3.2 Движение

Неотъемлемой частью учения о материи является представление о движении. Движение в философии – это любое изменение явления или предмета; оно охватывает все процессы, происходящие во вселенной, начиная от простого перемещения тел и заканчивая мышлением. Выделяют следующие формы движения материи:

• механическое – это пространственное перемещение различных тел: движение мельчайших частиц, движение больших тел, включая и космические объекты;

• физическое – охватывает электромагнетизм, гравитацию, теплоту, свет, звук, изменение агрегатного состояния веществ;

• химическое – включает разные химические реакции, процессы химического синтеза в неорганической и органической природе;

• биологическое – это разнообразные биологические процессы в живых организмах;

• социальное – охватывает общественные изменения, а также процессы мышления.

Хотя каждая форма движения является относительно самостоятельной, все они связаны между собой. Более сложная форма движения возникает на основе предшествующих, более простых, является их синтезом, но не сводится к ним как к простой сумме. Например, биологическая форма движения возникает на основе более простых физико-химических форм движения, включает их в себя как свое условие и является качественно новой формой движения в сравнении с предшествующими. Подобно этому и социальная форма движения – возникновение и развитие человеческого общества – включает в себя биологическую и все предшествующие формы движения материи как свое условие, но не сводится к их сумме, а является качественно новой формой движения.

Правильное понимание взаимоотношения между формами движения имеет большое значение для научного познания сложных объектов и процессов, которое характеризуется взаимодействием различных форм движения материи.

На современном этапе развития науки приведенная выше классификация форм движения требует дополнений и уточнений. Развитие химии, физики, биологии, появление комплексных наук не позволяет говорить о едином понимании многообразия форм движения материи. Например, называются информационно-кибернетическое движение, астрономическое, внутригалактическое движение, межгалактическое движение и т.п.

Идея всеобщности движения, изменения в мире одна из ведущих в мировой литературы. Она выступает то в умозрительной форме (как необходимость, закон), то в эмоционально окрашенной (быстротечность жизни, бренность бытия а т. п.), то в онтологизированном плане, то в связи с определенными теоретико-познавательными установками и т. д.

Всему удел извечный — проходить... [54 Б а и р о н Дж. Дон-Жуан. М.-Л., Гослитиздат, 1959, с. 105.]

Это слова Дж. Байрона из его «Дон-Жуана». Нельзя остановить универсальный мировой поток, Шелли, его соотечественник и современник, писал в стихотворении «Изменчивость»:

...Все к гибели стремится,

Как полон день минут, так жизнь измен полна:

С грядущим прошлое не может здесь сравниться.

Линия, неизменна здесь Изменчивость одна. [55 Шелли. Избранное. М., «Худ. лит-ра», 1962. с. 27.]

Мир изменчив и текуч, поэтому будьте внимательны ко всему:

Не привыкайте к чудесам —

Дивитесь им, дивитесь!

Не привыкайте к небесам.

Главами к ним тянитесь..,

За мигом миг, за шагом шаг

Впадайте в изумленье.

Все будет так — и все не так

Через одно мгновенье. [56 Шефнер В. Избр. произведения в двух томах. Т. 1. Л., «Худ. лит-ра», 1975, с. 296.].

Однако, всеобщность изменений отнюдь не означает, чти в мире нет никакой устойчивости, покоя, равновепня и т. п. Чистая изменчивость была бы равнозначна хаосу, небытию. В таком фантастическом мире невозможны никакая определенность и никакое познаиие. Выступая против абсолютного релятивизма, который проповедовался древнегреческим философом Кратилом, Платон писал: «И видимо, нельзя говорить о знании, Кратил. если все вещи меняются и ничто не остается на месте. Если знание вечно меняется, то оно вечно незнание. Из этого рассуждения следует, что не было бы ни познающего, ни того, что должно быть познанным»[57 Платон. Соч., т. 1. М., «Мысль». 1968. с. 490].

Как бы пи был мир изменчив, в нем есть устойчивость, повторяемость; в относительном мы находим абсолютное, в изменчивом — постоянное и вечное. Известный русский художник, поэт, индолог Н. К. Рерих писа:

Смотри, пока мы говорили.

Кругом уже псе изменилось.

Нови все. То, что нам

угрожало, нас теперь призывает.

Знавшее нас ушло без возврата.

Мы сами стали другими.

Над нами: и небо иное…

И ветep иной. Солнца лучи

сияют иначе. Брат, покинем

все, что меняется быстро.

Иначе мы не успеем

подумать о том, что

для всех неизменно. Подумать

о вечном [58 Рерих Н. Письмена. М., «Современник», 1974, с. 121.]

Движение —. не только атрибут материи. В непрестанном движении пребывает человеческий ,разум.

