Мотивационная настройка спортсмена на соревнование

Программирование деятельности осуществляется тренером в ходе разработки тактического плана действий спортсмена или команды в предстоящем соревновании. Оно всегда носит вероятностный характер, поскольку практически вряд ли встре­чаются случаи, когда в распоряжении спортсмена и тренера имеется абсолютно полная и достоверная информация об усло­виях будущего соревнования. Как правило, многое можно толь­ко предполагать, более того, многого подчас предусмотреть просто не удается.

Б педагогическом и методическом отношениях составление тактических планов на предстоящую игру, бой, схватку и др. довольно основательно представлено в специальной литерату­ре по видам спорта. Имея в виду психологическую подготовку к соревнованию, важно рассмотреть психологические аспекты вероятностного программирования соревновательной деятель­ности. Прежде всего нужно сказать, что вероятностное програм­мирование (или прогнозирование) является одним из аспек­тов более широкого феномена, получившего в психологии на­звание антиципации, т.е. предвидения. В основе антиципации лежит опережающее отражение, т. е. «способность мозга забе­гать вперед, в будущее, в ответ на стимул, действующий только в настоящем» (П. К. Анохин).¹

В психологическом плане антиципация представляет собой проявление познавательной активности человека, позволяю­щей в ответ на факты, события, ситуации и др., действующие только в настоящем, предугадывать еще не наступившие, буду­щие события, используя накопленные в прошлом опыт знания, и быть готовым к встрече с ними. <...>

В психологии спорта проблема антиципации как в теорети­ческом, так и в экспериментальном плане разработана еще дале­ко недостаточно. За последнее десятилетие появилось лишь не­сколько работ сугубо прикладного характера. Это исследова­ния В. С. Келлера, проведенные на фехтовальщиках, А. В. Ро­дионова — на баскетболистах и боксерах, Е. Н. Суркова — на вратарях футбольных команд, А. С. Мартынова, Е. Н. Сурко­ва — на боксерах. Все они касаются проявлений антиципации на перцептивном уровне и относятся к разгадыванию намере­ний противника с целью предвосхитить их будущие действия и, тем самым, получить некоторое преимущество в спортивной борьбе. Однако на основе теоретической разработки пробле­мы... установлено, что антиципация — явление многоуровне­вое. В зависимости от типа задач и критериев, которые лежат в основе их решения, можно выделить субсенсорный, сенсомо-торный, перцептивный, апперцептивный и вербально-логический уровни. От уровня к уровню усложняется структура и ин­теграция психических процессов, взаимодействие которых обеспечивает эффект предвосхищения. Установление много­уровневого характера антиципации позволяет считать, что наи­более существенным является не только ее пространственно-временной опережающий эффект, но и максимальное устране­ние неопределенности в ходе вероятностного прогнозирования, в ходе принятия решений.

Вероятностное программирование будущей соревнователь­ной деятельности на основе прошлого опыта и знаний, на осно­ве имеющейся информации о настоящем (место, время, другие условия будущего соревнования, противники) и представляют собой высший — вербально-логический уровень антиципации в единстве с перцептивным, апперцептивным и сенсомоторными уровнями. В основе программирования лежит возможно более полное снятие неопределенности в условиях предстоящего со­ревнования и нахождение адекватных решений о поведении и технико-тактических действиях спортсмена или команды в этих условиях.

С психологической стороны вероятностное программиро­вание представляет собой процесс мысленного «проигрывания» будущей деятельности в предполагаемых условиях соревнова­ния. «Проигрывание» выполняется в сложной цепи умствен­ных действий, носящих характер умственного эксперимента.

В ряде случаев и в ряде видов спорта умственный экспери­мент дополняется наглядными средствами «проигрывания» дей­ствий спортсмена или команды на макетах площадок (футбол, хоккей, баскетбол и др.), с помощью карандаша и бумаги (со­ставление вариантов графика бега, лыжной гонки, воспроизве­дение профиля дистанции гонки и др.).

