4.2.3. Истина

Непосредственной целью познания является достижение истины, т. е. истинного знания в отличие от всевозможных заблуждений. Истина — это адекватное отражение действительности в мышлении человека, проверенное на практике. По выражению Гегеля, истина есть великое слово и еще более великий предмет. Для прогрессивного человечества понятие истины ассоциировалось с такими эстетическими и этическими категориями, как красота, добро, справедливость, правда. Генрих Гейне писал о древних книгах, дошедших до нас из глубины веков и хранящих в себе земную мудрость:

Что зовутся в переводе

Книгой Красоты одна,

Книгой Истины — другая...[673 Гейне Г. Собр. соч.. т. 3. Л., Гослитиздат, 1957, с. 218.].

Назым Хикмет в стихотворении «Дон-Кихот» создал поэтический образ благородного рыцаря, идеалы которого воплощали в себе высшие человеческие ценности.

Рыцарь бессмертной юности

В пятьдесят расслышал разум, что бьется

в груди,

И в июльское утро пошел воевать

За истину, красоту и добро [674 Библиотека всемирной литературы. Западноевропейская поэзия XX века. с. 485.].

В первые дни Советской власти по всей Москве расклеивались плакаты со стихами поэта Василия Каменского, где. были такие строки:

Поэты!

Берите кисти, ну,

И афиши — листы со стихами.

По улицам с лестницей

Расклеивайте жизни истину.

Будьте пред ней женихами -

Перед возвестницей [675 Каменскии В. Стихотворения и поэмы. М.-Л., «Советский писатель», 1966, с. 111.]

Чешская поэтесса А. Врбова в стихотворении «Из диалектики» пишет об истине как о той заветной цели (освобождении страны от фашистских захватчиков), которая была достигнута в жестоких боях и сражениях:

Что есть истина?

Это та малость,

за которую в нашем краю [...]

столько смелых сражалось [676 Поэзия ЧССР. ДА., «Молодая гвардия», 1975, с. 176.].

Свирепствовала инквизиция: index librorum prohibitoruni (список запрещенных книг, составляемый в Ватикане), аутодафе, страшные орудия пытки. Чуть ли не, вся мыслящая Россия шла по этапу в Сибирь...

Вот жар костров, орудия позора,

Распятий лес, костей на дыбе хруст,—

С бескровных лиц глядят безумья взоры,

Но слово истины летит с кровавых уст! [677 Верхарн Э. Избранное, с. 179]

Раз возникнув, истина не хотела оставаться одиночкой. Она шла по свету, зажигая в людях надежду, веру или просто мечту. Не все учения выдержали испытание временем. Многие «истины века» позднее померкли, уступив место более глубоким идеям. Люди верили и.в ложные ценности, которые принимались за истину. Но важно здесь то, что мятежный человеческий дух никогда не уставал искать истину.

Идея. Правда. Мысль или Мечта.

Кто знает, как еще она зовется...

Тревогой грозной и тоской томим,

О ней поведал вестник бородатый

Взыскующим товарищам, своим

И захлебнулся донником и мятой!

В каком году, в какой земле когда?

Кто был он, тот пастух, солдат, философ?

Мелели реки, гибли города

И шли стада по желтому откосу.

А с ней потом, как с песней, на костер

Всходили люди и в огне, молчали...

О ней писали золотым пером,

О ней молчали, отыскав в анналах,

И злобно вырубали топором,

И на заре о ней труба кричала [678. Орлов С. Белое озеро. с. 608 - 609]

В анналах истории - манускриптах и книгах — мы находим и золотые россыпи истин, и ржавые болота заблуждений, и отравные- цветы утешительной лжи, и устрашающие пирамиды догм, и ажурные хитросплетения софистики. П. Антокольский пишет о книгах, стоящих тесными рядами на библиотечных полках:

Да, этих жизнь намного старше нашей!

Да в переплетах из тисненых кож

Пир олимпийцев или мрак, монаший.

Ложь, истина и снова чья-то ложь.

Но от жезла хранительницы-феи

Зашелестит столетник этот сад.

Былых веков нарядные трофеи

Попросят слова и заголосят.

Реляции сражений вновь зальются

Сигналами атаки и погонь.

В декретах отпылавших революции

От буквы к букве пробежит огоиь. [679 А н т о к о л ь с к и и П. Собр. соч., т. 2, с. 294]

Человеческая истории изобилует суррогатами, мнимыми открытиями, псевдоновациями. лжепророчеетвами и прямой демагогией.

