ushakin_c_sost_trubina_e_sost_travma_punkty

СЮЗАН УЛЬБЕРГ, ПАУЛЬ ХАРТ, СЕЛЕСТА БОС. ДЛИННАЯ ТЕНЬ...

пароме унесла 852 жизни: 459 женщин и 393 мужчин. Жертвы были выходцами из 17 стран мира — от Нигерии и Марокко до Герма; нии и Канады. Большинство жертв (в том числе и членов экипа; жа) были эстонцами (347) и шведами (501). Среди них студенты, специалисты, клерки, пенсионеры, водители грузовиков, экипаж парома, медсестры и полицейские. Шведские пассажиры были выходцами из разных уголков страны: из маленьких городков на севере, из деревень на юге, из крупных городов. Многие пассажи; ры путешествовали группами: коллеги по работе, однокашники, друзья из клуба пенсионеров. Одно из отделений стокгольмской полиции потеряло 63 из 68 своих сотрудников. Сотни семей понес; ли утрату. Только 94 тела удалось поднять со дна моря; остальные 758 были объявлены пропавшими; 137 человекам (в том числе 51 шведу) удалось выжить в этом кошмаре.

Все жертвы, погибшие и выжившие, были частью социальных сетей в соответствующих локальных сообществах, имели друзей и родственников в странах, где они проживали, и за их пределами. Прямо или косвенно катастрофа затронула несколько тысяч чело; век. Последствия катастрофы были личными и общественными одновременно: производства, институты, спортклубы, школы, организации по месту жительства и другие социальные сети понес; ли утрату. Взятые вместе, все эти институты могли бы составить обширные «стихийные сообщества памяти». В действительности же сложились небольшие группы, основанные на различных ви; дах «работы памяти». Мы будем исследовать лишь те сообщества памяти, которые сформировались в Швеции.

Группы памяти: организация, ресурсы и политическая значимость

Как только известие о катастрофе было обнародовано, по всей стране стали развертываться кризисные центры. Так называемые группы психологического урегулирования катастроф и группы психологической и социальной помощи обеспечивали професси; ональную и добровольческую помощь в больницах и других обще; ственных учреждениях. Эти центры были организованы регио; нальными и местными органами власти. Кроме официальных центров, в наиболее пострадавших сообществах были созданы и «спонтанные» кризисные группы. Церкви и приходы в Упсале, Линдесберге, Борленге, Вестерасе, а также школа Церкви пятиде; сятников в Йонкепинге и Клуб пенсионеров в Неркеппинге пре; вратились в места встречи пострадавших. Цель центров, прежде

267

СООБЩЕСТВА УТРАТЫ

всего, состояла в обеспечении информацией об аварии. Однако большинство из них оказывали поддержку родственникам и дру; гим людям, находившимся в состоянии шока из;за трагедии. Кри; зисные центры стали тем местом, где родственники пострадавших смогли познакомиться друг с другом и поделиться своим горем. Большинство гражданских организаций, которые будут сформиро; ваны в последующие месяцы, зародились именно в этих кризис; ных центрах и на предприятиях, понесших наибольшие утраты.

В течение нескольких месяцев после трагедии родственники жертв и спасшиеся сформировали около двадцати «групп близких родственников». Девять групп превратились со временем в граждан; ские учреждения и ассоциации. Во многом эти группы следовали давней шведской традиции гражданских ассоциаций, уходящей корнями в профсоюзное и религиозное движение. Ассоциации организуются в соответствии с уставом и возглавляются избирае; мыми советами, обычно состоящими из 5–10 представителей. Это дает им статус юридического лица в судебных процессах и позво; ляет получать общественные субсидии и гранты. Сначала советы, связанные с аварией на «Эстонии», собирались ежемесячно; раз в год устраивались пленарные заседания. Со временем собрания стали более редкими.

Численность ассоциаций варьировалась довольно сильно: не; которые состояли лишь из нескольких семей, одна насчитывала более 3000 членов из разных стран1. Со временем некоторые орга; низации прекратили свое существование, и к 2003 году лишь семь организаций продолжали свою деятельность, в том числе образо; ванная в июне 2002 года Ассоциация истцов по делу «Эстонии»2.

