Metod_Ili_Franka_Mark_Tven_-_Prints_i_nischy

(которые иллюстрировали) their high and generous characters (их возвышенный и великодушный характер); he went into loving frenzies (он пошел в = ударился в любящие безумства = без умолку говорил; to go —

идти) over his Edith (о своей Эдит), and was so glad-hearted (и был так рад) that he was even able to say (что он был даже способен сказать) some gentle and brotherly things about Hugh (несколько нежных и братских вещей о Хьюго). He dwelt a deal (он задержался много = много говорил; to dwell — жить;

подробно останавливаться) on the coming meeting at Hendon Hall (о предстоящей встрече в Хендон-холле); what a surprise it would be to everybody (какой неожиданностью это будет для всех), and what an outburst of thanksgiving and delight (и какой взрыв благодарности и ликования) there would be (будет).

It was a fair region (это была красивая местность), dotted with cottages and orchards (усеянная домиками и садами), and the road led through broad pasturelands (и дорога вела через широкие пастбища; to lead — вести) whose receding expanses (чьи уходящие вдаль просторы; to recede — отступать,

пятиться, удаляться), marked with gentle elevations and depressions (отмеченные мягкими подъемами и спусками), suggested (предполагали =

напоминали) the swelling and subsiding undulations of the sea (нарастающие и улегающиеся волны моря; undulation — волнистость, волнение). In the afternoon (днем) the returning prodigal (возвращающийся блудный сын) made constant deflections from his course (делал постоянные отклонения от своего курса) to see (чтобы увидеть) if by ascending some hillock he might not (не мог ли он, взойдя на какой-нибудь холмик; if — ли; to ascend — восходить; might

— мог (бы)) pierce the distance (пронзить расстояние) and catch a glimpse of his home (и поймать вид своего дома; glimpse — проблеск, мимолетный взгляд). At last he was successful (наконец он был успешен = преуспел в этом), and cried out excitedly (и вскричал возбужденно):

'There is the village, my prince (вот деревня, мой принц), and there is the Hall close by (и вот Холл близко рядом)! You may see the towers from here (вы

можете видеть башни отсюда); and that wood there (а тот лес там) — that is my father's park (это парк моего отца). Ah, now thou'lt know (ах, теперь ты узнаешь; thou’lt = thou wilt вместо совр. you will — ты будешь) what state and grandeur be (что такое пышность и великолепие)! A house with seventy rooms (дом с семьюдесятью комнатами) — think of that (подумай об этом = только представь себе)! — and seven and twenty servants (и семь и двадцать = 27

слуг)! A brave lodging for such as we (превосходное жилище для таких как мы), is it not so (не так ли это)? Come (идем), let us speed (давай поторопимся: «позволим нам…»; to let — позволять, давать) — my impatience will not brook further delay (мое нетерпение не потерпит дальнейшего промедления).' All possible hurry was made (вся возможная спешка была сделана); still (все же), it was after three o'clock (было после = больше трех часов) before the village was reached (прежде чем деревня была достигнута). The travelers scampered through it (путники проскакали быстро через нее; to scamper —

носиться, резво скакать), Hendon's tongue going all the time (язык Хендона идущий = а язык Хендона болтал все время). 'Here is the church (вот церковь)

— covered with the same ivy (покрытая тем же плющом) — none gone, none added (ничто не ушло, ничего не добавлено; to go — идти, уходить; to add —

добавлять).' 'Yonder is the inn (вон там харчевня), the old Red Lion (старый «Красный лев») — and yonder is the market-place (а вон там рыночная площадь).' 'Here is the Maypole (вот майский шест), and here the pump (а вот водокачка) — nothing is altered (ничто не изменено); nothing but the people (ничто кроме людей), at any rate (по крайней мере); ten years make a change in people (десять лет совершают изменение в людях); some of these I seem to know (некоторых из этих я, кажется, знаю; to seem — казаться), but none know me (но никто не знает меня).' So his chat ran on (так его разговор бежал дальше; to run — бежать). The end of the village was soon reached (конец деревни был скоро достигнут); then the travelers struck into a crooked, narrow road (тогда путники углубились в извилистую, узкую дорогу; to strike into —