История говорит и о другом: все мифы и лжеоткрьпия. догмы и заблуждения, обманы и самообманы рушатся под напором светоносных сил разума, в чистилище социальных преобразовании, выметающих сор и тлен, которые накопились в недрах старого общества. Джакомо Леопарди писал:

...Неизбежное грозит паденье

Всему, что зиждется на заблужденье [681 Леопарди Дж. Лирика, с. 115.].

С течением времени истины, имеющие всегда конкретный характер, как бы снимаются со своих якорей и отплывают к чуждым берегам, где они теряют свой статус, переходя в разряд предрассудков, обветшавших догм, априорных утверждений. Русский поэт Е. А. Баратынский писал:

Предрассудок! он обломок

Давней правды. Храм упал;

А руин его потомок

Языка не разгадал [682 Баратынский Е. А. Стихотворения. Поэмы М., «Худ. лит-ра», 1951, с. 298.].

В глазах человека принципиального, убежденного, цельного истина обладает высокой авторитарностью. Она выступает как моральный долг, необходимость, пусть суровая, даже жестокая. Древнегреческий драматург Еврипид в трагедии «Ифигения в Авлиде», создал образ мужественной патриотки, которая должна была принести себя в жертву ради блага отчизны. Понимая необходимость этого шага, Ифигения говорит:

Что же Правде я отвечу? Разве с истиной

поспоришь? [684 Хрестоматия по античной литературе. Т. 1, с. 321. ]

Иного решения она принять не могла, поскольку это противоречило бы ее гражданскому долгу, выступающему в то же время как истина и правда.

Итальянские гуманисты столь же высоко ценили истину, считая ее важнейшим ориентиром в системе духовных ценностей человека. Франческо Петрарка в одном из сонетов говорил о своих помыслах:

...Мне истина важна [684 Библиотека всемирной литературы. Европейские поэты Возрождения. М., «Худ. лит-ра», 1974, с. .40.].

Служение истине придает всем действиям человека целеустремленность. Поэт-декабрист К. Ф. Рылеев писал:

Для цели мы высокой созданы:

...истине верховной.

Мы подчинять от всей души должны

И мир вещественный и мир духовный. [685 Рылеев К. Ф. Стихотворения. М, Гослитиздат, 1956, с. 272]

Н. А. Некрасов в стихотворении «В. Г. Белинский» нарисовал образ великого искателя, отдавшего свою жизнь борьбе за идеалы революционного демократизма:

...Мыслью новой.

Стремленьем к истине суровой

Горячий труд его дышал.... [686 Некрасов Н. А. Стихотворения и поэмы. М., «Худ. лит-ра»,-1971, с. 68]

Истинные знания придают человеку уверенность в своих действиях, служат основой убежденности, дисциплинируют мышление.

Кто мыслью подняться до истины мог, —

Главы не положит на каждый порог [687 Низами. Пять поэм. М., «Худ. лит-ра», 1946, с. 36].

Поскольку истина представляет собой верное отражение действительности, то она имеет объективное содержание Но, с другой стороны, нельзя отрывать знания от интересов человека - интересов общественных, это ведёт к объективизму. Н.Матвеева пишет о том, что истина не должна быть -

...слишком, .«объективной», —

Равнодушной, как чудовищная ложь [689 Матвеева Н. Ласточкина школа, с. 90.].

Истина едина. Мы отвергаем концепцию «двойственности истины», открывающую дорогу фидеизму, версию о. «плюрализме истин» и т. п. Французский просветитель XVIII века Жан Жак Руссо говорил: «Тысячи путей ведут к заблуждению, к истине -- только один». Единственность истины не исключает того, что каждый человек может воспринимать ее по-иному, исходя из своего жизненного опыта, круга представлении, душевного склада, возрастных особенностей и т. п. Фридрих Шиллер писал об истине (на древнегреческий манер - гекзаметром):

Вечно едина для всех — ты для каждого

ликом иная;

Но, многоликая, ты истинна тем, что одна [690 ШиллерФ. Собр. соч., т. 1, с 216].

Е. Винокуров говорит о том, что каждый человек должен прийти к истине самостоятельно, своей дорогой, че'го бы это ни стоило:

Подумаешь, Америку открыл!

Еще в пеленках это мы знавали!..

А я один, как клад, ее отрыл

И позабыть уже смогу едва ли.

Как я добыл ее!

Я смертный пот

Стирал ладонью. Рот был сух от жажды.

Я рыл и рыл...

Владеет ею тот,

Кто сам, один, добыл ее однажды.

Она во мне. Я жил, ее тая.

Я, стиснув зубы, в муках, на пределе,

Ее добыл. Вот истина моя!

Вы ж до сих пор банальностью владели [691 Винокуров Е, Избр. произв. Т. 1, с. 138.].

