Битва под Лесной

перешедший на русскую службу, писал своему другу-философу Лейбницу, извещал его о русских победах: «Вы правы, что война между царем и шведами не кончится, пока не погибнет тот или другой. Правдоподобнее, что это случится скорее с Карлом ХII, чем с царем; у нас есть и всегда будет возможность оправиться, если же шведы будут побиты, то они не оправятся и в сто лет. Поэтому, шведскому королю следовало бы заблаговременно подумать о мире, возвратить царю то, что прежде ему принадлежало и бросить своего Стенцеля (шутливое уменьшение имени Станислав), который никогда не может быть королем в Польше. Если король шведский не сделает этого, то я опасаюсь, что ни его армия, ни он, никогда не возвратятся живыми в Швецию». Эти слова оказались, как покажут события, пророческими. Но Карл ХII продолжал движение к русской границе, не обращая внимания, на все зловещие симптомы. Европа замерла в ожидании ответа на вопрос: «Кто из двух врагов, ведущих уже девятый год войну, может скорее всего оказаться победителем?».

Английский посол Витворт рассуждал так: «У шведского короля есть такое преимущество, как закаленные солдаты, опытные генералы и храбрые офицеры, он необыкновенно терпелив и даже любит утомлять себя, он непоколебимо храбр и его решения неизменны». Витворт отмечает и его слабые черты: слишком большая любовь к риску. До сих пор ему везло, он имел успех и выходил из тяжелого положения самым неожиданным способом. Что касается царя, то у него многочисленная армия в 80 тысяч человек, правда, она уменьшается от дезертирства и болезней, но есть и некоторый резерв, более 10 тысяч. А солдаты русские – хорошие солдаты. Русская армия состоит из здоровых, хорошо сложенных молодцев, обучение их хорошее, у них теперь совсем не тот вид, как во время компании в Польше; и многие полки, несомненно, будут сражаться хорошо, если их поведут. Но «оружие у них плохое, а лошади у них еще хуже». Но здесь Витворт был не прав, так как даже шведские историки признали, что вооружение русских не было плохим, то же касается русской кавалерии, которая была, бесспорно, лучше шведской. Английский посол также утверждал, что «русские атакуют хорошо, но не способны к длительному сопротивлению, напору противника. И, особенно, слабой стороной армии является – недостаток в

22

хороших генералах». В заключении, Витворт приходит к выводу весьма неутешительному для шведов. Ведь через несколько недель наступит зима и шведы в зимние месяцы не смогут находиться под открытым небом.

Письмо это было написано 17 сентября. Спустя одиннадцать дней, произошло событие, которое заставило английскую королеву Анну вернуться к нему и более внимательно его прочитать. А мы направляемся к месту, где это событие и произошло.

А пока шведский король со своей армией продвигался по Смоленской земле. Начиная с 7 сентября, шведы почти постоянно вели бои с русскими (7 сентября – д. Бель, 9 сентября – д. Кадина).

Шведы несли потери, русские отступали.

10 сентября шведская армия подходила к деревне Раевке, когда в отдалении был замечен русский отряд. Карл послал солдат атаковать его, но русские отразили атаки, о чем и сообщили королю, но в донесении они не сообщили, что наткнулись не на маленький отряд, а на отряд корпуса генерала Боура. Король, взяв с собой один из лучших полков (Остроготский полк), помчался за неприятелем, который не отступил и окружил короля. Карл ХII непременно был бы убит или взят в плен, но русские в пороховом дыму не смогли опознать короля, покрытого к тому же густой пылью. Почти весь эскадрон Остроготского полка во главе которого находился Карл, был изрублен. Под королем была убита лошадь, и он оборонялся саблей, когда подоспел другой эскадрон. Но и этот, другой эскадрон, тоже почти весь был уничтожен. Примчавшийся на помощь генерал-адъютант Хорд был убит наповал, другой генерал Розеншерн – смертельно ранен. Только подошедшие шведские войска спасли Карла и увезли в свой лагерь. Узнав об этой выходке короля, в Стокгольме некоторые группировки пришли к выводу, что надо думать о регентстве, пока русская пуля не найдет Карла ХII. Петр I этот бой назвал «счастливой партией» и не потому, что русские чуть не уничтожили шведского короля, а потому, что 11 – 13 сентября Карл ХII принял историческое решение, так важное для России. В селе Стариши (Смоленская область) он решил изменить план похода и идти на Москву не через Смоленск-Можайск, а через Украину, где его ждал Мазепа. На совещании в

