14 Января

Провел совершенно ужасную ночь. Днем тоже — болит спина. Принял лекарство. Дышать стало труднее. Кашель. Поверхностный и болезненный.

Эту войну, которую я веду, надо выиграть. (Вывезти и Ольгу и выздороветь — хотя бы на несколько лет, чтобы сделать несколько картин.) И в том, что я ее выиграю, — нет сомнений, Бог поможет! А моя болезнь — это сотрясение, помогшее вывезти Тяпу и Анну Семеновну. Я выиграю, потому что мне нечего терять, я пойду до конца.

И главное — мне Бог помогает. Да святится Имя Твое!

15 Января

Целый день лежал, не двигаясь. Страшная боль в спине (в позвонок).

16 Января

Сегодня легче. Но до сих пор еще не вставал. Боюсь шевелиться.

Андрюша с Анной Семеновной прилетают в воскресенье.

После вчерашнего укола Леона всю ночь спал. И целый день. Опухоль на голове уменьшается, Леон говорит, что по ней можно судить о процессах в легких.

Вечером — поздно — говорили с Андрюшей, Анной Семеновной и Олей.

17 Января

Утром вставал. И чуть не упал в ванне: потемнело в глазах, в затылке стало горячо, ноги ослабели… Еле добрался до постели. До сих пор трясусь от отвращения.

18 Января

Сегодня спал. Сны.

Утром, кажется, лучше. Вставал умываться. Лучше.

Сольвейг: Норвегия. Печальные идеи.

Боль туповатая, глухая. Стараюсь не вставать.

Сегодня у Марины и Леона новогодний праздник для детей и их семей.

Разговаривал с Москвой. И с Мариной. Перепугана моей болезнью. Просила написать. Надо, конечно.

Видимо, я останусь дома, не поеду на аэродром. Слишком слаб. Это произвело бы на наших тяжелое впечатление.

Для Анны Семеновны и Андрюши (и для меня, когда смогу) найдено два варианта: квартира и резиденция. Надо выбрать.

«Сочувствие, не подтвержденное делом, худший вид фальши».

(В. Шаламов)

19 Января

Приехал Андрюша и А[нна] С[еменовна].

Анна С[еменовна] совсем не изменилась — только ослабела, конечно. Да и с дороги и от волнений устала. На улице бы я Андрюшу не узнал. Очень вырос — 1 м 80 см. Это в пятнадцать-то лет! Хороший, милый, зубастый мальчик.

Все это из области чудес.

Леон (с Мариной) написал письмо Миттерану, который в свою очередь написал письмо Горбачеву с просьбой. Горбачев приказал выпустить их немедленно. В прошлую субботу я писал (когда уже была достигнута договоренность, видимо) письмо на имя посла, а ровно через неделю они уже здесь. Невероятно.

Крис Маркер встречал и снимал встречу в аэропорте. И у Марины (я не смог встать и ехать на встречу на аэродром). В Шереметьеве над ними, конечно, поиздевались, отменили их полет из-за, якобы, неверно оформленных виз, но тем не менее отправили в последний момент. В результате потерялась сумка с вещами Андрея.

20 Января

Выходил на двор. Но устал. К вечеру снова боль.

Вечером разговаривал с Мариной и Леоном, вернувшимся с ужина у посла Воронцова. На прощание Воронцов сказал: «Передайте Тарковскому, что он всегда может вернуться…» и т. д.

Тяпус — длинный, молчаливый. Испугал я его немного вчера, когда стало больно. Он спросил у Ларисы: «Мам, а это опасно?» Милый мой сынок.