§ 1.6. Использование паронимии как стилистического средства

Паронимы – слова, близкие по звучанию, но различающиеся по значению. В большинстве своем это слова родственные: авторитарный – основанный на неограниченной личной власти и авторита-ристский – склонный, склоняющийся к авторитаризму; гордость – чувство собственного достоинства и гордыня – непомерная гордость; официальный – правительственный или должностной и официозный – полуофициальный (об органах печати), проводящий правительственную точку зрения. Среди паронимов немало и разнокоренных слов: лизинг (от англ. lease – сдача внаем) – долгосрочная аренда чего-либо с постепенным погашением задолженности и листинг (от англ. listing – составление списка) – допуск ценных бумаг на биржу.

Приведем примеры употребления паронимов в публицистике: Я считаю российскую Конституцию авторитаристской, и я считаю белорусскую также авторитарной (Независимая газета. 1991. 29 авг.); Впечатление умиротворенности иллюзорно. Оно создается в результате замалчивания официальными и официозными средствами массовой информации серьезной законодательной работы (СПб. ведомости. 1994. 20 авг.).

Публицисты нередко прибегают к паронимам, чтобы акцентировать внимание на смысловых тонкостях, которые кроются за ними, противопоставить их:

Только такой «мораторий» и станет политическим мортиарием [кончиной] для негодяев, нагло насилующих на наших глазах Закон и свободу слова (Независимая газета. 1997. 30 мая); [Министр] заявил, что он и его люди Никогда не ставили перед собой задачу сделать каждого гражданина собственником. Хотели только дать каждому возможность стать собственником. Он, конечно, хотел сказать, что они предпринимателями не собирались делать всех. Но это не оговорка, а проговорка. Они действительно и не думали возвращать людям собственность (Литературная газета. 1994. 13 апр.).

В последнем случае автор пошел даже на создание неологизма проговорка от глагола проговориться – сказать то, что не следовало говорить, являющегося, в свою очередь, паронимом по отношению к глаголу оговориться – сказать по ошибке не то, что нужно, от которого образовано параллельное производное оговорка.

Многие паронимические ряды возникли в последнее время, что свидетельствует о непрерывном изменении словарного состава языка. Часть из них содержит только один новый элемент, вступая в паронимические отношения с уже существующим словом: авторитарный – авторитаристский, мораторий – мортиарий. Другая часть паронимических рядов представлена двумя неологизмами: конверсировать – проводить перевод предприятий оборонной промышленности на производство гражданской продукции и конвертировать – проводить обмен денежных средств (по действующему валютному курсу); лизинг – листинг.

Использование паронимов – распространенное средство журналистов, привлекающее внимание к заголовку статьи: О гордости и гордыне; Самоуправление или самоуправство?; От моратория к мортиарию.

Паронимы часто встречаются у писателей, склонных к иронии. В одном контексте они сталкивают два слова (или более), близкозвучащих, но разных по значению. Например, в «Диалоге в кулуарах при защите диссертации» А. Вознесенского:

– А еще я скажу апрото... – Про что скажете? – А про то! – Может, лучше про «Артлото»! – А про то? – Бросьте в ступе толочь решето,

– Лучше мчитесь неторной тропой По заоблачным горным плато... – А про то? ........... – Ты про что намекаешь, браток? – А про то...

Центром всей этой звуко-словесной игры является местоимение то, а вокруг него кружатся и «Артлото», и решето, и плато, и апрото, сюда подключается и что, и толочь, и некоторый, и браток, и даже в определенной степени тропой. Разница между этими группами слов в том, что первые имеют обыгрываемое то в качестве последнего слова, а следовательно, рифмуются, а вторые – в середине строк, и только созвучны первым.

Смешение паронимов в бытовой речи – излюбленный объект иронии писателей, отмечающих отсутствие должной культуры речи у некоторой части населения. М. Горький в «Рассказах о героях» описал такую сценку:

Впереди, за кустами, кашлянул человек, оказалось – пулеметное гнездышко, вроде секрет. Пятеро было там. Одного – взяли... Проступок этот сочли за храбрость, даже приказ по полку был зачитан...

Красноармеец засмеялся, ему вторил еще кто-то, а усатый человек поучительно сказал:

– В грамоте ты, брат, действительно слабоват, говоришь – проступок, а надобно – поступок...

Н. Лобковский в фельетоне «Цепная реакция» пишет, о своей героине:

Анна Сергеевна плохо разбиралась в достижениях современной науки. Детство и отрочество не дали ей надлежащей подготовки к восприятию сложных научных основ. Поэтому она путала нейтроны с нейлоном и в простоте душевной была уверена, что цикламен и циклотрон – то же самое, что цитрамон.