23

с. Стариши было высказано два мнения. Так как оставаться на месте, поджидая Левенгаупта, было невозможно, то необходимо искать пропитание в другом месте. Направлений было два: отступать к Днепру, где они еще не были или двинуться на юг к Новгород-Северскому. Второе направление было очень рискованным, так как шведы бросали Левенгаупта на произвол судьбы, ведь у него могло не хватить сил отбивать атаки русских и охранять обоз. Поверив уверениям Мазепы, что Украина перейдет на сторону шведов и ждет их как избавителей, Карл решил идти на юг и юго-восток. Вот об этом «счастливом случае» и писал Петр I.

Генералам из своего окружения, которым не нравилось, что шведская армия, не дождавшись Левенгаупта, предпринимает дальний поход, Карл ХII отвечал: «Мы должны дерзать, пока нам везет на счастье». Хотя, учитывая всю обстановку, счастье это было весьма сомнительным. Как только Петр I узнал о движении шведов на Украину, он приказал Шереметьеву с пехотой не задерживаясь в Рославле идти прямо на Стародуб, что было нелегко, дороги были «зело узки и грязны, а провианта было на две недели, но вследствие скорого марша из ржи «не без труда управлять» муку приходилось делать.

А в это время царь Петр из наиболее боеспособных частей русской армии начал формировать «корволант» – летучий отряд. Это подвижное войсковое соединение из конницы, пехоты и легкой артиллерии для нападений на тылы и коммуникации противника в отрыве от основных сил армии. Командование этим отрядом Петр I взял на себя, так как он прекрасно понимал как важно было уничтожить корпус Левенгаупта хотя бы частично. Тогда он еще даже не предполагал, какая трудная задача стоит перед ним и русской армией и что представляет из себя этот обоз Левенгаупта.

ДЕРЕВНЯ ВОЛКОВИЧИ

2 июля 1708 г. корпус Левенгаупта, который находился в Прибалтике получил приказ двигаться на соединение с основными силами Карла ХII. Шведский король понимал, что Россия не будет кормить его армию, как кормили богатые и покоренные Саксония и Польша. Именно поэтому он, готовясь к

24

нападению на Россию, приказал генералу Левенгаупту взять все, что могли дать Курляндия, Лифляндия, Польша и Литва, и составить обоз со складами боеприпасов и продовольствием. Для охраны этого обоза отдал Левенгаупту в распоряжение целую армию. Шведский генерал двинулся навстречу своему королю с колоссальным обозом в семь тысяч груженых телег. Где находится этот обоз, с какой скоростью он движется не знал никто. Карл ХII неоднократно посылал своих солдат для выяснения местонахождения его генерала и выяснить ничего не мог. Не меньше шведского короля этот вопрос интересовал и Петра I. Левенгаупт начал свой поход только через месяц. Его корпус насчитывал 16 тысяч человек и 17 орудий. В его обозе находились в основном боеприпасы, но также и продовольствие, но его было недостаточно, поэтому корпус набирал его по пути следования. Вступив на территорию Белоруссии, генерал, по свидетельству очевидцев: «… грабил всех без исключения, не давая спуску никому». Мелкие отряды корпуса, которые рассылались во все стороны, собирали провиант. Все это замедляло движение шведов. 18 сентября Левенгаупт переправился через реку Днепр в районе г. Шклова, который перед этим его разгромил. С этого дня конница Меньшикова вплотную подошла к корпусу и уже не выпускала его из вида. Карл ХII еще раньше запретил Левенгаупту вступать в бой, чтобы не замедлять продвижение обоза. В это время Петр I заканчивал формирование летучего корпуса. Тогда ни он, ни его генералы еще не знали, что означает приход Левенгаупта для Карла ХII и что получение таких огромных запасов, которые он должен получить, должно было хватить до похода к самой Москве. Как был необходим этот обоз шведской армии, свидетельствует письмо, которое написано в первой половине сентября 1708 г. одним из генералов: «Голод увеличивается в армии со дня на день, там уже совсем не знают, что такое хлеб, полки живут только кашей, вина нет ни в погребе, ни за столом короля: король, офицер и солдат одинаково пьют воду, о пиве поминают только в пожеланиях, простой, даже самой зловонной водки у нас нет вовсе и, как будто разгневанное небо согласилось с нашими врагами лишить нас всего, что могло служить нам пищей, нельзя найти ни одной штуки дичи, и это в стране и в лесах, где раньше все кипело дичью для охоты. Царь приказал, чтобы при нашем приближении была

25

выжжена вся местность от границы до мест в двух милях от Смоленска в обширной стране…».