Необходимо подчеркнуть, что мысленное действование яв­ляется и идеомоторной тренировкой. Действуя в уме, спорт­смен всегда представляет свои движения. Двигательные же пред­ставления основываются на оживлении в коре головного мозга многообразных временных связей, внешний эффект которых проявляется в двигательных, вегетативных и других реакциях, соответствующих реакциям, возникающим при практическом исполнении воображаемых действий. Такая идеомоторная тре­нировка в мысленном действовании готовит спортсмена к прак­тическим действиям в предстоящем соревновании.

Представление движений, или, как говорят в практике спор­та, мысленное их выполнение, оказывает тренирующее действие. В исследованиях А. Ц. Пуни, В. X. Полубабкина, Б. И. Силииа, Е. Н. Суркова, Ю. 3. Захаръянца, А. А, Белкина, И. И. Торопчина и др. совершенно определенно показано, что оно содейству­ет овладению техникой гимнастических, легкоатлетических и других упражнений, совершенствованию точности и быстроты их выполнения, интенсивности прилагаемых усилий.

A.Ц. Пуни показал, что при тренировке путем представле­ния движений в условиях лабораторного эксперимента дости­гается улучшение точности движений на 34%, их быстроты — на 16,8%, силы — на 3,3%.

B.X. Пблубабкин установил, что предварительное (до на­чала разбега) представление быстрого отталкивания от бруска в прыжках в длину реально сокращает время толчка с 248-265 мс до 220-240 мс.

По данным В. И. Силина, предварительное представление упражнений на гимнастических снарядах содействует большо­му совершенству их исполнения, что подтверждается более высокой (в пределах 0,3-1,1 балла) оценкой судей. Не случайно такие выдающиеся спортсмены, как Б. Шахлии, Л. Латынина и др., прежде чем исполнять упражнение практически, проде­лывают его мысленно, в голове.

Вот, например, как рассказывает об этом сам Б. Шахлин:

«Меня часто спрашивают: "А зачем это Вы, Борис, колдуете перед, началом выступления? Что это за ритуал? И нужен ли он?" Дейст­вительно, когда я выхожу на помост, то всегда вначале становлюсь в самый угол и провожу там минутку, не глядя на очередной сна­ряд... Здесь, на краю помоста, мне надо повторить в уме то, что предстоит сделать через минуту или полторы... Стоит мне только занять свое место в углу помоста, как между мной и залом вырас­тает невидимая стена. Трибуны сливаются в какое-то искрящееся поле, и мне уже неважно, поддерживают ли меня эти трибуны или "болеют" за моего соперника. Мне ведь нужно решить свою собст­венную задачу... даже на расстоянии ощущаю в своих руках холод­ный гриф перекладины или скрытую теплоту деревянных ручек коня. Мои мышцы испытывают привычное напряжение, входят в привычный ритм. Мне кажется, что я уже на снаряде, что я выпол­няю свое упражнение. Для зрителей я недвижим. Но когда упраж­нение в уме закончено и я чувствую счастливый прилив свежести и вдохновения, тогда я делаю свой первый шаг к поджидающему меня снаряду. Так было на всех состязаниях, на которых я высту­пал» .

Какое великолепное описание своей собственной идеомоторной — психологической подготовки к непосредственному выполнению упражнения в условиях соревнования! В нем со­держится не только ответ на поставленный Б. Шахлину вопрос. В нем показано, как в процессе идеомоторной подготовки об­ретается помехоустойчивость — один из компонентов состояния психической готовности. Она — функция полной сосредоточен­ности на себе, на процессе предстоящей деятельности, необы­чайно глубокой и прочной, отгораживающей спортсмена от аф­фектирующих вредоносных воздействий внешней среды. <...>

Новейшими исследованиями (Казаченко, 1971; Мазуров, 1978) установлено, что высокая помехоустойчивость обеспе­чивается возникновением и укреплением в коре головного моз­га интегральной рабочей доминанты (А. А. Ухтомский), след­ствием которой и является образование, как пишет Д. Г. Ква­сов, вала охранительного торможения.