Будучи столицей удельного княжества, Тверь мало в чем уступала своей сопернице Москве. Удобно расположенная на волжских торговых путях, она завоевала репутацию хранительницы традиций и центра грамотности, однако не сумела стать объединительницей земель русских. Новый расцвет город пережил в XVIII веке, когда стараниями Екатерины II он превратился в образцовый провинциальный центр. Сегодня же, гуляя по улицам Твери, можно лишь догадываться о ее былом величии.

Местные жители шутят: им, мол, достался единственный город в мире, в пригороде которого находятся две столицы. До Москвы и до Санкт-Петербурга — в обе стороны рукой подать, и жителей обоих великих центров нашей страны на улицах Твери в выходные дни толпы.

Театр начинается с вешалки, а город — с вокзала. В тверском случае — едва ли не самого экзотического вРоссии. Громоздкое серое здание 1980-х годов, а внутри — трудно поверить — настоящий ботанический сад. Пассажиры — «с дороги» или, наоборот, в ожидании своего поезда — отдыхают на скамейках под зелеными деревцами и заморскими растениями, которые расставлены в кадках по всему залу, похожему на усадебную декорацию к какой-нибудь пасторальной драме.

Как известно, путь с севера на юг — сперва тракт Новгород — Владимир, а потом Москва — Петербург — был оживленным и всегда проходил через Тверь. Город постоянно был наводнен приезжими. Автор великого «Словаря живого великорусского языка» Владимир Даль в этой связи заприметил: «Тверская губерния — по говору самая безобразная, пестрая и смешанная. Туда исстари переселялись со всех концов по поводу смут, войн и мора». Лермонтов в письме к Софье Бахметевой поднял другую сторону проблемы — когда спрос на жилье и ротация посетителей так велики, хозяева могут позволить себе обращаться с последними кое-как: «Обретаюсь в ужасной тоске: извозчик едет тихо, на квартире вонь, перо скверное. Кажется довольно, чтоб истощать ангельское терпение, подобное моему...»

Во второй половине ХХ века значение речных перевозок в европейской России несколько упало. Потерял былое значение и тверской Речной вокзал, выстроенный в 1938 году на месте древнего Отроча монастыря. Впрочем, иногда здесь проводятся фестивали экстремальных видов спорта или рок-концерты Во второй

И тем не менее в Тверь ехали, едут и, судя по всему, будут ехать. Почему? Потому что она остается загадкой, извечно привлекательной для любознательных. Начать с того, что мы даже не знаем, откуда произошло ее название. «Тверь» (или, по-старинному, «Тхферь») — что же это такое? Производное от понятия «твердь», утверждал Татищев. А возможно, именем своим город обязан полулегендарному племени тиверцев, вытесненному то ли печенегами, то ли князем Олегом в северо-восточные пределы Русского государства аж с Черноморского побережья?.. В общем, как утверждают, имеется минимум пять–семь версий.

Зато нет сомнений в том, почему тут возник город. Он просто не мог не возникнуть на пересечении стольких путей: из варяг в греки, из «арабов» (на Нижней Волге и в Закавказье) в «славяне» (Новгородского и северо-восточных княжеств), из булгар в угрофинны. «Караван-сарай» путешественников и купцов — вот что лежит в основе современного областного центра РФ. И сегодня, как и в лучшие времена, вереницы фур и трейлеров волокут по тверским дорогам плоды европейской цивлизиации куда-то в глубь евразийских просторов.

Но если на берега Волги, Тьмаки и Тверцы вас ведет страсть не к личной наживе, а к свидетельствам старины, вам не избежать разочарования. От летописной Твери следов вовсе не осталось. Здешний Кремль сгорел во время легендарного (хотя отнюдь не единственного) пожара 1763 года. Сейчас на его месте умещаются стадион «Химик», площадь Революции, дворец и почти весь городской сад. Из-за бесконечных пожаров, нашествий и перепланировок вы не найдете тут ни крепостных валов, ни гостиных дворов, ни сторожевых башен. Единственное свидетельство старой, доекатерининской Твери — знаменитая на всю Россию церковь Белой Троицы за рекой Тьмакой. Впрочем, и тут нетронутой сохранилась лишь центральная часть храма (XVI век), а приделы и колокольня перестраивались в конце XVIII — начале XIX.

