Kanetti_E_Massa_i_vlast

62

Элuас Канеmmu

воположность - В панику, в борьбу каждого против всех, сто­ ящих на его пути. Чаще всего это превращение происходит, когда несколько раз меняется направление бегства. Доста­ точно перерезать массе путь, чтобы она ринулась в другом направлении. Если путь перерезается еще и еще раз, она уже не знает, куда бежать. Она теряет направление, и ее консис­

тенция сразу меняется. Опасность, до сих пор воодушевляв­ шая и объединявшая, теперь делает каждого врагом другого,

каждый начинает спасаться сам по себе.

Массовое бегство в противоположность панике черпает

свою энергию в том, что все бегут вместе. Пока масса не распалась, пока упорствует в неуклонном движении как мо­ гучий нерасчленимый поток, до тех пор страх, который ее гонит, остается переносимым. С самого момента возникно­ вения она отмечена своего рода восторгом - восторгом со­ вместного движения. Опасность грозит одному не меньше,

чем другому, и хотя каждый бежит или скачет изо всех сил чтобы скорее достичь безопасности, у него все же есть CBO~

место в этом потоке, которое он знает и которого держится посреди всеобщего возбуждения.

Во время массового бегства, которое может длиться дни и

недели, кто-то остается позади, потому ли, что выбился из

сил, потому ли, что настигнут врагом. Он исключен из об­ щей судьбы. Он стал жертвой, принесенной врагу. Сколь бы

полезен он ни был как попутчик, для бегущих он важнее как павший. Вид его наполняет изнуренных новой силой. Он оказался слабее, и на него пал жребий. Одиночество, в каком он оказался, в каком они успели его мельком увидеть, за­ ставляет их еще выше ценить тот факт, что они вместе. Не­

возможно переоценить важность павших для сплочения мас­ сы бегства.

Естественным завершением бегства является достижение цели. Оказавшись в безопасности, масса распадается. Бегст­

во может закончиться и досрочно, если вдруг опасность са­ МОликвидировалась в самом ее источнике. Например, объяв­ лено перемирие, и городу, откуда все бежали, уже ничто не угрожает. Люди поодиночке возвращаются туда, откуда бе­ жали вместе; они снова разделены, как и раньше. Есть и третья возможность: масса не то чтобы распадается, но иссякает, как поток в песках. Цель далека, окружение враждебно, люди

голодают и изнемогают. Не единицы уже, а сотни и тысячи остаются лежать на дороге. Физический распад происходит постепенно, начальный импульс движения держится беско­ нечно долго. Люди ползут вперед, когда нет уже и надежды на спасение. Масса бегства - самая стойкая из всех форм

массы: оставшиеся держатся вместе до самого последнего

мгновения.

Примерам массового бегства поистиvне нет числ~. Н~ше время пополнило их запас. До событии прошедшеи воины вспоминалась прежде всего судьба Grande Аппёе Наполеона при его отступлении из России. Это замечательный случай: армия, состоявшая из людей многих языков и стран, ужас­ ная зима, огромные расстояния, которые большинству пред­ стояло отмерять собственными ногами; это отступление, вы­ родившееся в массовое бегство, известно в подробностях. Бег­ ство мирового юрода в столь огромных масштабах человечест­ во испытало, пожалуй, впервые, когда немцы подошли к Парижу в 1940 г. Исход длился недолго, потому что вскоре наступило перемирие. Но масштаб и интенсивность бегства были столь велики, что для французов оно стало главным массовым событием прошедшей войны.

Не стоит здесь перечислять примеры из новейшего време­ ни. Они еще свежи у всех в памяти. Стоит, однако, подчер­ кнуть, что массовое бегство люди знали уже тогда, когда жили еще очень маленькими группами. Оно существовало в их представлениях еще до того, как стало фактически возмож­ ным благодаря росту их численностим. Вспомним версию эскимосского шамана: "Небесный простор полон голых су­ ществ, мчащихся по воздуху. Это люди, голые мужчины и голые женщины летят, нагоняя бурю и вьюгу. Слышите и~ свист? Шум, будто в небе бьют крыльями стаи огромных птиц. Это ужас и бегство голых людей!"

Масса запрета

Масса особого рода образуется вследствие запрета: собрав­ шись вместе, люди больше не хотят делать то, что они до сих пор делали поодиночке. Запрет внезапен, они налагают его на самих себя. Это может быть старый запрет, к тому време­ ни забытый, или же такой, который время от времени возоб-

новляется. Но он может быть и совсем новым. Во всяком случае, действует он с огромной силой. В нем есть безуслов­ ность приказа, но решающую роль играет его негативный характер. Он никогда не приходит извне, даже если это вы­ глядит именно так. В действительности он всегда возникает из потребности самих участников события. Как только за­ прет сформулирован, начинается образование массы. Все пе­ рестают заниматься тем, чего от них ожидает внешний мир. То, что делалось ими до сих пор без всякого шума, как что-то

естественное и вовсе не трудное, теперь вдруг перестает вы­

полняться, не делается ни за что, ни за какие посулы. По решительности отказа опознается принадлежность к общнос­ ти. Негативность запрета характеризует эту массу с самого

момента ее возникновения и, пока она существует, остается

ее важнейшей чертой. Можно было бы даже назвать ее нега­ тивной массой. Она рождена сопротивлением: запрет - ее

граница и плотина; граница непроходима, плотина непрони­

цаема. Каждый контролирует другого - остается ли тот частью плотины? Кто сдался и перешагнул через запрет, будет осуж­

ден и отвергнут.

