1. Кейнсианское направление антиинфляционной политики

Кейнс считал, что поднять уровень предложения можно, создав эффективный спрос, который для предпринимателей должен стать внешней активизирующей силой. Другим рычагом роста предложения должны стать дополнительные инвестиции, подстегнутые дешевым кредитом. Эффективный спрос правительство создает тем, что оно предоставляет крупным частным фирмам весомый государственный заказ. Фирмы, связанные со смежниками, делают им тоже соответствующие заказы. В результате создается мультипликационный эффект, приводится в движение большой комплекс предприятий. Таким образом спад сокращается. Предложение, подстегнутое заказами и дешевым кредитом растет, что приводит в конечном счете к падению цен и сокращению инфляции.

Особенностью кейнсианских рецептов является углубление бюджетного дефицита. Государственный заказ частному бизнесу представляет собой дополнительный государственный расход. Общественные работы, которые Кейнс рекомендовал в качестве условия выживаемости для безработных, так же становились дополнительными расходами.

Дефицит государственного бюджета как неизбежное следствие кейнсианских программ ни в коем случае не должен покрываться дополнительной эмиссией денег. Последняя – самая разрушительная форма инфляции, ибо мгновенно распространяется и имеет самый большой сектор действия.

Кроме, того, в странах с неразвитой инфраструктурой экономика не может задействовать мультипликационный эффект любого регулятора, используемого банком или государством, так как нет возможности использовать оздоравливающий передаточный механизм взаимодействия предприятий.

В начале 70-х годов инфляция приняла острые формы, в отдельных странах она стала перерастать в гиперинфляцию. В этих условиях ждать, когда задействуют стимулы предложения, невозможно. Необходимы срочные, «пожарные» меры, гасящие источники инфляции. Такая политика опирается на сокращение совокупного спроса.

2. Монетаристское направление антиинфляционной политики

Новое течение, предлагающее радикальный способ борьбы с инфляцией, получило название «монетаризм». Его родоначальник – Милтон Фридман, он был советником президента США Рейгана при проведении им стабилизационной программы. Ее реализация позволила всего за 6 месяцев не только выйти из кризиса, но и войти в фазу подъема. Заслуги Фридмна отмечены Нобелевской премией.

Фридман считает, что инфляция есть чисто денежный феномен вызванный необоснованным вмешательством государства в ход экономических процессов. В условиях дефицита государственного бюджета последний нельзя перегружать. Следует искать рецепты, которые не требовали бы от государства дополнительных расходов. Монетаристы акцентировали внимание на антиинфляционном блоке, связанном с ростом предложения, который не требовал дополнительных инвестиций.

Для этой цели они рекомендуют продавать все, что можно – ресурсы, информацию и т.д. Вести решительное наступление на монополизм в экономике, поощрять мелкий и средний бизнес. Если в стране большой государственный сектор, возможна разумная приватизация. Рынки следует либерализовать, убрать всяческие барьеры притоку капиталов.

Безусловно, факторы, воздействующие на рост предложения, должны дать эффект не сразу, а по истечении довольно значительного срока. Поэтому процесс подтягивания предложения относится к долгосрочной антиинфляционной стратегии. Самое мощное наступление на инфляцию, связано с ограничением спроса. Эти меры быстро ударят по инфляционной волне, поэтому использование этого блока относится к мерам тактического свойства.

Сократить совокупный спрос можно и денежной реформой конфискационного плана. Ее цель – уменьшить количество денег у населения. Это сразу значительно сократит спрос. Такое действие относится к самым сильным средствам. Но возможны и не столь радикальные меры, уменьшающие возможность населения предъявлять спрос. Это замораживание сбережений, которое снижает уровень их ликвидности, поощрение покупок недвижимости и драгоценностей. В этом случае сбережения не должны усиливать давление спроса на потребительском рынке.

Сокращения совокупного потребительского спроса связывается с уменьшением бюджетного дефицита, прежде всего за счет освобождения от чрезмерных социальных программ и поддержания дотациями и субсидиями неэффективного производства.

Итак, задействовано два антиинфляционных блока: стимулирование совокупного предложения и сокращение совокупного спроса.

Монетаристы считают, что меры, сдерживающие спрос, тяжело переносятся населением. Поэтому антиинфляционная программа должна дать эффект за относительно небольшой срок, иначе она станет слишком изнурительной.