Слой первый: Тверь изначальная

Скрупулезно восстановить, как выглядела древняя княжеская столица, сегодня совсем невозможно — для этого пришось бы срыть весь видимый городской пейзаж.

Известно лишь, что на протяжении XII— XIII веков Тверь постепенно накапливала разнообразный опыт, превращаясь из транзитной зоны в одну из главных геополитических «точек» эпохи — могущественное тверское княжество. Оправившись быстрее прочих соседей от опустошения, нанесенного первой ордынской волной, оно уже к концу века XIII заявило свои права на самостоятельную политическую линию. И — всего за полвека превратилось в самого влиятельного игрока на политической карте Северо-Восточной Руси.

А сильному городу, по логике, полагается и необходим Кремль — символ «державности». К 1317 году он тут возводится — гигантский архитектурный ансамбль на 19 гектарах. Протяженность стен достигала почти двух километров. А о высоте оборонительных валов можно судить по толщине их основания, доходившей до тридцати метров. Еще одна важная деталь: особенность Тверского кремля составляли специальные — среди уплотненной застройки — пустоши, предназначенные для размещения многочисленных беженцев, которые спасались под крылом местного князя от ордынского разбоя. Вообще, Тверь в этот период служила своего рода «ковчегом» — местом, где народы земли русской могут укрыться от преследователей.

Площадь Ленина если и имеет мало отношения к исконному центру древнего города, то теперь служит сердцем его деятельности

Так продолжалось века два, а в середине XV столетия наступил кризис власти. Местные бояре потянулись к другим князьям — что в 148 километрах к юго-востоку правили. Великое княжество, удивлявшее «размахом» заезжих иностранцев, исчезло, можно сказать, в одночасье. Впрочем, и после «падения» Твери остатки ее былой роскоши — собственно городские ансамбли — продолжали некоторое время производить впечатление на приезжих, точнее, проезжих. В 1524 году некто Альберт Кампензе, богослов и публицист, сообщает в письме Папе Клименту VII (правда, сам он в России не бывал, а пользовался красочными рассказами своего отца, голландского торговца): «К северу и северо-востоку с Княжеством Московским сопределено Тверское Княжество (Principato di Tuverda. — Ред.), превосходящее первое своей обширностью. Главный город Тверь (Tuverd. — Ред.), при знаменитой реке Волге, или Ра, весьма обширен и гораздо пространнее и великолепнее самой Москвы».

Сегодня единственным напоминанием в той поре служит памятник Афанасию Никитину в городском саду. Кстати, тверичане им страшно гордятся — и памятником, и Афанасием, как самым знаменитым из здешних уроженцев. Притом, как утверждают, он был человеком, принесшим однозначную пользу России и Европе: не так уж важно, зачем он ходил за три моря и был ли шпионом, или же просто любопытным купцом. Главное, что еще за тридцать лет до Васко да Гамы он как следует изучил Индию. А еще часто тиражируемый на открытках и календарях (говорят, он даже чуть не попал на одну из российских купюр) монумент в виде ладьи, которая «отчаливает» по Волге, служит «тверской Поклонной горой» или «стрелкой Васильевского острова». То есть традиционным местом посещения молодоженами. И едва ли не после каждой свадьбы дворникам приходится влезать на четырехметровый памятник и вытаскивать из руки Никитина праздничную бутылку шампанского или банку пива, носящего его же имя. Никитин же неизменно устремляет свой взгляд на Волгу, где в наши дни регулярно проводятся водные соревнования по гребле и аквабайку. На другом берегу реки расположена еще одна часть городского сада, выстроенная террасами при спуске к воде. Это место прогулок и партер, откуда за праздниками на воде наблюдают уже современные зрители. Такой вот получается перекрестный обзор, и о нем тоже можно сказать, что его, конечно, видел и глаз древних. Нет в России ничего постояннее, чем природа.