мироненко ord (2)

Мироненко и Чепик - первые Герои афганской войны. Тайна их гибели.

Александр Мироненко

Старший сержант Александр Мироненко был в числе первых, кому в Афганистане была присвоена высшая боевая награда - звание Героя Советского Союза. Посмертно.

Мы служили с ним в одном 317-м парашютно-десантном полку, только я состоял во 2-м батальоне, а он - в разведроте. Численность полка тогда составляла почти 800 человек, поэтому с ним лично я знаком не был - о нём я узнал, впрочем, как и все другие десантники полка, лишь спустя два месяца после его гибели, в день, когда перед всем строем было зачитано официальное сообщение о присвоении звания Героя нашему однополчанину.

Подвиг, который совершил Мироненко, в нашем полку знали все, но только в общих чертах: что выполняя боевое задание он и ещё двое разведчиков попали в окружение, долго отстреливались, и под конец боя, когда товарищи погибли и патроны кончились, Мироненко, чтобы не попасть в плен, взорвал себя и приблизившихся врагов гранатой Ф-1. Больше никаких деталей, никаких подробностей - даже фамилии товарищей, которые погибли вместе с ним, - а они также были нашими однополчанами - никогда не упоминались.

… Шли годы. Из Афганистана вывели советские войска, позже распался сам Советский Союз. В это время я только приступил к написанию романа "Солдаты афганской войны", где делился своими воспоминаниями о службе в десантных войсках и Афганистане. О гибели ст. сержанта Мироненко там я упомянул лишь мельком, изложив общеизвестную историю в главе "Кунарская операция", поскольку ничего большего не знал.

... Со дня гибели Мироненко минуло двадцать пять лет. Казалось бы, уже ничего не предвещало, что придётся ворошить давно прошедшие события, как однажды в гостевую книгу моего романа, опубликованного в Интернете, пришло сообщение от бывшего земляка и друга Мироненко.  Он спрашивал меня - знал ли я Мироненко и попросил написать всё, что мне о нём известно. Поскольку речь шла о Герое, я отнёсся к этой просьбе со всей ответственностью. Сначала я собрал всю информацию о Мироненко в Интернете - но там не было никаких воспоминаний его сослуживцев, а описание его последнего боя было явным художественным вымыслом. Поэтому, чтобы ответ был более полным и достоверным, я решил разыскать тех, кто служил вместе с Мироненко в разведроте, и написать воспоминания о первом Герое Афганистана с их слов.

Мне повезло с самого начала - несколько бывших сослуживцев Мироненко жили как раз в моём городе - Новосибирске – и разыскать их не составило особого труда. Начались встречи. От сослуживцев я узнал имена тех двух солдат, которые входили в тройку Мироненко. Это были оператор-наводчик ефрейтор Виктор Задворный и механик-водитель ефрейтор Николай Сергеев. Оба служили в разведроте в отделении Мироненко и были призваны в армию в ноябре 1978 года.

Но в ходе бесед совершенно неожиданно стали открываться другие, весьма странные, обстоятельства последнего боя Мироненко. Самым удивительным оказалось то, что в группе Мироненко погибли вовсе не все - одному из этой тройки всё-таки удалось выжить. Его обнаружили в горах через день после боя, живого и невредимого. Выжившим был Николай Сергеев. Поскольку других очевидцев гибели Мироненко не было, то  и в дальнейшем весь подвиг Мироненко был описан только с его слов. После демобилизации Сергеев уехал к себе домой в Нижний Новгород. Я пытался его разыскать, но к сожалению, поговорить с Сергеевым не удалось, – мне сообщили, что десять лет назад (в 1997 году) он утонул. Было очень жаль, ведь он был единственным очевидцем подвига Мироненко и никто кроме него не мог рассказать все подробности того боя.

