6.6. Человек в информационно-техническом мире.

Современная цивилизация, взятая всепланетно, глобально, рассматривается целостно в отвлечении от ее внутреннего многообразия, может получить различные характеристики. Наиболее распространено ее обозначение как техногенного тыла индустриальной цивилизации. Это определение достаточно приемлемо, поскольку многие другие или слишком расплывчаты и беллетристичны, или частичны, не схватывают сущностных оснований нынешнего бытия рода людей.

Такое истолкование рубежа, достигнутого человечеством на исходе XX столетия, лежит в русле социально-философского рационалистического истолкования истории. Оно, разумеется, отлично от характеристик, используемых в различных конфессиональных формах религии или в поисках эзотерической, оккультной мысли. Эта идея (в основном разработана западной философией) отлична и от того формационного подхода, который был задан классическим марксизмом. Не отрицая эвристических возможностей марксистских идей, их объяснительной силы ряда фактов исторического развития, все же следует сказать, что они оказались недостаточными для уяснения мировой ситуации конца XX века.

Считается, что наиболее развитые страны в настоящее время функционируют в качестве информационно-технических или информационных обществ [ Философия: Учебник. – Ростов н/Д.: «Феникс», 1995. – С.515; Канке В.А. Философия: Учебник. – М.: Логос, 2003. – С.305]. В такого рода обществах социально-экономические успехи и сдвиги зависят в первую очередь от производства, переработки, хранения, распространения среди членов общества информации, уровня развития науки и техники.

Мы будем вести разговор об информационном обществе и месте в нем человека. Информация привнесла в жизнь человека отнюдь не малозначимые новшества. Главная трудность такова: как распорядиться огромными объемами информации и делаемыми на ее основе прогнозами. Именно в этой связи возникает ряд острых проблем:

• потоки информации и ответственность;

• культ секретной информации;

• компьютерные стереотипизации как угрозы моральной автономии субъектов;

• виртуальность компьютерных миров и их нежелательное воздействие на человека;

• невозможность обеспечить надежность и безопасность сложных технологических систем с их информационным обеспечением;

• случаи монополизма и тоталитаризма в информационном обществе;

• интернет как всемирный спрут.

Добавим сюда неприятности, связанные с хакерами (взломщиками компьютерных систем и сетей); «червями» (программами, самораспростра-няющимися по информационной сети); «вирусами» (фрагментами программы, которые при ее выполнении «заражают» другие программы). Впору говорить не только о наступающем информационном рае, но и аде. В конечном счете выясняется, что если информатизация общества ведется в моральном отношении беззаботно, то она пагубна. Информатизация по-настоящему плодотворна лишь тогда, когда она органично соединяется с этикой ответственности. Обратимся теперь к проблеме так называемого искусственного интеллекта. Когда стремятся подчеркнуть различие компьютера и человека, то чаще всего указывают на неспособность компьютера оперировать универсалиями и целостными образами, чувствовать и любить, моделировать бессознательную интуитивную и творческую деятельность человека, понимать историко-культурный контекст явлений. На это компьютерные оптимисты отвечают, что нет таких присущих человеку интеллектуальных процессов, которые были бы принципиально непереводимы на язык вычислительных операций. Компьютерным оптимистам и компьютерным пессимистам нелегко прийти к общему мнению. Нам представляется вполне очевидным – в этом вообще мало кто сомневается, – что будущее принесет информационным технологиям новые успехи. В то же время в соотношении человек-компьютер ведущей стороной выступает человек, именно человек символизирует себя в информационной технологии, а компьютер правит человеком. Компьютер, подобно человеку, владеет информацией, он, вполне возможно – по крайней мере, согласно некоторым концепциям, – понимает человека, но во всех случаях он выступает системой, символически изомерной человеку, не более того. В широком философском смысле не человек – символ компьютера, а наоборот, компьютер – символ человека. Пока нет сколько-нибудь серьезных оснований утверждать, что ассиметричность соотношения человек-компьютер будет когда-либо нарушена.