Автор письма горестно вопрошает: «Как мы будем жить в этой ужасной пустыне? О, как тяжела эта кампания, как мы страдаем больше, чем можно выразить, и как это еще мало сравнительно с тем, что придется вынести дальше! Заморозки очень частые в этих странах, перемежающиеся с сильными холодными дождями, очень увеличивают наши бедствия».

Еще идя по Беларуси, шведы испытывали такой жестокий недостаток провианта, что «многие люди и лошади помирали… и для того голоду многие из офицеров били челом королю об отпуске и король де их из службы не отпускал, а увещевал их, что будут иметь в Украине во всем довольство».

Но уже полков пятнадцать «перешли через нужные леса». «Только довольства великого ни в чем не имеют, потому что люди из сел и деревень все уходят в леса, а на продажу ничего к нам не везут, а питаются тем, что сыщут в ямах».

А тем временем Левенгаупт шел по лесным тропам, обходя болота, стараясь миновать противника, который пристально следил за ним, не вступая в бой, так как еще не пришло время. Петр I, наконец, сформировал свой летучий корпус – корволант, в который вошло 4830 человек пехоты и 6795 человек кавалерии.

25 сентября, узнав, что шведы переправились через Днепр, со дня на день его стали ожидать их в этих местах. Еще не дойдя до Шклова, Левенгаупт получил сообщение, что против него идут и догоняют русские. Кроме того, ему сообщили, что при этом войске находится сам царь. Это было для него полной неожиданностью. И он стал уже думать, что его преследует вся русская армия. Обе стороны были плохо осведомлены друг о друге. Если Левенгаупт ничего не знал о войске Шереметьева, сопровождавшего Карла ХII, то и русские не знали ничего точно о шведских силах: они думали, что у него 8 тысяч солдат, а у него их было в два раза больше – 16 тысяч. Эту свою ошибку Петр потом отметит в своем «Журнале» – своеобразном дневнике, который он вел. Не знали русские и того, по каким дорогам кружит Левенгаупт, пробираясь к Днепру и Сожу и поддались обману подосланного к ним шведами шпиона, уверявшего, что

26

шведский генерал и его корпус еще не перешли Днепра, что сбило русскую армию с пути.

К счастью, случайная встреча с человеком, видевшем армию Левенгаупта, открыла глаза Петру. Подосланный шведами лазутчик был повешен, а русский отряд, наконец, нашел шведов и совсем близко.

Армия Левенгаупта, по утверждению Петра I, состояла «из природных шведов и ни одного человека не было в оном корпусе иноземца». Это не подтверждается шведскими источниками. В корпусе были не только рекруты, но и отборные части из резервов, прибывших к Левенгаупту в течение весны и лета из Швеции и Курляндии, где он стоял. Слишком ответственна была задача, возложенная на шведского полководца.

26 сентября шведский генерал увидел, что количество русских, преследующих его, увеличивается, поэтому он отправил вперед, в сопровождении сильного отряда обоз, а остальные полки оставил, чтобы отбить атаки русской конницы. При появлении русских всадников шведы построились в боевом порядке. Кавалерия была выстроена в две линии, а пехота, чтобы ее не могли заметить русские, разместилась в долине, за своей конницей. В разгар битвы шведская пехота должна была броситься в промежутки между эскадронами и нанести русским сокрушительный удар.

Однако, хитрость шведов была раскрыта. Русские конные отряды вовремя остановились и, не приняв боя, стали отходить. Некоторое время шведы их преследовали. Нападение русского авангарда на главные силы шведского корпуса было сделано с целью задержать врага до подхода главных сил корволанта. Русская конница блестяще выполнила свою задачу. За весь день 26 сентября шведы прошли не более 5 километров. Но даже во время этих разведывательных боев русские еще не определили численность отряда Левенгаупта.