Но я продолжал поиски, и мне повезло снова. На моё объявление в Интернете откликнулся другой очевидец тех событий – заместитель командира взвода 6-й роты сержант Александр Зотов, которого на время проведения той боевой операции направили в разведроту. Он видел Мироненко живым одним из последних. Вот его воспоминания:

"Рано утром 29-го февраля 1980г. нас привезли на Кабульский аэродром, выдали дополнительный комплект боеприпасов, построили и определили боевую задачу, которая заключалась в том, чтобы "зачистить" местность в районе высадки. Ещё сказали, что сильного сопротивления быть не должно, поскольку предварительно всю территорию хорошо "проработает" авиация, нам надо только спуститься и добить тех, кто уцелеет.

Мы сели в вертолёты и полетели. Я летел в вертолёте вместе с Мироненко. Нас было семеро – моя четвёрка, где старшим был я, и тройка Мироненко, в которой старшим был он.

Приблизительно через час полёта наш Ми-8 снизился и завис в метре над землёй. Мы быстро спрыгнули вниз. Никого из наших поблизости не было. Неожиданно Мироненко, даже не обмолвившись со мной словом, сразу побежал со своей группой по тропе, которая спускалась вниз. Осознавая, что в данной ситуации будет лучше держаться вместе, я повёл свою группу вслед за ними. Но группа Мироненко бежала очень быстро и мы постоянно отставали. Так мы пробежали вниз почти полгоры, как по рации поступил приказ - всем срочно вернуться к месту высадки и помочь десантникам, попавшим в засаду, что уже есть тяжелораненые. У меня и у Мироненко, как у старших групп, были рации "Звёздочка", которые работали только на приём. Я повернул свою группу, и мы пошли назад, а группа Мироненко в этот момент была в 200 метрах от нас и продолжала удаляться вниз. Больше я Мироненко живым не видел".

Всё, что происходило с тройкой Мироненко дальше, было уже воспоминаниями со слов единственного уцелевшего из той группы Сергеева. Вот что со слов сослуживцев рассказывал Сергеев:

"Мироненко слышал по рации приказ вернуться наверх, но всё равно приказал нам идти вниз. Мы спустились ниже и увидели  маленький кишлак, состоящий из 5-6 дувалов (дувалами солдаты называли примитивные глинобитные жилища афганцев). Только мы в него вошли, как по нам открыли сильный огонь. Мы поняли, что попали в окружение. Мироненко и Задворный забежали в один дувал и стали отстреливаться, а я залёг снаружи и стал прикрывать. Бой шёл долго. Слышу, Задворный кричит Мироненко: "Я ранен! Перевяжи!", а Мироненко крикнул в ответ: "Я тоже ранен!" Перестрелка продолжалась. Потом огонь из дувала прекратился. Смотрю – афганцы зашли в этот дувал, и тут же раздался взрыв. Поняв, что там всё кончено, я отполз и спрятался за камнями. Конечно, афганцы видели, что нас было трое, но прочёсывать местность не стали - видимо побоялись наткнуться на мой огонь, и решили выждать, когда я сам покажусь, когда попытаюсь пойти назад. Они поднялись выше и спрятались. Я это видел и поэтому стал дожидаться ночи. Наконец стемнело, и я уже хотел идти наверх, но вдруг, чуть подальше, при свете луны я увидел тень афганца и понял, что они меня всё ещё стерегут. Ночью афганцы предприняли попытку выявить, где я нахожусь – они погнали на меня скот, надеясь, что я испугаюсь и начну стрелять. И так за камнем я пролежал до утра. А когда рассвело, вижу – человек 5-6, которые меня выслеживали, встали и ушли. Ещё подождав, я пошёл пробираться к своим".

Через день Сергеева находят. К месту гибели Мироненко отправляют вертолёт. Александр Зотов вспоминает: "Всего летело 10 человек, в том числе я и сам Сергеев. Вскоре кишлак нашли. Вертолёт снизился, высадил десант и улетел. Сергеев показал дувал, где приняли бой Мироненко и Задворный. Но там их тел не было. Ничего не нашли и в других дувалах. Стали искать вокруг и невдалеке обнаружили тело Задворного. На его шее было три глубоких ножевых ранения. Затем, ниже в кустах нашли тело Мироненко. У него была оторвана одна рука, а от головы осталась только затылочная часть. Мы сходили в дувал, принесли две деревянные кровати, завернули тела в одеяла, положили их на кровати, и так понесли вниз к месту расположения базы".

