ushakin_c_sost_trubina_e_sost_travma_punkty

СЕРГЕЙ МИРНЫЙ. ЧЕРНОБЫЛЬ КАК ИНФОТРАВМА

фактора современной окружающей среды до сих пор почти пол; ностью отсутствует.

Неудивительно, что стресс, связанный с предположением фак; та облучения, столь же интенсивен и травматичен, как и стресс от реального факта облучения1. Можно говорить о своего рода эф; фекте «негативного плацебо»: информация о субстрате оказывает отрицательное воздействие вне зависимости от того, наличеству; ет ли сам материальный субстрат (в данном случае — радиация).

Таким образом, диагностическая, приборная сверхчувствитель; ность к радиации сочеталась с социальной, психологической сверхчувствительностью. Переливаясь из одной «сверхчувстви; тельной среды» в другую, информация о радиации создавала эф; фект положительной обратной связи, раскручивала спираль стра; ха. Все это самым драматичным образом усиливалось фактом

невидимости, невоспринимаемости радиации органами чувств чело; века, превращая таким образом радиацию в уникальный и чрезвы; чайно мощный психострессор2 . Поэтому именно информация о радиации послужила детонатором беспрецедентно мощного ин; формационного взрыва, превратила аварию на ЧАЭС в Черно; быльскую катастрофу.

Обратимся теперь к психологической травме3. Ее возникнове; ние и степень тяжести определяются не только и даже не столько степенью физического / биологического повреждения организма в момент травмы (если оно вообще имело место), сколько той информацией, той «смысловой нагрузкой», которые увязываются с этим реальным или воображаемым повреждением. По существу, на информационную природу психотравмы указывал еще Фрейд после Первой мировой войны. Как отмечал психоаналитик, сим; птомы «невроза войны» иногда могут возникать без воздействия значительной механической силы, и выделял среди наиболее ве;

1 Collins D., De Carvalho A. Chronic Stress from the Goiania 137 Cs Radiation

Accident // Behavior Medicine. 1993. V. 18. P. 149–157.

2 Моляко В. Особенности проявления паники в условиях экологического бедствия // Психологический журнал. 1992. Т. 13. № 2. С. 66–74.

3 Психологическая травма в данном исследовании понимается как рас;

стройство психики под влиянием психологического стресса или вследствие

физического увечья и инициируемые этим расстройством эффекты в психичес;

ком, физическом и социальном здоровье. Термин «психологическая травма»

и — несколько более узкий — термин «посттравматический синдром» употреб;

ляются в тексте как синонимы.

217

СООБЩЕСТВА УТРАТЫ

роятных причин «травматических неврозов мирного времени» фактор испуга, внезапности угрозы. Более того, Фрейд даже счи; тал, что наличие физической травмы, как правило, препятствует развитию «травматического невроза» (психотравмы)1.

Дальнейшая эволюция шла по пути отделения, очистки, «рафи; нирования» самого феномена травмы от ее (возможной или ассо; циируемой) физической первопричины. Вероятно, именно напря; женность (научной и политической) борьбы за признание психотравмы самостоятельной болезнью и привела к тому, что в фокусе внимания был поиск общих симптомов и условий ее возник; новения, которые в наиболее обобщенной форме определяются как «беспомощность перед лицом угрозы жизни»2. А то, что именно ин# формация о реальном или предполагаемом ущербе здоровью фор; мирует психотравму, как правило, оставалось вне поля зрения.

Говоря об информации в данном контексте, надо отметить, что речь идет не только и даже не столько о непосредственной, сенсор; ной, воспринимаемой органами чувств человека «напрямую» ин; формации об опасности в окружающей физической среде, сколь; ко об информации как коллективном, коммунальном, социально опосредствованном продукте. Рассмотрим на примере (ликвида; торов) Чернобыля, как информация формирует психотравму и определяет ее эволюцию.

Местом получения психологической травмы для ликвидаторов была довольно обширная закрытая зона (около 60 км в диаметре) вокруг аварийной ЧАЭС. Взрыв реактора и то, что после него пос; ледовало — пожар на АЭС, радиоактивные выбросы и загрязнение местности, долговременные крупномасштабные аварийные рабо; ты, — превратили это место в необычную и экстремальную среду для человека. Как подчеркивает в своей работе Сюфелд, непривыч; ные, т.е., другими словами, содержащие принципиально новую информацию среды «могут быть опасны, даже если они не особен; но экстремальны» (по своим физическим параметрам). Очень су;

1 Freud S. Beyond the Pleasure Principle // Freud S. Standard Edition of the

Complete Psychological Works. Vol. XVIII. London: Hogart Press, 1995. Р. 12.

