1.1.2. Индикатор коммуникационной деятельности между различными субъектами социума (человек - человек, человек - группа людей, группа людей – группа людей, группа людей - человек)

Индикатор коммуникационной деятельности между различными субъектами социума показывает нам все состояния коммуникации (отношения) между субъектами общения. Эти состояния идут от самых «негативных» (доминирование), до самых «положительных» (содружества). Перед тем как перейти к рассмотрению проблем «контроля сознания» и консультирования, мы должны естественно разобраться в процессе коммуникации (отношения между субъектами).

-

Доминирование.

Манипуляция.

Соперничество.

Партнерство.

Содружество.

+

Доминирование. Отношение к другому как к вещи или средству достижения своих целей, игнорирование его интересов и намерений. Стремление обладать, распоряжаться, получить неограниченное одностороннее преимущество. Упрощенное, одностороннее видение другого, стереотипные представления о нем. Открытое, без маскировки, императивное воздействие - от насилия, подавления, господства до навязывания, внушения, приказа - с использованием грубого простого принуждения.

Манипуляция. Отношение к партнеру по взаимодействию как к «вещи особого рода» - тенденция к игнорированию его интересов и намерений. Стремление добиться своего с оглядкой на производимое впечатление. Воздействие скрытое, с опорой на автоматизмы и стереотипы с привлечение более сложного, опосредованного давления. Наиболее частые способы воздействия - провокация, обман, интрига, намек.

Соперничество. Партнер по взаимодействию представляется опасным и непредсказуемым, с силой которого приходится уже не только считаться, по которой приходится уже и опасаться. Стремление переиграть его, «вырвать» одностороннее преимущество. Если манипуляция строится на маскировке как цели воздействия, так и самого факта воздействия, но цели еще, как правило, скрываются. Интересы другого учитываются в той мере, в какой. Это диктуется задачами борьбы с ним. Средствами ведения борьбы могут быть отдельные виды «тонкой» манипуляции, чередование открытых и закрытых приемов воздействия, «джентльменские» или временные тактические соглашения и т.п.

Партнерство. Отношение к другому как к равному, имеющему право быть таким как он есть, с которым надо считаться. Стремление не допустить ущерба себе, раскрывая цели своей деятельности. Равноправные, но осторожные отношения, согласование своих интересов и намерений, совместная рефлексия. Основные способы воздействия - скорее уже взаимодействия - строятся на договоре, который служит и средством объединения, и средством оказания давления (силовым элементом).

Содружество. Отношение к другому как самоценности. Стремление к объединению, совместной деятельности для достижения близких или совпадающих целей. Основной инструмент взаимодействия уже не договор, а согласие (консенсус).

1.1.3. «Консультирование о выходе» и «депрограммирование»: различия и особенности.

Цель консультирования о выходе (exit counseling) - не насильственное удержание адепта того или иного культа в семье, а добровольное восстановление навыков критического и реалистического мышления для преодоления контроля сознания. Консультанты по выходу не нарушают право клиента на самоопределение и не пытаются нечестно повлиять на идеологические или духовные его ориентации. Консультирование о выходе весьма специфично и требует специальной подготовки и переподготовки психологов и психотерапевтов, которые за него берутся, поскольку требует многих навыков и знаний, отсутствующих в распространенных техниках консультирования.

Консультирование о реформировании мышления (или консультирование по выходу) в узком смысле слова - это интенсивная информационная терапия участника деструктивной «организации», проводимая группой консультантов из 3-4 человек при содействии близких и родственников непрерывно в течение 3-5 суток по 12-16 часов в день. Цель такого консультирования, как уже подчеркивалось в данной работе, не заключается в обязательном уходе консультируемого из деструктивной «организации». Конечной целью является восстановление у «жертвы» индивидуального умения разумно и критически мыслить и усиление основанного на информированности свободного волеизъявления. Этот процесс можно было бы точнее обозначить как консультирование об информации (или информирование), позволяющей более полно и критично оценить степень и средства влияния данной группы на личность.

Сами авторы этого подхода пишут о нем, что он «является добровольным, интенсивным, ограниченным по времени, договорным образовательным процессом, который придает особое значение сообщению информации членам эксплуататорски манипулятивных групп, обычно называемых культами». Он «отличается от депрограммирования, которое получило большое освещение в средствах массовой информации в конце 1970-х годов и в 1980-е годы, здесь первое является добровольным процессом, в то время как последнее обычно ассоциируется с временным ограничением «жертвы»».

Консультирования о насилии над сознанием обычно начинаются по инициативе родственников члена группы. Как правило, родственники, обеспокоенные участием близкого в «организации», договариваются о встрече наедине или о телефонной консультации с консультантом «по реформированию мышления» (консультирования по выходу) или с «командой» таких консультантов. Если консультант считает случай подходящим и клиент соглашается, они будут действовать. Во-первых, родственники должны узнать о культовом манипулировании (особенно о том, которое использует группа, привлекшая их близкого человека) и о моделях общения, которые могут помешать их отношениям с «жертвой». Если необходимо, они могут участвовать в семейных консультациях с психотерапевтами или, в некоторых случаях, с консультантом “по реформированию мышления”. Затем консультант и клиент примут решение о том, как эффективнее всего убедить «жертву» поговорить с консультантом “по реформированию мышления”.

Когда семья представляет консультанта по психологическому насилию «жертве», консультант обычно будет представлять участие в культе как семейную проблему, каким оно действительно является. Консультант “по реформированию мышления” просит «жертву» принять участие в просмотре (прочтении, прослушивании) информации, которая может помочь ему и его семье лучше понять и справиться со своими проблемами. Если «жертва» соглашается, что случается в большинстве случаев, консультант “по реформированию мышления” может потратить один или несколько дней, обсуждая культы и психологическое манипулирование, проводя обзор письменных материалов, просматривая и обсуждая видеофильмы и обсуждая значение этой информации для «жертвы» и семьи. Консультант “по реформированию мышления”, хотя и не прячет свои взгляды относительно культов, стремится не оказывать на «жертву», который решает, как реагировать на эту информацию, давление и не манипулировать им.

Консультант “по реформированию мышления” уважает окончательное решение «жертвы», заключается ли оно в том, чтобы остаться в группе, или в том, чтобы уйти. Если «жертва» покидает группу, консультант обеспечивает его информацией о том, как продолжать образовательный процесс, начатый во время консультирования “о реформировании мышления”, и где получить помощь для того, чтобы справиться с послекультовыми проблемами. Большинство консультантов “по реформированию мышления” полагают, что когда «жертва» дает им достаточное время для представления их информации - обычно около трех дней - человек решает уйти из культа примерно в 90% случаев. Если «жертва» не дает консультантам достаточного времени, но слушает их информацию до определенной степени, неофициальные оценки отмечают, что около 60% решат, в конечном счете, покинуть группу. Однако, не существует способа предсказать заранее, даст ли конкретная «жертва» достаточно времени консультанту и, если даст, будет ли он среди тех 90%, которые уходят, или среди тех 10%, которые остаются в группе.

Хотя существуют различные подходы к консультированию о выходе, все они отвечают потребностям семьи или пострадавшего члена семьи и стремятся помочь «жертвам», обеспечивая их информацией, о которой они не знают. Подход, предлагаемый К. Джиамбалво, можно назвать сосредоточенным на информации консультированием о выходе. Он связан, но, тем не менее, отличается от сосредоточенного на процессе консультирования о выходе, или оттого, что С. Хассен называет "стратегической терапией воздействия", и от подходов, которые выдвигают на первый план определенные теологические моменты, прежде всего то или иное религиозное переобращение. Основное различие первых двух подходов состоит в том, что С. Хассен допускает более активную и целенаправленную роль консультанта в подведении клиента к выходу из культа, в том числе и за счет некоторых технических приемов. Подробности этих различий могут увеличить объем данной работы в несколько раз, но, думаю, что главная идея ясна - чем меньше принуждения и чем больше неманипулятивного побуждения в процессе КРМ, тем эффект чище и надежнее.

Тем более неприемлемы для совести практического психолога или психотерапевта должны быть попытки предопределить в ходе КРМ изменения в более широкой и глубокой системе жизненных, духовных, в том числе и религиозных, взглядов клиента. Как подчеркивают американские коллеги: “Было бы самонадеянно упрощенным для консультантов по выходу утверждать, что за несколько дней они могут помочь «жертве» провести основанную на информированности оценку культовой вовлеченности и принять информированное решение относительно послекультовых обязательств. Разрешение этих духовных проблем является частью процесса выздоровления, а не консультирования о выходе.

Таким же образом, существенная психологическая перемена также требует времени и усилий. Консультирование о выходе не производит существенной психологической перемены. Оно просто обеспечивает информацией, которая является катализатором перемены, которая пробуждает «жертв», затем уже способных сделать истинный выбор, вытекающий скорее изнутри, нежели снаружи. Опора на психологические “методики” в консультировании о выходе может, в конечном счете, сделать более трудным для «жертва» определение того, был ли выбор, сделанный ими во время консультирования о выходе, действительно их выбором, а не консультанта по выходу”.

Необходимо также различать КРМ и негативно окрашенное “депрограммирование”. Последнее отличается от КРМ в основном только применением методов физического извлечения (похищения) «жертвы» из группы и таких же методов удержания «жертвы» в месте консультирования (охрана, изолированное запертое помещение). Сам процесс консультирования и его содержание при депрограммировании практически ничем не отличается от того, что происходит при КРМ. Но применение даже самых умеренных доз насилия (не больше нескольких синяков при вталкивании в машину) приводило и может приводить к тому, что депрограммируемый (в абсолютном большинстве случаев потом горячо благодарящий своих похитителей) испытывает сильную психологическую травму, от которой в свою очередь долго не может избавиться. В настоящее время считается, что депрограммирование этически оправдано только в ситуации, когда обнаруживается явная угроза жизни и здоровью близкого человека, оказавшегося в культе. В этом случае и больше вероятность юридически оправдать такое действие. Все сообщения представителей культов о пытках, издевательствах и сексуальном насилии при депрограммировании - ложь с целью запугать своих приверженцев. Жупел "депрограммирования" служит тому, чтобы скрыть правду о консультировании о выходе (КРМ).