ПАТОЛОГИЧЕСКАЯ ФИЗИОЛОГИЯ ЭНДОКРИННОЙ СИСТЕМЫ

Патологическое воздействие соматотропина на соединительную, костную и хрящевую ткани при акромегалии обусловлено, в частно­сти, способностью гормона стимулировать образование оксипролина (важнейшего компонента коллагена) и хондроитинсульфата. Эти и ряд других эффектов соматотропина опосредуются особым белко­вым фактором — соматомедином, который образуется в печени под его влиянием.

Другая распространенная форма гиперфункции аденогипофиза — болезнь Иценко—Кушинга, характеризующаяся увеличением вы­работки кортикотропина, и как следствие — чрезмерной секреции кортизола и других гликокортикоидов надпочечниками.

Гиперпролактинемия, источником которой чаще всего является доброкачественная опухоль, происходящая из лактотропоцитов аденогипофиза, вызывает у женщин синдром галактореи — аменореи. Основу его патогенеза составляют стимуляция образования и выде­ления молозива, а также нарушение созревания фолликулов в яич­никах и подавление овуляции. У мужчин повышенная секреция пролактина может служить причиной угнетения сперматогенеза и бес­плодия.

Эффекты повышения секреции кортикотропина, тиротропина и гонадотропинов сводятся главным образом к гиперфункции над­почечников, щитовидной и половых желез и будут рассмотрены в соответствующих разделах.

Нарушения функций нейрогипофиза. Повышение секреции вазопрессина способствует накоплению жидкости в организме. Оно игра­ет важную роль в патогенезе рефлекторной анурии (например, при болевом шоке) и отеков, в частности при циррозе печени, когда нарушается инактивация гормона. Результатом чрезмерной секреции вазопрессина или введения его лабораторным животным является также повышение тонуса периферических сосудов.

Недостаточность вазопрессина возникает при удалении нейро­гипофиза, при поражении супраоптического, паравентрикулярного ядер гипоталамуса или гипоталамо-нейрогипофизарного нервно-проводникового пути. В результате развивается несахарный диабет, или несахарное мочеизнурение.

У некоторых больных несахарный диабет развивается на фоне нормального или даже повышенного содержания вазопрессина в крови. По-видимому, в этих случаях патогенез заболевания связан с повышенной инактивацией гормона или, что более вероятно, с недостаточной чувствительностью к нему дистальных частей каналь­цев нефронов, в которых происходит обратное всасывание воды.

И абсолютная, и относительная недостаточность вазопрессина нарушают реабсорбцию воды в канальцах нефронов, что ведет к полиурии, полидипсии и гипотензии. Больные выделяют за сутки 3-8 л мочи с низкой относительной плотностью. Нередко диурез со­ставляет 10-12 л, а в отдельных случаях доходит до 40-43 л.

Некоторые патологические изменения, наблюдаемые после уда­ления нейрогипофиза, связаны, вероятно, с дефицитом окситоцина. Предполагают, что изменение секреции окситоцина играет роль в патогенезе нарушения родовой деятельности и лактации, дискинезии желчных путей.

НЕЙРОЭНДОКРИННЫЕ ЗАБОЛЕВАНИЯ

Одни и те же патологические процессы могут развиваться как при поражении гипоталамуса, так и при первичном нарушении функций гипофиза. И при несахарном диабете, и при нарушении полового развития или роста нередко обнаруживают признаки изме­нения нейросекреции, нарушения функций гипоталамо-гипофизарной системы. Даже в тех случаях, когда первичный патологический очаг появляется в гипофизе, в процесс всегда вовлекается гипотала­мус. Так, эозинофильная аденома аденогипофиза, которая является источником повышенной продукции соматотропина и причиной гигантизма или акромегалии, может сопровождаться несахарным диабетом. Многие расстройства обмена веществ, терморегуляции, полового и физического развития, осложняющие течение основного эндокринного заболевания, обусловлены поражением промежуточ­ного мозга. Иногда нарушения нейроэндокринной регуляции воз­никают в результате поражения внегипоталамических структур — миндалевидного тела, гиппокампа и др.