Монетаристы применяют рецепты, противоречащие теории Кейнса. Они предлагают ввести дорогой кредит. В этом случае для малоэффективного производства он станет недоступным и оно разорится. На рынок выходят самые сильные производители, которых производство поощряет более низкой ставкой налогов. Они быстро наполняют рынок, цены начинают падать. Монетаристские рецепты были широко использованы в США (рейганомика), в Великобритании (тэтчеризм) и в других станах. В развитых странах борьба с инфляцией таким методом привела к последующему сравнительно длительному и эффективному подъему.

Итак, монетарные программы осуществляются в три этапа:

• на первом проводится конфискационная денежная реформа;

• на втором сокращается бюджетный дефицит и удорожается кредит;

• на третьем снижаются налоговые ставки.

На первом и втором этапе используются рычаги, снижающие совокупный спрос, на третьем – рычаги, стимулирующие рост товарной массы.

Особенностью монетарных программ является приверженность концепции открытой экономики. Схематично антиинфляционная политика монетаристов проиллюстрирована на рисунке 1.

Безусловно, подобные рецепты стабилизации отличаются сильным радикализмом. Однако успехи от их применения требуют больших жертв и испытаний. Первые шаги реформы углубляют спад и усиливают безработицу. Жизненные лишения, которые давят на население, становятся гораздо ощутимее в странах с невысоким жизненным уровнем. Возможности его дальнейшего падения легко уходят вниз от планки прожиточного минимума, что делает сомнительным выживание такого вида рыночной экономики. Она делается подверженной социальной нестабильности, что ведет к частой смене правительств и возможных политических переворотов.

Рисунок 1 — Антиинфляционная политика монетаристов

Сокращение спроса

1 этап Денежная реформа

2 этап Сокращение бюджетного Удорожание кредита

дефицита

Следствия

Уменьшение потребительского и инвестиционного спроса

Банкротство неэффективного производства: рост спада производства

Формирование рыночных ниш Сохранение на рынке сильных

от разорившихся производителей производителей

3 этап Сохранение ставок налогов

Следствия

Рост Рост товарного Снижение

инвестиций предложения цен

На таком фоне ухудшается криминальная обстановка, что угнетающе действует на экономический рост. Инвестиции не вкладываются, иностранный капитал из страны уходит, что еще больше сокращает предложение, усугубляя ситуацию. Монетарные программы в таком случае не приводят к желанному эффекту даже и в том случае, если удается перебороть гиперинфляцию. Падение спроса так понижает емкость рынка, что становится невыгодным организовывать новое производство, ибо новая продукция может не найти спроса. В такую ситуацию попала Боливия. По-видимому, для таких стран антиинфляционная программа не должна опираться на рецепты, резко усиливающие спад производства. Нужно искать и другие комбинации мероприятий, обуздывающие инфляцию. Считается возможным на короткий срок проводить политику замораживания цен и заработной платы. В этом случае правительство получает передышку, что позволяет основательнее отработать соразмерность различных рычагов и с их помощью подавить уже открытую инфляцию. Надолго задерживаться на политике замораживания цен и заработной платы не рекомендуется, ибо подобная политика переводит открытую инфляцию в ее подавленную форму, разрушает механизм саморегуляции и снижает возможности справиться с проблемой.

Инфляции последних лет протекают на фоне чрезмерного бюджетного дефицита, который инфляция и порождает, и резко усиливает. Поэтому необходимо этот дефицит убирать. Здесь возможны два пути: увеличить доходную часть бюджета за счет роста налогов или сократить расходы государства. Если нельзя отказаться от государственных расходов, приходится ужесточать налоговый процесс, однако, эту меру можно использовать лишь в очень короткий период. В условиях дефицитной экономики бремя налога легко перекладывается на цену, что только подхлестывает инфляцию. В долгосрочной перспективе большие налоги угнетают инвестиции, что тормозит рост предложения. Борьба с инфляцией становится бесперспективной, тем более что государство лишается возможностей роста налоговых поступлений в бюджет из-за замедления инвестиционных процессов.

