные для их уничтожения концлагеря, самым страшным из которых была «фабрика смерти» в Освенциме (Аушвице), где за время ее существования было уничтожено 4 млн человек. Как известно, всего нацисты погубили 6 млн евреев. Вопрос о том, сколько из них составили советские граждане, остается открытым, во всяком случае — не менее 1 млн человек.

Карательные акции

На оккупированной территории в целях борьбы с партизанским и подпольным движением систематически проводились карательные и устрашающие акции, массовые расправы и казни, осуществляемые специально предназначенными для этого «айнзатцкомандами» СС и СД. Вот строчка из письма домой одного оккупанта: «Вчера русский в штатском застрелил в соседнем местечке немецкого офицера. За это была сожжена целая деревня». Гитлеровцы ввели систему заложников, когда за каждого убитого немца казнили по 50 и более человек. Немецким солдатам и офицерам было прямо сказано, что за расправы с заложниками они не понесут никакой ответственности. Ликвидировали не только заложников, но и тех, кто мог донести о диверсионных актах, но не сделал этого, саботажников (не желающих работать), которых следовало, по указаниям сверху, вешать и расстреливать. Перечень мест, где в годы войны происходили массовые казни, занял бы не одну страницу. Среди них Бабий Яр под Киевом, Саласпилс под Ригой, Гродно, Рушаны, Ровно, Николаев, Ростов и т.д. Считается, что на оккупированной территории в результате преднамеренного уничтожения, а также варварских бомбежек, артобстрелов и прочих акций погибло примерно 7 млн мирных граждан.

Вопрос о сопротивлении оккупационному режиму

«Порядок», установленный захватчиками на советской земле, был таков, что даже нелегкая довоенная жизнь казалась счастливым прошлым. Если во всех странах, оккупированных Гитлером, возникало Сопротивление, то в Советском Союзе оно было усилено многократно. Впрочем, его не следует объяснять только реакцией на установленный гитлеровцами «порядок». Исторический опыт страны показывает, что с чужеземной властью, какой бы она ни была, народ не смирится. Так и теперь население оккупированных территорий поднялось на борьбу с захватчиками. Формы и методы сопротивления были разными: от угрюмой и холодной враждебности к завоевателям и их пособникам, саботажа и неявки на работу до поджогов, диверсий и ухода в партизанские отряды, чтобы с оружием в руках сражаться с врагом.

Первые шаги партизанского движения

Первые партизанские отряды возникли сразу же после вторжения противника. Среди партизан было немало бойцов и командиров Красной Армии, выходивших из окружения. Партизанские отряды и подпольные группы были немногочисленными, плохо вооруженными и действовали разрозненно, главным образом в тылу наступающих немецких войск. Для проведения диверсий в немецкий тыл засылались также небольшие группы бойцов истребительных батальонов. В период Московской битвы партизанам удалось серьезно нарушить коммуникации противника, а к концу 1941 г. в оккупированных районах действовало уже около 2 тыс. партизанских отрядов и подпольных групп.

Советское руководство, памятуя о непростых взаимоотношениях с партизанами в годы Гражданской войны, с первых шагов стремилось возглавить это движение и направить его в нужное русло. Командирами и комиссарами партизанских отрядов назначались секретари партийных комитетов, политработники, чекисты. Перед военными советами фронтов и подпольными обкомами ВКП(б) ставилась задача объединения и координации действий партизан и Красной Армии. Создавались областные и республиканские штабы партизанского движения. В мае 1942 г. при Ставке был образован Центральный штаб партизанского движения (ЦШПД) во главе с первым секретарем ЦК компартии Белоруссии П.К. Пономаренко. Советское руководство уделяло пристальное внимание организации борьбы в тылу врага, выделяя для этого все больше материальных и людских ресурсов.