Деятельность этих ассоциаций в основном финансировалась шведским государством. 1 декабря 2004 года шведским правитель; ством было принято решение выделить в разовом порядке 320 000 евро на нужды ассоциаций пострадавших. Подобная сумма была выплачена в 1999 году. Наиболее крупные ассоциации также получали частные пожертвования от своих членов.

Цели ассоциаций различались, однако практические задачи всегда доминировали. Для Движения сотрудничества, Ассоциации поддержки в Упсале и Объединенной ассоциации родственников полицейских важным было требование компенсаций от морской

1 Aftonbladet. May 7, 1996.

2 www.psydef.se/estonia/52_4.asp

268

СЮЗАН УЛЬБЕРГ, ПАУЛЬ ХАРТ, СЕЛЕСТА БОС. ДЛИННАЯ ТЕНЬ...

страховой компании «Skuld». Судебные споры между пострадав; шими и страховой компанией завершились мировым соглашени; ем: в течение года компенсации получили 98 % истцов. Крупнейшая ассоциация пострадавших, DIS, также требовавшая компенсаций, попыталась подать международный иск против немецкой судо; строительной компании, построившей «Эстонию», и против ли; цензионной компании Бюро «Веритас», подтвердившей удовлет; ворительные мореходные качества парома1. Из;за внутренних проблем эта ассоциация прекратила свое существование в январе 2002;го, но в июне того же года, с целью продолжить судебное разбирательство, образовалась новая Ассоциация истцов по делу «Эстонии». Еще одна крупная ассоциация сфокусировалась на попытках привлечь к ответственности виновных в аварии и потре; бовала нового независимого расследования катастрофы. Ассоци; ация спасшихся «Нептунус» преследовала иную цель: помочь сво; им членам вернуться к нормальной жизни, предлагая 54 спасшимся шведам психологическую помощь и встречи поддер; жки. Подобную деятельность осуществляли и многие другие ассо; циации, ставшие важным институтом поддержки для родственни; ков жертв и для спасшихся.

Основным импульсом деятельности многих ассоциаций стал тот факт, что тела большинства пострадавших найдены не были, а следовательно, и не были похоронены. Однако и в данном случае программы действий организаций существенно расходились. На; пример, Ассоциация поддержки в Упсале на одном из церковных кладбищ открыла мемориал, доступный всем, кто хотел бы помя; нуть погибших. Открытие мемориала явилось своеобразным актом признания того, что море стало могилой для пропавших. Другие ассоциации (такие, как SEA, FAE и DIS) заняли принципиально иную позицию, отстаивая необходимость поднятия тел с затонув; шего судна2. Эти действия привлекали внимание шведской обще; ственности на протяжении многих лет и имели глубокие полити; ческие последствия. Вопрос о том, что делать с затонувшим судном и не поднятыми со дна телами, стал центральным в работе памя; ти о катастрофе «Эстонии». Обсуждение началось сразу после тра; гедии. Премьер;министр Ингвар Карлсон, назначенный на эту должность незадолго до катастрофы, заявил в прессе: «…Нужно

1 www.psycdef.se/estonia/

2 www.rasken.kajen.com/ms_estonia/index.html

269

СООБЩЕСТВА УТРАТЫ

приложить все усилия для того, чтобы поднять затонувшее судно. Это нужно сделать в дань уважения людям, понесшим огромную утрату. Операцию нужно произвести, несмотря на затраты»1. Того же мнения придерживался и предшественник Карлсона — Карл Билдт. Главный менеджер шведского национального Агентства по судостроению и мореходству подчеркнул, что с технической точ; ки зрения такая операция вполне возможна2. Одновременно с на; чалом исследования причин катастрофы, к которому приступила единая Следственная комиссия, куда входили представители Шве; ции, Эстонии и Финляндии, шведскому Агентству по судострое; нию и мореходству было поручено изучить юридические, техни; ческие и экономические условия, необходимые для поднятия судна со дна. Отчет был озвучен на объединенной пресс;конферен; ции 11 октября 1994 года.