Эндокринно-обменные нарушения диэнцефально-гипофизарного происхождения выделяют в группу нейроэндокринных заболе­ваний. Типичным примером является адипозогенитальная дистро­фия, которая возникает в результате ослабления гонадотропной ак­тивности гипофиза и нарушения гипоталамической регуляции жи­рового обмена. Это ведет к задержке полового развития, гипоплазии половых органов, крипторхизму, аменорее. Развивается ожирение с характерным отложением жира в области плеч, груди, живота, таза и бедер. Основной обмен и температура тела понижены, в ряде слу­чаев отмечают полиурию, жажду и постоянное чувство голода.

Нейроэндокринные нарушения могут быть результатом патоло­гических влияний на развивающийся головной мозг в раннем онто­генезе. Некоторые формы эндокринного бесплодия у женщин, обус­ловленные нарушением половой цикличности, связывают с при­емом их матерями во время беременности гормональных и других лекарственных средств. В эксперименте данную патологию воспро­изводят однократным введением тестостерона новорожденным крысятам-самкам. До пубертатного возраста такие животные по сво­ему росту и развитию внешне ничем не отличаются от интактных крыс того же помета. Однако в то время, как у контрольных крыс по­ловозрелого возраста наблюдается регулярный 4—5-дневный эстральный цикл, у андрогенизированных животных обнаруживаются постоянная течка, поликистоз яичников.

Перечисленные нарушения обусловлены первичным воздей­ствием андрогенов на структурные образования гипоталамуса, от­ветственные за циклическую секрецию лютропина гипофиза, кото­рая обеспечивает процессы овуляции.

Экспериментально доказана возможность формирования нейро-эндокринной патологии вследствие неадекватного воздействия на развивающийся мозг нейромедиаторов, опиоидов, глюкокортикоидов, тироксина и других гормонов, а также пренатального стресса. Данное явление известно как гормонально-медиаторный импринтинг нейроэндокринной патологии (А.Г.Резников).

НАРУШЕНИЯ ФУНКЦИЙ ДРУГИХ ЭНДОКРИННЫХ ОРГАНОВ.

НАРУШЕНИЯ ФУНКЦИЙ ЩИТОВИДНОЙ ЖЕЛЕЗЫ

Гипофункция щитовидной железы. Гипотиреоз воспроизводят у животных полным или частичным удалением железы, разрушени­ем ее с помощью радиоактивного йода, который избирательно на­капливается в паренхиме железы, а также введением тиреостатичес-ких препаратов, препятствующих синтезу и выделению тиреоидных гормонов (метилтиоурацил, мерказолил, бетазин, калия перхлорат).

Состояние, возникающее после тиреоидэктомии, обозначают как тиреопривную кахексию. Последствия тиреоидэктомии тем тяже­лее, чем раньше произведена операция. У молодых собак, крыс, кро­ликов и других животных отмечают резкую задержку роста, половое недоразвитие, расстройство всех видов обмена веществ, трофические нарушения. В результате снижения уровня окислительных процессов уменьшается на 25—40% основной обмен, снижается температура тела, имеется склонность к гипогликемии и повышение толерантности к глюкозе. Из-за уменьшения распада холестерина и утилизации его в тканях в 2—3 раза повышается кон­центрация холестерина в крови. На этом фоне усиливается действие атерогенных факторов. Результаты радиологических исследований свидетельствуют о торможении включения меченых аминокислот в белки. Наблюдается задержка воды в тканях.

Тиреоидэктомированные животные малоподвижны. Изменения высшей нервной деятельности проявляются в отсутствии выработки условных рефлексов, преобладании тормозных процессов, наруше­ниях дифференцировки.

