Маски: от мифа к карнавалу

Источник: http://www.museum.ru

<<< Ритуальные маски, маски народов мира  

Маска никогда не может стать просто вещью среди других вещей. М.М. Бахтин, "Творчество Франсуа Рабле и народная культура…" Разрушить старые маски? Но для чего? Чтобы обрести новые? Нет ничего кроме маски… за маской скрывается маска… Маска создает чистое и свободное пространство, она сама и есть это пространство. Валерий Подорога, "Театр без маски" Для того-то и нужен маскарад, чтобы человек,.. нацепив маску, отстранился от себя, перестал относиться к себе серьезно и попытался догадаться, кто он есть на самом деле. Х. Бен-Шалом, Е. Римон, "Маски еврейского карнавала"

 

 

Маски с древнейших времен используются в ритуалах, связанных с разными этапами жизни человека. Обычай надевать маску во время охоты появился уже в VII-VI тыс. до н.э.; маска должна была помочь охотнику, "перевоплощавшемуся" в хищника, выйти победителем в схватке со зверем и не разгневать духов природы. Танцами с участием масок, изображавших тотемных животных, сопровождались сельскохозяйственные праздники — посев, сбор урожая (например, представленный на выставке наголовник чивара со стилизованным силуэтом головы антилопы можно считать одним из главных художественных символов Западной Африки).

Уже для самых древних традиций сохранение формы-образа в виде маски подразумевало продолжение существования человека в потустороннем мире, его духовное преображение. Так, на выставке представлен череп с моделированной глиняной накладкой, раскрашенной охрой, относящийся к эпохе бронзы (ямная культура, III тыс. до н.э.). В ранних цивилизациях известны примеры изготовления глиняной личины, глазницы и рот которой закрыты золотыми пластинами, охранявшими умершего от воздействия злых чар, проникающих через незащищенные "уста и очи".Согласно представлению многих народов, души предков могли являться потомкам и даже вселяться в них, в том числе через свое изображение — маску.

В культуре Древнего Египта погребальные маски занимают особое место. Вера в загробную жизнь отразилась на погребальном обряде. Наиболее ранняя из имеющихся на выставке масок принадлежит царю Пепи II, жившему в XXIII веке до н.э. Маска сделана из картонажа (склеенных кусков ткани) и раскрашена. Лицо Пепи с крупным носом, большими черными глазами, обрамленными длинными бровями, безусловно, передано портретно. Вместе с тем известно, что Пепи II в момент смерти было 100 лет, а маска изображает его в расцвете сил. Такое несоответствие объясняется отождествлением человека и его изображения и стремлением в потусторонней жизни оставаться вечно молодым.

 

 

Во II тысячелетии до н.э. появляются антропоморфные саркофаги со вставленными в них деревянными раскрашенными масками, обычно лишенными индивидуальных черт. В то же время встречаются и маски с портретными чертами. Особый интерес представляет маска мумии египтянина по имени Маху (XV век до н.э.), который носил титул "земледельца дома Амона". Лицо Маху позолочено, глаза инкрустированы черной и белой стекловидной пастой, веки и брови обведены черной пастой.

Присущая египетскому искусству особенность переносить индивидуальные черты правящего фараона на портреты вельмож и даже незнатных людей отразилась и на масках — так, маскам VIII века до н.э. (времени правления фараонов — выходцев из Эфиопии), присущи негроидные черты.

Обряд мумификации сохранился и после завоевания долины Нила Александром Македонским в 332 году до н.э., и в эпоху правления Рима. Маска бородатого мужчины с шапкой пышных кудрявых волос, тонкими усиками и светлыми глазами стилистически близка римским портретам эпохи императора Адриана (II век н.э.). Маски времени Антонинов (III век н.э.), как и римские портреты этого времени, решены в сложной светотеневой манере.

