18. О пятом поле, хвалы

Когда я пересек это поле света, сразу же показалось прекрасное поле божией хвалы. Действительно, сложив в сокровищнице души все добытое мной в поле света, откуда перечисленная десятка - благость, величие, истина и остальное, - все это и больше того я нашел процветающим на поле божией хвалы и сказал: раз это цветущее и радостное поле производит только ту же десятку и подобное ей, то значит, вся десятка - хваления божий 62. А заглянув внутрь себя, я заметил, что вместе с утверждением благости, величия, истинности и так далее того определения, которое определяет и само себя, и все в мире, наш ум тоже стремится выразить хвалу ему. Поистине он восхвалил определение, каким является бог, поскольку оно хорошо, поскольку велико, поскольку истинно и так далее; что ведь такое те десять, как не хваление бога? Что ими восхваляется, как не та хвала, которая есть бог? Разве не все они восхваляются? Благу хвала, величию хвала, истине хвала и каждому из остального. Вся десятка и прочее, восхваляемое всяким существом разумной жизни, выливается в хвалу божию и благословение о нем как об источнике хвалы; все вещи суть то, что они суть, от божией хвалы и благословения. Пророк Даниил пел, глядя на все создания божий: <Благословите, все создания Господни, Господа, хвалите и превозносите его во веки> 63; и он отдельно перечисляет ангелов, небеса и землю, воду и все другие творения как хвалящие бога. Поистине все они не что иное, как красоты божий и его радостная хвала. По свидетельству Дионисия, они познаются только через божественную причастность, а их пребывания в своем начале и основании не постичь никакому разуму. Куда там!

==373

Назовем ли мы эту сверхсущную тайну светом, жизнью или Словом, мы понимаем под этим только излучаемся ею в нас приобщения, или силы, вовлекающие нас и бога и одаряющие нас или существованием, или жизнью, или знанием; так Дионисий 64. Справедливо каждое божие создание хвалит бога за его благость, потому что само же себя признает благим и достохвальным благодаря его дару; так же великим; так же истинным и прочее.

В поле хвалы вели свою благочестивую охоту все пророки, возвышенные духом провидцы; тому свидетельством Священное писание и сочинения святых, где они всё относят к хвале божией. Так Дионисий, рассуждая о божиих именах, назвал эти имена хвалой богу и, хваля через них бога, толковал их как хвалу ему; скажем, в главе о премудрости восхваляется ум и разум, и Дионисий говорит, что через все сущности хвалим бог 65 . В этом поле хвалы я понял, что сладостнейшее знание состоит в божием хвалении, которое все образовало из своих хвалений в хвалу себе: как разные гимны хваления содержат разные гармонические сочетания, так каждый вид - человеческий, львиный, орлиный и так далее - есть как бы особый вид гимна, образованный из хвалений бога в его хвалу.

Небесные гимны более торжественны и изобильны хвалой, чем земные; скажем, солнце - чудесное сочетание божиих хвалений; но каждый гимн тем прекрасен и неповторим, что в своей неповторимости имеет нечто такое, чего другие гимны лишены, причем бог принимает все гимны, назвав благим и благословив все сотворенное им как приобщение к его хвале. Я вывел отсюда, что человек, живое и мыслящее существо, наилучше составленный гимн из всех божиих хвалений, имеет от божиих хвалений больше всех видимых вещей, так что и больше всех прочих непрестанно должен хвалить бога, а его жизнь только и состоит в возвращении богу того, что он принял от него, чтобы существовать, - хвалений. Тогда он устремляется к своей цели и получает блаженнейшим вознаграждением бессмертную хвалу бога.

19. О том же

Итак, все вещи своим существованием хвалят бога. Поскольку каждая настолько совершенна и достаточ-

==374

на, что ни с какой стороны не лишена хвалы, каждая тем больше хвалит создателя, от кого единственного у нее то, что она хвалима. Поэтому все сотворенное по природе хвалит бога, и когда хвалимо творение, то не оно само хвалимо, себя не создавшее, а в нем - ее устроитель. Поклонение кумирам, воздающее твари божественные почести, - безумие шаткого, слепого и соблазненного ума; когда вместо бога благоговеют перед тем, что по своей природе само хвалит своего создателя, это поистине безумие. И ничто в мире не знает другого бога, чем того, которого хвалит как своего создателя и превосходнее которого ничего не знает; а каждое творение знает своего создателя и, насколько ему достаточно, познает его всемогущество. Оно хвалит [бога], слышит, понимает его слово и повинуется ему: если он повелит камню ожить, камень во всякою случае, слышит, понимает и повинуется; мертвые тоже услышат слово божие и будут жить, как четырехдневный Лазарь и другие мертвые услышали его и стали жить, о чем известно христианам 66. Отсюда ясно, что когда, обладая свободой воли, человек прекращает хваление бога, не слышит говорящего в нем и в его совести божьего слова и не хочет понимать его и повиноваться ему ради делания добра, то не имеет извинения, ведь собственная природа обличает его; и он тогда недостоин сообщества блаженных, всегда хвалящих бога.

На этом поде я нашел еще, как несказанно и радостно непрестанное хваление господа святыми душами. Насколько они его любят, настолько прославляют, и чем больше восхваляют, тем больше сами удостаиваются хвалы и ближе подступают к нему, достойному бесконечной хвалы, хотя никогда не достигают равенства с ним: как конечное время никогда не может возрасти до того, чтобы уподобиться бесконечному и постоянному (perpetuo), так постоянное, имея начало, никогда не может сравниться с вечным, не имеющим начала 67.