Когда мы говорим об истине как таковой, мы в определенном смысле се объективируем. В поэтическом изображении истина вообще наделяется как бы вещными чертами. Идея познаваемости мира в таком случае выступает как процесс поиска все новых и новых истин, скрытых до поры до времени где-то в «подкорковых областях» действительности. Уолт Уитмен писал:

Все истины, что таятся в вещах, ждут, когда

придет их черед,

Они не спешат на волю, но и не отвергают ее...[693 Уитмен У. Листья травы, с. 74].

Д. Кугультинов пишет о том, что истина, еще не поднявшись над горизонтом, оказывает,воздействие на передовые умы человечества («Истина»):

До времени сокрытая в ночи,

Пока еще без формы, без названья,

Но все же Истина живет...

Лучи

Ее тревожат гения заранее…

И гибнут мира лучшие сыны,

Неведомым огнем опалены,

Пока один ее не назовет,

Не подчинит в порыве вдохновенья...

И вот,

..словесный обретя оплот

И порождая новых истин звенья.

Она диктует миру свой устав.

Краеугольным камнем жизни став. [694 Кугультинов Д. Собр. соч., т. 2, с. 154].

«Эврика!» — кто-то нашел истину. Нелегко она дается, хоть и витает подчас где-то рядом.

Истина, истина, истина.

Смотрит в глаза мои пристально.

Где она, истина, водится?

Или живет, как затворница?

Или пред всем человечеством

В мире она лишь ответчица?[695 Поперечный А. Ярость — Жизнь. М., «Молодая гвардия»,1973, с, 53.]

А вот картина «мозговой атаки», описанная Е, Винокуровым. Мыслители — как воины; дорогу к истине пробивают. только самые смелые и упорные.

Мыслители, наморщив лбы,

Шли, — как в пике идут пилоты, —

Во глубь материи,

дабы • >

Понять явление природы.

Тропинка к истине сложна,

И потому в мышленье чистом

Отвага дерзкая нужна

Не менее, чем альпинистам.

И в созерцании немом.

Мудрец в каморке — Диогеном.

Но стены бешеным умом

Он прожигал, как автогеном.

Он мыслит! Он подъем лет щит.

Взял меч. Он плащ закинул пылко.

Он мыслит! Голова трещит

От лобных пазух до затылка [696 Винокуров Е. Избр. произв. Т. 1, с 280—281.]

Истина рождается в спорах. Высказываются различные точки зрения в науке, сталкиваются мнения в оценке произведений искусства. Человек спорит и с самим собой, чтобы сделать верный шаг в жизни. Венгерский поэт И. Шпмон пишет:

Вновь ярость споров нерешенных!

Я вижу их, ожесточенных,

умом вникающих во что-то —

у каждого езоя забота.

Не страшно мериться с судьбою

в согласии с самим собою,

но нужно зрелое упорство —

с собой вступать в единоборство...[697 Современная венгерская поэзия. М, «Прогресс», 1973. с. 221]

Искусство спора в целях достижения истины (древние греки называли его диалектикой) — это именно искусство. Тут нужны убежденность, и принципиальность, и логика, и желание найти истину, и критика, и самокритика. Короче говоря, как пишет в одном из своих стихотворений Л. Мартынов, истина рождается далеко не в каждом споре [698 М а р т ы но в Л. Стихотворения и поэмы. Т. 2, с. 126.].

Истина не представляет собой готового и завершенного знания. Многообразие сторон, связей, отношений, присущих данному явлению, раскрывается познающим субъектом далеко не сразу. «Истина есть процесс» [701 Ленин В. И. Философские тетради. — Поли. собр. соч., т. 29, с. 183.]. Она всегда связана с определенными уровнями познания, историческими условиями н т. п. Истина конкретна. Относительные истины в процессе развития наших знаний складываются в истину абсолютную, под которой здесь имеется в виду практически недостижимая исчерпывающая модель предметного и духовного мира.

В «Божественной комедии» Данте есть такие строки:

...у корня истины встает

Росток сомненья; так природа властно

С холма на холм ведет нас до высот [702 Данте Алигьери. Божественная комедия, с. 330.].

Нельзя абсолютизировать конкретные и относительные истины. Только движение, развитие мысли ведет к высотам знания. В определенном смысле можно сказать, что важна не окончательная истина, которая вообще недостижима, а движение к ней, где на каждом этапе мы приобретаем объективно-истинные представления об окружающем мире.

Новые истины, пока они не поняты и не усвоены в кок-тексте более глубокого и полного знания, могут представляться парадоксальными, даже абсурдными. Известно, что Нильс Бор говорил о «сумасшедших» идеях, которых недостает современной физике. . Великие научные идеи не сразу утверждались в умах современников и потомков. Реакционные силы использовали этот момент для борьбы против передовой науки.