углубиться, направиться: «ударить в»), walled in with tall hedges

(огражденную высокими изгородями; to wall — ограждать, обносить), and hurried briskly along it for a half-mile (и поспешили энергично по ней на полмили), then passed into a vast flower-garden (затем прошли в обширный цветочный сад) through an imposing gateway (через внушительные ворота) whose huge stone pillars (чьи гигантские каменные колонны) bore sculptured armorial devices (носили скульптурные геральдические эмблемы; to bear —

носить). A noble mansion was before them (благородный дворянский дом был перед ними).

'Welcome to Hendon Hall, my king (добро пожаловать в Хендон-холл, мой король)!' exclaimed Miles (воскликнул Майлс). 'Ah, 'tis a great day (ах, это великий день; ‘tis = it is — это есть)! My father and my brother and the Lady Edith (мой отец и мой брат и леди Эдит) will be so mad with joy (будут так безумны от радости) that they will have eyes and tongue for none but me (что у них будут глаза и язык ни для кого кроме меня = они будут общаться только со мной) in the first transports of the meeting (в первые минуты встречи; transport — порыв чувств), and so thou'lt seem but coldly welcomed (и поэтому ты покажешься = покажется, что лишь холодно встречен) — but mind it not (но не обращай на это внимания; to mind — обращать внимание; возражать,

иметь что-либо против); 'twill soon seem otherwise (это скоро покажется иначе); for when I say thou art my ward (ибо когда я скажу, что ты мой подопечный), and tell them how costly is my love for thee (и расскажу им как дорога/дорого обходится моя любовь к тебе; costly — дорого обходящийся,

дорогой), thou'lt see them take thee to their breasts (ты увидишь, как они прижмут тебя к груди: «увидишь их взять тебя…») for Miles Hendon's sake (ради Майлса Хендона), and make their house and hearts thy home forever after (и сделают свой дом и сердца твоим домом на веки вечные: «навсегда после»)!'

region [`ri: Gən], pierce [pıəs], mansion [`mænSən]

'And old Sanctum Sanctorum was truly sorry your Highness came not back,' said Hendon; 'I saw it in his face.'

'Marry, I will never doubt that!' said the king — and then told his own story; after which Hendon was sorry he had not destroyed the archangel.

During the last day of the trip, Hendon's spirits were soaring. His tongue ran constantly. He talked about his old father, and his brother Arthur, and told of many things which illustrated their high and generous characters; he went into loving frenzies over his Edith, and was so glad-hearted that he was even able to say some gentle and brotherly things about Hugh. He dwelt a deal on the coming meeting at Hendon Hall; what a surprise it would be to everybody, and what an outburst of thanksgiving and delight there would be.

It was a fair region, dotted with cottages and orchards, and the road led through broad pasture-lands whose receding expanses, marked with gentle elevations and depressions, suggested the swelling and subsiding undulations of the sea. In the afternoon the returning prodigal made constant deflections from his course to see if by ascending some hillock he might not pierce the distance and catch a glimpse of his home. At last he was successful, and cried out excitedly:

'There is the village, my prince, and there is the Hall close by! You may see the towers from here; and that wood there — that is my father's park. Ah, now thou'lt know what state and grandeur be! A house with seventy rooms — think of that! — and seven and twenty servants! A brave lodging for such as we, is it not so? Come, let us speed — my impatience will not brook further delay.'