ДЕРЕВНЯ ДОЛГИЙ МОХ

Вы видите указатель населенного пункта «Долгий Мох». В окрестностях ее А. Меньшикову удалось захватить в плен несколько человек. От них стало известно, что у Левенгаупта очень большой отряд, а не просто охрана «движущегося магазина», как его называл Петр. Левенгаупт, понимая, что

27

русские все равно не отступят от него, решил сам выбрать позицию и дать бой. Сначала, перейдя болотистую реку Ресту, он занял оборонительную позицию здесь у деревни Долгий Мох. В это время в штабе русской армии Петр I, узнав о том, что имеет дело с крупным военным соединением принимает срочное и важное решение – отозвать к Пропойску корпус Боура из Кричева и отряд Вердена, который находился южней Смоленска. Утром 27 сентября войска Петра I подошли сюда к дер. Долгий Мох и начали контрнаступление. Шведы уничтожили на Ресте все переправы и укрепились на горе за речкой, поставив на дороге возле разрушенного моста, несколько пушек. Когда русская конница появилась на берегу р. Реста, шведы открыли по ней сильный оружейный и артиллерийский огонь. Попытки Петра I навести мост, окончились неудачей. Однако, вскоре подоспела русская артиллерия и при помощи ее огня шведы были отброшены. Кавалерия, а потом и шведская пехота стали отступать к деревне Лесная.

ДЕРЕВНЯ ЛОПАТИЧИ

Утром 28 сентября корволант Петра I переправился через реку Реста и подошел сюда к деревне Лопатичи.

К деревне Лесная, где закрепились шведы, вела большая дорога, но идти по ней всем полкам было опасно по причине близости врага. Поэтому именно это селение Петр I выбрал для своего лагеря, для того, чтобы разобраться в обстановке и узнать, что им готовят шведы впереди. А в это время, Левенгаупт отправил к г. Пропойску трехтысячный отряд для ремонта мостов и расчистки дороги от завалов. С отрядом была направлена и большая часть обоза. Впоследствии, Левенгаупта будут упрекать в том, что он перед боем ослабил свои силы, отрядив большую группу пехоты и конницы для сопровождения и охраны в пути обоза, который вез королю. Но Левенгаупт иначе не мог поступить: ведь для него существование столь большого, специально против него направленного «корволанта» во главе с царем было совершенным сюрпризом. Свои основные силы он расположил к западу от деревни на большой поляне. Шведы стали строить укрепленный лагерь-вагенбург. Шведы сцепили между собой повозки и

28

бревна, которые создали своеобразную крепостную стену, где пехота могла вести прицельный огонь в относительной близости к русским.

Петр I для того, чтобы задержать шведов при переправе через Сож послал драгунский полк Ростмана из корпуса Боура. Путь отхода врагу был отрезан. Ночью 28 сентября войска Петра I возвели на реке Реста два моста. А в это время Боур вместе со своим корпусом уже был на подходе к Лесной.

В ночь с 27 на 28 сентября авангард петровского «корволанта» напал на шведов, которые расположились на поляне близ деревни Лесная. Со всех сторон сражавшихся окружали леса. Эта разведка боем не принесла успеха русским. Атака была отражена. Неизвестный белорусский крестьянин вызвался провести корволант Петра I по только ему известной тропе к месту размещения шведов. Узнав об этом, царь принимает решение разделить корволант на две части. По центральной дороге были направлены Ингерманландский пехотный полк, лейбрегимент (лейб в соединении с другими словами обозначает «состоящий при особе монарха») Меньшикова и шесть драгунских полков. Остальные силы (два пехотных, три драгунских полка и один батальон) во главе с Петром I по глухим лесным дорогам повел проводник в обход левого фланга шведов.

Начальные часы боя 28 сентября не были удачными для русских, потому что из-за условий местности они ввели в бой лишь одну часть своего авангарда. Вовремя подоспевшая другая часть русских отбросила шведов. Но это было лишь началом дела и заняло утренние часы.

Столкновения шли с переменным успехом. Но после полудня сражения развернулись во всю ширь. Русская армия, имея впереди восемь батальонов пехоты и четыре драгунских полка, двинулась на неприятеля. За этой первой линией шла сильная кавалерия. Сначала – 6 драгунских полков, а потом еще два. Но вторая линия была тоже поддержана пехотой, хотя и вдвое меньше. Все было так как описал А.С. Пушкин.

«Грохочут пушки. Дым багровый Кругами всходит к небесам Навстречу утренним лучам. Полк ряды свои сомкнули.