Этиологическими факторами развития гипотиреоза у людей яв­ляются врожденные дефекты биосинтеза тиреоидных гормонов, врожденная гипоплазия или аплазия щитовидной железы, аутоим­мунные и инфекционные воспалительные процессы в железе, удале­ние большого количества железистого эпителия при хирургических вмешательствах, повреждение железы тиреостатическими препара­тами, радиоактивным йодом вследствие превышения допустимых лечебных доз, радиоактивного заражения местности и др. Наиболее частой причиной гипотиреоза является недостаточное поступление в организм йода и, возможно, кобальта.

При тяжелой степени недостаточности щитовидной железы, врожденной или возникшей в раннем детстве, развивается крети­низм, у взрослых людей - микседема (гипотиреоз, сопровождающий­ся слизистым отеком).

Характерные для гипотиреоза нарушения высшей нервной дея­тельности, трофики, водно-электролитного, белкового и жирового обменов, роста и полового развития, терморегуляции и других функ­ций жизнедеятельности организма при кретинизме достигают край­ней степени.

Для микседемы типичны снижение обмена веществ, ожирение, малоподвижность, снижение температуры тела. В результате усилен­ной гидратации кожи и подкожной клетчатки и избыточного накоп­ления в них гидрофильных слизистых веществ лицо становится одутловатым, с бедной мимикой, утолщенным носом и губами. От­мечаются ломкость ногтей, выпадение волос и другие трофические нарушения. Половая функция постепенно угасает, снижается интел­лект, притупляется память, появляются апатия, сонливость, а в позднем периоде болезни — слабоумие.

Увеличение щитовидной железы при недостаточности йода известно под названием эндемический зоб. Это заболевание распространено в Альпах, Карпатах, Гималаях, Андах и других горных районах земного шара, где в почве и воде недостаточное содержание йода Дефицит йода обусловливает снижение синтеза тироксина и трийодтиронина, вследствие чего в гипофизе усиливается выработка тиротропина. Это, в свою очередь, вызывает гиперплазию щитовидной железы, масса которой иногда достигает нескольких килограммов.

Этиологическая роль недостаточности йода в происхождении эндемического зоба подтверждается следующим экспериментом. Если собаку в тече­ние первых полутора лет жизни поить водой, не содержащей йода, масса щи­товидной железы достигает 100 г при норме 1 г. Наиболее убедительным до­казательством являются успешные результаты профилактики йодом эндеми­ческого зоба в очагах его распространения (добавление натрия или калия йодида к питьевой воде или к поваренной соли).

Гиперфункция щитовидной железы. Повышение продукции тиреоидных гормонов (гипертиреоз), ослабление прочности связи ти­роксина с тироксинсвязывающим глобулином, нарушение метабо­лизма гормонов щитовидной железы или повышение чувствитель­ности тканей-мишеней к их действию ведут к развитию тиреотокси­коза. Наиболее частым проявлением его является диффузный токси­ческий зоб (базедова болезнь, болезнь Грейса).

Базедова болезнь характеризуется типичным симптомокомплексом: увеличением щитовидной железы, пучеглазием, повышением основного обмена, усилением теплопродукции, тахикардией, дро­жанием пальцев рук, повышением психической возбудимости. Эти и многие другие патологические явления обусловлены токсическим действием избыточного количества тироксина и трийодтиронина.

Важнейшим этиологическим фактором тиреотоксикоза у чело­века является психическая травма. Предрасполагающими фактора­ми служат инфекция, переохлаждение, а также физиологические ко­лебания функциональной активности железы, связанные с менстру­альным циклом.