Расширение партизанского движения

В 1942 г. партизанское движение охватило огромную территорию, распространившись даже на районы, недавно вошедшие в состав СССР, население которых поначалу довольно дружелюбно встретило немцев. Состав партизан был довольно пестрым: люди старшего поколения, лица призывных возрастов, по каким-то причинам оставшиеся на оккупированной территории, засланные с Большой земли диверсионные группы, женщины, подростки и даже дети. Мелкие партизанские группы соединялись в отряды. На их основе формировались бригады и корпуса. В Ленинградской области, например, действовали 4 партизанские бригады. Сильное партизанское движение существовало на Смоленщине, Брянщине и Орловщине, в сопредельных с ними украинских областях. Здесь, в Брянских лесах, партизанам удалось создать свой партизанский край, свободный от оккупантов. Такие края образовывались и в Белоруссии. Если в первой половине 1942 г. в партизанские отряды в этой республике вливалось ежемесячно 3—4 тыс. человек, то во второй — 7—8 тысяч. К ноябрю 1942 г. здесь действовало 430 отрядов численностью 50 тыс. человек. Еще весной 1942 г. в Витебской области была сформирована 1-я Белорусская партизанская бригада, численность которой достигла 2 тыс. человек. Бригада контролировала «Суражские ворота» между городами Велиж и Усвяты. Через них поддерживалась регулярная связь с Большой землей. На Оршанском железнодорожном узле действовала боевая группа Константина Заслонова. Она организовала 98 крушений поездов, уничтожила сотни вагонов и цистерн с горючим, большое количество техники. Когда условия для подпольной работы стали невозможными, группа ушла из города. Заслонов возглавил партизанский отряд, а затем и партизанскую бригаду. В ноябре 1942 г. он погиб в неравном бою с карателями.

Большое количество партизанских отрядов и подпольных групп действовало на Украине и в Крыму. В Киеве, например, летом 1942 г. образовалось до 40 подпольных групп. Такие группы были в Одессе, Днепропетровске, Запорожье, Николаеве и других городах. В августе 1942 г. в Краснодоне начала действовать «Молодая гвардия», прославленная в знаменитом романе А. Фадеева. Летом и осенью на базе подпольных групп во Львове была создана подпольно-партизанская организация «Народная гвардия», которая распространила свою деятельность на западные области Украины. В результате объединения отдельных отрядов образовались крупные партизанские соединения под командованием С.А. Ковпака, А.Н. Сабурова и А.Ф. Федорова. В середине 1942 г. на Украине действовали 5 партизанских соединений, около 900 отрядов и 1000 диверсионных и разведывательных групп.

Партизаны наносили удары по железным и шоссейным дорогам, взрывали поезда с войсками и техникой противника, уничтожали объекты, имеющие военное значение, жгли склады, препятствовали угону населения. Во многом благодаря их действиям поток рабочей силы в Германию с конца 1942 г. стал резко сокращаться, а предназначенные к отправке скрывались в рядах партизан. Особенно беспощадно расправлялись партизаны с теми соотечественниками, кто сотрудничал с оккупационными властями, с бургомистрами, старостами, «полицаями».

Жители городов и сел оказывали партизанам посильную материальную поддержку, хотя содержание партизанских отрядов легло тяжелым дополнительным бременем на население. Имена партизанских командиров и подпольщиков пользовались широкой известностью, обретали славу народных мстителей и заступников, обрастали мифами и легендами. Среди них, помимо упомянутых, нередко фигурировали имена Т.П.Бумажкова, И.Г.Генова, И.А.Козлова, Н.З.Коляды, В.З.Коржа («Батьки Коржа»), С.Г.Леонова, П.М.Машерова, Ф.И.Павловского, М.С.Прудникова, Н.Т.Шиша, М.Ф.Шмырева («Батьки Миная») и многих других.

Партизанские рейды

Во второй половине 1942 г. партизанские соединения начали совершать боевые рейды по тылам противника. По Ленинградской области и территории Латвии совершила рейд 1-я партизанская бригада Н.П.Буйнова, по Калининской — партизанский корпус В.В.Разумова. 57 дней продолжался поход 1-й Карельской партизанской бригады И.А.Григорьева, которая прошла по лесам и болотам 700 км и провела 26 боев. В мае — июне был совершен рейд партизанских отрядов во главе с Г.М.Линьковым из района Лепеля к Пинским болотам. С августа по октябрь по территории Белоруссии продвигался конный отряд «Боевой» под командованием А.К.Флегонтова. Пройдя 500 км, отряд громил полицейские гарнизоны и немецкие штабы.

Но особенно прославился глубокий рейд по тылам противника партизанских соединений Ковпака и Сабурова. Их соединения численностью около 3 тыс. человек в конце октября 1942 г. двинулись из Брянских лесов на юго-запад. Они прошли с боями более 700 км, форсировали Десну, Днепр, Припять и в конце ноября вышли в украинское Полесье. По пути более 1 тыс. новых бойцов влились в состав соединений. Сосредоточившись на новых базах, партизанские соединения стали наносить удары по важному Сарненскому железнодорожному узлу и надолго вывели его из строя. На границе с Белоруссией произошла их встреча с прославленными белорусскими партизанскими отрядами «Батьки Коржа».