Лучший пример негативной или запретной массы в наше время - это стачка. Труду рабочих свойственна регулярность и привычность. Он состоит В действиях, разных по характе­ ру, но начинающихся и завершающихся одновременно. Они одновременно приступают к работе и так же одновременно покидают рабочие места. В этом отношении они равны. у большинства из них - ручной труд. Они схожи еще и в том, что за свою работу получают плату. Но зарплата. различ­ на и зависит от того, что и сколько сделано каждым. Так что равенство простирается не очень далеко. Самого по себе его недостаточно для образования массы. Когда же дело доходит до стачки, все радикально уравниваются одним только фак­ том отказа от работы. Такой отказ поглощает человека цели­ ком. Запрет создает обостренное и способное к сопротивле­

нию сознание.

Момент прекращения работы - это великий момент, вос­ петый в рабочих песнях. В этот миг рождается чувство облег­ чения, с которым связывается самый смысл стачки. Фиктив­ ное равенство, о котором рабочим твердили всегда, но кото­ рое на деле ограничивалось лишь тем, что все они работают

65

Масса

руками, вдруг становится подлинным. Пока они работали, они делали разные вещи, а именно те, что приказано было

делать. Когда работа остановлена, все делают одно и то же.

Как будто бы все они одновременно решили опустить руки и

употребить все силы на то, чтобы их не поднимать, как бы ни голодали они сами и их родные. Прекращение работы делает рабочих равными. По сравнению с силой воздействия этого момента конкретные требования мало что значат. Объявлен­ ной целью стачки может быть, например, повышение зара­ ботной платы; разумеется, в отношении этой цели они еди­ ны. Но одной ее не хватило бы для образования массы.

Опущенные руки оказывают заразительное воздействие на все другие руки. В неделании начинает соучаствовать все об­ щество. Стачка, расширяющаяся "из чувства солидарности",

не дает заняться собственным делом и другим - тем, кто

даже не думал прекращать работу. Именно в этом смысл стач­ ки: все должно остановиться, если рабочие стоят. Чем более

это удается, тем вероятнее перспективы победы стачки. Внутри самой стачки особенно важно, чтобы провозгла­

шенный запрет соблюдался каждым. Спонтанно из самой массы формируется организация. Она выполняет функции государства, которое возникает в полном сознании своей крат­

ковременности и проводит в жизнь лишь очень малое коли­ чество законов, но уж их-то проводят строжайшим образом. Доступ к месту стачки охраняется пикетами, рабочие места

становятся запретной зоной. Благодаря наложенному на них запрету, они лишаются своего обьщенного характера и обре­

тают особое достоинство. Ответственность за них несут все вместе, и это иревращает их в совместное достояние. Как

таковое они оберегаются и наполняются высоким смыслом. В их пустоте и покое чудится нечто священное. Каждый, кто к ним приближается, подвергается проверке на убеждения и

образ мыслей. Кто идет с мирскими намерениями, то есть

просто с желанием работать, тот враг и предатель. Организация следит за справедливым распределением де­

нег и продуктов. Того, что имеется, должно хватить на воз­ можно более долгий срок. Важно, чтобы каждый получал одинаково мало. Сильному не придет в голову, что ему поло­ жено больше, даже жадные охотно демонстрируют умерен­ ность. Поскольку денег и продуктов обычно мало, а дележка

3 Канстти э.

подозрений не вызывает, ибо все делается публично, этот способ распределения позволяет массе гордиться своим ра­ венством. В такой организации есть нечто необычайно серь­ езное и достойное уважения. Если массе обычно свойствен­ ны дикость и жажда разрушения, нельзя не отметить досто­ инство и чувство ответственности такой вот структуры, воз­ никающей из самой сердцевины массы. Именно потому и важно пронаблюдать за массой запрета, что в ней проявля­ ются эти свойства, противоположные свойствам "нормаль­ ной" массы. Пока она верна своей сути, она против любого рода разрушений.

Правда, удержать ее в таком состоянии оказывается не­ легко. Если дела идут плохо, нужда крепчает, если, в особен­

ности, стачка подвергается нападению или осаде, негативная

масса выказывает стремление превратиться в позитивную и активную. Бастующим, которые вдруг отняли у своих рук привычное им дело, становится трудно держать их в бездей­ ствии и дальше. Если они чувствуют, что единство стачки под угрозой, возникает тяга к разрушению, прежде всего в сфере их привычной работы. В этом, собственно, и состоит важнейшая задача организации: сохранить для массы ее соб­ ственный характер как негативной массы, массы запрета, воспрепятствовав отдельным позитивным акциям. Она так­ же должна определить, когда настанет момент снять запрет, которому масса обязана своим существованием. Если ее ре­ шение соответствует чувствам массы, отменяя запрет, она прекращает собственное существование.