Представления о гиперпродукции тиротропина как ведущем па­тогенетическом звене базедовой болезни в настоящее время подвер­гнуты пересмотру. Основное значение придают нарушению иммуно­логических процессов и увеличению чувствительности адреноре-цепторов к катехоламинам. В крови больных присутствует длительно действующий стимулятор щитовидной железы (LATS)1 — иммуно­глобулин типа IgG (см. главу VII — «Аллергия»). Доказана патогенная роль простагландинов щитовидной железы в нарушениях ее функ­ции. В патогенезе тиреотоксикоза и его осложнений имеют значение также циркулирующие с кровью антитела к белкам головного мозга, рецепторам тиреотропина и другим антигенам. Пучеглазие вызыва­ется экзофтальмическим фактором, который имеет гипофизарное происхождение и сходен по ряду признаков с тиротропином. Эти факторы продолжают действовать и после хирургического лечения базедовой болезни и могут стать причиной посттиреотоксической энцефалоофтальмопатии или гипертонии.

Основные проявления тиреотоксикоза изучены на животных, которым вводили препараты тиреоидных гормонов или добавляли к пище высушенную щитовидную железу. При этом у собак наблюдались потеря массы тела, усиление деятельности сердца и легких, повышение основного обмена, тем­пературы тела, трофические расстройства, понос, рвота. Повышалась чув­ствительность к гипоксии, усиливалась возбудимость всех звеньев рефлек­торной дуги, увеличивалась двигательная активность.

При избытке тироксина и трийодтиронина происходит увеличе­ние числа митохондрий в клетке, их набухание («болезнь митохонд­рий»), повышение активности окислительных ферментов (сукцинатдегидрогеназы, цитохромоксидазы, а-глицерофосфатдегидрогеназы), Na+, К+-АТФазы и др. Точка зрения, что повышение темпе­ратуры тела у больных с тиреотоксикозом является следствием ра­зобщения окислительного фосфорилирования, не получила под­тверждения (Теппермен Дж., 1989). Глубокая перестройка метабо­лизма клетки делает ее более чувствительной к в-миметическим эф­фектам катехоламинов.

Отрицательный азотистый баланс при тиреотоксикозе свиде­тельствует о преобладании катаболизма белков. Вследствие усилен­ного распада гликогена в печени и мышечной ткани отмечается ги­пергликемия. Утилизация глюкозы тканями ускорена, активность гексокиназы повышена.

Избыток тиреоидных гормонов тормозит переход углеводов в жиры, ускоряет распад холестерина и его утилизацию в тканях, ин­тенсифицирует окисление жиров в печени, а также повышает чув­ствительность жировой ткани к липолитическому действию адрена­лина. Следствием перечисленных изменений являются усиленная мобилизация жира из депо, объясняющая похудание больных тирео­токсикозом, гипохолестеринемия и гиперкетонемия.

Тиреоидные гормоны нарушают метаболизм сердечной мышцы. Обнаруживаются дистрофические изменения в миокарде, наруше­ние предсердно-желудочковой проводимости, перегрузка левого же­лудочка. Нарушается энергетическое и пластическое обеспечение сердечной деятельности. «Тиреотоксическое» сердце неадекватно реагирует на холинергические и адренергические воздействия.

Нарушение секреции кальцитонина. Некоторые последствия тиреоидэктомии, по-видимому, обусловлены выпадением секреции белкового гормона щитовидной железы — кальцитонина. Образова­ние кальцитонина нарушается также при гипофункции щитовидной железы, вызванной тиреостатическими веществами, и гипертиреозе эндогенного и экзогенного происхождения. Некоторые случаи из­быточной секреции кальцитонина связаны с опухолями, происходящими из интерфолликулярных С-клеток щитовидной железы, в ко­торых синтезируется этот гормон.

О нарушении секреции кальцитонина у человека известно очень мало. Возможно, с ее увеличением связано происхождение ложного гипопаратиреоза — заболевания, при котором, несмотря на нормаль­ное функционирование околощитовидных желез, наблюдаются гипокальциемия и другие сдвиги фосфорно-кальциевого обмена.