Твердили пастыри, что вреден

и неразумен Галилей,

но, как показывает время:

кто неразумней, тот умней [704 Евтушенко Е. Избр. произв. Т. 1, с. 174.].

На ту же тему стихотворение Е. Винокурова «Абсурд»:

Вы уж не обессудьте:

Выкрутасы вия,

Я считаю: в абсурде

Есть идея своя!

Но наметенному праху

Слышен топот бахил –

Все никак черепаху

Не догонит Ахилл [705 Винокуров Е. Избр. произв. Т. 1, с. 494].

Здесь имеется в виду одна из апорий Зенона «Ахиллес и черепаха», в которой получила отражение диалектика бесконечного и конечного, непрерывного и дискретного и т. д. Современная диалектика рассеивает все кажущиеся абсурды. помогает правильно разрешить парадоксы, возникающие в ходе развития науки.

Нe всегда истина приемлется человеком. Психология человека, убоявшегося горькой истины, нашла отражение в стихах русского поэта конца XVIII — начала XIX веков В. В. Капниста. Такой человек стремится -----

...скорбну истину прикрыть

Обмана милою личиной...[706. Капнист В.'В. Соч. М., «Худ. лит-ра», 1959, с. 346.]

Вспоминаются и пушкинские строки, имеющие аналогичный смысл:

Тьмы низких истин мне дороже

Нас возвышающий обман...[707. Пушкин А. С, Собр. соч. Т. 2. М, «Худ. лит-ра», 1974, с. 251.]

Поэты рисуют здесь способом «от противного» образ человека, непримиримого по отношению ко всяческой неправде, внутренне честного и бескомпромиссного.

Российский поэт М. Шехтер, как бы продолжая эту линию, говорит прямо и определенно:

Ни в настоящем, ни в былом,

В кругу забот и дел,

Я е Ложью за одним столом

Ни разу не сидел [708. Шехтер М. Лирика. Сатира. М., «Худ. лит-ра», 1972, с. 180.]

Истину как новое знание, которое добывается в результате громадных усилий человеческого разума и проверяется затем в труде и в бою, нельзя смешивать с банальностями разного рода, прописной «мудростью» и т. п. Ф. Шиллер в стихотворении «Мудрецы» высмеивал тех,

Кто сможет точно взвесить,

Что двадцать пять — не десять.

От снега — холод, ночь —- темна,

Без ног — не разгуляться,

Сияет на небе луна,

Едва ли логика нужна,

Чтоб в этом разбираться.

Но метафизик разъяснит,

Что тот не мерзнет, кто горит,

Что все глухое — глухо,

А все сухое — сухо [709. Шиллер Ф. Собр. соч. Т. 1, с. 203]

Много препятствий стоит перед человеком на его пути к истинному знанию: это и чужие мнения, далекие от истины, и предрассудки «образованного общества», и закостеневшие традиции, и омертвевшие обычаи, и официальные догмы господствующих элит, и «казенная» система обучения. О трудностях познания истины —социально-психологических и гносеологических — очень мног писал польский поэт XIX века Адам Мицкевич [710. Мицкевич.А. Собр. соч. Т. 1. М., «Худ. лит-ра», 1948, с. 108—109]

Но нет таких барьеров, которых не преодолела бы пытливая мысль человека, его неукротимая энергия, упорный труд. Вперед и вперед — к новым свершениям и взлетам. Стихи Верхариа — апофеоз стремительному развитию человеческого -познания — прекрасно выражают творческий дух науки, прокладывающей путь к истине:

Что виделось вчера как цель глазам твоим, --

Для завтрашнего дня — оковы;

Мысль — только пища мыслей новых.

Но голод их неутолим.

Так поднимайся вверх! Ищи! Сражайся! Веруй!

Отринь все то, чего достиг:

Ведь никогда застывший миг

Не станет будущего мерой...

Пускай же каменист и неприступно крут

Твой путь за истиной в погоне:

Дерзанья золотые кони

В грядущee тебя взнесут! [711 Верха н Э. Избранное, с. 282—283.]

Познание - это наука, искусство, деятельность, способ существования разумного человека, горение, подвиг, тяжкий труд и радость открытия, практическая необходимость, при-звание, страсть. Нескончаем процесс приращения знании. К- Ваншенкин пишет:

Познанья страсть в нас кричит извечно.

Лишает сна и зовет на бой.

Ведь если было бы все известно.

Жизнь отмерла бы сама собой [712. Ваншенкин К. Избр. стихотв. Т. 2. с. 119]