Вопрос 31. «Пустомеля» Новикова. Авторы. Поэзия, проза, критика на страницах журнада. Причина закрытия.

Вскоре после прекращения издания «Трутня» Новиков предпринимает выпуск нового журнала «Пустомеля». В выборе названия он, по-видимому, воспользовался примером английского нравоучительного журнала «Болтун» ("The Tatler"), но, как и в предыдущем случае, кажущаяся несерьезность названия была исполнена явной иронии. «Пустомеля» начал печататься с июня 1770 г. и выходил в течение двух месяцев тиражом 500 экземпляров. Материалы публиковались также анонимно, хотя и в этом издании Новиков привлекал к участию других авторов. Среди сотрудников «Пустомели» был Д.И. Фонвизин, а также востоковед-переводчик А. Л. Леонтьев.

В этом издании Новиков несколько отошел от чисто сатирической направленности в отборе материалов, помещаемых на его страницах, и уже в первом, июньском номере напечатал начало нравоописательной повести «Историческое приключение». Сочинение это интересно тем, что в нем мы имеем дело с попыткой изобразить в повествовательной форме живые образцы правильного патриотического воспитания в духе следования исконным русским добродетелям, главной из которых является служение интересам Отечества. Таков юный Добросерд, сын новгородского дворянина Добронрава, обучаемый всем новым наукам, иностранным языкам и в то же время остающийся верным простому укладу жизни предков без всякого увлечения модными привычками к щегольству и верхоглядству. Идеальными предстают и его отношения с соседской девушкой Миловидой, его невестой. Обрученный с нею, он все же едет служить в армию. Повесть осталась незавершенной, но показательна попытка Новикова противопоставить системе образования, основанной на подражательности, совершенно естественный взгляд на проблему воспитания, соответствующий потребностям нации и не зависящий от моды.

Другим материалом такого плана можно считать помещенное в следующем, июльском номере «Завещание Юнджена Китайского Хана к его сыну». Переведенное с китайского языка А.Л. Леонтьевым, это сочинение представляет образ идеального правителя, скромного в обхождении с зависимыми от него людьми и полностью лишенного тщеславия, заботящегося лишь о нуждах государства и благополучии подданных. И предвидя смертный конец, Юнджен меньше всего думает о себе. Данная публикация также вписывалась в просветительскую программу Новикова, но теперь это было завуалированным прокламированием постулатов просвещенного абсолютизма, именно той концепции монархической власти, сторонницей которой стремилась представить себя Екатерина II.

Острейшей социальной сатирой является опубликованное в том же номере сочинение Д.И. Фонвизина «Послание к слугам моим Шумилову, Ваньке и Петрушке». В этом «Послании» устами слуг автора дается картина поголовной продажности и безнравственности власть имущих, не исключая и служителей культа.

Попы стараются обманывать народ, Слуги — дворецкого, дворецкие — господ, Друг друга — господа, а знатные — бояря Нередко обмануть хотят и государя.

***************************

За деньги самого всевышнего творца Готовы обмануть и пастырь и овца.

Так отвечает на вопрос «Зачем сей создан свет?» кучер Фонвизина Ванька. Для камердинера Петрушки свет также предстает зрелищем, где каждый играет свою роль, руководствуясь одной целью — корыстью. Это яркий образец воинствующей сатиры в духе идей французского Просвещения XVIII в., не исключая и прокламирования постулатов деизма. И не случайно автор данного послания был обвинен в безбожии. Вполне вероятно, что закрытие «Пустомели» могло быть негласно связано с этой публикацией.

Был в журнале и раздел «Ведомостей», свободный от социально-сатирической окрашенности. Основной темой «Ведомостей» стало освещение событий русско-турецкой войны. Примечательным новшеством раздела явилось помещение в нем, пожалуй, первых в русской периодической печати театральных рецензий на отечественные спектакли. Рецензии были посвящены выдающимся деятелям русского театра XVIII в. — драматургу А.П. Сумарокову, актеру А.И. Дмитревскому и актрисе Т.М. Троепольской. Так, в июньских «Ведомостях» сообщалось о гастролях в Москве актера Дмитревского, сыгравшего главную роль в трагедии Сумарокова «Семира», а также отличившегося в драме Бомарше «Евгения». Оценка игры актера была выше всяких похвал, что свидетельствовало о высокой степени театральной культуры московских зрителей. Попутно в рецензии содержалась информация о текущем репертуаре театра.