НАРУШЕНИЯ ФУНКЦИЙ ОКОЛОЩИТОВИДНЫХ ЖЕЛЕЗ

Гипофункция околощитовидных желез. Выпадение функции око­лощитовидных желез ведет к развитию паратиреопривнои тетании. В эксперименте ее воспроизводят удалением желез у собак и кошек. Через 1—2 сут. после операции животные становятся вялыми, отка­зываются от пищи, у них отмечаются жажда, снижение температуры тела, одышка. В результате уменьшения концентрации кальция в крови (с 2,25—2,99 до 1—1,25 ммоль/л) изменяется соотношение одновалентных (Na+, K+) и двухвалентных (Са2+, Mg2+) ионов. Следствием этого является резкое повышение нервно-мышечной возбудимости. Появляется мышечная ригидность, нарушается по­ходка. При этом наблюдаются множественные фибриллярные со­кращения мышц всего тела, к которым затем присоединяются при­ступы клонических судорог. Клонические судороги переходят в то­нические, наступает опистотонус (резкое выгибание туловища с за­прокинутой головой). Судорожные сокращения могут распростра­няться и на внутренние органы (пилороспазм, ларингоспазм). Во время одного из таких приступов животное погибает.

Одновременно с гипокальциемией в крови увеличивается содер­жание неорганического фосфора. Нарушения минерального обмена обусловлены торможением резорбции костной ткани, всасывания кальция в кишках и увеличением реабсорбции фосфатов в канальцах нефронов.

В патогенезе паратиреопривнои тетании определенное значение придают нарушению дезинтоксикационной функции печени. Корм­ление паратиореоидэктомированных собак мясом усиливает тета­нию в результате недостаточного обезвреживания продуктов азотис­того обмена, в частности ослабления способности печени превра­щать аммиак в мочевину.

При наличии добавочных околощитовидных желез (у кроликов, крыс) или сохранении во время операции кусочка железы у паратиреоидэктомированных животных развивается хронический гипопаратиреоз, клиническая картина которого известна как паратиреопривная кахексия. Она характеризуется исхуданием, анорексией, по­вышенной нервно-мышечной возбудимостью, диспепсией и разнообразными трофическими расстройствами.

Гипопаратиреоз у людей развивается чаще всего в результате слу­чайного повреждения или удаления околощитовидных желез при оперативном вмешательстве на щитовидной железе. Относительная гипофункция желез отмечается при интенсивном росте, беременно­сти, лактации и других состояниях, при которых повышена потреб­ность организма в солях кальция.

Патогенез и клиническая картина гипопаратиреоза у человека близки к наблюдаемым в эксперименте. Повышение нервно-мы­шечной возбудимости обнаруживают по появлению мышечных со­кращений при раздражении двигательных нервов гальваническим током определенной силы, при сдавливании руки выше локтя или легком постукивании по коже в месте выхода лицевого нерва кпере­ди от наружного слухового прохода.

У детей на первом-втором году жизни, обычно в сочетании с ра­хитом, нередко наблюдается спазмофилия — периодические судоро­ги мышц, возникающие при повышении окружающей температуры и других неблагоприятных воздействиях. Большую опасность при этом представляет ларингоспазм, который может вызвать асфик­сию и смерть.

Гиперфункция околощитовидных желез. При повышенной секреции паратирина усиливаются образование и активность остеокластов, осу­ществляющих резорбцию кости, и тормозится их дифференцировка в остеобласты, участвующие в новообразовании костной ткани. Наря­ду с этим повышается всасывание кальция в кишках, уменьшается об­ратное всасывание фосфатных ионов в канальцах нефронов, повыша­ется образование растворимых солей кальция в костной ткани и нерас­творимого фосфата кальция в различных органах, в том числе в почках (см. главу XIV — «Нарушения водно-электролитного обмена»).