Современные правительства в борьбе с инфляцией ориентируются больше на другие направления, уменьшающие бюджетный дефицит – сокращение государственных расходов. Для нашей страны – это, прежде всего военные расходы, сокращение дотаций на неэффективное производство и, к сожалению, приходится идти на сокращение социальных программ. [4; с. 417]

2. Опыт реализации антиинфляционной политики в странах с рыночной экономикой (на примере Израиля)

Инфляционные процессы характерны как для экономически развитых стран, так и для развивающихся, для стран как с плановой, так и рыночной экономикой. Для Беларуси актуально использование зарубежного опыта антиинфляционного регулирования, основанного на рациональной структурной экономической политике и применении комплекса мер в целях воздействия на денежные и неденежные факторы инфляции. [7; с. 4]

Рассмотрим опыт борьбы с инфляцией на примере Израиля. Как известно, в начале 80-х годов в израильской экономике на­блюдались значительные темпы инфляции, вполне сопоставимые с темпами инфляции в Беларуси в 1992—1995 гг. (в 1985 г. они достигли 27% в месяц). Однако израильскому правительству с помощью стаби­лизационной программы за минимально короткий срок (2 месяца) уда­лось снизить годовой темп инфляции с 500% в год в июне 1985 г. до менее чем 20% в годовом исчислении в сентябре 1985 г. Это была очень успешная программа, имеющая немного аналогов в мировой практике.

Вначале хотелось бы дать некоторое общее представле­ние о самой израильской экономике. В 1993 г. средняя численность населения была около 5,4 млн человек, ВВП оценивался на уровне примерно 58 млрд долл. США и, соответственно, ВВП на душу насе­ления составлял около 10750 долл. США. Экономика Израиля явля­ется рыночной экономикой, несмотря на очень большую долю госу­дарственного сектора. В 1995-1996гг. годах правительственные расходы составляли около 60% от уровня ВВП. Это в 2 раза выше, чем сред­ние показатели для стран Западной Европы (где государственный сек­тор значительный). Отличительной чертой израильской экономики является высокий уровень индексации. Заработные платы, пенсии, а также прак­тически все долгосрочные кредиты индексируются в соответствии с рос­том индекса потребительских цен или курсом шекеля по отношению к доллару. Более того, до 1985 г. сам обменный курс шекеля неофи­циально индексировался по индексу потребительских цен.

Очевидно, что подобная индексация стала одной из причин ин­фляционного процесса, который был присущ израильской экономике фактически на протяжении всей ее истории. Первые годы после соз­дания государства характеризовались значительными темпами инфля­ции. Затем, в период 1951—1970 гг., инфляция снизилась и составляла в среднем 5% в год. Но затем ежегодные темпы инфляции начали расти, пока не достигли почти 500% в 1985 г. Оданако гиперинфляции (т. е. инфляции с темпом 50% в месяц) в Изра­иле не было. График (рис. 2) показывает значитель­ное сокращение годового темпа инфляции после принятия стабилиза­ционной политики в июле 1985 г. Он является хорошей иллюстрацией знаменитой фразы Милтона Фридмана о том, что «инфляция всегда и везде является феноменом денежного обращения».

Инфляция вызывается тем, что предложение денег рас­тет быстрее, чем спрос на них, и это ведет к росту цен. Это называ­ется инфляцией спроса. Однако существует еще и инфляция предло­жения, когда цены растут не из-за несоответствия количества денег в обращении и спросом на них, а просто вследствие увеличения из­держек на производство одной единицы продукции. Классическим при­мером инфляции предложения является «нефтяной шок» 1973 г., когда ежегодный темп инфляции в развитых странах вырос вдвое.

Существует достаточно распространенное мнение, что значитель­ный бюджетный дефицит ведет к инфляции, так как в основном он финансируется за счет печатания денег. Различные попытки устано­вить систематическую связь между темпом инфляции и относительной величиной бюджетного дефицита не увенчались успехом (возможно, потому, что основные исследования проводились на основе статистики США, где в значительной мере использовались другие методы финан­сирования бюджетного дефицита). Можно сказать, что в Израиле не существовало подобной связи. Однако, несомненно, что сокращение бюджетного дефицита и, как следствие этого, уменьшение печатания денег являются одними из необходимых компонентов успеш­ной антиинфляционной политики. Опыт Израиля явился подтвержде­нием этому, так как после 1985 г., т. е. после осуществления антиин­фляционной программы, включавшей в себя снижение бюджетного де­фицита и темпов роста денежной массы, темп инфляции значительно снизился.