Тысячи километров отделяют древних египтян от людей, живших в первые века новой эры в Сибири, в Минусинской котловине на берегу реки Таштык. Представленные на выставке погребальные маски происходят из грунтовых могильников и склепов. Гипсовую маску формовали прямо на лице умершего. Иногда ее покрывали тонким ангобом и расписывали. В настоящее время на большинстве масок роспись утрачена.

Другая разновидность таштыкских реликвий — маски на так называемых "погребальных куклах" передают не портретное, а условное сходство с человеческим лицом. При раскраске этих масок применялись, кроме красной и черной, зеленая и голубая краски. Исследователи утверждают, что не было двух одинаковых масок.

До сих пор мнения о назначении таштыкских масок расходятся. Одни исследователи связывают их с представлением о двойнике человека — вместилище его души, другие — с культом предков.

Множество значений имела маска в античной традиции. В Микенской Греции, в Этрурии и Риме она являлась принадлежностью погребального ритуала. Золотые пластины покрывали лица умерших, захороненных в гробницах Микен. В Этрурии при погребении разыгрывалось культовое действо в масках. В римском ритуале посмертная маска снималась с лица патриция, отливалась в воске и во время погребальной церемонии надевалась его преемником. Другие члены рода надевали маски прочих предков. Так с помощью маски человек становился иным существом, иной личностью. Из этого обычая возникло искусство римского портрета, отражающего индивидуальность "персоны". Из другого ритуала — в честь бога Диониса — родился греческий театр.

 

 

Сохранившая основные элементы культового действа греческая драма строилась на диалоге актера и хора. Хор, обычно выступал как одно лицо, что усиливалось единообразием масок. Исполнявший роль бога актер также говорил "за маской".

Театральная маска надевалась как шлем, полностью закрывая голову актера, и имела открытый зев, через который звучал его голос. Такую форму диктовала необходимость быстрого изменения всего вида актера, включая прическу, поскольку ему выпадало исполнение нескольких ролей. Маски трагедии носили обобщенный характер и имели удлиненную верхнюю часть (онкос).

Маска имела самостоятельное значение и без фигуры актера, ее оживлявшего. Театральные маски и их уменьшенные модели, часто фиксирующие эмоциональное состояние человека, широко распространяются по всему Восточному Средиземноморью. Во времена Римской империи театральные маски часто использовались в декоре саркофагов. Весьма красноречиво выражение Апулея "снять маску жизни", то есть умереть.

В качестве оберега чаще всего воспроизводилась маска Медузы Горгоны с оскаленной пастью, выпученными глазами и змеевидными волосами. Маску Медузы вышивали на одеждах, каждый год приносимых в дар Афине. Весьма часто она использовалась в терракотовых и вазовых изображениях.

 

 

Своеобразные танцевально-драматические представления в масках — как театральные, так и ритуальные -- составляют одну из черт оригинальной древней культуры сингалов — коренных жителейШри Ланки.

Среди персонажей народного театра (колам) боги и богини, цари и царицы, деревенские старосты и простые крестьяне, торговцы, солдаты, полицейские, мифические птицы и животные. В этих масках по праздникам разыгрываются пьесы на фольклорные сюжеты. Другие маски изображают демонов болезней и используются в обрядах лечения больных. Маски эти во время действа надевают на себя (наряду с особыми одеяниями) жрецы культа — каттадии.

Своеобразные танцы в ярких, выразительных масках составляют особый комплекс, с которым связаны очень древние религиозные представления этого народа. Сингальские деревянные маски раскрашены и покрыты прочным лаком. Искусство их создания передается по наследству. Традиционное театральное искусство Китая — это прежде всего театр музыкальной драмы, который представлен двумя видами: пекинской музыкальной драмой и разнообразными многочисленными провинциальными театрами, существующими по всей стране. Своими корнями этот театр уходит в древние народные обряды и ритуальные действия. С появлением профессиональных актеров (середина I тыс. н.э.) представления разыгрываются и в домах знати, оставаясь при этом любимым развлечением простых людей. Маски представляют собой образы богов и духов, а также известных исторических деятелей и военачальников, комических героев и персонажей литературы. Маски делают из легких и прочных материалов: дерева, папье-маше, бумаги, ткани, волоса, шерсти. Маски надевают на голову (шлемовидные), закрывают ими лицо (личины) или держат в руках во время танца.