Массы обращения

"Милый, дорогой друг, волки всегда пожирали овец; неуже­ ли на этот раз овцы сожрут волков?" Это фраза из письма, которое мадам Жюльен написала своему сыну во время Фран­ цузской революции. В ней в самой краткой формулировке выражена сущность обращения. Немногие волки истребля­ ли до сих пор множество овец. И вот настало время мно­ жеству овец обратиться против немногих волков. Известно, что овцы не едят мяса. Однако фраза значима именно в своей кажущейся бессмысленности. Революции - это подлинные времена обращения. Те, кто долго был беззащитен, вдруг

обретают зубы. Численностью они возмещают недостаток

хищности.

Обращение предполагает общественное расслоение. Пре­ жде, чем возникнет потребность в обращении, должны уже

некоторое время существовать противоположные друг другу

классы, один из которых пользуется большими правами, чем другой. Вышестоящие группы имеют право отдавать приказы

нижестоящим, независимо от того, пришли ли они в страну как завоеватели, подчинив себе коренных жителей, или рас­ слоение стало результатом процессов внутри общества.

Каждый приказ оставляет в том, кто вынужден его выпол­ нить, болезненное жало. О природе и неизгладимом воздей­ ствии этих жал многое будет сказано дальше. Люди, которым

много приказывали и которые переполнены такими жалами,

испытывают сильное желание освободиться от них. Освобож­ дения можно достигнуть двояким путем. Они могут получен­

ные сверху приказы передавать далее вниз: для этого нужны

нижестоящие, которые бьши бы готовы их исполнить. Но

они еще могут возвратить назад - самим вышестоящим -

все испытанные от них и затаенные обиды и страдания. От­ дельному человеку, который беззащитен и слаб, редко когда подвернется такая счастливая возможность. Но если множест­ во таких людей скапливается в массу, может получиться то, что не удавалось единицам. Вместе они в состоянии высту­ пить против тех, кто раньше отдавал им приказы. Революци­

онную ситуацию можно рассматривать как ситуацию такого обращения. Массу же, для которой разрядка состоит глав­ ным образом в освобождении от жал приказов, можно на­ звать массой обращения.

Началом Французской революции считается штурм Бас­ тилии. На самом деле она началась раньше - заячьей рез­ ней. В мае 1789 г. в Версале собрались Генеральные штаты. Они обсуждали вопрос об отмене феодальных прав, к кото­ рым относилось И право дворянской охоты. Десятого июня, за месяц до штурма Бастилии, Камилл Демулен, участвовав­ ший в обсуждении в качестве депутата, писал своему отцу: "Бретонцы временно отменили некоторые из пунктов, со­ держащихся в списке их претензий. Они охотятся на голубей и дичь. Полсотни молодых людей учинили здесь неподалеку беспримерное побоище зайцев и кроликов. На Сен-Жермен-

ской равнине они убили прямо на глазах лесничих 4-5 тысяч

штук дичи". Прежде, чем осмелиться напасть на волков, овцы

набрасываются на зайцев. Перед обращением, которое на­

правлено против высших, истребляют низших - безопасных и безвредных животных.

Но главное событие - это штурм Бастилии. Весь город вооружился. Восстание направленопротив королевского пра­ восудия. Которое воплощено в подвергшейся нападению и раз­ грому крепости. Заключенные освобождены и могут примкнуть К массе. Губернатор, который отвечал за оборону Бастилии, и его помощники казнены. Но и воров вешают на фонарях. Бас­

тилия полностью сровнена с землей, разнесена по камушку.

Правосудие в обоих своих главных аспектах - осуждение на

смерть и помилование - перешло в руки народа. Таким обра­

зом совершилось, на этом его этапе, обращение.

Массы такого рода образуются при самых разных обстоя­ тельствах. Это может быть бунт рабов против господ, солдат против офицеров, черных против живущих в их среде белых. Всегда первые долгое время выполняют приказания вторых. Восставших всегда побуждают кдействию сидящие в нихжала и всегда нужно очень много времени, чтобы они оказались в

состоянии действовать.

Многое из того, что можно наблюдать на поверхности ре­ волюционных событий, разыгрывается в форме преследующей массы. Ловят отдельных людей и, поймав, подвергают кол­ лективному убийству в форме суда либо вообще без всякого суда. Но это не значит, что в этом и состоит революция. Она

не делается преследующими массами, стремительно достига­

ющими своей естественной цели. Обращение, раз начавшись идет вглубь. Каждый старается достичь такого состояния' чтобы избавиться от сидящих в нем жал, а в каждом их MHO~

жество. Масса обращения - это процесс, охватывающий все общество, и даже если сначала он имеет мгновенный успех,

к завершению он идет медленно и трудно. Как стремительно проживает себя на поверхности преследующая масса, так медленно, многими следующими друг за другом толчками осуществляется обращение на глубине.

Но оно может происходить еще медленнее - если оно об~~ано в ПОтустороннем мире. "И последние станут первы­ ми . Между одним и другим состояниями пролетает. смерть.

В том мире верующего ожидает новая жизнь. Кто здесь бьm бедным и не делал зла, тот больше всех ее достоин. Там он займет другое, высокое положение. Верующим обещано ос­ вобождение от жал. Однако точнее об его обстоятельствах

ничего не говорится: хотя и предполагается, что по ту сторо­

ну все буду стоять вместе, нет указания на массу как субст­ рат обращения.