Но один из разведчиков, который был в том кишлаке, запомнил и некоторые другие подробности: у Задворного кроме ножевых ранений в шею были простреляны ноги. Также он заметил, что на месте боя было мало отстрелянных гильз. И главное -  у Мироненко под челюстью было ранение от попадания пули калибра 5,45. Об этом мне рассказал участник той Кунарской операции оператор-наводчик из разведроты ефрейтор Владимир Кондалов.

Сказано это всё было в общем разговоре, без каких-либо дальнейших выводов. Однако, анализируя эти детали, я обнаружил, что они противоречат другим основным фактам и никак не вписываются в общеизвестную картину боя. В самом деле, если у Мироненко было смертельное пулевое ранение в голову, то это означало, что он погиб вовсе не от взрыва гранаты, а именно от пули. Причём, стрелял кто-то свой, так как у афганцев тогда наших трофейных автоматов калибра 5,45 ещё не было (прошло всего два месяца после ввода войск, и та Кунарская боевая операция была первой). Разумеется, если бы Мироненко взорвал гранату, которая разнесла ему часть головы – то не было бы никакого смысла после этого стрелять ему в голову.

Да и погибший вместе с Мироненко Виктор Задворный, судя по описанию его ранений, погиб вовсе не от пуль (поскольку ранения в ноги не смертельны) и не от ножа (поскольку ножом горло перерезают) – он получил смертельный удар именно штык-ножом. Штык-нож от автомата, который был у каждого десантника, настолько тупой, что им невозможно ничего порезать – можно только колоть – именно колотые раны и были на горле у Задворного.

И последнее - небольшое количество отстрелянных гильз указывает на то, что бой был непродолжительным, во всяком случае патроны у десантников не закончились - ведь у каждого в магазинах и в рюкзаке было больше 1000 патронов.

Теперь история гибели Мироненко стала приобретать вид настоящей детективной истории. Все мои подозрения в гибели Мироненко и Задворного пали на чудом уцелевшего Сергеева. Мотивом вполне могли послужить неуставные отношения.

Действительно, Сергеев был на призыв моложе Мироненко, а Мироненко, по воспоминаниям сослуживцев, был "дедом" очень суровым. Сильный, и к тому же имея спортивный разряд по боксу (кандидат в мастера спорта), Мироненко был ревностным хранителем диких армейских традиций - дедовщины - и насаждал жестокость и "неуставной порядок" не только в своём взводе, где он был заместителем командира взвода, но и во всей разведроте.

Вот как вспоминает один "разговор" с Мироненко Владимир Кондалов (в разведроте его звали Мамонт, поскольку Кондалов был самым высоким и самым большим по комплекции) - "Мы с ним служили в разных взводах разведроты: я служил в первом, а Мироненко был "замком" во втором. Как-то Мироненко с ещё одним сержантом отозвали меня в комнату, где никого не было. Мироненко надвинулся, сжал у горла мой китель: "Мамонт! Ты когда молодых будешь п…дить?! - и нанёс мне в челюсть удар локтем".

На переднем плане слева Владимир Кондалов, справа Николай Сергеев - единственный уцелевший десантник из группы Александра Мироненко. Афганистан, Кабул, лето 1980г.

Да, из-за неуставных отношений у Сергеева на Мироненко могли накопиться обиды, но какой мотив мог быть у Сергеева убивать Задворного – ведь Задворный был одного призыва с Сергеевым? Объяснение я нашёл в разговоре с Павлом Антоненко, который тогда служил механиком-водителем в разведроте. Он сообщил, что отношения у Мироненко с Задворным были самыми хорошими, даже более того - они были настоящими друзьями, а значит Сергеев мог питать к однопризывнику Задворному те же чувства, что и к "деду" Мироненко. Теперь в целом всё сходилось. Анализируя весь собранный материал, у меня стала вырисовываться следующая картина событий.