 

 

Маски японского театра восходят к мистериям кагура, возникшим в VII веке. Исполняются кагура храмовыми жрицами на площадках перед храмами или на помостах, специально возведенных вблизи храмов. В мистериях кагура выступают и актеры. Нарядившись в маски, они шумно и весело разыгрывают сценки из жизни простолюдинов и животных.

Уже VII-VIII вв. в Японии были распространены танцевально-театральные представления. Переживает свой расцвет искусство танцевальной пантомимы гигаку — одна из разновидностей буддийской мистерии. Известны и маски буддийского театра танцевальной пантомимы бугаку (VIII-IX вв.), которые несут печать влияния масок Цейлона.

С XVII века официальным "церемониальным театром" Японии становится театр Но. В театре Носоздается совсем иная маска, которая по стилю и технике изготовления опирается на предшествующую традицию, но по сути далеко от нее отходит. Маска Но — это уже не двойник, не личина, а лицо персонажа, передающая сокровенную сущность человека в духе югэн (красоты сокровенного). Маски лишены яркой декоративности, экзотичности, крайне просты в своем пластическом решении, однако удивительно изящны и очень точно передают очертания лиц людей разных возрастов и типов. Маска театра Но обязательно сочетается с театральным париком.

Маска Но, как многие вещи в средневековой Японии, наделялись магическими свойствами. В актерской уборной современных театров всегда есть место, напоминающее алтарь, где собраны самые старинные и знаменитые маски, принадлежащие данному актерскому дому.

Подлинная ценность признается только за театральными масками, которые были созданы до XVII века. Подлинные маски являются бесценными реликвиями театральной труппы и в спектаклях не участвуют. Они бережно хранятся актерами и используются только в особых случаях. Участники спектакля выступают обычно в масках-копиях.

В древности маски театра Но создавались скульпторами, актерами и даже монахами. Считалось, что именно эти люди, вставшие каждый на свой путь познания истины, могут отразить этот поиск в искусстве маски. Особая профессия резчика масок, которая передавалась из поколения в поколение, появляется только в XVII веке.

 

 

Маски занимали важное место в культуре индейцев Тихоокеанского побережья Северной Америки. Так, шаманы, считавшиеся посредниками между мирами духов и людей, использовали уникальные наборы масок, изображавшие духов-помощников шамана. Маски, которые индейцы использовали во время праздничных церемоний, изображали мифических героев и умерших предков, вождей, шаманов. Раскраска лица отражала их родовую принадлежность. В середине XIX века для продажи европейцам индейцы стали делать новые виды масок — церемониальные и военные.

Во второй половине XX века североамериканские индейцы предпринимают попытки восстановить свои культурные традиции. Изучая и возрождая культуру предков, они создают маски для ежегодных праздничных ритуалов.

Эскимосы острова Кадьяк имеют древнюю традицию использования масок в шаманских ритуалах, охотничьих плясках и обрядах, исполнявшихся членами мужских союзов. Шаманские маски использовались при исполнении обрядов, обеспечивающих удачную охоту. Одна из древнейших масок, обнаруженных археологами, изображает сову ("дающую способность видеть в темноте").

В Мексике традиции древних цивилизаций Старого и Нового Света находят выражение в причудливых масках, создаваемых для карнавалов и народных гуляний, проходящих в День Всех Святых (30 октября). Древние представления мексиканцев о мире соединяются в них с христианскими сюжетами. Многочисленные местные варианты масок, сделанных из дерева, папье-маше, и пластика изображают христианских святых, библейских персонажей и даже конкретных политических деятелей.