Центром такого рода ожиданий является идея воскреше­ ния. В Евангелиях сообщается, как Христос воскрешал мерт­ вых в этом мире. Проповедники знаменитых Revivals в ан­

глосаксонских странах вовсю используют идею смерти и воз­

рождения к новой жизни. Собравшимся грешникам грозят

такими ужасными адскими карами, что те впадают в неопи­

суемый ужас. Они видят перед собой море огня и расплав­ ленного олова, и руку Всевышнего, толкающую их в эту страшную бездну. Воздействие угроз усиливается, как сказа­ но в одном из сообщений, страшными гримасами, искажаю­ щими лицо проповедника, и его громовым голосом. Слушать проповедников стекались люди из местностей, отдаленных на 40, 50 или даже 100 миль. Семьи прибывали в крытых повозках, запасшись пищей и постельным бельем на много дней вперед. Около 1800 Г. часть штата Кентукки по причине таких собраний впала в лихорадочное состояние. Они прохо­ дили под открытым небом, поскольку ни одно здание в тог­ дашних Соединенных Штатах не смогло бы вместить в себя такие огромные массы. В августе 1801 г. на митинг в Кейн Ридже собралось 20 000 человек. Воспоминание об этом не изгладилось в Кентукки даже через сотню лет.

Проповедники запугивали слушателей до тех пор, пока те не падали в обморок, оставаясь лежать без движения. Угро­ зы, исходящие как бы из уст самого Господа, обращали греш­ ников в паническое бегство, заставляя искать спасения в сво­ его рода кажущейся смерти. Доведение слушателей до обмо­ рочного состояния - это сознательная и даже декларирован­ Haя цель проповедников. Место проповеди выглядела полем битвы, усеянным распростертыми телами. Сравнение при­ надлежит самим проповедникам. Они считали, что для рели­ гиозного обращения, которого они добиваются, необходимо Провести людей через этот высший и последний страх. Чис­ лом "упавших" определялся успех проповеди. Свидетель,

ведший точный учет, сообщает, что в ходе многодневного собрания рухнули на землю, потеряв сознание, 3000 человек,

то есть почти шестая часть всех присутствовавших. Упавших переносили в общественное помещение неподалеку. Многие

лежали там часами, будучи не в состоянии говорить или дви­ гаться. Некоторые на мгновение приходили в себя, издавая глубокий стон, или пронзительный крик, или неразборчивое бормотание, по чему только и можно было судить, что ОНИ живы. Некоторые били пятками по земле. Другие вскрикива­

ли в смертельной муке, извиваясь, как рыбы, вытащенные из воды. Кто-то часами катался по земле. Иные, вскакивая вне­

запно со скамей с криками: "Погиб! Погиб!", убегали в лес. Потерявшие сознание приходили в себя другими людьми.

Они поднимались с возгласом: "Спасен!" Они были теперь "новорожденными" и могли начать новую чистую жизнь. Старое греховное бытие осталось позади. Обращение было

подлинным и искренним лишь в том случае, если ему пред­ шествовало нечто вроде смерти.

Были и проявления не столь экстремального характера,

но приводившие к тому же. Собрание ударялось в слезы. Кто­

то бился в КОНВульсиях. Некоторые, обыкновенно группами по четыре-пять человек, начинали лаять как собаки. Через

несколько лет, когда .возбуждение стало принимать более мягкие формы, были случаи впадения целых групп в "свя­

щенный хохот".

Однако все это имело место в массе. Едвали можно вспом­ нить более возбужденные и напряженные ее формы.

Обращение, на которое рассчитывает проповедник, имеет иной характер, чем обращение в революциях. Здесь речь идет об отношении людей к божественным заповедям. До сих пор

люди действовали им вопреки. Теперь они боятся наказания. Этот страх, еще более нагнетаемый проповедником, загоняет

их в обморок. Они притворяются мертвыми, как притворя­ ются мертвыми спасающиеся бегством животные, но страх

при этом так велик, что они сами этого не сознают. Придя в

себя, они ощущают готовность выполнять заповеди и при­ казания Господа. К этому их понуждаетдоведенный до край­ ней степени страх перед мгновенной карой. Это, так ска­

зать, процесс приручения: они дали проповедникам приру­ чить себя в качестве верных слуг Господних.

Все это полностью противоположно тому, что, как мы видели, происходит в революциях. Там речь идет об осво­ бождении от жал, которые люди вобрали в себя за долгое время подчинения. Здесь же - о подчинении божественным заповедям, то есть о готовности добровольно принять в себя все жала, вонзаемые ими в человека. Общим является лишь факт обращения и психологическая сцена, на которой оно разыгрывается: в обоих случаях это масса.

Праздничные массы

Пятую форму массы я назвал бы праздничной массой.

На тесном пространстве в избытке товаров и продуктов,

имножество людей, там гуляющих, может наслаждаться изо­ билием! Грудами громоздятся плоды ближних и дальних стран. Лежат связанными сотни свиней. Высятся горы фрук­ тов. В огромных кувшинах пенятся любимые напитки. Здесь больше, чем в силах съесть все присутствующие, и, чтобы все это съесть или унести с собой, притекают новые толпы. Каждый берет себе, сколько может, но изобилие неисчер­ паемо. Избыток женщин для мужчин и избыток мужчин для женщин. Никто и ничто не угрожает, не настораживает, не побуждает к бегству - на время праздника жизнь и наслаж­ дение гарантированы. Запреты и барьеры пали, разрешены