All possible hurry was made; still, it was after three o'clock before the village was reached. The travelers scampered through it, Hendon's tongue going all the time. 'Here is the church — covered with the same ivy — none gone, none added.' 'Yonder is the inn, the old Red Lion — and yonder is the marketplace.' 'Here is the Maypole, and here the pump — nothing is altered; nothing but the people, at any rate; ten years make a change in people; some of these I

seem to know, but none know me.' So his chat ran on. The end of the village was soon reached; then the travelers struck into a crooked, narrow road, walled in with tall hedges, and hurried briskly along it for a half-mile, then passed into a vast flower-garden through an imposing gateway whose huge stone pillars bore sculptured armorial devices. A noble mansion was before them.

'Welcome to Hendon Hall, my king!' exclaimed Miles. 'Ah, 'tis a great day! My father and my brother and the Lady Edith will be so mad with joy that they will have eyes and tongue for none but me in the first transports of the meeting, and so thou'lt seem but coldly welcomed — but mind it not; 'twill soon seem otherwise; for when I say thou art my ward, and tell them how costly is my love for thee, thou'lt see them take thee to their breasts for Miles Hendon's sake, and make their house and hearts thy home forever after!'

The next moment (в следующее мгновение) Hendon sprang to the ground before the great door (Хендон спрыгнул на землю перед огромной дверью; to spring

— прыгать), helped the king down (помог королю вниз = спуститься), then took him by the hand (затем взял его за руку) and rushed within (и ринулся внутрь). A few steps brought him to a spacious apartment (несколько ступеней привели его в просторную комнату; to bring — приносить, довести); he entered (он вошел), seated the king with more hurry than ceremony (усадил короля более со спешкой, нежели с церемонией), then ran toward a young man (затем побежал к молодому человеку; to run — бежать) who sat at a writingtable (который сидел у письменного стола; to sit — сидеть) in front of a generous fire of logs (перед щедрым огнем бревнышек).

'Embrace me, Hugh (обними меня, Хьюго),' he cried (он вскричал), 'and say thou'rt glad (и скажи, что ты рад) I am come again (что я пришел снова =

вернулся)! and call our father (и позови нашего отца), for home is not home (ибо дом не дом) till I shall touch his hand (пока я не прикоснусь к его руке), and see

his face (и не увижу его лицо), and hear his voice once more (и не услышу его голос один раз еще = снова)!'

But Hugh only drew back (но Хью только отстранился; to draw back —

отодвинуться), after betraying a momentary surprise (после того как выдал секундное удивление; to betray — предавать, выдавать), and bent a grave stare (и направил мрачный взгляд; to bend — направлять, гнуть) upon the intruder (на незваного гостя; to intrude — вторгаться, входить без приглашения/разрешения) — a stare which indicated (взгляд, который указывал) somewhat of offended dignity at first (что-то вроде оскорбленного достоинства сперва), then changed (затем переменился), in response to some inward thought or purpose (в ответ на какую-то внутреннюю мысль или намерение), to an expression of marveling curiosity (на выражение удивленного любопытства), mixed with a real or assumed compassion (смешанного с настоящим и наигранным участием; to assume — принимать, брать на себя;

прикидываться, симулировать, притворяться). Presently he said (немного времени спустя он сказал), in a mild voice (мягким голосом):

'Thy wits seem touched (твой ум кажется тронутым), poor stranger (бедный незнакомец); doubtless thou hast suffered privations (несомненно, ты испытал лишения) and rude buffetings (и грубые удары судьбы) at the world's hands (от рук мира); thy looks and dress betoken it (твой вид и одежда свидетельствуют об этом). Whom dost thou take me to be (за кого ты меня принимаешь: «кем ты принимаешь меня быть»)?'

'Take thee (принимаю тебя)? Prithee, for whom else than whom thou art (пожалуйста, за кого же еще как не за /того/, кто ты есть)? I take thee to be Hugh Hendon (я принимаю тебя за Хью Хендона),' said Miles, sharply (сказал Майлс резко).

The other continued (другой = его собеседник продолжил), in the same soft tone (тем же мягким тоном):

'And whom dost thou imagine thyself to be (а кем ты воображаешь себя)?'