Таким образом, компьютеризация оставляет машине машинное, человеку человеческое.

Современный мир – это «технизированное» пространство и «техноло-гизированное» время. Исчезни сегодня техника – исчезнет и человек. Мы живем и действуем не в первозданном мире природы, а в «техносфере». Привлекательны и актуальны идеи о периодизации развития техники, высказанные американским философом и социологом Льюисом Мамфордом. Он полагал, что точкой отсчета современной (а не древней) техники можно считать начало второго тысячелетия нашей эры. Опираясь на опыт европейской истории, Льюис Мамфорд выделяет три технических эпохи.

Первая «эзотехническая» (1000-1750гг.) имеет в основе технологию «воды и дерева». Вторая «палеотехническая» (от второй половины XVIII в. до середины XX в.) опирается на комплекс «угля и железа». И, наконец, третья, «неотехническая» (ныне длящаяся) использует комплекс «электричества и сплавов». В основу периодизации техники положен используемый в технике основной вид энергии и то «вещество», которое занимает центральное место в создании технических устройств.

Отечественный исследователь Г.Ф.Сунягин утверждал, что выразительную роль в воссоздании «технизированного воззрения на мир сыграли такие технические новшества позднего европейского средневековья, как часы, стекло и книгопечатание. Часы позволили выйти из природы циклов, из органического времени. Они дали возможность человеку «сгустить» время, подчинить его ритмам собственной деятельности, позволили осознать его необратимость. С тех пор время стало «богатством», а его нехватка – «бедствием». «Не хватает времени» – эта жалоба слышна повсюду и поныне.

Стекло привело к осознанию однородности пространства. Произошла его «десакрализация», снятие с него покрывала «священности». Возникли предпосылки для утверждения обычного зрительного опыта как основы видения реальности, помимо символических ассоциаций. Печатный станок изменил всю систему коммуникации, унифицировал знаково обозначенную реальность, положил начало тому, что в нашем столетии назвали «Галактикой Гутенберга».

Приведенная типология развития техники (по оценке новшеств) интересна в том, что она показывает технические новшества как факты, способствующие масштабным изменениям в человеческой ментальности и всей системе общественных отношений от экономики до высших идеологий. Отметим, что рост техники - показатель развития человечества в целом. Технический прогресс при его позитивности и жесткости неостановим и если где-либо можно говорить о видимом действительном прогрессе (восхождение от простого к сложному, от низшего к высшему), то это в области роста и развития техники.

Из всех духовных творений человека в наши дни, пожалуй, наибольшее внимание привлекает к себе наука. В ходе развертывания современной социотехнологической революции (информационно-компьютерной, биотехнологической, экологической) к ней все чаще обращаются взоры миллионов людей, политических партий, хозяйственных структур и правительств. Вся общественно-экономическая, социально-политическая и культурная ситуация наших дней такова, что наука в мире приобрела несоизмеримую с недавним прошлым весомость и влияние. Однако научно-технический прогресс не всегда есть благо. Многое в нем пугающе быстро оборачивается злом.

Развитие информационных технологий ставит перед человечеством массу новых проблем, прежде всего по философскому осмыслению информационного образа жизни и содержания информационного подхода. Сам по себе информационный подход не есть панацея от бед человечества. Широкое использование компьютеров рационализирует деятельность человека, расширяет доступ к информации, способствует быстрому росту компетенции специалистов, позволяет достичь многочисленных положительных экономических эффектов. Но вместе с тем компьютерная революция может приводить к снижению индивидуального начала и общекультурного уровня специалистов, изоляции индивидов, усилению – с использованием банка данных – манипуляции людьми, дегуманизации труда. Чтобы этого не случилось, необходима целенаправленная философская работа, которая не позволила бы подвергнуть забвению гуманитарную составляющую информационного подхода. Наиболее значительными в этом смысле являются этические проблемы, именно в них запросы человека получают свое пиковое выражение.