Другая рецензия, помещенная в июльском номере, посвящена постановке одной из лучших трагедий Сумарокова «Синав и Трувор» на петербургской сцене. Особо отмечалась игра актеров: «...надлежит отдать справедливость, что г. Дмитревский и г-жа Троенольская привели зрителей во удивление. Ныне уже в Петербурге не удивительны ни Гаррики, ни Ликены, ни Госсенши. Приезжающие вновь французские актеры и актрисы то подтверждают». Подобные рецензии на страницах «Пустомели» также отражали стремление Новикова сочетать программу обличительной сатиры с утверждением собственных отечественных ценностей в области культуры.

Вопрос 32. Журнал «Живописец» Н.И. Новикова. Причины популярности журнала. Авторский состав. Объекты обличения и сатирического осмеяния. «Отрывок путешествия в И.Т.», как политический манифест Новикова. Сатира «Крестьянских отписок» и «Писем к Фалалею».

 “Живописец” (1772) – еженедельный сатирический журнал, сходный с “Трутнем”. Тираж – около 1000 экземпляров. Пропаганда просветительских идей и крестьянская тема составляли главное содержание журнала. Свои выступления в журнале Новиков постарался связать с новыми литературными опытами императрицы, которая теперь стала писать нравоучительные пьесы, довольно низкого литературного уровня. Воздавая похвалы театральным пробам пера Екатерины II, Новиков пишет о своем видении проблем, в них поставленных – что порочный человек во всяком звании равного презрения достоин, критикует развратные поступки и закоренелые плохие обычаи. Словом, рассуждает об общественных недостатках вовсе не так, как это могла бы делать императрица. И ей ничего не оставалось, как принять похвалы за чистую монету, Не могла же она возражать, что имела в виду что-то иное, а не желание искоренять пороки и недостатки. На страницах журнала публиковались и хвалебные “дежурные” статьи, и поздравительные стихи придворных поэтов. Но между ними печатались и резкие статьи, разоблачающие дворянские нравы, рисующие тяжелый быт крестьян, их нужды и горе. Новиков пишет статьи в форме диалога Собеседника и Автора о современном состоянии литературы и журналистики, в которых, рассуждая о писателях Невпопаде, Кривотолке и Нравоучителе, критикует современных ему литераторов, пишущих трагедии, комедии и пастушеские идиллии. Под этими масками он имеет в виду конкретных людей – в частности, Лукина, Чулкова и Хераскова. Такой стиль изложения весьма характерен для журнала. Он интересен и легок для восприятия. Ряд публикаций были особенно острыми. Это, например, “Отрывки из путешествия”, где рисуются тяготы крестьянской жизни и праздное времяпрепровождение дворян. Авторство приписывается отцу Радищева. Для смягчения впечатления от этой публикации, Новиков помещает разъяснения, что сатиру не должны принимать на свой счет добропорядочные помещики. Печатались в журнале и сатирические стихи, к примеру, “Похвала учебной палке”, осуждавшая офицеров, которые избивают своих солдат, направленной против палочной дисциплины, насаждавшейся в русской армии. После крестьянской темы, которая получила в “Живописце” наиболее развернутое воплощение, второй по важности является тема просвещения, борьба с галломанией (любовью ко всему иностранному, в частности, ко французскому) и бескультурьем дворянского общества. В журнале печатались помимо Новикова Е.Дашкова, П.Потемкин, В.Рубан, Д.Фонвизин, А.Радищев, М.Сушкова, А.Фомин, Ф.Каржавин и другие. Начиная с третьего номера “Живописец” представлял собой книгу из двух частей, а не журнал, разделенный на листы. В 1773 г. журнал был закрыт.