ипроисходят самые неожиданные сближения. Но это ат­ мосфера расслабленности, а не разрядки. Отсутствует еди­ ная для всех цель, к которой все должны стремиться. Цель - это праздник, она уже достигнута. Плотность велика, равен­

ство - В желаниях и удовольствиях. Каждый идет, куда хо­ чет, а не все вместе к одной цели. Груды плодов суть важ­ нейшая часть плотности, ее ядро. Сначала вместе собрались предметы, и лишь потом, когда они уже были налицо, во­ круг собрались люди. Пока плодов накопится достаточно, могут пройти долгие годы, и все это время люди будут тер­ петь, ограничивая себя ради краткого мига изобилия. Но именно для таких мгновений они и живут, и сознательно к ним стремятся. Люди, в обычной жизни чуждые друг другу,

торжественно и целыми группами приглашают друг друга на угощение. Прибытие новых групп отмечается особо, оно резко и скачкообразно повышает общее возбуждение.

Во всем сквозит ощущение, будто всеобщее удовлетворе­

ние от этого праздника гарантирует другие, последующие.

Ритуальные танцы и драматические представления напоми­ нают о прежних событиях такого же рода. Праздник этот - часть традиции. Упоминание основателя праздника - будь это мифический отец всех благ, которые тут в изобилии, пред­

ки, или, как в более холодных современных обществах про­

сто богатый жертвователь, - ручательствотого, чтотрадиция

не угаснет, праздники будут повторяться. Праздники призы­ ва':!т новые праздники, и благодаря плотности вещей и лю­

деи приумножается жизнь.

Двойная масса:

мужчины и женщины, живые и мертвые

Самая надежная и часто единственная для массы возмож­ ность сохранить себя - наличие второй массы, с которой она соотносится. Меряются ли они силами, играючи или всерьез угрожают друг другу, - вид или яркий образ другой массы позволяет первой не распасться. На одной стороне тесно сто­ ят ноги, образуя лес, а глаза в это время пристально смотрят в глаза напротив. Руки движутся в общем ритме, а уши в это время настороженно ждут крика с другой стороны.

Физически человек среди своих, он движется вместе с ними

в привычном И естественном единстве. Но любопытство его

ожидани~е или страх концентрируются на другой группе, OT~

деленнои расстоянием. Если она в поле зрения, то притяги­ Ba~T взг~яд, если ее нельзя увидеть, то можно услышать. От деиствии или намерений второй группы зависит все, что де­ лает первая. Те, кто далеко, воздействуют на тех, кто рядом. Важное для обеих сторон противостояние изменяет степень концентрации внутри каждой из групп. Поскольку те, напро­ тив, не ра~ошлись, и мы должны оставаться вместе. Острота

отношении между двумя группами воспринимается как на­ пряженность внутри своей собственной. Если это происхо­ дит в рамках ритуализованной игры, демонстрировать напря­ женность считается постыдным: нельзя раскрывать себя пе­ ред противником. Если же угроза реальна, и речь действи­

тельно идет о жизни и смерти, напряженность превращется в

броню решительного и единодушного отпора.

73

Масса

Во всяком случае, одна масса сохраняет жизньдругой, при­ чем предполагается, что они примерно равны по величине и

интенсивности. Чтобы остаться массой, нельзя иметь слиш­ ком превосходящего по силам противника, по крайней мере,

нельзя считать его слишком превосходящим. Если возникнет ощущение, что противник слишком силен, стремление спас­ тись выльется в массовое бегство, а если оно бесполезно, масса

преобразуется в панику, где каждый будет стараться спастись

в одиночку. Но не этот случай нас сейчас интересует. Для образования двухмассовой системы, как это еще можно на­ звать, требуется ощущение приблизительного равенства сил

с обеих сторон.

Чтобы понять, как возникли эти системы, надо исходить из наличия в человеческом обществе трех коренных проти­ воположностей. Они налицо всюду, где есть люди, и всюду осознаны. Первая и наиболее бросающаяся в глаза - проти­ воположность мужчин и женщин; вторая - противополож­ ность живых и мертвых; третья, о которой ПОЧТИ только и думают сегодня, когда речь заходит о двух противостоящих друг другу массах, - противоположность друзей и врагов.

Если посмотреть на первое разделение, то есть разделение на мужчин и женщин, трудно сразу понять, какая здесь связь с образованием двойных масс. Мужчины и женщины, как из­ вестно, живут вместе семьями. Они, конечно, могут иметь раз­

ные склонности, но с трудом представляешь себе, как они стоят друг против друга отдельными возбужденными толпами. Что­

бы понять, в какие формы может вылиться их противополож­ ность, надо ознакомиТСЯ с материалами, где рассказывается о

некоторых проявлениях изначальной человеческой природы. Жан де Лери, молодой французский гугенот, в 1557 г.

стал свидетелем большого празднества племени тупинамбу в

Бразилии.

"Нам велели остаться в доме, где были женщины. Мы

совсем не знали, что предстоит, когда внезапно из дома, где

были мужчины, отдаленного от нас не более, чем на трид­ цать шагов, послышался глухой звук, похожий на бормота­

ние молящихся. Женщины, числом около двухсот, услыхав

это бормотание, вскочив на ноги, навострили уши и сби­ лись в тесную кучу. Голоса мужчин зазвучали громче. Мы

четко слышали пение и повторяющиеся время от времени

74

Элuас Канетти

взбадривающие восклицания: "Хе, хе, хе, хе!" Мы были край­

не удивлены, когда женщины отозвались издавая тот же самый крик: "Хе, хе, хе, хе!" В течение пр~мерно четверти

часа они завывали и визжали так громко, что мы просто не понимали, как нам на это реагировать.