'Imagination hath naught to do with it (воображение тут ни при чем: «не имеет ничего делать с этим»)! Dost thou pretend (притворяешься ли ты) thou knowest me not (что ты не знаешь меня) for thy brother Miles Hendon (как твоего брата Майлса Хендона)?'

An expression of pleased surprise (выражение приятного удивления) flitted across Hugh's face (пробежало по лицу Хью), and he exclaimed (и он воскликнул):

'What (что)! thou art not jesting (ты не шутишь)! can the dead come to life (может ли мертвец вернуться к жизни)? God be praised if it be so (Бог да будет возблагодарен = слава Богу, если это так)! Our poor lost boy restored to our arms (наш бедный потерянный мальчик вернувшийся в наши объятия) after all these cruel years (после всех этих жестоких лет)! Ah, it seems too good to be true (ах, это кажется слишком хорошим, чтобы быть правдой), it is too good to be true (это слишком хорошо, чтобы быть правдой) — I charge thee (я умоляю тебя), have pity (имей жалость), do not trifle with me (не шути со мной)! Quick (живо) — come to the light (идем к свету) — let me scan thee well (дай мне рассмотреть тебя хорошо)!'

He seized Miles by the arm (он схватил Майлса за руку), dragged him to the window (потащил его к окну), and began to devour him from head to foot with his eyes (и начал пожирать его с головы до ног глазами), turning him this way and that (поворачивая его этим путем и тем = туда и сюда), and stepping briskly (ступая резко) around him and about him (вокруг него) to prove him from all points of view (чтобы проверить его со всех точек зрения); whilst the returned prodigal (пока вернувшийся блудный сын), all aglow with gladness (весь пламенеющий радостью), smiled, laughed (улыбался, смеялся), and kept nodding his head and saying (и все кивал головой и говорил; to keep —

хранить, держать; to keep doing something — все время делать что-то): 'Go on, brother (продолжай: «иди дальше», брат), go on, and fear not (продолжай и не бойся); thou'lt find nor limb nor feature that cannot bide the test (ты не найдешь ни конечности, ни черты, которая бы не выдержала теста).

Scour and scan me to thy content (прочесывай и проглядывай меня к твоему удовлетворению), my dear old Hugh (мой дорогой старый Хью) — I am indeed thy old Miles (я действительно твой старый Майлс), thy same old Miles (твой тот же старый Майлс), thy lost brother (твой потерянный брат; to lose —

терять), is't not so (не так ли это)? Ah, 'tis a great day (ах, это великий день)

— I said 'twas a great day (я говорил, это великий день)! Give me thy hand (дай мне твою руку), give me thy cheek (дай мне твою щеку) — lord (Господи), I am like to die of very joy (я, кажется, умру от самой радости; like —

вероятный)!'

He was about to throw himself upon his brother (он был около = готов наброситься на своего брата; to throw — бросать); but Hugh put up his hand in dissent (но Хью поднял свою руку в /знак/ возражения; to put up —

выдвинуть, воздвигнуть: «поставить вверх»), then dropped his chin mournfully upon his breast (затем уронил свой подбородок печально на грудь), saying with emotion (говоря с чувством):

'Ah, God of his mercy give me strength (ах, Господь от своей милости пусть даст мне силы) to bear this grievous disappointment (вынести это горестное разочарование)!'

Miles, amazed (Майлс, пораженный), could not speak for a moment (не мог говорить минуту); then he found his tongue (затем он нашел свой язык = дар речи вернулся к нему; to find — найти), and cried out (и вскричал):

'What disappointment (какое разочарование)? Am I not thy brother (разве я не твой брат)?'

Hugh shook his head sadly (Хью покачал головой грустно; to shake — трясти,

качать), and said (и сказал):

'I pray heaven (я молю небо) it may prove so (чтобы это могло оказаться так), and that other eyes may find the resemblances (и чтобы другие глаза могли найти сходства) that are hid from mine (которые спрятаны от меня; to hide —

прятать). Alack (увы), I fear me (я боюсь) the letter spoke but too truly (письмо говорило слишком правдиво; to speak — говорить).'