Однако к этому времени позиция правительства начала менять; ся. Хотя возможность поднятия судна и продолжала признавать; ся, министр тем не менее начал высказывать ряд аргументов про; тив такого плана. В число этих аргументов входили возражения некоторых родственников затонувших, говорилось о возможном повреждении тел при подъеме судна, отмечался риск, связанный с шансами не обнаружить все тела. Со временем правительство становилось все более «этичным» в отношении вопроса о подъе; ме судна. Оно выразило обеспокоенность по поводу возможного травматического воздействия операции на водолазов и на комис; сию по опознанию тел. Оно акцентировало потенциальную не; справедливость, к которой может привести невозможность обна; ружить все тела. По настоятельной рекомендации Комиссии по этике, назначенной правительством, было начато новое официаль; ное расследование. 7 декабря 1994 года Агентство по судостроению и мореходству представило второй отчет правительству, Комитету по этике и родственникам жертв. Неделей позже, основываясь на этом отчете, Комиссия по этике выступила против проведения спасательной операции, предложив взять место катастрофы под охрану государства как братскую могилу. Чтобы избежать мародер; ства, обломки парома предлагалось зацементировать. Правитель; ство последовало этим рекомендациям: 15 декабря 1994 года при; няли решение не поднимать останки со дна, а парламенту было

1 Актуэльт. Шведское телевидение, 30 сентября 1994.

2 Folkbladet Ostgoten. Сентябрь 29 1994.

270

СЮЗАН УЛЬБЕРГ, ПАУЛЬ ХАРТ, СЕЛЕСТА БОС. ДЛИННАЯ ТЕНЬ...

предложено официально признать место гибели парома братской могилой, прекратив всю морскую и подводную деятельность на охраняемой территории1. Спустя шесть месяцев законопроект был одобрен парламентом. В январе 1996 года правительство заключи; ло контракт на сумму в 32 млн евро с частной компанией, которой поручалось залить обломки парома бетоном.

Вопросы о поднятии тел и поминовении жертв оставались предметом интенсивных дискуссий в шведском обществе и прес; се. Некоторые участники были поставлены в неловкое положение. Например, Шведская протестантская церковь изначально утвер; ждала, что мертвые должны быть подняты со дна и захоронены в соответствии с христианской традицией («земля к земле, зола к золе, пепел к пеплу»). Запланированная архиепископами Швеции, Финляндии и Эстонии на 26 ноября 1994 года единая служба в память о жертвах в последний момент была отменена шведским архиепископом. Не желая создавать почву для интерпретации этой службы как погребальной церемонии, архиепископ предпочел ос; таться в стороне от дискуссии о том, поднимать ли тела со дна или нет. Служба тем не менее состоялась усилиями Финской и Эстон; ской церквей. Позже, когда были представлены аргументы против спасательной операции, церковь изменила свою позицию, согла; сившись с тем, что могилой для погибших стало море.

Изучение прессы за этот период показало, что большинство изданий поддерживало позицию государства. Мнения экспертов, которые отнюдь не были однородными, подавались прессой как свидетельства «научной поддержки» политики правительства. В то же время — хотя взгляды объединений родственников и были широко представлены в газетах — их позиция трактовалась прес; сой исключительно как эмоциональная, движимая горем и, следо; вательно, «иррациональная». Когда две ассоциации родственников организовали по всей стране уличные манифестации, выставки, посвященные аварии, и сборы подписей в свою поддержку, прес; са увидела в их деятельности прежде всего оппозицию рациональ; ной, официальной политике властей.

Спорные воспоминания

В том, что касается «работы памяти», между шведским правитель; ством и сообществами жертв всегда существовала напряженность;

1 Постановление правительства Швеции 1994/95: 190.

