А.Е.Молотков
(Великие Луки)
К единству национального самосознания
(Историко-философские поиски русского
православного социализма)
(Опубликовано: Русская национальная идея и государство. Составитель д.ф.н, академик Е. Троицкий. – М.: Издательский дом «Граница». 2002. – с. 208-232.)
Капитализм – православие – социализм
Нет государства без идеологии, как нет человека без самосознания. Государство есть организм, и идеология государства во многом определяет его целостность, являясь связующим центром и невидимым алтарем общественной жизни, Идеология не является чем-то раз и навсегда заданным, неподвижным и неизменным, наоборот, в ходе исторического процесса она претерпевает непрерывные изменения и развитие, стремясь к наиболее полной реализации своей сущности. Сущностью же идеологии является - национальная идея, понимаемая, как замысел Божий о данной нации. При этом диалектика государственной идеологии определяется отражением этой идеи в реальной национальной истории. Т.е. здесь, как и в случае с простым личностным человеческим самосознанием, происходит непрерывное сочетание внутреннего и внешнего, - встает постоянная задача сохранения идентичности самосознания при непрерывном изменении исторических обстоятельств. Государственная идеология, отражающая преломление национальной идеи в конкретном историческом процессе и призвана исполнять эту функцию - быть основой национально-государственной идентичности, охранять собою преемственность национально-исторического бытия.
Как же выглядит в этом смысле наша нынешняя государственная идеология? Если мы поставим для себя этот вопрос, то в первую очередь обнаружим, что государственной идеологии, в таком понимании, у российского общества ... просто не существует. А то, что существует, находится в таком беспорядке, что говорить об этом, как о чем-то целостном, не представляется возможным. Слишком велик и разнообразен идеологический спектр действующих сегодня в России общественно-политических сил 'и течений - кто во что горазд. Этот идеологический разнобой дезориентирует общественное сознание, распыляет его естественное стремление к гражданской самоорганизации. В связи с этим крайне остро встает вопрос восстановления национального идеологического единства, ибо в нынешних условиях такое, в целом, безыдейное состояние общества равносильно его исторической бессознательности и слепоте, что делает выход из нынешнего исторического лабиринта - невозможным. Поэтому вопрос об идеологии остаётся исключительно актуальным вопросом национального возрождения. От его правильного, исторически адекватного решения зависит и все остальное: вектора государственного бытия, поступательность развития общества, приоритеты и смысл различных преобразований - в экономике, политике и культуре.
Конечно, государственная идеология не создается за письменным столом, как это в свое время пыталась осуществить компания "политологов" по заказу Б. Ельцина. Формирование идеологии есть сокровенный духовно-нравственный процесс, идущий в глубинах национального духа, - но осмысление этого процесса, его исторической логики, есть прямая гражданская обязанность мыслящей части общества.
Итак, что же представляет из себя нынешняя российская идеология? Первый, поверхностный взгляд определит ее состояние как иллюстрацию к известной басне, где "лебедь, рак и щука" вот уже десяток лет безуспешно пытаются стронуть с места воз назревших преобразований - "гусь рвется в небеса, рак пятится назад, а щука тянет в воду"... Что означает эта упорная многовекторность общественного сознания? Где критерии истинности тех или иных идеологических доктрин? Поверхностный, "механический" анализ не поможет нам в этих вопросах. Начала идеологии, ее истоки и движущие силы, надо искать глубже - в исторической ткани общегосударственного прошлого.
Государственная идеология не появляется "из ничего", она обязательно должна обладать атрибутом исторической преемственности, быть плоть от плоти традиционного народного мировоззрения и самосознания. Вне этого критерия тот или иной идеологический "постулат" есть фикция, навязанная обществу внешними, чуждыми народу, силами. Этот принцип позволит нам существенно упростить первоначальною схему: именно такой "фикцией" является для российского общества идеология жесткого рыночного капитализма (по типу американского) с его культом наживы, потребительства и индивидуального эгоизма, навязываемая нам ныне под видом "демократии". Неудача этого "опыта" во многом определяется принципиальным нежеланием нации принять эту идеологию в качестве закона своего общественного бытия.
Идеология капитализма для российского общества по меньшей мере исторически нелегитимна, т.е. не имеет под собой освященной национальной историей традиции. Предпосылки и начала капитализма в XIX - начале XX века в России безусловно были, и Февральская революция даже попыталась узаконить эти начала на "официальном уровне", - однако народ (и история) судил иначе. Русский народ, в своем самосознании, не принял стремительно нараставшего духа буржуазности - циничного (безбожного по существу) закона эксплуатации человека человеком, основанного на власти денег, и не позволил ему установиться в качестве официальной государственной идеологии.
И то, что ныне этот "дух" нам пытаются навязать под видом "рыночной экономики" и "демократии", т.е. лукаво скрывая за тер, микологией истинную сущность происходящего, говорит о том, что наш народ по-прежнему не приемлет отравы капиталистической идеологии, сердцем ощущая ее неправедное, антихристианское со. держание. Именно этим объясняется провал так называемых «реформ» последнего десятилетия: их спекулятивные принципы приняли для себя как руководство к действию лишь самые одиозные и по большей части именно не русские, инородные по духу, элементы. Основная же часть населения осталась безразлична и невосприимчива к призыву (и соблазну) скорейшего личного обогащения "любой ценой".