Из основного уравнения количественной теории МU=РU следует, что уровень цен пропорционален как предложению денег в экономике, так и скорости их обращения. По мнению Дона Патинкина, одной из причин инфляции в Израиле стало как раз увеличение обращения де­нег. Начало 80-х годов совпало в этой стране с повсеместным рас­пространением кредитных и дебетовых карточек и установкой по всей стране банковских автоматов. Поскольку к этому времени в Израиле уже наблюдалась значительная инфляция и деньги на руках было дер­жать невыгодно, то люди стали активно пользоваться банковскими карточками. Это вызвало увеличение скорости обращения денег и со­ответственно повышение общего уровня цен. Тогда же в Израиле на­блюдалось такое достаточно необычное для России явление: при опла­те товара по банковским карточкам (по сравнению с оплатой налич­ными) покупателю предоставлялась скидка, так как на эти деньги тут же начислялся процент. У нас же существует скидка при оплате на­личными деньгами по сравнению с оплатой безналичными. Забавное несоответствие, причина которого лежит в сильной неразвитости нашей банковской сферы.

С 1980 г. в Израиле наблюдался значительный рост доли срочных депозитов в общем объеме денежных вкладов. Этот факт подтвержда­ет еще одно простое правило экономики, а именно то, что продолжа­ющийся длительное время инфляционный процесс способствует воз­никновению новых форм хранения активов, которые фактически реша­ют проблемы, возникающие в связи с инфляцией путем уменьшения срока, на который делается вклад, и установления очень гибкого про­цента, который изменяется вместе с изменением темпа инфляции. На­пример, в 1980 г. появились депозитные сертификаты и срочные вкла­ды на срок от нескольких недель до нескольких дней, чьи процентные ставки с лихвой компенсировали инфляцию. Если в первом квартале 1973 г. практически все срочные вклады были на период от 6 меся­цев и более, то, согласно отчету Центрального Банка Израиля, во втором квартале 1985 г. только 2% срочных вкладов были ориенти­рованы на срок более 6 месяцев и лишь 5% вкладов были на период более 2 месяцев. И соответственно почти 75% всех срочных вкладов состояли из депозитных сертификатов, которые могли быть обращены в деньги по первому требованию, и вкладов на срок от 1 до 2 недель. Израильская экономика довольно хорошо приспособилась к условиям инфляции, и те, кто был заинтересован в сохранении своих денег, могли свободно это' сделать. Таким образом, в Израиле частично сни­малась одна из серьезных социальных проблем, связанных с инфляцией.

Кроме того, в связи с большой распространенностью индексации в израильской экономике практически не возник другой отрицательный эффект инфляции, а именно ее влияние на распределение доходов. Но это был обоюдоострый меч: раз никто не был задет инфляцией, то никто особенно и не противился ей. Инфляция шла по нарастающей, не встречая у себя на пути особенного сопротивления.

Следует сказать и о том, что израильская экономика была устроена таким образом, что она автоматически, безо всякого влияния со стороны Центрального банка генерировала постоянное увеличение денежного предложения. Это происходило потому что, во-первых, курс доллара к шекелю автоматически индексировался в соответствии с уровнем цен и таким образом рос с тем же самым темпом. Во-вторых, номинальное предложение денег увеличивалось с тем же темпом, с которым росли цены. И, наконец, в-третьих, заработная плата автоматически индексировалась в соответствии с темпом инфляции. В Израиле это привело к тому, что практически ни один субъект рынка не был задет инфляцией и, соответственно, не был вынужден бороться с ней, то есть это безынерционный процесс, который продолжается бесконечно.

Естественно, здесь возникает вопрос: если все индексировалось без возникновения каких-либо побочных эффектов, тогда почему следовало беспокоиться об инфляции? Почему нельзя было просто не обращать внимания на ее существование? Ответом на этот вопрос являются не­которые еще не рассмотренные здесь издержки инфляции, например так называемые «издержки стоптанных башмаков». Когда инфляция достигает 20% в месяц, даже средний человек попытается предпринять некоторые шаги для того, чтобы сохранить свою заработную плату. Ему придется тратить время и энергию на стояние в очередях в банки л т. п. Также здесь можно отметить другие издержки, называемые «издержками меню». Они подразумевают, что при достаточно высокой инфляции фирмы должны постоянно менять ценники, эти издержки могут достигать внушительных размеров. Кроме того, при постоянно меняющихся ценах в магазинах очень сложно судить об относитель­ных ценах товаров: никогда не ясно, что является относительно деше­вым, а что — относительно дорогим.