Борьба с партизанами

Возникающий «второй фронт» в тылу встревожил гитлеровское руководство. В сентябре 1942 г. Гитлер в своем приказе отмечал, что действия партизанских отрядов на Востоке за последние несколько месяцев стали крайне опасными. Было запрещено называть партизан «партизанами», предписывалось именовать их «бандитами», «разбойниками», «грабителями», «убийцами», «поджигателями» и т.п. В качестве меры борьбы с ними рекомендовались «удары дубинкой по голове». Вот, например, отчет о проведении карательной акции 1-й моторизованной бригады СС от 14 сентября 1942 г.: 11 убитых вооруженных лиц, два сожженных дотла селения, 800 расстрелянных, а также 12 человек, приговоренных «за пособничество бандам» к расстрелу.

В октябре 1942 г. Гиммлер назначил начальника СС и полиции в центральном районе России обергруппенфюрера СС Бах-Целевского своим «уполномоченным по борьбе с бандами». Для их подавления в тылу группы армий «Центр» тот получил два полицейских полка, охранные отряды, 1-ю моторизованную бригаду СС и добровольческий отряд «Денмарк». Только за три месяца карательных акций в этом районе было расстреляно около 15 тыс. партизан и «подозрительных лиц».

В декабре 1942 г. Гиммлер докладывал Гитлеру, что на юге России, на Украине и в Белостокском округе за прошедшие четыре месяца были убиты в боях 1337 «бандитов», 737 были взяты в плен и уничтожены, а 7328 «бандитов» убиты после допросов; кроме того, были уничтожены 14257 человек, оказывавших содействие «бандитам» либо подозреваемых в этом, а также 363211 евреев. Помимо того, были уничтожены 150 населенных пунктов и еще около 2000 дворов.

Подразделения СС и СД, несмотря на крайние жестокости, не справлялись с партизанами. Для борьбы с ними немцы вынуждены были отвлекать все больше регулярных войск. Если летом 1942 г. эту задачу выполняли 13 дивизий, то осенью — 24. Для борьбы с партизанами выделялись даже танковые части. В ходе карательных операций удалось вытеснить партизан из Смоленской области. С особой настойчивостью немцы добивались ликвидации Брянского партизанского края. Несмотря на то что противник сосредочил в этом районе две немецкие и две венгерские дивизии, целый ряд других подразделений, провел три карательные экспедиции, эту задачу ему выполнить не удалось. Провалился и замысел ликвидации партизанских отрядов в Крыму. Нередко партизаны через своих осведомителей получали сведения о готовящихся акциях, и в результате немцы наносили «удары в пустоту».

В конце 1942 г. гитлеровское руководство несколько изменило тактику борьбы с партизанами. Ставка делалась на специально обученные команды, на более широкое привлечение вспомогательных отрядов из местных жителей. В партизанские отряды и подпольные группы засылали агентов. С их помощью оккупантам удалось нанести существенный урон подпольщикам Киева, Минска, Днепропетровска, Риги, Одессы, Николаева и других городов, уничтожить ряд партизанских отрядов.

Изменения в оккупационной политике

Некоторые военные и сотрудники ведомства Розенберга настаивали на коррективах в германской восточной политике. Суть их сводилась к тому, чтобы внести разлад в население захваченных территорий, смягчить оккупационный режим. Отдельным народам собирались дать какую-то форму национального представительства, в частности в Прибалтике, жители которой в целом благожелательно относились к немцам, а также мусульманским народам Крыма и Северного Кавказа. Предлагалось приступить к созданию национальных армий в качестве союзников в войне против большевизма. Такая перспектива намечалась для организаций украинских националистов (ОУН и УПА) — «бандеровцев». Проводилась агитация среди казаков Дона и Кубани. С этой целью на Дон прибыл бывший атаман Краснов, занимавшийся формированием казачьих подразделений в составе вермахта. Наряду с этим предусматривались меры для ликвидации большевистской экономической системы и восстановления частной собственности. Реакция нацистского руководства на эти предложения была в основном отрицательной. Гитлер и его ближайшее окружение по-прежнему были убеждены, что партизанский вопрос может быть решен только с помощью насилия. Но партизанское движение в ответ на это ширилось и крепло, а после Сталинградской битвы вступило в новую фазу своего развития.