Дума за думой, волна за волной —

Два проявленья стихии одной:

В сердце ли тесном, в безбрежном ли море,

Здесь — в заключении, там — на просторе,

Тот же все вечный прибой и отбои...[59. Тютчев Ф. И. Стихотворения. Письма. М., Гослитиздат, 1957 с. 178].

Душевное волненье — самая грозная стихия, где бушуют поистине космические силы.

...И волненье это бесконечно.

И почти ничтожны по сравненью

С ним волненье перезревшей нивы

Или океанское волненье.

Ибо волны все-таки ленивы

По сравненью с этим беспрестанным

И не находящим объяснения

Еле ощутимым ураганом

В области сердечного волненья [60 Мартынов Л. Во-первых, во-вторых и в-третьих. М., «Молодая гвардия», 1972, с. 259.].

Человек обеспокоен всем происходящим на свете. Ему до всего есть дело.

Напрасно люди ждут покоя.

Но я не тот. Не из таких.

И ты, волнение людское.

Со мною с первых дней моих.

Да что там я! Легко заметить —

Оно не нам одним дано:

Оно во всем на белом свете.

Во всем, как есть. Везде оно.

Покоя нет. И мне сдается:

Нет ни для этих, ни для тех.

Мое ведь тоже сердце бьется.

За все волнуясь и за всех [61 Б р о в к а П. Я вам скажу... М., «Советский писатель», 1971, с. 103—104.].

Человек, как и мир, непрерывно изменяется. Н. Заболоцкий пишет в стихотворении «Метаморфозы»:

Как мир меняется! И как я сам меняюсь!

Лишь именем одним я называюсь, —

На самом деле то, что именуют мной, —

Не я один. Нас много. Я —- живой [62 3аболоцкий Н. Избранное, с. 40.].

Момент движения, всколыхнувшего внутренний мир человека, схвачен в стихах В. Субботина:

Меняюсь я. Во мне разбужен мир

Раздумий настоятельных, и властных.

Не скоро все улягутся они.

Одно себе твержу, уж никогда

На старую дорогу не вернусь я! [63 Субботин В. Строки. М., «Советский писатель», 1972, с. 128..]

Нельзя останавливаться на достигнутом. Движение вперед — естественное состояние человека.

Дорога — символ движения. «Эх, дороги, пыль да туман...». Нелегок солдатский шлях.. Тянется он куда-то на бесконечность. Об этом писал И. Уткин в своих военных стихах:

Полей предвечерняя небыль,

Похода размеренный шаг.

Пыля, .пробирается в небо

Войны бесконечный больщак [64 Великая Отечественная,- Стихотв.. н поэмы, т. 2. М., «Худ. лит-ра», 1970, с. 406].

...Неудержимо теченье жизни. Стремителен поток событий, особенно в современном мире. Кажется, наша голубая планета стала вращаться быстрее вокруг своей невидимой осп. Поэт восклицает:

Как жизни яростна игра!

Рассветы, полдни, вечера

сменяют завтра на вчера [65 Асеев Н. Стихотворения н поэмы. Т. 1. М, «Худ. лит-ра», 1959,с. 326].

Не закружилась бы голова в такой ситуации, не потерять бы ориентиров, не разменяться на мелочи. Ярослав Смеляков написал на эту тему выразительные строки:

Средь новых звезд на небосводе

и праздно блещущих утех

я, без сомненья, старомоден

и постоянен, как на грех.

Да. мне и не к чему меняться,

не обязательно с утра,

по телефону ухмыляться,

над тем, что сделано вчера...

И даже муза дальних странствий,

дав мне простора своего,

не расшатала постоянство,

а лишь упрочила его [66 Смеляков Я. Избр. произв. в двух томах. Т. 2. М. «Худ. лит-ра», 1970. с 131].

И ближние дороги и дальние - укрепляли в душе поэта лучшие, неразменные качества. Постоянство взглядов, проверенных жизнью, твердость убеждений, принципиальность в большом и малом — характерная черта идейно зрелого человека.

Наш информационный век - инновационный и кибернетический сверхскоростной и космический - навязывает человеку высокий ритм жизни. Скорость - во всем. Она стала символом века, элементом мироощущения.

Воспринимаю мир

на скоростях.

Глотаю

впечатленья скоростные!

Всё здорово!

Ничто мне не пустяк.

Дни сказочны,

как лодки расписные.

Глотаю жадно

этот жадный век.

От скоростей его

не отставая.

Я - скоростном эпохи

человек.

Цветные вихри

за собой взметая [67 Львов М. Избранное. М, «Худ. лит-ра», 1976, с. 169.].