Виктор Задворный

Когда группа Мироненко значительно удалилась от места высадки, Сергеев подходит к Мироненко и стреляет ему снизу в голову – пуля разносит верхнюю часть черепа (у пуль со смещённым центром особое характерное ранение – на выходе из тела образуется большая рваная рана). Единственное что успевает сделать Задворный - развернуться и побежать, но Сергеев стреляет по самому незащищённому месту – по ногам (поскольку на теле был одет бронежилет, а на голове каска). Потом подходит к упавшему и ещё живому Задворному и трижды вонзает  штык-нож ему в горло. Оба сослуживца убиты. Но как скрыть, что у Мироненко смертельное ранение от "нашей" пули со смещённым центром? Для этого Сергеев кидает гранату к лицу Мироненко, а сам укрывается. Взрывом у Мироненко разносит лицевую часть головы и отрывает руку. После этого Сергеев прячет оружие и боеприпасы убитых, а сам на время скрывается в горах. Находят его только через день десантники 357-го полка, которые располагались у подножия гор.

Но это ещё не всё. Остался нерешённым ещё один важный вопрос, - как всё-таки объяснить непонятное поведение самого Мироненко сразу после высадки? В самом деле, почему Мироненко так неудержимо устремился вниз? - ведь в тот момент у него была совсем другая боевая задача.

Руководивший всей Кунарской операцией генерал-полковник Виктор Меримский в своих мемуарах «В погоне за "львом Панджшера"» писал, что в район десантирования сначала высадили группу захвата  – разведывательную роту полка, которая должна была занять оборону вокруг площадок высадки и прикрывать высадку основных сил 3-го батальона. А поскольку Мироненко был в разведроте, значит, и для его группы первым заданием было на месте своей высадки закрепиться и держать оборону. И только после того, как вертолёты высадят весь десант, следовало всем вместе под руководством офицеров организованно двигаться вниз.

Более того, почему Мироненко, самовольно покинув место высадки, и слышав по рации, что наверху начались бои, что есть раненые и нужно срочно подниматься наверх и идти на помощь товарищам, вопреки всему не выполнил и этот приказ?

Этому я смог найти только одно объяснение – мародёрство. Он хотел найти кишлак и, пользуясь абсолютной безнаказанностью, учинить расправу над его жителями: ограбить, изнасиловать или убить - других целей в горах, в зоне боевых действий просто не могло быть. Мироненко игнорирует все приказы, находит кишлак, но дальше события стали развиваться совсем не по его плану...

 

В апреле 2008г. я опубликовал своё расследование обстоятельств гибели Героя Советского Союза Александра Мироненко. В том расследовании я умолчал один фрагмент из воспоминаний Зотова, а именно: что тела Мироненко и Задворного были практически голыми (на Мироненко была только тельняшка). Тогда этому я дал естественое объяснение: что одежду сняли и унесли афганцы, и об этом не стал даже упоминать, чтобы ничего не запутывать. Но совершенно неожиданно появилось свидетельство, что к телам Мироненко и Задворного после их гибели никто не подходил. И теперь уже именно этот странный факт приобрёл принципиально важное значение и позволил практически полностью реконструировать те события.

 

28 февраля 2010г. отмечалось 30-летие подвига Мироненко.  По этому случаю ГТРК "Пенза" подготовила и показала по местному телевидению небольшой видеосюжет. В этом сюжете один из прибывших на юбилей воинов-интернационалистов - десантник Николай Фролов, который служил во взводе Мироненко - сказал, что ему достался автомат, который прежде был у Мироненко. Более того, в сюжете уточнялось, что автомат Мироненко остался на месте боя. Далее этому давалось абсолютно невероятное объяснение: мол, враги якобы проявили уважение к погибшему герою и потому оружие не забрали... Да, такое мог выдумать человек только с очень богатой фантазией, но совершенно лишённый чувства реальности: всякие чудеса случаются на войне, но чтобы не забрали современное оружие - такого быть не могло!