Посреди этого воя они стали неистово подпрыгивать, груди

их тряслись, на губах выступала пена. Некоторые без созна­ ния валились на пол, будто страдающие падучей. Казалось, в них вселился дьявол и от этого они сошли с ума. Совсем рядом мы слышали хныканье и плач детей, находящихся в отдельном помещении. Хотя к тому времени я уже более по­

лугода встречался с дикарями и хорошо сжился с ними, меня _

не буду скрывать! - охватил страх. Чем это может кончиться

спросил я себя, и мне захотелось скорее вернуться обратно в

форт".

Ведьмовской шабаш, наконец, прекратился, женщины и

дети смолкли, и Жан де Лери услышал из мужского дома

такой чудный хор, что не мог сдержать желания его увидеть. Женщины старались его остановить, говоря, что это запре­

щено. Но с ним ничего не случилось, вместе сдвумя другими французами ондошелдо Мужскогодома и ПРИСУТствовал при

празднике.

ИЗ рассказа следует, что мужчины и женщины здесь стро­

го разделены и разведены по разным домам, которые, одна­ ко, находятся поблизости друг от друга. Они не могут друг друга видеть, но тем внимательнее прислушиваются к зву­ кам, которые доносятся с другой стороны. Они издают один и тот же крик, тем самым повышая и степень возбуждения ПРОТИвостоящей группы. Настоящие события разыгрывают­ ся у Мужчин. Однако и женщины участвуют в разжигании массового чувства. Стоит отметить, что при первом звуке, донесшемся из мужского дома, женщины сбиваются в тес­ ную кучу и на дикие крики со стороны мужчин отвечают не менее дикими криками. Им страшно, потому что они запер­

ты, не могут выйти наружу и не знают, что ПРОИСходит у

Мужчин. Это придает их возбуждению особенную окраску. Они прыгают вверх, как бы стараясь ВЫПРыгнуть наружу. Черты истерии, отмеченные наблюдателем, характерны для

массового бегства, которое сталкивается с препятствием. Ес­ тественным для женщин было бы бежать к мужчинам, но,

поскольку на это наложен строгий запрет, им остается, так сказать, бежать не месте.

Любопытны ощущения самого Жана де Лери. Он чувство­ вал возбуждение женщин, но не мог присоединиться к их массе. Он был, во-первых, чужим, во-вторых, - мужчиной. Находясь посреди них и все же к ним не принадлежа, он боялся стать жертвой этой массы.

О том, что участие женщин по-своему не пассивно и вовсе

не безразлично для мужчин, говорит другое место в сообще­

нии. Колдуны племени, или "караибы", как их называет Жан де Лери, строжайше запретили женщинам покидать дом. Они,

однако, велели им внимательно слушать мужское пение.

Воздействие массы женщин на мужчин, которые им ка­ ким-либо образом близки, важно даже в том случае, если они очень и очень удалены друг от друга. Женщины иногда вно­ сят свой вклад в успех военных походов. Это можно показать на трех примерах, относящихся к народам Азии, Америки и Африки, то есть к народам, которые никогда не соприкаса­

лись и не могли влиять друг на друга.

у кафиров Гиндукуша, когда мужчины в походе, женщины исполняют военный танец. Они вливают в воинов силу и от­ вагу, внушают им бдительность, чтобы их не ошеломила хит­

рость врага.

у южноамериканских живарос, когда мужья уходят в по­

ход, женщины каждую ночь собираются в одном из домов

для исполнения особого танца. Они опоясываются погремуш­

ками из раковин улиток и исполняют заговорные песнопе­

ния. Военный танец женщин имеет особую силу: он охраняет их отцов, мужей и сыновей от копий и пуль врагов, врага он лишает бдительности, и тот замечает опасность, когда уже

поздно, он также не дает врагу мстить за поражение.

На Мадагаскаре древний женский танец, который можно ИСполнять только во время битвы, называется ""мирариК. огда выясняется день битвы, специальные курьеры извещают жен­ щин. Женщины распускают волосы и начинают танец, уста­ навливая таким образом связь со своими мужчинами. В 1941 г., когда немцы шли на Париж, женщины в Тананариве танце­ вали мирари, чтобы защитить французских солдат. Расстоя­ ние было огромным, но, кажется, это подействовало.

По всей Земле имеются праздники, где мужчины и жен-

76

Элиас Канеmmи

ЩИНЫ танцуют отдельными группами, но в виду друг друга, а

чаще всего - друг перед другом. Излишне здесь их перечис­ лять, э~о общеизвестно. Я нарочно ограничился нескольки­

ми краиними случаями, когда раздельность, отдаленность и сила возбужден~ия ~собенно велики. Так что можно уверенно

говорить о двоинои массе, корни которой таятся очень глу­

боко. Обе массы в !том случае хорошо ЧУвствуют друг друга. Возбужд:ние однои способствует сохранению жизни и успе­

ху другои. Мужчины и женщины принадлежат одному народу

и суждены друг другу.