271

СООБЩЕСТВА УТРАТЫ

возникла она сразу после катастрофы и длится по сей день. Пра; вительство попыталось положить конец трагедии, объявив море братской могилой. Одновременно с этим правительство поручило Шведскому национальному совету по публичному искусству иссле; довать возможность открытия на территории Швеции националь; ного мемориала, призванного символизировать единение нации по поводу трагедии. Мемориал должен был стать общественным ме; стом для выражения личного горя. Так символически были предот; вращены дальнейшие попытки поднятия тел со дна. Некоторые члены сообщества пострадавших склонялись к тому, чтобы сми; риться с ситуацией; оставалось и немало противников самой идеи превращения места катастрофы в место упокоения. За несколько дней до того, как место аварии было официально объявлено брат; ской могилой и взято под охрану, один вдовец нанял группу водо; лазов, чтобы найти тело погибшей жены. Его попытка оказалась тщетной, но эта драматичная история была заснята немецкой съе; мочной группой и транслировалась по шведскому и немецкому телевидению.

Годовщины катастрофы ежегодно отмечаются по всей Швеции. Несколько мемориалов на церковных кладбищах, скромный дере; вянный крест, установленный родственником погибших в госпи; тале Эрста в Стокгольме, национальный мемориал в городском парке в столице — все они функционируют как места, где память

отрагических событиях оживает каждый год. В такие дни работа официальной памяти и работа памяти сообществ пострадавших сливается воедино. В этих памятных событиях активно участвуют многие политики, временно преодолевая тем самым напряжен; ность между ассоциациями и правительством.

Воснове напряженности между объединениями жертв и пра; вительством лежали две причины. Первая вызвана изначальным утверждением политиков о том, что обломки судна и тела будут подняты со дна. Для многих родственников жертв это обещание стало своеобразной мантрой. Невыполнение «обещания» и яви; лось причиной разрыва между общественным осмыслением траге; дии и ее политической версией. Отказ от подъема тел и решение

озаливке обломков судна бетоном послужили причиной общего собрания членов Ассоциации родственников в Стокгольме в апре; ле 1996 года. На этой встрече четыре ассоциации сформировали Комитет по сотрудничеству, заявивший, что во избежание возмож; ной утраты данных действия по заливке места катастрофы долж;

272

СЮЗАН УЛЬБЕРГ, ПАУЛЬ ХАРТ, СЕЛЕСТА БОС. ДЛИННАЯ ТЕНЬ...

ны быть приостановлены до завершения работы Объединенной комиссии по расследованию аварии. Находясь под давлением с разных сторон, в июне 1996 года правительство приостановило операцию, заявив о своем желании «расширить диалог» с род; ственниками, прежде чем предпринимать дальнейшие шаги.

Вторым спорным вопросом стало расследование причин траге; дии. Назначенная правительством Комиссия по расследованию аварии представила отчет спустя три года после катастрофы. И хотя отчет содержал подробное описание развития событий, приведших к аварии, комиссия воздержалась от дачи развернутого объясне; ния, акцентируя роль конструктивных дефектов. Отчет был оспо; рен немецкими экспертами, уполномоченными немецкой верфью, построившей «Эстонию». Они настаивали, что трагедию вызвало неправильное техническое обслуживание судна. Кроме того, еще две независимые публикации объявили ответственной за катаст; рофу лицензионную компанию, удостоверившую мореходность судна. К этим голосам присоединился хор общественности, кри; тически воспринявшей отчет Комиссии по расследованию и вы; разившей общее недоверие шведскому правительству. «Поединок отчетов» привел к созданию новой гражданской ассоциации — Рабочей группы по расследованию аварии на пароме «Эстония». Ее главной задачей стало требование нового правительственного расследования. 11 февраля 1999 года шведское правительство это требование отклонило.

За время, прошедшее с ужасной сентябрьской ночи 1994;го, образ национальной беды в коллективной памяти о гибели «Эсто; нии» перерос в картину политического конфликта. Каждую годов; щину поминальные службы и возобновленное внимание прессы к теме гибели парома лишь обостряют память сообществ пострадав; ших. Нерешенные вопросы о степени ответственности за аварию

ио судьбе неподнятых тел не дают утихнуть битве за память.