Следует отметить, что постоянное увеличение предложения денег на одну и ту же величину не будет влиять на рав­новесное состояние реальных переменных. Однако при изменении тем­па роста предложения денег равновесное положение реальных перемен­ных также будет меняться.

Следует отметить также и другие издержки инфляции. При зна­чительных темпах инфляции фирма в основном расходует свои ресур­сы не на увеличение эффективности производства или на маркетинг: она расходует их на правильное ведение финансовых дел. Даже са­мая эффективная фирма в условиях 10—20% месячной инфляции ста­нет банкротом, если она не будет вести как следует свои финансовые дела. Таким образом, в условиях высокой инфляции на первое место в любой фирме выходит финансовый отдел. Кстати, именно из-за это­го фактора в последние годы резко возрос спрос на квалифицирован­ных финансовых работников у нас в Беларуси. Также именно в связи с высокой инфляцией в 90-е годы в Беларуси очень быстрое раз­витие получили коммерческие банки.

Но все же издержки инфляции в Израиле суще­ствовали. Но оценить их представляется достаточно сложным делом. В начале 80-х годов в Израиле наблюдался резкий рост банковской активности, причем он оценивался примерно в 1—2% ВВП. Это означает, что большую часть роста ВВП в начале 80-х годов можно отнести за счет роста банковского сектора. Если рассматривать пред­ложение Саймона Кузнеца о том, что услуги банковского сектора яв­ляются не конечным, а лишь промежуточным продуктом, функцией которого является уменьшение трения в производственной сфере, а не чистый вклад в конечное потребление, тогда мы можем считать до­полнительные ресурсы, используемые банковским сектором, издерж­ками сферы обращения, возникшими в связи с инфляционным процес­сом. Или, если процитировать Дэвида Юма, «Деньги не являются ко­лесами торговли: они являются тем маслом, которое делает движение колес более легким». И высокая инфляция вынуждает использовать больше масла для этого.

Еще один важный вопрос: зачем инфляция нужна правительству? В качестве ответа обычно цитируют работу Дж. М. Кейнса «Трактат о денежной реформе», в которой говорится, что инфляция есть налог: государство печатает избыточные деньги, стоимость денег, находящих­ся на руках у населения, падает, и, таким образом, эта стоимость пе­рераспределяется от населения к государству. Однако этот ответ не­применим в отношении израильской инфляции, так как именно в пе­риод инфляции в Израиле (конец 70-х — начало 80-х годов) прави­тельство выдавало значительные кредиты как фирмам через различ­ные программы помощи предпринимателям, так и населению для стро­ительства жилья. Таким образом, получалось, что доход от печатания денег был даже отрицательным для государства. Почему же тогда правительство продолжало печатать деньги?

Здесь хотелось бы обратиться к Дону Патинкину и напомнить, что так называемая «экономическая наука», «экономикс», раньше назы­валась «политической экономией». Поэтому естественно, что некоторые экономические явления необъяснимы с точки зрения одной лишь эко­номики: иногда необходимо привлекать политику для объяснения эко­номических явлений. При таком рассмотрении инфляцию можно объ­яснить как результат влияния на министра финансов различных лоббистских групп в экономике (например, профсоюзов, ВПК и т. д.). В результате отсутствия сплоченности правительства и отстаивания каждым министерством своих интересов возникает избыточное давле­ние на министра финансов различных групп интересов. Если министр финансов не чувствует твердой поддержки премьер-министра или пре­зидента, то результатом этого является либо отставка министра фи­нансов, либо его уступка лоббистам. В случае же отставки происходит назначение менее жесткого министра финансов, который, дабы не пов­торять опыт предшественника, вынужден уступать интересам различ­ных групп.