Вл~гендахобамазонках, которые вовсе не ограничены гре­

ческои древностью, а имеют хождение, к примеру, среди ко­ ренных жителей Южной Америки, женщины навсегда отде­ лены от мужчин и сражаются против них, как один народ

Против другого.

H~ прежде, чем приступить к рассмотрению войны, в ко­

торои сильнее всего выражается Роковая Сущность двойной массы, полезно вглядеться в древнейшее разделение челове­

чества на живых и мертвых.

Во всем, что Происходит вокруг умирающего и мертвого

ва~ную роль играет представление о том, что ПО ту сторон; деиствует мощное полчище духов, к которому в конце кон­ цов примкнет умерший. Живущие неохотно отдают им свое­ го человека. Это их ослабляет, а если к тому же речь идет о

мужчине во цвете лет, потеря воспринимается особенно бо­

лезне~но. Пока могут, они обороняются, зная при этом, что особои пользы сопротивление не принесет. Масса по ту сто­

рону многочисленнее и сильнее и перетянет его к себе во что бы то ни стало. Вседелается в сознании преобладающей силы

ПОтустороннего воинства. Надо вести себя так, чтобы его не рассердить. Оно может воздействовать на живущих и вредить им, где только можно. У многих народов масса мертвых _ это резервуар, из КОторого берутся души для новорожденных так что от мертвых зависит, будут ли у женщин дети. Иногд~ духи приплывают облаками и приносят дожди. Они могут отнять у человека растения и животных, которые составляют

его Пропитание. Они могут добыть среди живущих новые жертвы. Асобственного мертвого, сданноголишь после упор­

ного сопротивления, можно счесть хорошо устроенным _ членом могучего ПОТУстороннего ВОинства.

Умирание, следовательно, - битва между противника­ ми, чьи силы неравны. Возможно, громкие вопли, раны, наносимые самим себе в тоске и отчаянии, считаются при­ знаками этой схватки. Мертвый не должен думать, что его

отдали легко, - нет, за него дрались.

Но это - особенная битва. Для живых она всегда проиг­ рана - неважно, насколько храбро они бьются. Воин изна­ чально в положении бегущего, он, собственно, сопротивля­ ется лишь для виду, надеясь как-нибудь оторваться от про­ тивника в арьергардном бою. Чаще всего битва инсценирует­ ся, чтобы подольститься к умирающему, который вскорости станет в ряды врагов. Надо, чтобы мертвый по ту сторону хорошо или, по крайней мере, не слишком плохо думал об оставшихся здесь. А то он прибудет туда разгневанным и под­ говорит вечного врага на новую грабительскую вылазку.

Крайне важен в этой борьбе между мертвыми и живыми ее перемежающийся характер. Никто не знает, когда после­ дует новый удар. Возможно, его долго не будет, но надеяться на это нельзя. Удар приходит внезапно и из тьмы. Без объяв­ ления войны. Все может ограничиться однойединственной

смертью, а может длиться долго - как поветрие или эпиде­ мия. Живые - в вечном отступлении, которому нет конца.

Об отношении живущих к мертвым еще будет речь. Здесь мы увидели тех и других как двойную массу, части которой постоянно взаимодействуют друг с другом. Третья форма двой­ ной массы - это военная масса. Для нас сегодня она важнее всех остальных. После испытаний нынешнего столетия люди многим бы пожертвовали, чтобы познать ее и суметь с ней покончить.

Двойная масса: война

На войне убивают. "Шеренги врагов поредели". Убивают большими массами. Нужно убить как можно больше врагов;

опасная масса живых противников должна превратиться в груду Трупов. Победитель - тот, кто убил больше врагов. Война идет против возрастающей массы соседей. Ее прирост стра­ шен сам по себе. Угроза, содержащаяся в самом ее приросте, возбуждает собственную агрессивную массу, рвущуюся на войну. Во время войны стремятся получить перевес, то есть

78

цистерну для сбора дож-

девой воды. Лишь одного из них завалили землей и камня­ ми, ибо он так распух, что не могли стащить с него панцирь; он был единственным, велено было его так и оставить. Когда остальные оказались в цистерне, Мухаммед стал перед ней и воскликнул: "Эй вы, люди в цистерне! Сбылось ли пророчес­ тво вашего Господина? Пророчество моего Господина было истинным". Его соратники сказали: "О посланник Бога! Это же только трупы!" Мухаммед возразил: "Они ведь знают, что пророчество Господина сбылось".

Так он собрал тех, кто раньше не желал его слушать, - в цистерне они в сохранности и все вместе. Я не знаю другого

столь впечатляющего примера приписывания груде мертвых

врагов черт массовой жизни. Сами они уже не представляют собой угрозы, но им можно грозить. Любая гнусность по от­ ношению к ним останется безнаказанной. Ощущают они ее или нет, лучше предположить, что ощущают, чтобы еще ост­ рее почувствовать собственный триумф. Их скопление в цис­ терне таково, что ни один не шелохнется. Если бы кто-то из

них очнулся, - вокруг никого, кроме мертвецов, и нечем

дышать среди бывших товарищей; если бы он вернулся в мир, то в мир мертвых, состоящий из тех, кто при жизни был ему близок.