Разумеется, любой афганец (мужчина или даже подросток) трофейное оружие обязательно бы забрал. А раз автомат остался на месте, значит, там мужчин не было. А если не было мужчин, значит, и БОЯ НЕ БЫЛО!

Но это … ещё не всё. Теперь, поскольку выяснилось, что к телам десантников никто из афганцев не подходил (в самом деле, в первую очередь забрали бы оружие), то значит, их никто и не раздевал. Почему же тогда они были голыми? Остаётся одно: прежде, чем погибнуть, они разделись сами!

Но для чего двое десантников на боевом задании вдруг разделись? Может, их кто-то заставил раздеться под угрозой оружия? - Нет, этого не могло быть, поскольку их автоматы никто не забирал. Значит, и никакой угрозы не было.

Может, разделись, чтобы позагорать на солнышке? - Тоже нет, поскольку был конец февраля, высоко в горах, было прохладно, но главное - для загара обычно обнажают верхнюю часть тела, а не нижнюю, - а Мироненко тельник с себя не снял. Однозначно, десантники не загорали.

Теперь обратим внимание на место происшествия. Дело происходило на территории крохотного кишлака - 5-6 дувалов, - значит, там, скорее всего, проживало 5-6 афганских семей - это, по крайней мере, 10-15 взрослых человек: мужчины, женщины, старики - кроме того, вероятно, ещё подростки и дети.

С чего бы двум вооружённым десантникам обнажаться среди кишлака? Ведь кругом люди. Странно? Кстати, вспомним, а что говорили про жителей этого кишлака очевидцы - те десантники, что пришли позже, чтобы унести тела Мироненко и Задворного? Да ничего! Вообще! Как будто никто в кишлаке не жил:  ни слова ни о живых людях, ни о трупах.

Может, и в самом деле в том кишлаке вообще никого не было? - Нет, в кишлаке жители были. Почему? Да потому что Мироненко и Задворный были раздеты, вернее они разделись сами. А раздеться они могли только с одной единственной целью: для того, чтобы изнасиловать местных женщин.

А мужчины? Где же были афганские мужчины - отцы и мужья этих самых женщин, которыми захотели овладеть десантники? - Может, ничего не ведая, работали где-то вдали от дома или спрятались, завидев приближающихся вооружённых солдат? Нет, такого не могло быть: если бы они отсутствовали временно, то вернувшись в кишлак, непременно взяли бы автомат. Но автомат никто не взял. Женщины одни в горах жить не могли, поэтому раз в кишлаке были женщины, были там и мужчины, которые в тот момент никуда не уходили. Что можно сказать про них? Только одно: все они были застрелены теми же Мироненко и Задворным - все мужчины, никому не удалось спастись - и нетронутый автомат Мироненко тому свидетель (ведь любой оставшийся в живых мужчина оружие непременно забрал бы).

Но если мужчины были убиты, то куда делись их трупы? Ведь свидетели-десантники про них ничего не говорили. На самом деле этому есть объяснение: их похоронили женщины, жившие в том кишлаке. И забрав с собой детей, они покинули кишлак, поскольку оставаться в нём было небезопасно. Вот и получилось, что в кишлаке не осталось никого.

Теперь в свете новых данных можно по-новому, уже более подробно воссоздать картину того, что произошло с группой Мироненко.

 

Перед началом боевой операции Мироненко со своим другом Задворным замыслили поразвлечься и договорились сразу уйти от основных сил, найти маленькое селение, чтобы там изнасиловать местных женщин. Выпрыгнув с вертолёта, Мироненко уводит свою группу вниз: бежит изо всех сил, пока от них не отстала увязавшаяся было за ними  группа Зотова. Переданный по рации приказ, - вернуться на место высадки - Мироненко игнорирует - у него другие, более интересные, планы. Но в эти планы третий десантник из группы - Николай Сергеев - не посвящён.