И здесь проявляется еще одно важнейшее свойство идеологии, - ее тесная связь с патриотизмом. Патриотизм, как острое чувство национально-исторического настоящего, но укорененное исключительно в национально-государственном прошлом, не может быть причастен к идеологии, не имеющей в этом прошлом своей основы. Поэтому нынешняя "рыночная" экспансия сопровождается такой безудержной русофобией, а к нынешним "реформаторам" так неприложимо понятие патриотов. Патриотизм по-прежнему остается одним из самых надежных критериев и индикаторов истинной национальной идеологии - ...что, впрочем, хорошо понимает и нынешняя власть, старательно мимикрирующая под патриотическую окраску окружающей среды.
Итак, неолиберально-рыночную идеологию реформаторов (и "патриотическую" мимикрию власти) мы отнесли к разряду национально-исторических фикций. Что остается? Реальный патриотический сектор. И здесь уже есть над чем поразмыслить... Если бы идеология государственного патриотизма была едина сама в себе или хотя бы предполагала такое единство в обозримом будущем, то никакая "фиктивная" идеология не могла бы не только господствовать на сегодняшней общественно-политической сцене, но даже присутствовать на ней в качестве участника идеологического процесса, ибо реальное естественным образом всегда вытесняет все нереальное, побеждая его своей очевидностью. Однако ситуация осложнена до абсурда: идеология государственного патриотизма не только не едина в своей основе, но исторически антагонистична -а это во многом определяет тупиковость современной общественно-политической ситуации.
О чем идет речь. Если рассмотреть и распределить многочисленные партии и движения патриотического толка по их идеологическим истокам, то окажется, что в современном патриотическое движении есть лишь две(!) исторически легитимные (т.е. реализованные в русской истории) патриотические идеологии - это православие и коммунизм. Именно они фигурируют в общественном создании как две самые внушительные идеологические силы. Однако исторические судьбы XX века противопоставили их в трагическом для России антагонистическом отношении. ...Что значит эта русская антиномия, и есть ли выход из создавшейся "патовой" идеологической ситуации? Не ответив для себя на эти вопросы, мы не можем рассчитывать на преодоление нынешней исторической смуты.
Патриотизм, как отмечалось выше, не есть простое эмоциональное чувство - "любовь к отеческим гробам", а есть неотъемлемое свойство всякой национально укорененной идеологии, являясь своего рода энергетическим полем, обеспечивающим этой идеологии народное признание и историческую актуальность. Эта патриотическая энергетика, освящающая собой государственную идеологию, обеспечивает в конечном итоге и целостность государственного организма. В этом смысле нынешнее состояние России действительно плачевно: официальная государственная идеология - не освящена патриотическим чувством общества, а та идеология, которая наполнена этим чувством - разделена внутренним взаимным недоверием. Патриотическое самосознание общества трагическим образом расколото: часть его традиционно исповедует идеологические ценности православия, а часть, не менее традиционно, - идеалы и принципы коммунизма. С точки зрения государственного патриотизма обе позиции одинаково истинны, но с точки зрения государственной идеологии, это равносильно распаду на два "независимых" государства, - а. как известно, "царство, разделившееся, само в себе, не устоит"... Таким образом, вопрос о государственной идеологии сводится к вопросу о восстановлении идеологической цельности патриотического самосознания общества, что в нашем случае означает приведение к общему идеологическому знаменателю двух слагаемых национального самосознания - православия и коммунизма. Как бы ни казалась трудна и даже, на первый взгляд, абсурдна подобная задача другого решения нынешняя идеологическая ситуация не имеет, в идеологическом треугольнике: капитализм - православие -социализм, есть лишь одно патриотическое решение.
Для национального духа это означает сознательное созидание нового идеологического единства, что подразумевает глубокую интеграцию сущностных национальных ценностей и преодоление устаревших идеологических стереотипов. Только разрешив эту внутреннюю, духовно-стратегическую задачу, Россия сможет вернуться к адекватности своего исторического бытия. И здесь есть над чем и Ради чего потрудиться: если бы удалось "замкнуть" два этих мощнейших потенциала русской идеологии, то это было бы не только Решением одного из ключевых тактических вопросов современного патриотического движения, но и разрешением основного мировоззренческого противоречия российской истории всего XX века.
Как два принципа миросозерцания православие и коммунизм могут, на первый взгляд, показаться абсолютно несовместимыми но тот факт, что оба они были реализованы в качестве государственной идеологии в единой русской истории, говорит о том, что между ними есть нечто общее. Наша задача и состоит в том, чтобы осознать это общее и проявить на уровне современного мышления те предпосылки, которые могут стать основанием для новой единой национальной идеологии.
Сейчас мы уже можем посмотреть на нашу новейшую историю несколько отстраненно: никакая из сторон не находится непосредственно в плоскости противоречия - все это позади. Наоборот, современные исторические реалии обнажают принципиально новое . противостояние, в котором обе "стороны" оказываются находящимися по одну линию фронта. Это тотальная экспансия западной (антихристианской по существу) неолиберально-капиталистической идеологии на исконные основы нашего национального самосознания, ставящая под угрозу само существование России как самобытной цивилизации. Перед лицом этой угрозы задача общенационального идеологического синтеза становится крайне актуальной.