Среди народов древности египтяне слыли не особенно во­ инственными: энергия Древнего царства направлялась ско­ рее на строительство пирамид, чем на завоевания. Но и им в те времена приходилось затевать боевые походы. Один из них изобразил Уне, верховный судья, которого царь Пепи назна­ чил командовать походом против бедуинов. Уне рассказыва­ ет об этом походе в надписи, вырезанной на его могиле:

"Войску сопутствовала удача, оно рассекло страну бедуи­

нов.

Войску сопутствовала удача, оно разрушило страну бедуи­

нов.

Войску сопутствовала удача, оно опрокинуло их башни. Войску сопутствовала удача, оно срубило их фиги и ви­

ноградные лозы.

Войску сопутствовала удача, оно спалило огнем их дерев­

ни.

Войску сопутствовала удача, оно сразило их воинов много

десятков тысяч.

80

Элuас Канетти

Войску СОПУтствовала удача, оно привело с собой мно­

жество пленных".

Мощная картина разрушения достигает КУльминации в

строке, где говорится о десятках Тысяч убитых врагов.

Вэпоху Новогоцарства Египетпроводил - хотяи не очень

долгое время - планомерно агрессивную политику. Рамзес II вел загяжные войны с хеттами. В одной из Сложенных в его честь хвалебных песен говорится: "Он прошел страну хеттов

и превратил ее в гору трупов, как мрачная Шехмет во время чумы". Согласно мифу, ЛЬВИНОГоловая богиня Шехмет учи­

нила кровавую резню среди непокорных людей. Она оста­ лась богиней войны и сражений. Авторхвалебной песни свя­

зывает представление о горе трупов хеттов с жертвами Эпиде­

мии, что для нас уже не ново.

В своем знаменитом рассказе о битве при Кадеше, где он разбил хеттов, Рамзес II повествуетотом, как он был отрезан

от своих войск и, благодаря нечеловеческой силе и мужеству, в одиночку выиграл битву. Его воины видели, как "все наро­ ды, в гущу которых я врезался, лежали в крови, как на бойне,

вместе с лучшими воинами хеттов, с детьми и братьями их князей. Я покрыл поле Калеша белым, и негде было ступить

от их множества". Имеется в виду Множество трупов и их белые одеяния, изменившие цвет поля, - ужасное и нагляд­

ное описание реэультатои битвы.

Но эти результаты могутвидеть только сами воины. Битвы

разыгрываются где-то далеко, а ведь дома народ тоже хочет

насладиться видом вражеских трупов. Владыки изобретатель­ ны и находят способ доставить ему УДОВОЛЬствие. Сообщает­

ся, что царь Меренпта, сын Рамзеса П, победил ЛИвийцев в

большой битве. В руки египтян попаллагерьЛивийцевсовсе­

ми СОкровищами и родственниками их вождей; лагерь разгра­

били и Сожгли. 9376 пленников ПОПолнили добычу. Но этого

оказалось мало: чтобы продемонстрировать дома количество

мертвыхливийцев, убитым отрезали ПОловые органы; если они

были обрезанными, ДОВОЛЬствовались руками; добычу грузи­

ли на ослов. Позже Рамзесу III снова пришлосьсражатьсяс ливийцами. Количествотрофеев на этот раз составило 12535 штук. Ясно, что эти Жуткие вьюки представляют собой не что

иное, ~aK горы мертвых врагов, приведенные в транспорта­

бельныи вид и наглядно представляющие победу всемунаро-

ду. Каждый убитый дал в ЭТУ гору как бы налог со своего тела;

Другие народы охотились больше за головами. У аuссирии­ цев была установлена плата за голову врага, каждыи солдат поэтому старался доставить как можно больше голов. На рель­ ефе времен царя Ассурбанипала изображено, как писцы в большой палатке записывают число отрезанных голов. Каж­ дый солдат предъявляет принесенные им головы, бросает их в общую кучу, называет свое имя и подразделение и прохо­ дит дальше. Ассирийские цари были одержимы страстью к пирамидам голов. Если они шли с армией, то сами председа­ тельствовали при учете трофеев и лично награждали солдат. Если же оставались дома, то приказывали переправлять эти

Так что непосредственная и вполне конкретная целuь воин ясна. Излишне было бы иллюстрировать ее дальнеишими примерами. История ими просто кишит. Создается впечат­

ление что только об этом она и хочет толковать, и только

ценой'повторных напряженных усилий удается повернуть ее

к другим воспоминаниям человечества.

Если охватить взглядом сразу обе воюющие CTOPOH~I, то война предстает в образе двух двояко скрещенных масс. Воиско,

которое старается быть как можно больше, стремится нагро­

моздить возможно большую гору вражеских трупов. То же

самое справедливо для противоположной CTOpo~ы. Скреще­ ние происходит от того, что каждый участник воины принад­ лежит двум массам одновременно: для своих он относится к числу живых воинов, для противника - к числу потенциаль­ но и желательно мертвых.

Для того, чтобы поддерживать воинственное настроение, Нужно постоянно подчеркивать сначала, как силен ты сам, - ЭТО значит, как много воинов в твоей армии, - и затем, как велико число мертвых врагов. С незапамятных времен все военные сообщения содержат эту двойную статистику: вот

сколько наших вышло в поход, вот сколько врагов мертвы.

Обычно проявляется склонность к преувеличениям, особен­

но в том что касается численности убитых врагов.

Когда'идет война, никто не скажет, что число живых вра­

гов для нас слишком велико. Тот, кто это знает, молчит и