2 Подробнее см.: Herman J. Trauma and Recovery. NY: Basic Books, 1997. P. 33;

McFarlane A., De Girolamo G. The Nature of Traumatic Stressors and the Epidemiology of Post;Traumatic Reactions // Traumatic Stress: The Effects of Overwhelming Experience on Mind, Body, and Society / B. Van der Kolk, A. McFarlane, L. Weisaeth (eds.). NY: The Guilford Press, 1996. Р. 36.

218

СЕРГЕЙ МИРНЫЙ. ЧЕРНОБЫЛЬ КАК ИНФОТРАВМА

Два офицера у АЭС. На заднем плане ИМР (инженерная машина разграждения, предназначенная

для разборки завалов в городах после атомной бомбардировки)

щественно, что одна и та же необычная / экстремальная среда может быть одновременно: рабочей — и лишь умеренно травмато; генной — для подготовленного профессионала; рекреационной (!) — для добровольно стремящегося в нее человека, который хочет ис; пытать себя, новую обстановку и ощущения; и (психо)травмати# ческой — для того, кто попадает в нее неподготовленным и / или не по своей доброй воле1.

Именно таков случай Чернобыля. Большинство ликвидаторов были призваны из запаса через военкоматы или командированы с места работы. Радиационная опасность была для них невидимой, неосязаемой опасностью, о которой они имели смутные, противо; речивые и часто преувеличенные представления2. К тому же в силу

1 Suefeld P. Extreme and Unusual Environments // Handbook of Environmental

Psychology. Vol. 1 / D. Stokols, T. Altman (eds.). NY: Wiley, 1987. Р. 869.

2 См.: Тарабрина Н., Петрухин Е. Психологические особенности воспри;

ятия радиационной опасности // Психологический журнал. 1994. Т. 15 (1).

С. 27–40.

219

СООБЩЕСТВА УТРАТЫ

Так выглядел 4 й энергоблок ЧАЭС в начале мая

Группа призванных из резерва перед работой на АЭС

220

СЕРГЕЙ МИРНЫЙ. ЧЕРНОБЫЛЬ КАК ИНФОТРАВМА

социальных причин (отсутствия индивидуальных дозиметров; стремления руководства СССР преуменьшить масштабы послед; ствий; кризиса доверия к официальным источникам информации) ликвидаторы не знали (или не были уверены в правильности со; общаемых им данных) о том, на каком уровне радиации находят; ся, какую дозу они получили. Таким образом, они находились в ситуации, которую считали весьма опасной, причем опасность была для них непредсказуема как в пространстве (из;за невидимо; сти), так и во времени (из;за незнания реальных последствий об; лучения). Как эта «беспомощность перед лицом угрозы жизни» выглядела на практике, можно ощутить по приводимой записи из дневника ликвидатора:

25.XI.1986 года. Теперь я знаю, что такое Страх. Я могу писать про; изведения о приговоренных к казни. Потому что пережил все сам. Вчера после ужина… для меня имелось распоряжение: отобрать одного офицера или прапорщика и одного рядового с дозами не более 10 бэр <рентген полученной дозы>, взять три исправных ДП;5 <прибор для измерения уровня радиации>, по два дозимет; ра;накопителя для каждого и к девяти утра быть в вестибюле глав; ного корпуса станции <ЧАЭС>… Все это было загадочно… Теряясь в догадках, я отобрал по штабным спискам прапорщика Хромова… и рядового Школу... Пришел батальонный радиолог…

—Я слышал, что тебе завтра на разведку крыш. Ну;ну... Там, го; ворят, меньше 50 рентген в час и не «светит»...

…50 рентген <в час> — это много. Значит, свои неполные двадцать <рентген>, которые остались до максимально допустимой <дозы>, я могу подцепить за полчаса? А Хромов со Школой, у них же боль; ше? Ничего себе...

В умывальнике, несмотря на позднее время, толкутся офицеры.

—На крышу? Так там же 600 или 800 рентген <в час>!

…Я верчусь в кровати и не могу даже расслабиться. 600 рентген в час! Значит, за десять минут — 100 бэр? Пусть даже за пять минут мы пробежимся по этой крыше не останавливаясь… — и того до; статочно. С крыши мы слезем инвалидами.