Запас жизненных наблюдений в скоростном мире увеличивается —- это несомненно. Но ведь недаром говорится: кто идет шагом, тот видит больше бегущего. К сверхзвуковым скоростям надо добавить аналитическую способность мышления. Мысленно остановить ноток событии, посмотреть вокруг испытующим оком, взвесить происходящее. Василий Федоров, поэтически осмысливая скоростные параметры века и их противоречивые последствия для формирования духовных ценностей, писал:

Спешить?

Лететь?

Припомните.

Что Чехов

До Сахалина

На телеге ехал.

Неторопливо

Ехал на телеге,

Но как правдиво

Говорил о веке.

А мы летим,

Безумием гонимы,

Все мимо жизни.

Мимо,

Мимо,

Мимо...

А мы летим.

О, постоять,

Взглянуть бы!

А. мы летим

И пролетаем

Судьбы [68 Федоров В.. Стихотворения и поэмы. Т. I. М., «Xуд. лит-ра», 1970, с. 408].

«Остановиться, оглянуться...» (так называется роман известного писателя Л. Л. Жуховицкого). Не для снижения темпов жизни, не от усталости, не от избытка философской или поэтической рефлексии, а чтобы правильно оценить новую обстановку, сделать выводы для себя, прикоснуться к сути происходящего, посмотреть, на человека...

Сильва К.апутикян как всегда порывисто, экспрессивно — в своем стихотворении «Остановись, человек!» говорит:

О, спешка мира!.Как рвануть стоп-кран?

Повремени, мой непреклонный век.

С движением твоим — вперед и вверх.

Стой, человек! [ 69 Капутикян С. Моя страница. М, «Худ. лит-ра», 1970. с. 91]

Сказано это по одному простому случаю: плакала женщина, а люди шли мимо — они спешили па поезд. Расписание есть расписание. Но поэтесса, как видим, оценила эту ситуацию по- иному.

Идея сохраняемости движения является столь же древней, как и представление о иесотворимости и нсуничтожимости материи. Лукреций Кар писал в своей философской поэме:

То, что доселе всегда рождалось, то будет рождаться

В тех же уеловиях и жить, и расти постоянно, и крепнуть…

Столько, сколько кому суждено по законам природы,

Силе нельзя никакой нарушить идей совокупность.

В мире нет ничего, куда из вселенной могла бы

Скрыться материи часть, и откуда внезапно вломиться

Новая сила могла б во вселенную, сделать иною

Всю природу вещей и расстроить порядок движений[73 Л у к р е ц и й. О природе вещей, с. 75—76.].

Мы находим здесь картину сохраняемости и материи и движения, причем сохраняемость движения мыслится в качественном плане — как сохранение порядка движений, вечности генеративной (порождающей) способности материи и т. л. До точных законов сохраняемости движения было еще далеко.

Беспокойный ум человека часто выходил за грани возможного, за пределы допустимого. Таковы поиски «философского камня», вечного двигателя и т. п.

В плане своих всеобщих противоречивых свойств движение является абсолютным и относительным одновременно. Абсолютность движения состоит в том, что оно представляет собой атрибут материи, что оно иесотворимо и неуничтожимо и т. п. Относительность движения заключается в том, что оно существует в той или иной конкретной форме, имеет различные физические меры, может быть зафиксировано лишь по отношению к определенной системе отсчета н т. д. Это последнее обстоятельство нашло художественное отражение в произведениях величайших поэтов.

Вот сцена из первой части «Фауста». Вальпургиева ночь. Фауст и Мефистофель направляются на гору Брокен.

Чудеса! Деревья бора

Скачут в чехарде средь луга

Через головы друг друга...

Но скажите мне по чести,

Не стоим ли мы на месте?

Может, все, что есть в природе,

Закружившись в хороводе,

Мчится, пролетая мимо,

Мы же сами недвижимы? [77 Гете. Фауст, с 215—216.]

Известное стихотворение А. С. Пушкина «Движение» передает спор двух мудрецов, из которого следует вывод об относительности движения и покоя.

Движенья нет, сказал мудрец брадатый.

Другой смолчал и стал пред ним ходить.

Сильнее бы не мог он возразить;

Хвалили все ответ замысловатый.

Но, господа, забавный случай сей

Другой пример на память мне приводит:

Ведь каждый день пред. нами солнце ходит.

Однако ж прав упрямый Галилей… [78 Пушкин А. С. Собр. соч. в 10-ти томах. Т. 2. М., «Худ лит-ра».1974, с. 67.].

С точки зрения земного наблюдателя, солнце движется по небосводу от восхода до заката. Но, согласно гелиоцентрической картине мира, которую представляет в этой притче Галилей, покоится солнце, а земля вращается вокруг своей оси, создавая видимые эффекты движения.