Гиперпаратиреоз у экспериментальных животных воспроизводят введени­ем экстракта паращитовидных желез животных или очищенного паратирина. Под влиянием больших доз гормона уровень кальция в крови достигает 5 ммоль/л, концентрация неорганического фосфора снижается, усиливается выделение фосфора с мочой. Хотя паратирин и усиливает несколько канальцевую реабсорбцию ионов кальция, выведение их с мочой повышается за счет значительной гиперкальциемии. Возникают обезвоживание организма, рво­та, лихорадка, острая недостаточность почек, ведущие животного к гибели.

Экспериментальный хронический гиперпаратиреоз отличается от острой интоксикации паратирином. При этом наблюдаются про­грессирующее разрежение костной ткани (остеопороз), отложение солей кальция в почках, легких, сердце и других внутренних органах вплоть до полного их обызвествления. Стенки сосудов становятся плотными и ломкими, давление крови повышается. Животные по­гибают, как правило, от уремии.

Происхождение гиперпаратиреоза у людей связывают с аденомой или гиперплазией околощитовидных желез. Развивающаяся при этом генерализованная фиброзная остеодистрофия характеризует­ся болью в мышцах, костях и суставах, размягчением костей, резкой деформацией скелета. Минеральные компоненты «вымываются» из костной ткани и откладываются в мышцах и внутренних органах (это явление образно называют перемещением скелета в мягкие тка­ни). Развиваются нефрокальциноз, сужение просвета канальцев нефронов и закупорка их камнями (нефролитиаз) и в итоге — тяжелей­шая недостаточность почек. Вследствие известковых отложений в стенках магистральных сосудов нарушаются гемодинамика и кро­воснабжение тканей.

НАРУШЕНИЯ ФУНКЦИЙ НАДПОЧЕЧНИКОВ

Гипофункция коркового вещества надпочечников. Впервые Броун-Секар установил, что удаление обеих надпочечников (адреналэктомия) вызывает в организме ряд патологических изменений, несо­вместимых с жизнью. При этом решающее значение имеет выпаде­ние функции коркового вещества, в то время как недостаточность мозгового вещества компенсируется выработкой катехоламинов хромаффинными клетками симпатической части вегетативной нервной системы.

Острая недостаточность коркового вещества надпочечников раз­вивается у собак, кошек и морских свинок, т.е. у тех животных, ко­торые не имеют дополнительной адренокортикальной ткани.

Через 1—2 дня после адреналэктомии появляются мышечная сла­бость, анорексия, рвота, понос. Животные апатичны, слабо реагиру­ют на внешние раздражители. Температура тела снижается. Адреналэктомированные животные весьма чувствительны к инфекции, ин­токсикации, переохлаждению и т.д. Симптомы острой недостаточ­ности надпочечников прогрессируют с течением времени.

После адреналэктомии истощается депо гликогена в печени и мышцах. В связи с уменьшением активности глюкозо-6-фосфата-зы снижается скорость гликогенолиза в клетках печени. Одновре­менно замедляется образование глюкозы из аминокислот (гликонеогенез). Все это ведет к гипогликемии, уменьшает чувствительность к инсулину, повышает толерантность к глюкозе.

Нарушение обмена белков и нуклеиновых кислот характеризует­ся преобладанием процессов диссимиляции, гиперазотемией.

На поздней стадии недостаточности надпочечников снижается артериальное давление. Гипотензия обусловлена уменьшением объ­ема циркулирующей крови, брадикардией и ослаблением вазоконстрикторного действия катехоламинов, для которых кортикостероиды являются пермиссивными факторами.