Страх полностью парализовал меня. Я умею заставлять себя уснуть. Переключать мысли на второстепенное, расслаблять конечности, проваливаться во мрак. Но сейчас не удавалось. «600 рентген! 600 рентген!» — било в виски. Приговоренные к казни потеют. Это я утверждаю как очевидец.

221

СООБЩЕСТВА УТРАТЫ

…Проснулся от стука в дверь. На пороге стоял уже одетый Хромов. …О том, какие уровни радиации на крыше, да и о крыше вообще я сейчас не распространяюсь. Зачем преждевременно пугать ребят? Приедем — успеем попугаться.

В дороге я снова задремал. Волна ужаса, которая накатывалась ночью, как;то неприметно отошла, и я очнулся, когда наш грузо; вик зашелестел колесами по гравию площадки напротив главного админкорпуса станции.

…

—Что вы здесь делаете? — прозвучало вдруг. Я обернулся. Генерал!

—Товарищ генерал, группа разведчиков первого батальона двад; цать пятой бригады прибыла на разведку крыши третьего энерго; блока. Старший группы капитан Биденко. …

—Самойленко, — протянул руку генерал. — Но зачем крышу? Ее мы давно разведали. С вертолетов и роботами….

—Значит, галерею, — предположил я. Дыхание перехватило. Если крышу кое;как чистили, то галерей, кажется, никто и не трогал.

—Да нет, и там все известно...— задумчиво проговорил генерал Самойленко. — А… КССК. Там точно нужно крышу разведать, потому что пора запускать мостовой кран с человеком, а какие уровни над ним — никто не знает.

Я чуть не закричал «Ура!»… Корпуса комбината спецстройконст; рукций стоят метрах в пятистах от четвертого блока. Если туда что; то и падало, то немного.

…А дальше все было на удивление просто. …Подошел капитан с соседнего батальона и попросил «заодно» разведать и крышу бы; тового корпуса этого комбината — он должен был мыть ее… если останется время, то хорошо было бы пройтись еще по двум корпу; сам — все равно когда;нибудь их чистить надо. …А уровни были там невысокие, просто мизерные — от половины до двух рентген в час. В двух точках Школа нашел по 7 рентген <в час>. Он «щу; пал» крышу и удивлялся, что вот мы — первые люди, которые сту; пают по ней после взрыва. За все время разведки я получил всего; навсего 0,98 бэра. Хромов и Школа — примерно по столько же. Какого рожна я не спал всю ночь?1

1 Биденко М. Бархатный сезон 86;го года: Армейские будни на радиоактив; ном фоне (Записи из дневника). Рукопись. 1987.

222

СЕРГЕЙ МИРНЫЙ. ЧЕРНОБЫЛЬ КАК ИНФОТРАВМА

Плакат на стене одного из зданий на АЭС

Было бы принципиально неверным считать, что в зоне ликви; даторы чувствовали только (или даже по преимуществу) боязнь, страх, испуг. Известно, что эмоциональные реакции человека в необычных / экстремальных средах многообразны, в их спектре достоверно присутствует и положительная часть1. Она включает, в частности, юмор (один из наиболее доступных способов умень; шить стресс и нервное перевозбуждение), мужество, самопожерт; вование и возвышенные трансцендентные переживания. Есть и «нейтральная часть»: в зоне через несколько месяцев после взры; ва я наблюдал (признаюсь, поначалу не без удивления), что боль; шинство ликвидаторов удивительно спокойно реагируют на при; сутствие радиации (я говорю о хронической реакции, не об эмоциях во время заведомо опасных работ). Спокойствие это рез; чайшим образом контрастировало с реакциями захлестнутого слу; хами «мирного населения» далеко вне зоны, в местах в тысячи и миллионы раз более радиационно благополучных. Этот феномен

1 Suefeld P. Extreme and Unusual Environments. Р. 874.

223

СООБЩЕСТВА УТРАТЫ

«Отдых» внутри здания на АЭС. Выйти погулять некуда – вокруг враждебная человеку природа. Как на космической станции

спокойствия ликвидаторов можно, с одной стороны, объяснить механизмом вытеснения страха; с другой — приписать «онеме; нию», одному из симптомов хронической психотравмы1. Присут; ствовал и положительный эффект (даже частичной) информиро; ванности об уровнях радиации: это позволяло человеку в зоне предпринимать активные действия, вырабатывать стратегии уменьшения своего облучения и тем самым даже если и не умень; шать дозу, то по крайней мере купировать психотравматическое воздействие факта облучения естественными для психофизиоло; гии человека действиями по противоборству опасности.

Обратим внимание еще на одно инфотравмирующее обстоя; тельство зоны. Считается, что, если человек воспринимает необыч; ную / экстремальную ситуацию не только как угрозу, но и как лич; ностно;значимый вызов, вероятность того, что он справится с

1 Herman J. Trauma and recovery. P. 42–43.

224

СЕРГЕЙ МИРНЫЙ. ЧЕРНОБЫЛЬ КАК ИНФОТРАВМА

Лагерь 25 й бригады химзащиты в начале мая 1986 года. Трасса Чернобыль–Киев. Ветер от АЭС. До взорванного реактора – 35 километров

ситуацией, повышается1. То, что часть ликвидаторов понимали кри; тическую важность выполняемых работ, уникальное общественное и личное значение этого момента в своей жизни, было несомнен; ным положительным, «антипсихотравматическим» фактором. Это обстоятельство проявляет существенную разницу между ликвидато; рами 1986 года, работа которых находилась в фокусе внимания гло; бального сообщества (по крайней мере, до закрытия реактора сар; кофагом в ноябре 1986 года), и ликвидаторами последующих лет, когда ликвидация последствий в зоне стала восприниматься обще; ством как рутинная, грязная и малопрестижная работа.

Целый ряд общих признаков делает чернобыльский опыт лик; видаторов похожим на опыт войны для ее ветеранов. В обоих слу; чаях человек действует (часто длительное время) против враждеб; ной силы, угрожающей его здоровью и жизни; делает это (как правило) по принуждению, в условиях недружественной социаль; ной среды. Однако есть и принципиальное отличие, хорошо сфор; мулированное одним из собеседников Светланы Алексиевич: «Из Афгана я вернулся — я знал: буду жить. А в Чернобыле все наобо; рот: убьет именно тогда, когда вернулся…»2 В свою прежнюю, «до;

1 Suefeld P. Extreme and Unusual Environments. Р. 874.

2 Алексиевич С. Чернобыльская молитва (Хроника будущего). М.: Остожье, 1997. С. 67.

225

СООБЩЕСТВА УТРАТЫ

зонную» среду ликвидатор возвращался с меткой Чернобыля, весь; ма значимой и для него самого, и для его окружающих. Как же информационная среда, в которую он попадал, «прочитывала» эту метку? Как «декодировался» этот знак?

Инфоосколки

Для более полного понимания информационной среды вокруг Чернобыля и способов ее воздействия необходимо вначале рас; смотреть, как она формировалась. В порядке общего предваритель; ного замечания отмечу, что отчет миссии ООН 2002 года считает: «Информирование общественности и образовательные инициати; вы были среди наименее согласованных и наименее эффективных мер» по ликвидации последствий Чернобыльской аварии1. Это дополнялось другим отрицательным общим моментом: организа; ции, по роду своей деятельности имевшие отношение к ликвида; ции последствий2, ориентировались на радиологические подходы и недооценили важность социально;психологических и полити; ческих факторов в чернобыльских последствиях3. Повторюсь: Чер; нобыль понимался (и понимается по преимуществу до сих пор) как

радиационная катастрофа — а не как информационное, психосоциаль# ное бедствие4.

Исследователи в основном сходятся в трактовке периодов «ин; формационного Чернобыля»5. На первом этапе аварии власти

1 The Human Consequences. P. 45 (3.27).

2 Минсредмаш («маскировочное» название советского атомного милитари;

зованного ведомства), Национальная комиссия по радиационной защите

СССР, ВОЗ, МАГАТЭ и др.

3 Большов Л. и др. Чернобыльская катастрофа.

4 Например, в уже упоминавшейся монографии «Чернобыльская катастро; фа» из двадцати с лишним страниц, посвященных факторам, которые влияют на здоровье населения (c. 391–413), социально;психологическим факторам

аварии уделено только две (c. 409–411).

5 Bezverkhaya Z. Information Strategy of Post;Chernobyl Period as One of the Reasons of Psychic;emotional Strain of the Affected Population // International Conference Mental Health Consequences of the Chernobyl Disaster: Current State and Future Prospects (May 24–28, 1995, Kiev, Ukraine). Kiev: Khreshchatyk, 1995. Р. 170–171; Antonov V., Pyetrichenko A. Chernobyl: Social;psychological Processes,

226