Участники массовых ритуалов в Амазонии носили костюмы из соломы и луба. Маски, вырезанные из дерева, имели вид условно переданного, раскрашенного человеческого лица, но носили названия рыб, птиц и пр. (кайман, личинка жука, летучая мышь). Каркасы плетеных масок нередко покрывали слоем отбитого луба. Рельефные их части моделируют воском, глиной, раскрашивают растительными красителями, украшают бахромой из волокон и птичьими перьями. К такой маске обычно полагается лубяной костюм.

Цам (монг.) или чам (тибет.) — ритуальные танцы, исполнявшиеся буддийскими монахами в странах, население которых исповедует буддизм северного направления, — Тибете, Непале, Монголии, а также на севере Индии. Маски делались из папье-маше, реже из дерева и украшались вставками из пасты. На выставке представлены маски персонажей цама, посвященного владыке подземного царства Яме, который исполнялся в буддийских монастырях Бурятии.

В Меланезии маски применялись в обрядах и ритуалах, сопровождающих все важные этапы жизни общества и отдельных его членов. Танцоры олицетворяли сверхъестественные существа, мифических персонажей, культурных героев, тотемических предков, духов умерших родственников и др. Маска закрывала лицо, голову, а иногда и все тело. Некоторые маски были так велики, что могли скрывать сразу нескольких участников обряда.

Некоторые категории масок не были предназначены для танцоров: их во время церемонии держали в руках или устанавливали на почетное место.

Для северо-восточной Новой Гвинеи характерны деревянные личины с длинными носами. Их надевали танцоры, символизировавшие предков, приглашенных на праздник.

Папуасы юго-восточной Новой Гвинеи делали маски из хрупких и недолговечных материалов — раскрашенного отбитого луба саговой пальмы на тростниковом каркасе. Они символизировали духов леса, клановые тотемы.

На выставке представлены также уникальные накидки из перьев птиц, которые носили вожди племен и правители островов. Изготовление этой ритуальной царской одежды требовало тщательности и терпения, так как в сетчатую основу из древесных волокон аккуратно вплетали каждое перышко.

Старейшей формой проведения новогодних праздников в странах славяно-балтского регионаявлялись святочные посиделки с играми, пеньем новогодних песен и ряжеными. Рядились в птиц и зверей — коня, быка, медведя, козы, курицы и журавля. Некоторые надевали на лицо маску из бумаги или бересты или просто закрывали голову белой тканью. Традиции народной карнавальной культуры и ее основные персонажи присущи многим народам, при этом общие принципы проведения традиционных календарных праздников идентичны. Местная специфика и индивидуальное творчество проявляются в создании особых характерных образов, о чем свидетельствуют разнообразные типы русских, молдавских и литовских масок, представляющих участников святочных и масленичных праздников.

Смысл корякского ритуального праздника Хололо — благодарение природы за земные дары. Он посвящен промыслу морских и лесных животных. Во время праздника одни танцоры имитировали животных и птиц, другие, в деревянных масках (которые должны были напугать и изгнать злых духов из жилища), разыгрывали пантомимы, танцевали, изображая охоту, гонки на нартах.

В Северной Азии (у обских угров, народов Нижнего Амура, кетов, эвенков) берестяные маски — иногда с "бородой" и "усами" из кусков оленьей шкуры или конского волоса, раскрашенные красной и черной краской — использовались в умилостивительных обрядах медвежьего праздника.

Интересна зрелищно-развлекательную часть свадебного церемониала у лакцев, которая выражалась, главным образом в действиях ряженых. Ряженый шут был непременным участником свадебного торжества всех народов Дагестана. Свои функции ряженые выполняли обычно в день перевода невесты в дом жениха. Костюм ряженого состоял чаще всего из овчинной шубы, вывернутой мехом наружу, и маски из войлока; к ней могли приделывать матерчатые рога, усы и бороду из овчины.