А.Р. Усманова

“УКРАДЕННЫЙ ОБЪЕКТ” -- парадигмальная фигура постмодернистской философии, фундированная радикальным отказом от традиционного типа философствования в семантическом пространстве субъект-объектной оппозиции и от мышления в рамках соответствующего категориального строя. Понятие “У.О.” введено П. Ван ден Хевелем в контексте анализа приемов художественного творчества авторов постмодернистского направления (узкое или собственное значение термина “У.О.”), однако с течением времени обрело более общий статус (широкий смысл термина “У.О.”). В контексте парадигмы «постмодернистской чувствительности» (см. Постмодернистская чувствительность) современной философиейт переосмыслен такой прием художественной техники, как культивируемое в свое время искусством модерна использование в коллажных композициях (см. Коллаж) «готовых» («ready made») предметов (см. Ready made). В контексте постмодернистской чувствительности (см. Постмодернистская чувствительность) постмодернизмом переосмыслен такой прием художественной техники, как культивируемое в свое время модернизмом (см. Модернизм) использование в коллажных композициях готовых предметов, жанровое начало которому было положено поздним футуризмом (см. Футуризм) и дадаизмом (см. Дадаизм): тяготение футуризма к “деланью вещей” (“Памятник бутылке” У.Боччони, “металлоконструкции” Прамполини и др.), пост-футуристское направление “новой реальности” (от звукового моделирования различных реальностей -- типа “концерта большого города” Л.Руссоло -- до “космических” моделей новых миров); в дадаизме -- объемные аппликации на дереве и картоне Г.Арпа, “мерцы” К.Швиттерса, представляющие собой композиции из обрывков тряпья, трамвайных билетов, пучков волос, обломков детских игрушек и дамских корсетов и т.п. По оценке М.Дюшана, “живопись кончилась. Кто может сделать лучше, чем сделан этот винт! Скажи, ты можешь так сделать?”. Позднее, в модернистском неоконструктивизме обрисованная художественная технология обрела программный статус: “я привлекаю внимание к абстрактным свойствам банальных вещей” (Р.Лихтенштейн); “художественную ценность можно найти в любом предмете, даже в отбросах на улице” (А.Соломон) и т.п. (см. Pop-art). Художественная практика неоконструктивизма развивает заложенное футуризмом и дадаизмом художественное направление “ready made” (начиная от эпатажно известного экспонирования М.Дюшаном “Сушилки для бутылок” и “Писсуара”): смятые авто Дж.Чемберлена, композиции Дж.Дайна “Лопата”, “Кухня” и др., знаменитые “Банки из-под кофе” и “Три флага” Дж.Джонса, “шелкография” Р.Раушенберга как синтезирующая в единой композиции не только фрагменты фотографий, акварелей, технических чертежей, масляной живописи, афиш, рентгенограмм и т.п., но и внедренные на холст бытовые предметы: часы, мешки для овощей и др. (“Подарок Аполлону”, “Картина времени”, “Исследователь” и др.). В рамках “авангарда новой волны” оформляется жанр “аккумуляции” как композиции готовых предметов (ср. с ready made): “Кофейники” у Ф.Армана, живые “Лошади” в Римской галерее Я.Коупеллиса и т.п. Аналогично “серийное искусство” или “искусство АВС” (“Пласт очень острых гвоздей” В. де Мариа, “12 стальных пластин” и “144 куска свинца” К.Андре; “кинетика гвоздей” Г.Юкера в контексте “кинетического искусства” и др. – см. Новой волны авангард или По школам). В современной культуре постмодерна акценты смещаются таким образом, что указанные технологии могут быть обозначены не как “искусство готового объекта”, но как “искусство готового текста”. Так, например, современное литературное направление, фундированное методом “найденных предметов” (“found objects”), жанрово изоморфное традиционным аккомодации и инсталляции, и текстовых практик “новых романистов”, культивирует включение в текст повествования своего рода “ready texts” (политические лозунги, афиши, рекламные слоганы, надписи на стенах, медицинские рецепты и т.п.) -- в контексте общей установки постмодернизма на интертекстуальность (см. Интертекстуальность): “элементы повседневной речи интегрируются в поэтическом дискурсе, устное смешивается с письменным, привычное с необычным, коллективный код с кодом индивидуальным” (П.ван ден Хевель). Подобным образом, по оценке П.ван ден Хевеля, реализует себя “протест художника против псевдоистины, против тавтологии доксы”. Заимствованный текст, обретающий новый смысл и новую жизнь в новом авторском контексте, и обозначается П.ван ден Хевелем как “У.О.”. В контексте парадигмальных презумпций философии постмодернизма эволюция понятия “У.О.” приводит к существенному расширению его содержанию и фундаментализации его статуса. Разрушение субъект-объектной оппозиции в контексте постмодернистского типа философствования (см. Бинаризм) далеко не исчерпывается ее распадом, -- оно гораздо глубже и предполагает утрату статуса возможности для всех компонентов этой оппозиции, т.е. фундаментальное расщепление определенности как субъекта (“Я”) в любых версиях его интерпретации (ино-, поли- и, наконец, бес-субъектность “непознаваемого субъекта” эпохи постмодерна -- см. “Смерть субъекта”), так и объекта (предметности как таковой). (Согласно позиции Рорти, собственно, само конституирование в философии Декарта понятия “познающего субъекта”, понятого как “зеркало природы”, и имело своим следствием и конституирование идеи объекта в традиционной для классической философии его интерпретации -- см. Субъект и объект, “Зеркало природы”.) Базовая для постмодернизма критика референциальной концепции знака (см. “Пустой знак”) и отказ от самой идеи возможности внетекстового означаемого (см. Трансцендентальное означаемое) приводит к тому, что понятие “объект” в классическом его понимании в принципе не может быть конституировано в контексте постмодернистского типа философствования (см. Онтология, Метафизика отсутствия). По оценке Р.Барта, постмодернизм в зачине каждого (даже -- в ретроспективе -- классического) текста усматривает предполагаемое “слово Esto (пусть, например,... предположим...)”. Текстуально-семиотическая артикуляция любой предметности, по определению Т.Д’ана, “стирает онтологические границы” не только между адресатом и адресантом знакового акта, но и между сообщением и так называемым “содержанием сообщения”, т.е. фактически -- между объектом и высказыванием о нем. -- В постмодернистской системе отсчета единственно (и предельной) версией объективности является, по формулировке Кристевой, “проблематичный процессуальный объект”, который “существует в экономии дискурса”. -- Соответственно, любая попытка конституирования объекта как такового может иметь своим результатом лишь симуляцию (см. Симуляция) внезнакового феномена. Однако в условиях тотальной симуляции апелляция к так называемому “объекта” есть не что иное, как, в свою очередь, псевдоистина: объект не может конституироваться иначе, нежели “У.О.”: и если исходный смысл этого термина у П.ван ден Хевеля предполагал “похищение” объекта у квази-текстовой реальности (как, например. заимствование французскими “новыми романистами” того, что ван ден Хевель называет “высказываниями, тиражируемыми массовой культурой”), то в настоящее время “У.О.” понимается как заимствованный у той реальности, которая сама не имеет иного, помимо заемного, одалживаемого ей сознанием, бытия: “смысл, который читатель извлекает из текста, зависит от его собственного воображения” (П.ван ден Хевель).