Аистория тем временем продолжается. В августе 2000 года не; мецкий телевизионный продюсер, что снимала ранее частную по; исковую операцию, предприняла новую попытку — на этот раз оплаченную североамериканским миллионером. Шведские СМИ активно освещали это событие1. Хотя ничего необычного во вре; мя самих водолазных работ не обнаружилось, «горячие новости»

1 Hederberg H. Kroppar utanfцr fartyget. Stockholm: Stiftelsen fцr mediestudier, 2000.

273

СООБЩЕСТВА УТРАТЫ

были озвучены на последующей пресс;конференции в Гамбурге. Там инициаторы поисков объявили, что в корпусе судна была най; дена и заснята пробоина, намекая тем самым на возможность взрыва судна. Кроме того, сообщалось, что от шести до восьми тел были увидены за пределами судна. Вся эта информация противо; речила заключениям правительственной Комиссии. Нахождение тел вне судна потребовало бы незамедлительной операции по под; нятию их со дна. Внимательный просмотр фильма показал полное отсутствие каких бы то ни было подтверждений сделанным заяв; лениям. Однако само оглашение «фактов» на пресс;конференции в Гамбурге привело прессу в состояние неистовства, а отношения между ассоциациями жертв и правительством в очередной раз обо; стрились. Немецкий продюсер в настоящее время ведет работу над новым фильмом о катастрофе. Новые сведения, представленные Независимой группой по расследованию фактов в 2002 году, побу; дили четырех членов парламента предъявить шведскому прави; тельству официальное обвинение в пренебрежении фактами1.

Политика катастрофы и политика памяти

Изучение этого события показывает, что раскрыть динамику орга; низаций пострадавших, понять их практики организации памяти и их модели «политической» деятельности непросто. Во;первых, жертвы (в широком понимании) катастроф представляют собой всего лишь «стихийные» сообщества памяти. Пространственные, социальные и этнические преграды препятствовали созданию еди; ного, сплоченного союза, который — подобно политической орга; низации или общественному движению — смог бы встать на защи; ту коллективных целей и интересов. Во;вторых, жертвы катастроф (в широком понимании) не были объединены общей целью. Ими владели противоречивые чувства и импульсы. Пытаясь сохранить память о катастрофе, они в то же время стремились вернуться к нормальной жизни, требуя компенсаций или выясняя причины происшедшего. В;третьих, жертвы являются лишь одной из групп, принимающих участие в посткризисной стадии развития, содер;

1 Dagens Nyheter. 2 февраля 2002.

274

Ким Лейн Шеппели

Двойной счет:

рассказы и расчеты после теракта на Дубровке1

Холодным и дождливым вечером среды 23 октября 2002 года в помещение Театрального центра на Дубровке ворвался сорок один чеченский террорист. В Центре только что начался второй акт популярного российского мюзикла «Норд;Ост» — на сцене в это время пели и танцевали летчики, одетые в униформу. Зрители по; няли не сразу, что оружейная стрельба поверх голов, которую нача; ли люди в черных масках, вовсе не продолжение шоу, а начало же; стокой террористической акции. Видеозаписи захвата, которые сохранили камеры внутри театра, отразили это замешательство осо; бенно четко. Ни мгновенного шока, ни резкого испуга аудитория не испытала: многие ждали сюрприза, обещанного во втором акте.

Террористы взяли в заложники зрителей, артистов и техничес; кий персонал. В течение 57 часов они удерживали в Театральном центре более 800 человек2, требуя от российского правительства прекращения войны в Чечне. Захвату был положен конец, когда специальные подразделения ФСБ применили «усыпляющий» газ, с помощью которого были парализованы и террористы, и залож; ники. Спецподразделения провели штурм здания, в ходе которо; го сначала были застрелены находящиеся без сознания террорис; ты, а затем последовала эвакуация зрителей, подвергшихся воздействиям газа.

В репортажах российского телевидения можно было видеть, как заложников иногда выносили на носилках, иногда — держа за руки и за ноги, иногда — просто забросив на плечо. Стараясь вы; нести из здания как можно больше людей, спасатели делали все,

1 Перевод с английскоо Сергея Ушакина и Елены Трубиной 2 Сразу после захвата несколько артистов и зрителей смогли сбежать из те;

атрального здания. Кроме того, в продолжение осады террористы выпустили небольшое число женщин, детей и мусульман.

276