Так же и вечное проклятие возмутившихся духов никогда не станет временным и конечным.

А какой хвалы удостаиваются люди, совершенные в хвалении господа, нам показывает всегда соблюдаемое ими благочестие, которое возвышает их до общения с богом и святыми и увенчивается божиим

==375

хвалением. Совершенные хвалят бога в вышних, отбрасывают все могущее помешать этому хвалению, какова любовь к себе и здешнему миру, и смиряют сами себя, приучая себя жить по вере, умерщвляющей эту помеху любви к себе и к миру, подражателями учителя истины, воплотившегося Слова божия, словом и примером научившего во славу бога добровольно идти на страшнейшее из страшного, позорную смерть. Следуя ему, бесчисленные мученики через смерть обрели бессмертную жизнь, а сегодня огромное множество верующих, умерев для мира и посвятив себя божьему хвалению, стремится быть совершенным в хвалении бога.

20. О том же

Пророк велел петь богу хвалу на десятиструнной псалтири 68. Помня об этом, я взял десять струн хвалы - благость, величие, истину и остальные названные выше. Псалтирь - произведение разумного духа (intelligentiae), давшего человеку инструмент, из которого он мог бы извлекать услаждающую и радостную гармонию. Эту гармонию, звучащую в нем самом умопостигаемо, он делает слышимой и ощутимой, и, поскольку она коренится в умопостигаемом, обладающие разумным духом наслаждаются, ухом и чувственно слыша в. звуке то самое, чем нечувственно обладают в душе. Недаром они хвалят играющего, если мелодия созвучна живым гармоническим числам души, и порицают, если не созвучна. Три вещи нужны для игры: псалтирь, где две составные части, корпус и струны, и играющий, - то есть разумный дух, природа и субстрат; играющий - разумный дух, струны - природа, движимая интеллигенцией, а корпус - соответствующий природе субстрат. Как в большем мире, так все это есть и в человеке-микрокосме: в нем есть разумный дух, есть человеческая природа и соответствующее ей тело, так что человек есть живая псалтирь, имеющая в себе все для воспевания богу хвалений, которые он познает в себе самом. Поистине <на псалтири и цитре, на кимвалах торжества и кимвалах благозвучных всякое дыхание хвалит Господа> 69. Все эти живые инструменты наш разумный дух хранит в самом себе.

==376

Дивен источник, из которого живущий разумом человек по природе имеет это знание хвалы, похвального и порицаемого. Не будь это знание нужно его природе для питания и сохранения, у человека его было бы не больше, чем у осла: божие провидение так же не расточается в излишествах, как не скудеет в необходимом. Из чего мы состоим, тем питаемся и кормимся, всякий живущий ищет свой хлеб, а найдя, узнает - узнает через сообразность этого хлеба тому, из чего сам происходит. Соответственно, когда человек по своей разумной душе природно узнает, что достояно хвалы и радостно принимает это как отвечающий его природе хлеб, он познает отсюда и свою принадлежность тому, что хвалит и принимает ради природной сообразности своему существу. По дару божественного провидения интеллект хранит в себе таким образом все необходимое ему знание начал, в свете которых ищет сообразного его природе питания, и его суждение здесь безошибочно. А поскольку его начала, какова не раз уже названная десятка, достойны хвалы и сам человек составлен из этих своих начал, так что божия хвала хвалит в нем своего же создателя, то человек не остается в совершенном неведении о своем боге, зная его достойным хвалы и славным во веки. Причем другое знание ему не необходимо: он уже знает столько, сколько ему достаточно, чтобы делать то, для чего он сотворен. Хваля бога, <яко благ>, он заведомо знает, что его благость достойна хвалы, так же истина, премудрость и остальное. Пусть он не знает, что они такое, он все-таки не находится в полном неведении о них, когда знает, что они достойны хвалы, свернуто заключены в хвале божией и настолько отвечают божией хвале, что человек без них не понимает даже возможности хвалить бога или что бы то ни было.

Человек знает еще, что должен определять свою свободную волю достойным хвалы, чтобы достохвальное от природы и по выбору совпало. Благость, добродетель, истина, благородство, праведность и другое подобное достохвальны и могут быть избраны свободной волей. Или их противоположное. Если избираются они, весь человек, достойный хвалы как по своим природным [началам], так и по свободному выбору, воздает богу совершенное хваление; выбирая пороки и

==377

противоположное достохвальному, он не достоин хвалы , а лишь противен себе и богу. Противный хвале, как он тогда может хвалить бога? Наоборот, всегда хвалящий бога непрестанно совершенствуется, как музыкант за своей цитрой, и непрестанно делается богоподобнее. И здесь - в том, чтобы становиться все подобнее богу, - назначение человека, как справедливо говорил Платон 70. Ведь чем больше человек хвалит бога, тем сам угоднее богу, а значит, и сам достойней хвалы и подобней божественной достохвальности. Поистине мудрый Сократ понимал, что ни о чем у вас нет такого надежного, знания, как о достойном хвалы и советовал только ему посвятить все наше усилие бросив остальное как лишнее и ненадежное; он увещал стараться о том, чтобы наши нравы стали достойны хвалы 71. Мы можем извлечь о них знание из самих себя, благодаря привычке усвоить себе совершенствующий нас образ поведения и таким путем постоянно делаться лучшими.