Горная тропа выводит искателей приключений к заветной цели - маленькому кишлаку. Войдя в кишлак, Мироненко и Задворный расстреливают всех мужчин, а выбранных женщин повели в разные места. К этому времени Сергеев, на глазах которого были расстреляны мужчины, осознаёт, что после того,  как женщин изнасилуют, их, скорее всего, убьют тоже, как свидетелей. И тогда Сергеев начал действовать.

Но он понимал, что ситуация уже зашла так далеко, что если сказать хоть что-то против, то Мироненко и Задворный тут же его пристрелят как  предателя и стукача. Да, говорить было уже и бесполезно, и опасно для жизни, единственная возможность остановить произвол - убить сослуживцев. А это вовсе не так просто: у каждого рядом лежит оружие - выстрелишь в одного - другой тут же схватит свой автомат. Поэтому первого надо убрать тихо.

Он подходит сначала к Задворному и убивает его ударом штык-ножа в горло. Мироненко ничего этого не слышит: он раздет и занят другим делом. Сергеев подходит к нему и стреляет очередью из автомата прямо в упор. Пули разносят голову Мироненко, оставляя только затылочную часть, и срезают руку.

Совершив самосуд, Сергеев находится в состоянии сильнейшего аффекта, он не способен обдуманно действовать и поэтому не прячет ни оружие, ни трупы - в полной прострации он уходит из кишлака. Он охвачен страхом: за двойное убийство ему грозил расстрел. Боясь разоблачения, он не стал подниматься обратно в гору по той тропе, откуда пришёл, а пошёл в противоположном направлении - стал спускаться вниз, к подножью горы. Там, скрываясь от всех, он провёл несколько дней, пока не был обнаружен десантниками из другого (357-го) полка, которые подъехали туда на технике и занимали там позиции.

Вот такую необыкновенную историю рассказал нам о своём бывшем владельце автомат Мироненко.

 

сентябрь, 2010г

http://afgan-war-soldiers.narod.ru/heroes.html

Николай Чепик

Одновременно с Александром Мироненко звание Героя Советского Союза было посмертно присвоено ещё одному нашему однополчанину - старшему сержанту Николаю Чепику, служившему в сапёрной роте. Некоторые обстоятельства, при которых они погибли, были очень схожи. Чепик как и Мироненко был "дедом" - до дома ему оставалось всего два месяца, они оба были старшими в своих группах,  группы состояли из трёх солдат, и погибли они в первый же день Кунарской операции - 29 февраля 1980г. Как сообщалось официально, их группы попали в окружение, и в конце боя они, чтобы не попасть в плен, себя взорвали, только Чепик подорвал себя миной направленного действия МОН-100. И также как и в истории с Мироненко – никаких подробностей последнего боя. Также никогда не упоминались имена солдат, погибших вместе с Чепиком.

Керим Керимов

То немногое, что удалось узнать о гибели Чепика, мне рассказал участник Кунарской операции сапёр Николай Зуев. От него я узнал, что в группу Чепика входило два десантника из сапёрной роты: это рядовой Керим Керимов – аварец, спортсмен-борец из Дагестана (призыв ноябрь-78) и рядовой Александр Рассохин (призыв ноябрь-79). Все они погибли.

Зуев не слышал, что есть очевидцы того, как Чепик себя подорвал, зато он описал характер ранений, установленный при опознании тел погибших: у обоих старослужащих – Чепика и Керимова - головы были разбиты камнями (у Керимова от головы почти ничего не осталось), а у неотслужившего и полугода молодого Рассохина голова осталась целой. Мне это показалось очень странным, - в самом деле, зачем нужно было разбивать голову Чепику, который взорвал себя миной, начинённой двумя килограммами тротила, но при этом не тронуть голову молодого? Этому парадоксу я смог найти только одно объяснение.