И наконец, поговорим о самой стабилизационной программе. К июню 1985 г. у самых широких слоев израильской публики возник­ло настроение остановить инфляцию. Оно было связано с резким па­дением курса шекеля по отношению к доллару и катастрофическим сокращением валютных запасов страны. Более того, все увеличиваю­щаяся инфляция вынудила фирмы откладывать уплату налогов, что' значительно уменьшило денежные поступления в казну.

В начале июня 1985 г. был создан специальный комитет, состояв­ший как из представителей академической среды, так и из правитель­ства. Он представил правительству программу жестких мер, затраги­вающих одновременно кредитно-денежную и бюджетно-налоговую по­литику, а также проблемы платежного баланса страны, фиксации за­работных плат и доходов населения.

Комитет решил зафиксировать обменный курс шекеля по отно­шению к доллару. На это были 2 причины: во-первых, ежедневные публикации растущего курса дол­лара стали для публики мерой инфляции, и стабилизация этого курса повысила бы доверие к этой программе. Во-вторых, единственной альтернативой было фиксирование номинального предложения денег. Но, как известно, стабилизация обычно сопровождается увеличением спроса на реальные запасы денежных средств, увеличением, которое трудно оценить заранее.

При решении вопроса, на каком уровне зафиксировать обменный курс, брались в расчет следующие факты. Во-первых, значительная часть сокращения государственных расходов приходилась в основном на уменьшение субсидий, выделяемых на основные виды продуктов (хлеб, молоко). Следовательно, одним из немедленных следствий про­граммы был бы значительный разовый скачок в ценах, который дол­жен был быть хотя бы частично скомпенсирован увеличением заработ­ной платы. Соответственно, надо было провести девальвацию шекеля таким образом, чтобы потом зафиксировать обменный курс на уровне, который бы согласовался с ростом цен и заработных плат. И посколь­ку заработные платы индексировались с некоторым лагом по отноше­нию к уровню цен, для успеха стабилизации было важно, чтобы пос­ле однократного повышения цен и заработных плат последние пере­стали бы индексироваться. Их индексация при стабилизации цен вы­звала бы возобновление инфляционного процесса.

В соответствии с принятой стратегией в конце июня—начале июля 1986 г. шекель был девальвирован на 26%. В результате девальва­ции и значительного сокращения субсидий индекс потребительских цен в следующем месяце вырос на 27%, после чего увеличившиеся цены оказались под контролем. По мере того как контроль налаживался, индекс цен рос в течение трех следующих месяцев в среднем на 4%. Б дальнейшем в течение 1986—1987 гг. этот рост составил примерно 1,3% в месяц.

Одной из существенных частей стабилизационной программы было замораживание заработной платы. В середине июля 1985 г. было до­стигнуто соглашение с Хистадрутом (всеобщим израильским профсо­юзом) о том, что номинальные заработные платы должны быть под­няты примерно в той же пропорции, в какой был девальвирован ше­кель, после чего заработные платы замораживаются на последующие 3 месяца. Другие номинальные переменные (например, объем креди­тов, регулируемый банком Израиля) были также зафиксированы.

Уже указывалось, что достаточно зафиксировать одну из номи­нальных величин для того, чтобы определить соответствующий равно­весный уровень других. Но тогда возникает вопрос: зачем надо было фиксировать не только обменный курс, но и другие номинальные пере­менные? Дело в том, что если зафиксировать только обменный курс, то достижение равновесия другими переменными займет значительное время и не будет безболезненным. Это скорее всего привело бы к то­му, что правительству пришлось бы оставить свою программу. Пояс­ним это на примере. Итак, заработные платы в Израиле индексирова­лись по темпам инфляции прошлых месяцев. Продолжение этой индек­сации на начальном этапе стабилизации вызвало бы рост реальной заработной платы, так как цены были бы уже зафиксированы, а за­работная плата все еще индексировалась по старым индексам. 'Ничем не обоснованное увеличение заработной платы вызвало бы в свою оче­редь безработицу, что создало бы давление на правительство с целью проведения им стимулирующей кредитно-денежной политики и даль­нейшей девальвации шекеля, а все это привело бы и возрождению инфляции.