В генезе острой недостаточности надпочечников важнейшую роль играют нарушения водно-электролитного обмена. В физиоло­гических условиях альдостерон поддерживает работу натриевого «на­соса», обеспечивает реабсорбцию ионов натрия в дистальных частях канальцев нефронов, а гликокортикоиды повышают клубочковую фильтрацию. После удаления надпочечников в результате потери ионов натрия с мочой понижается его содержание в плазме крови. Вначале отмечается полиурия, а затем олигурия и анурия. Одновре­менно развивается «водное отравление», т.е. усиленная гидратация клеток. Это объясняется тем, что вследствие нарушения работы на­триевого «насоса» увеличивается внутриклеточная концентрация ионов натрия и повышается осмотическое давление. Резкое повы­шение концентрации ионов калия в плазме крови является причи­ной нарушения биоэлектрических процессов, силы и ритма сердеч­ных сокращений (вплоть до мерцательной аритмии), ослабления со­кратительной способности исчерченной мышечной ткани.

В терминальной стадии острой недостаточности надпочечников полностью прекращается мочеотделение, замедляется пульс, дыхание. Животное впадает в коматозное состояние и погибает. Срок жизни адреналэктомированных собак и кошек колеблется от 2—3 до 9—11 сут.

Отсутствие мозгового вещества надпочечников и отрицательные послед­ствия операционной травмы затрудняют патофизиологический анализ изме­нений, вызванных у адреналэктомированных животных выпадением функ­ции коркового вещества. Новый метод экспериментального моделирования гипофункции коркового вещества надпочечников основан на применении химических веществ (ингибиторов), которые при введении в организм изби­рательно выключают секрецию кортикостероидов. Наиболее эффективным является введение собакам хлодитана.

Острая адренокортикальная недостаточность у человека может возникнуть в результате кровоизлияния в надпочечники.

Хроническая недостаточность коркового вещества надпочечни­ков у человека известна под названием болезни Аддисона, или бронзо­вой болезни. Она возникает чаще всего при туберкулезе надпочечни­ков, а также атрофии коркового вещества после перенесенных тяже­лых инфекционных заболеваний или продолжительного лечения кортикостероидными препаратами.

Для хронического гипоадренокортицизма характерны исхуда­ние, быстрая физическая и психическая утомляемость, плохой аппе­тит, дисфункция пищевого канала, артериальная гипотензия, про­грессирующая гиперпигментация кожи. Механизм гиперпигментации связан с усилением меланоцитостимулирующей активности ги­пофиза, которая сопутствует возникающему при гипоадренокортицизме увеличению секреции кортикотропина. Разнообразные пато­генные воздействия — травма, инфекция, кровопотеря и даже экс­тракция зуба — у больного аддисоновой болезнью могут привести к острой недостаточности коркового вещества надпочечников.

Гиперфункция и дисфункция коркового вещества надпочечников. Ведущими патогенетическими звеньями, определяющими клиниче­скую картину гиперфункции и дисфункции коркового вещества Надпочечников, являются избыточная секреция кортизола (болезнь и синдром Иценко-Кушинга), альдостерона (гиперальдостеронизм), андрогенов (адреногенитальный синдром, андростерома) или эстрогенов (кортикоэстрома).

Этиология болезни и синдрома Иценко—Кушинга различна, но кли­нические симптомы и патогенез нарушений весьма сходны. Болезнь возникает вследствие чрезмерной секреции кортикотропина при опухоли аденогипофиза или нарушении диэнцефальной регуляции синдром — в результате первичного поражения коркового вещества надпочечников опухолью.

Под влиянием избыточного количества гликокортикоидов воз­никают тяжелые эндокринно-обменные нарушения. Развивается ожирение с преимущественным отложением жира на туловище, ли­цо становится лунообразным, гиперемированным, на коже живота появляются сине-багровые полосы растяжения. Отрицательный азотистый баланс свидетельствует о преобладании катаболических процессов. Повышение распада белков приводит к дистрофическим изменениям в мышцах, костях и суставах. Остеопороз может дости­гать такой степени, при которой возникают спонтанные компресси­онные переломы позвонков.

Под действием гликокортикоидов в печени повышается содер­жание гликогена, развивается стойкая гипергликемия (стероидный диабет). Последняя является результатом интенсификации гликонеогенеза и повышения активности глюкозо-6-фосфатазы в печени.