В кустах рассыпались стрелки

29

Катятся ядра, свищут пули; Нависли хладные штыки».

Эти строки адресованы к Полтавскому сражению, но здесь обстановка боя была та же.

Главный удар шведы направили на левый фланг. Он нес большие потери, но стойко сдерживал натиск превосходящих сил врага. Ингерманладскому и Невским полкам угрожала серьезная опасность. Но в это время справа от наступающих шведов показались войска Петра I. Густой лес дал им возможность появиться совершенно внезапно. Спешившийся Семеновский полк, вырвавшись из леса, ударил в штыки.

Семеновцев вел генерал Михаил Голицын. Атака шведов захлебнулась. Отвлеченные борьбой с Семеновским полком, шведы не заметили как к их левому флангу подошли русские отряды. На врага внезапно обрушился Преображенский полк. Шведы были отброшены и бросились бежать в перелесок. Вслед за отступающим врагом туда ворвались русские, выбили шведов с их позиций и на опушке, которая со стороны Лесной, где сейчас стоит памятник, установили артиллерию. Она позволила прикрыть развертывание остальных полков корволанта. В три часа шведы были оттеснены к своему обозу и наступил перерыв, после которого возобновилась стрельба с обеих сторон. В это время Петр I узнал о приближении Боура и решил не наступать, а подождать его. Через час генерал Боур со своим отрядом прорвался сквозь артиллерийскую завесу шведов и примкнул к левому флангу русской армии. Это было очень вовремя, так как Петр I перед его приходом должен был перевести туда два драгунских полка для подкрепления. Узнав о подходе новых русских полков, шведы спешно выдвинули тогда из резерва на помощь атакующим частям два батальона пехоты и десять эскадронов конницы, но от них осталось лишь семьдесят человек, а конница была отброшена назад опять к своему обозу. Левенгаупт направил сосредоточенный артиллерийский огонь против наступающих и остановил натиск русских. В дело вступила и русская артиллерия. Эта артиллерийская дуэль продолжалась до темноты.

30

После перегруппировки сил, русские снова пошли в наступление. Враги оказали упорное сопротивление, но все-таки их левый фланг был смят и большой мост через реку Леснянку был захвачен русскими. Путь отхода шведов в Пропойск был отрезан. Шведы были уже на грани разгрома, когда к месту боя подошел трехтысячный отряд шведов из Пропойска. Прибытие свежих сил помогло Левенгаупту возвратить мост, но перейти в наступление шведы не смогли. Они укрылись в вагенбурге и оттуда продолжали отстреливаться. На следующий день Петр I напишет об этом бое Ф. Романовскому «Правда хотя неприятель зело жестоко ис пушек и ружья стрелял, аднакож, оного сквозь лес прогнали к их коннице». Потом, начиная с часу дня и до темноты шел бой «с непристанным зело жестоким огнем». И долго нельзя было определить исход битвы. «И неприятель не все отступал, но и наступал, и виктории нельзя было во весь день видеть, куды будет». Но в конце концов «неприятеля сломив побили наголову. Так, что трупов восемь тысяч на месте осталось»

Когда наступила ночь, русская армия была настроена в полной боевой готовности возобновить бой утром. Уже вечером Петру сообщили, что взято у шведов в полной исправности 16 пушек, которые были немедленно включены в состав русской артиллерии. Доставили Петру также сорок два неприятельских флага и десять знамен. Русские видели как всю ночь горят в расположении шведов костры. Дул холодный пронизывающий ветер. Неожиданно пошел снег. Это было удивительно, так как был еще сентябрь. Снежная буря бушевала до рассвета. В это время в штабе Левенгаупта состоялось совещание. Шведскому генералу надо было принять очень серьезное решение – продолжать бой или отступать под прикрытием ночи. Левенгаупт решил отступить, чтобы спасти остатки корпуса от полного уничтожения, а главное – обоз.

Снежная буря способствовала тому, чтобы отступление сделать незаметным. Шведы стали отходить к Пропойску. Когда утром русские проснулись, то обнаружили, что шведский лагерь пуст. Петр послал в погоню тысячу конных гренадеров (в ХVII – ХIХ веках эти солдаты предназначались для метания ручных гранат). Этот конный отряд изрубил часть арьергарда (от фр. – сзади охрана) поспешно убегающей шведской армии. Около 3 тысяч солдат

31