Одним из ключевых условий успеха стабилизационной програм­мы было доверие к ней со стороны широкой публики. В июле 1985 г. ряд факторов был явно не в пользу создания этого доверия. В част­ности, по мере нарастания инфляции в начале 80-х годов правитель­ство время от времени провозглашало новую программу борьбы с ин­фляцией. Эти программы предусматривали фиксирование цен и при­нятие политики ограничения заработной платы. Они также сопровож­дались заявлениями министерства финансов Израиля о его намерении сократить государственные расходы. Но одна за одной эти программы дотерпели крах.

Тогда возникает естественный вопрос: как, несмотря на столь не­удачный опыт, израильская программа 1985 г. все же достигла успе­ха? Во-первых, к июню 1985 г. все увеличивающаяся инфляция созда­ла настрой в самых широких кругах населения что-то предпринять и остановить инфляционный процесс. Во-вторых, люди поняли, что ос­тановить инфляцию можно только путем жестких мер, они поняли важность этой программы и поверили в ее успех. Более того, факт, что американское правительство выделило под эту программу кредит в 1,5 млрд долл., повысил доверие к ней как со стороны правитель­ства, которое должно было утвердить эту программу, так и со сторо­ны публики.

Может ли успешный опыт борьбы с инфляцией в Израиле быть применен в Беларуси? Думается, что да. Во-первых, как уже упомина­лось, экономика Беларуси и Израиля имеет много общего. Как известно, в 50-х — 70-х годах Израиль был полусоциалистической страной, со всеми соответствующими атрибутами: значительной долей государст­венной собственности, контролем экономики со стороны государства. И период инфляции в Израиле также совпал по времени с переходом к более либеральной экономике. Во-вторых, политическая ситуация се­редины 80-х годов в Израиле очень схожа с нашей: существует коали­ционное правительство, каждое министерство отстаивает свои инте­ресы.

Итак, каковы возможности применения израильской программы у нас? Из опыта последних лет видно, что российское правительство видит лишь один путь борьбы с инфляцией — постепенное снижение ее темпов. Эта борьба продолжается уже несколько лет с перемен­ным успехом. Фактически же происходит то, что происходило в Изра­иле в начале 80-х годов — инфляционный процесс продолжается, не­смотря на все предпринимаемые меры. В чем была причина неудач всех предыдущих попыток остановить инфляцию? В половинчатости мер. Как только стабилизировалось предложение денег, начинали рас­ти государственные расходы, выдавались дешевые кредиты. Периоди­чески само же правительство устами некоторых своих членов раздува­ло инфляционные ожидания. Короче говоря, не было единой прог­раммы.

Так что же надо сделать, чтобы остановить инфляцию в Беларуси? Первый шаг, который должен быть сделан, это подготовка обществен­ного мнения. Люди должны понять, насколько губительна инфляция для них и, в частности, для экономики Беларуси в целом. Потом должна быть опубликована сама программа. Должны пройти дискуссии в прес­се, на телевидении по поводу этой программы с участием ведущих эко­номистов. В чем же должна состоять сама программа? Согласно си­стеме, определяющей макроэкономическое равновесие и приведенной выше, вначале необходимо зафиксировать одну из номинальных переменных. Это может быть как обменный курс рубля по отношению к доллару, так и номинальное предложение денег (частично этот этап уже пройден — установлен валютный коридор). После определения уровня, на котором следует зафиксировать эту переменную, необходи­мо провести оценки тех уровней, на которых должны будут зафикси­роваться остальные номинальные переменные. Основываясь на этих оценках, следует зафиксировать переменные на данных уровнях. При­чины, почему это стоит сделать, приведены выше. Если при этом бу­дет резко сокращен бюджетный дефицит и будут проведены другие подобные стабилизирующие меры, а также при поддержке программы со стороны МВФ, у нее будет много шансов оказаться успешной. Един­ственное отличие израильской инфляции от белорусской— это присут­ствие в нашей инфляции значительной доли инфляции издержек. Соответственно российская программа должна быть скорректирована в связи с этим. Одновременно с денежной реформой необходимо стаби­лизировать финансовую и банковскую системы с целью минимизиро­вать влияние кризиса неплатежей, а также попытаться исключить дру­гие причины инфляции издержек.

Итак, опыт Израиля является, безусловно, очень важным для белорусской экономики. В борьбе с инфляцией нет смысла изобретать что-то новое; надо лишь умело использовать опыт других стран. [25; с. 61]

3. Необходимость и особенности реализации антиинфляционной политики в РБ