'What letter (какое письмо)?'

'One that came from oversea (то, что пришло из-за моря; to come — приходить), some six or seven years ago (что-то шесть или семь лет назад). It said (оно сказало = в нем говорилось) my brother died in battle (что мой брат погиб в битве).'

'It was a lie (это была ложь)! Call thy father (позови твоего отца) — he will know me (он узнает меня).'

'One may not call the dead (человек не может = нельзя вызвать мертвого).' 'Dead (мертвого)?' Miles's voice was subdued (голос Майлса был приглушенным; to subdue — подчинять, покорять, подавлять), and his lips trembled (и его губы дрожали). 'My father dead (мой отец мертв)! — oh, this is heavy news (о, это тяжкая весть). Half my new joy is withered now (половина моей новой радости увяла теперь). Prithee (прошу тебя), let me see my brother Arthur (позволь мне увидеть моего брата Артура) — he will know me (он узнает меня); he will know me and console me (он узнает меня и утешит меня).' 'He, also, is dead (он также мертв).'

'God be merciful to me (Господь будь милосерден ко мне), a stricken man (несчастному человеку)! Gone (ушли = умерли) — both gone (оба умерли) — the worthy taken and the worthless spared in me (достойны взяты, а

недостойный пощажен во мне = в моем лице; to take — брать)! Ah (ах)! I crave your mercy (я умоляю о вашей милости)! — do not say the Lady Edith (не говорите что леди Эдит) —'

'Is dead (мертва)? No, she lives (нет, она живет).'

'Then God be praised (тогда Бог да будет восхвален), my joy is whole again (моя радость цела снова)! Speed thee, brother (поспеши, брат) — let her come to me (позволь ей = пусть она придет ко мне)! An’ she say I am not myself (если она скажет, что я не я) — but she will not (но она не будет = не сделает этого); no, no, she will know me (нет, нет, она узнает меня), I were a fool to doubt it (я был дураком — сомневаться в этом). Bring her (приведи ее) — bring the old

servants (приведи старых слуг); they, too, will know me (они тоже узнают меня).'

'All are gone but five (все ушли = умерли кроме пятерых) — Peter, Halsey, David, Bernard, and Margaret (Питера, Холси, Дэвила, Бернарда и Маргарет).' So saying, Hugh left the room (так говоря, Хью покинул комнату; to leave — оставлять, покидать). Miles stood musing awhile (Майлс стоял размышляя некоторое время; to stand — стоять), then began to walk the floor (затем начал ходить по полу; to begin — начать), muttering (бормоча):

intruder [ın`tru:də], devour [dı`vauə], resemblance [rı`zembləns]

The next moment Hendon sprang to the ground before the great door, helped the king down, then took him by the hand and rushed within. A few steps brought him to a spacious apartment; he entered, seated the king with more hurry than ceremony, then ran toward a young man who sat at a writingtable in front of a generous fire of logs.

'Embrace me, Hugh,' he cried, 'and say thou'rt glad I am come again! and call our father, for home is not home till I shall touch his hand, and see his face, and hear his voice once more!'

But Hugh only drew back, after betraying a momentary surprise, and bent a grave stare upon the intruder — a stare which indicated somewhat of offended dignity at first, then changed, in response to some inward thought or purpose, to an expression of marveling curiosity, mixed with a real or assumed compassion. Presently he said, in a mild voice:

'Thy wits seem touched, poor stranger; doubtless thou hast suffered privations and rude buffetings at the world's hands; thy looks and dress betoken it. Whom dost thou take me to be?'

'Take thee? Prithee, for whom else than whom thou art? I take thee to be Hugh Hendon,' said Miles, sharply.

The other continued, in the same soft tone: