Zhak_Le_Goff_-_Rozhdenie_Evropy_SPb_2008

а у христиан, в свою очередь, бытовало слово «сараци­

ны') - название одного из арабских племен, которое ви­ зантийцы, а вслед за ними и люди с Запада, применяли ко всем мусульманам. Еще в ходу были такие названия,

как «смуглолицые,) (noirauds), или «мавры,), от слова morisco, которым мусульман называли испанцы.

Если же мы хотим, как объявлено в заглавии книги, говорить о Европе, то следует прояснить историю самого

слова «Европа,), поскольку историки, как и средневековые

клирики, считают, что явление определяется своим на­

званием. Это показано в Книге Бытия; однако нельзя

не заметить, что даже названия, которые казались самы­

ми незыблемыми, со временем выходили из употребле­

ния, - из этого следует, что личности и реалии, которые

ими обозначались, тоже в каком-то смысле были преходя­

щими.

хозяйства (пусть даже основные агрикультурные навыки,

известные тогда, сложились еще в древней Месопотамии),

расцвет скотоводства, особенно в Средиземноморье, по­

том - использование железа, которое привело к появ­

лению способов обработки металла (в средневековую Европу их занесли варвары). На первых порах железо ис­

пользовалось для производства оружия, в частности обою­

доострого меча, на котором держались победы в захват­

нических войнах; впоследствии же эта технология обеспе­ чила средневековой цивилизации успехи в производстве не только вооружения, но и орудий труда.

География

Не следует забывать, что первое место в перечне на­

следия, полученного Европой, занимают, собственно, гео­

графические данности. Рассмотрим географические усло­

вия, в которых пришлось жить людям Средневековья и

которые они обратили на пользу Европе. Европа представ­ ляет собой край материка Евразия. На ее территории на­ блюдается разнообразие почв и рельефа - следователь­ но, разнообразие, которое является одной из характер­ ных черт Европы, уходит корнями в географию. Но в то же время имелись и географические факторы, способству­ ющие единству Европы. В первую очередь - большая пло­

щадь равнинных земель (фактор, благоприятствовавший

развитию зернового земледелия в Средние века); эта гео­

графическая особенность до сих пор остается одним из преимуществ, хотя и несколько спорным, общей европей­

ской экономики. Кроме того, надо упомянуть о большой

площади лесных массивов. По мере его освоения и рас­

корчевки средневековый лес обнаруживает свой двойствен­ ный характер: с одной стороны, дает в изобилии древеси­

ну, дичь, мед и мясо свиней, скрещенных с лесными ка­

банами, а с другой - остается дикими угодьями, и эта

двойственность сохранилась в Европе до сегодняшнего дня.

моряков для обозначения заката и употребленное в но­

вом значении в УIII веке до н. э. Согласно мифу, Европой звали дочь Агенора, царя Финикии, на территории кото­

рой сейчас находится Ливан. В нее влюбился Зевс, царь

греческих богов, и похитил ее. Превратившись в быка, он унес Европу на Крит, и от Зевса у нее родился сын Ми­

нос - царь-просветитель и законодатель, который после

смерти стал одним из трех судей Аида. Так, благодаря

грекам, обитатели западной оконечности азиатского кон­ тинента стали «европейцами».

Контраст между Востоком и Западом (ведь часто по­ нятия «Запад» И (,Европа» смешивают) греки считали

фундаментальным конфликтом культур. Знаменитый гре­ ческий врач Гиппократ, живший в конце V - начале IV ве­ ка до н. Э., представлял себе оппозицию «европейцы-ази­

аты» в свете конфликтов между греческими городами и

Персидской империей; они, вероятно, стали первым про­ явлением антагонизма между Западом и Востоком - это были мидийские войны, когда греческий Давид победил при Марафоне азиатского Голиафа. По мнению Гиппократа, европейцы отважны, воинственны и агрессивны, а азиаты мудры, образованны, но при этом настроены мирно, даже апатично. Европейцы дорожат свободой и готовы сражать­ ся, а может, и умереть за нее. Предпочтительный поли­ тический режим для них - демократия, в то время как

азиаты с легкостью соглашаются на подневольное суще­

ствование, если в обмен им гарантируют сытую и спокой­

ную жизнь.

Такое представление об азиатах просуществовало не­ сколько сотен лет, и в ХУIII веке европейские философы эпохи Просвещения создали теорию просвещенного дес­ потизма, который являлся, по их мнению, наиболее под­ ходящим для Азии политическим строем; в продолжение этой мысли марксизм в XIX веке определит азиатский

способ производства как базис для авторитарных режимов.

Средневековое общество, общество воинов и крестьян,

не опровергнет Гиппократа, а наделит в своем эпосе

образ героя-воина чертами христианина и перенесет его

на европейскую почву.

Таким образом, получается, что Древняя Греция остави­

ла Европе двойное наследие: это, во-первых, противопо­ ставление ее Востоку, Азии, а во-вторых, демократиче­ ская модель управления. Средневековье не восприняло

демократической модели, которая вернется в Европу в усо­ вершенствованном виде только во времена cDранцузской

революции. А вот противопоставление Запада Востоку в

Средние века, наоборот, усилится; точнее, для средневе­ ковой Европы существовали два Востока. Первый, тот, что находился ближе, - греческий, византийский мир. Пред­

ставления о нем восходят к оппозиции между греческим

и латинским миром, существовавшей в Римской империи. Противостояние усиливается еще и из-за растущей враж­ дебности между римским и православным христианством,

поскольку никакого единомыслия внутри христианства

не наблюдается. Крайнего проявления эта враждебность достигнет в 1204 году, когда сторонники латинского хрис­

тианства во время IV крестового похода пойдут войной

на Константинополь, захватят его и разграбят.

За этим греческим Востоком для жителя средневеко­ вого Запада лежал другой Восток, еще более удаленный. Долгое время представления о нем были расплывчатыми.

С одной стороны, он являлся источником несчастий и

угроз: с Востока приходили эпидемии и ереси, на землях

восточной оконечности Азии теснились народы-разруши­

тели Гог и Магог, которых с наступлением Конца света

должен освободить Антихрист и которых западные люди

в ХШ веке отождествляли с монгольскими завоевателями.

Но, с другой стороны, Восток представлялся как страна

грез, источник чудес, царство пресвитера Иоанна, царя­

священника и обладателя несметных сокровищ, а заод­ но - и прообраз политической модели, которая будет искушать христианский мир в ХН веке. Наконец, древне­

греческие географы передали людям Средневековья гео­

графические знания, в том числе и о ряде проблем, кото-

аристократии и одним из Святых Даров христианской ли­ тургии. Добавим в этот список понятие «Город», полис

(далекий предок средневекового города), слово «демокра­

тия», которое получит новый смысл уже после Средне­ вековья, и, само собой, название «Европа».

Римское наследие куда богаче греческого, поскольку средневековая Европа выросла непосредственно из Рим­ ской империи. Первая и главная его часть - язык, осно­ ва культуры. Средневековая Европа писала и говорила на латыни, а когда латынь после Х века вытеснят «вульгар­

ные», то есть народные, языки, ее прямыми наследника­

ми станут языки романской группы: французский, италь­ янский, испанский и португальский. Остальные террито­ рии Европы тем или иным образом тоже приобщатся к латинской культуре: ее следы видны в университетах, в церковном обиходе, в теологии, в научном и философ­ ском лексиконе. Люди Средневековья, воинственные, как им предписывала уже упомянутая европейская традиция,

получили в наследство от римлян и военное искусство:

учителем теории и практики военного дела для Средневе­ ковья стал Вегеций, создатель одного из трактатов по во­ енному искусству, написанного около 400 года. Кроме того, от римлян людям Средневековья достанется и архитекту­ ра - они откроют ее для себя и станут развивать начи­ ная приблизительно с тысячного года; от Рима идут ка­

менное строительство, свод и архитектурные принципы,

изложенные во влиятельнейшем трактате Витрувия. А вот масштабные проекты Рима люди Средневековья продол­

жат лишь частично. Марк Блок обратил внимание на то,

насколько средневековые дороги отличались от римских.

Римские дороги создавались прежде всего для военных

нужд, и в их строительстве использовались передовые

технические идеи. Поэтому дороги были прямыми И мо­ щеными. Люди Средневековья ходили пешком или езди­

ли на телегах, запряженных ослами или лошадьми, по из­

вилистым грунтовым дорогам и перемещались либо меж­ ду церквями, либо от одного рынка к другому, причем

Капеллы стали столпами средневекового образования. Свободные искусства разделялись на два цикла: mриви­

ум, или искусства речи (грамматика, риторика, диалекти­ ка), и квадривиум, или искусства чисел (арифметика, гео­ метрия, музыка, астрономия). Предписанные святым Ав­

густином свободные искусства станут в ХН-ХШ веках основой университетского образования на подготовитель­

ном факультете, который называли еще факультетом ис­

кусств.

Учитывая, что в этой книге я буду придавать большое

значение словам, идеям, мировосприятию и воображению,

которые в той же мере, что и материальные сущности,

являются основой европейского сознания, замечу между прочим, что императора или особу, символизирующую собою высшую власть, в Европе станут называть так же,

как именовали своих императоров римляне, - «цезарь.)

или «кесарь.). Эта традиция именования императоров со­ хранилась и в местных наречиях: например, Kaiser в не­

мецком и позже «царь» у славянских народов (русских, сербов и болгар). От греков и римлян Европа унаследует

термин «тиран.) для обозначения дурного властителя. Так

сохраняется политическая преемственность на уровне

символических представлений.

Необходимо упомянуть еще одну традицию, которая в

Средние века передавалась менее явным образом и порой неосознанно. Речь идет о трехфункциональной индоев­

ропейской схеме, широкое распространение которой,

начиная с очень давних времен, показал Жорж Дюмезиль.

Между IX и ХI веками некоторые христианские авторы,

примкнувшие к этой традиции, описывают любое обще­ ство, в особенности то, к которому принадлежат сами,

как группу людей, разделенную в соответствии с тремя

функциями, необходимыми для нормального существова­

ния общества. Самым наглядным представлением этой

идеи, которое к тому же пользовалось наибольшим успе­

хом в историографии, стала поэма епископа Адальберона Ланского, написанная в 1027 году в честь короля Роберта