Когда группа находилась в отдалённом месте, Рассохин расстрелял своих обидчиков-старослужащих из автомата – а стрелять ему пришлось только в лицо - больше некуда, - тело защищено бронежилетом, на голове каска. И чтобы скрыть следы от наших пуль калибра 5.45, он разбивает их головы камнями. Но десантники, которые пришли на место гибели, сразу же обнаружили, что это сам Рассохин убил сослуживцев. Они не стали отдавать Рассохина под суд, а в негодовании тут же на месте его расстреляли. Голову камнями ему уже никто разбивать не стал. Вот такие две истории. Они обе описаны со слов очевидцев, а некоторым странным фактам я давал собственное объяснение. Разумеется, полной уверенности у меня нет – может, Мироненко и Чепик действительно подорвали себя сами. Но как это определить точно - ведь с тех пор прошло уже 28 лет? Возможно есть и другие очевидцы тех событий, которые могли бы пролить свет на эти, во многом ещё тёмные истории их гибели. Однако не исключено, что живые свидетели могут и слукавить, чтобы не испортить сложившийся светлый образ героев. Поэтому было бы надёжней полагаться на вещественные свидетельства, а они есть. Мироненко и Чепик (и те, кто погиб вместе с ними) сами в себе хранят ключи к разгадке тайны своей гибели – это пули и следы ранений. Если хотя бы в одном из тел погибших есть пуля калибра 5.45, значит, в той группе было сведение счётов между сослуживцами, а если пуля любого другого калибра - значит, они погибли в бою с афганцами. апрель, 2008 г.

http://afgan-war-soldiers.narod.ru/heroes.html

МУЖЕСТВО РОЖДАЕТ БЕССМЕРТИЕ

«Героя Советского Союза гвардии старшего сержанта Чепика Николая Петровича зачислить навечно в списки подразделения...» (Из приказа Министра обороны СССР).

ГВАРДИИ старший сержант Николай Чепик родился в деревне Май под Минском. Там же прошло его детство и юность. Николай рос смелым, честным и справедливым. Все, кто знал его, относились к нему с большим уважением, любили за открытый характер, доброе сердце, чуткость к окружающим.

К службе в армии Николай Чепик подготовил себя наилучшим образом. Придя в саперную роту, он уже был разрядником по нескольким видам спорта. Поэтому и не ощущал в первые дни тех трудностей, с которыми обычно сталкиваются поначалу новички. Служил Николай, как говорят, с душой. Честно выполнял свой воинский долг, в совершенстве освоил нелегкую специальность сапера, стал отличником. Много помогал товарищам, делился с ними опытом. И не случайно комсомолец Николай Чепик был назначен заместителем командира взвода. Быстро пролетело время, и служба гвардейца подходила уже к концу. Но не довелось Николаю сменить армейское обмундирование на штатский костюм. Суровая пора испытаний пришла внезапно, поломав все планы, разрушив многие надежды. И пришлось Николаю с оружием в руках вместе со своими однополчанами вступить в смертельную схватку с коварным врагом.

В том последнем бою еще ярче раскрылись прекрасные черты характера Николая и других гвардейцев, в их мужестве и героизме проявились безмерная любовь к своей Родине, к своему народу, верность священному воинскому долгу.

Бой был исключительно жестоким и длился продолжительное время. Проходивший в горах он требовал от гвардейцев большой выносливости и отваги.

Николай участвовал в разгроме крупной группировки врага. Действовать приходилось в горной местности. Гвардии старший сержант Чепик продвигался в цепи атакующих, смелостью своей и отвагой вдохновлял в бою подчиненных. Штурмовая группа, которую возглавлял Николай, в населенном пункте уничтожила свыше десяти врагов. Потом гвардейцы смело подбирались вплотную к сильно укрепленным огневым точкам противника и уничтожали их. И всюду командир был впереди, показывал личный пример, вел за собой.

Равняясь на сержанта, смело и дерзко действовали также и входившие в состав группы гвардии рядовые Александр Рассохин и Керим Керимов. Комсомольцы поистине были бесстрашны. Никто из них не обращал внимания на свистящие над головами пули, выпушенные по храбрецам вражескими снайперами. Все помысли гвардейцев были подчинены одному - стремлению обеспечить успех наступления подразделению на этом направлении.