8. Нужна ли обществу демократия?

Распространение демократии в мире — сложный и противоречивый процесс. С момента возникновения Афинской Республики демократические государства всегда оставались в меньшинстве.

В истории человечества после редких «приливов» демократии, расширения числа демократических государств обычно следовали затяжные «отливы» — сокращение численности таковых или вообще исчезновение на многие века. Любая ли страна готова к демократии и что она способна дать обществу и отдельным людям - разрушение государственности, хаос и анархию или свободу, порядок и процветание? Ответы на эти вопросы особенно актуальны для России, вступившей на путь демократизации общества.

• Ценностные обоснования демократии

На протяжении многих десятилетий либеральная демократия была одним из главных символов Запада в его борьбе с коммунистической идеологией и странами командного социализма.

Это способствовало массовому распространению идеализированных, явно завышенных оценок ее возможностей, проявившихся в попытках обоснования демократии как универсальной и наилучшей формы политического устройства для всех стран и народов.

В мировой политической мысли существуют ценностные и рационально-утилитарные обоснования демократии. Первые из них рассматривают демократию как самоценность, как реальное воплощение важнейших общечеловеческих ценностей: свободы, равенства, социальной справедливости и т.п. Так ли это на самом деле? Насколько современная модель демократии воплощает в себе эти ценности или способствует их реали­зации и являются ли сами эти ценности общечеловеческими, т.е. признаваемыми и желаемыми всеми людьми или хотя бы их по­давляющим большинством?

• Демократия и свобода. Свобода как ценность

Одной из наиболее почитаемых демок­ратических ценностей является свобода. На протяжении тысячелетий многие из проявлений свободы не считались благом.

Некоторые цивилизации вообще не знали понятия свободы в его либеральном толковании, т.е. как независимости от государства и общества.

Так, в Китай либеральное понимание свободы принесли европейские христианские миссионеры лишь в XIX в. Это общество исходило из естественности общественной и политической иерар­хии, построения государственного правления на основе таких прин­ципов, как человечность, забота старших о младших и послушание последних, благовоспитанность, стыд и наказание.

Наиболее далеко в отрицании свободы, трактовке ее как анти­ценности зашла тоталитарная мысль. Глубоко раскрывая логику того мышления, один из героев знаменитого романа Е. И. Замяти­на «Мы» отождествляет свободу с неорганизованным, диким со­стоянием человечества, оборотной стороной которого являются преступления и несчастье [См.: Замятин Е. И. Мы; Хаксли О. О дивный новый мир. М., 1989. С. 16, 48].

И хотя в современном мире тяга к свободе значительно уси­лилась, очень многие люди, если не подавляющее большинство, не раздумывая, поменяют свободу, особенно политическую, на ма­териальное благополучие, безопасность и порядок.

Очевидно, что если сама свобода не считается многими наиглав­нейшей общечеловеческой ценностью, то еще меньше на это может претендовать демократия, предполагающая осуществление лишь очень узкого аспекта свободы — свободы политической.

Как уже отмеча­юсь, демократия вполне совместима с отсутствием у индивида лич­ной свободы и других прав, с тиранией большинства. Да и примени­тельно к политической свободе сам принцип демократии обычно не запрещает ее ограничение с помощью экономических, социальных, информационных и некоторых других ресурсов.

Неотъемлемым для демократии является, таким образом, лишь один, формально-политический аспект свободы, предполагающий равное право граждан на участие в формировании органов власти. Является ли это право ценностью для современных граждан?

• Ценность политической свободы

На протяжении тысячелетий вполне естественным и справедливым считалось правление монархов и аристократии, исключающее всякую политическую свободу.

С развитием индивидуалистического мировоззрения усилилась тяга людей к участию в делах государства, политическая свобода превратилась в одну из общественных ценностей. Однако, несмотря на то, что политика оказывает достаточно большое влияние на жизнь современного человека, возможность свободного участия в ее формировании не считается большинством граждан важнейшей ценностью.

Это объясняется тем, что непосредственные жизненно важные интересы граждан обычно лежат во внеполитических сферах и их реализация непосредственно не связана с демократией. Политическая свобода может даже препятствовать их осуществлению. В таких случаях граждане, как правило, предпочитают ограничивать свою свободу ради других жизненно важных целей, например экономической эффективности, укрепления безопасности и порядка и т.д.

Относительно невысокий ценностный статус политической свободы в массовом сознании объясняется также неблагоприятным соотношением ее непосредственных «плюсов» и «минусов», личностных выгод и затрат.

Прямая личная польза от активной реализации политических прав обычно невелика и часто вообще кажется сомнительной из-за малой вероятности способности отдельного человека повлиять на принятие политических решений. Затрат же времени, энергии, а иногда и материальных средств, необходимые для эффективной политической деятельности, очень значительны. Поэтому с точки зрения обыденных интересов индивиду вообще невыгодно использовать политическую свободу, участвовать в решении государственных и общественных вопросов. Хотя общественная деятельность способствует самореализации человека, большинство людей все же предпочитают политике другие сферы самоутверждения.

• Демократия, равенство, социальная справедливость

Не отличаются убедительностью и другие ценностные обоснования демократии, например ее отождествление с равенством и социальной справед­ливостью. Эти понятия достаточно неоднозначно трактуются различными людьми, в том числе и учеными.

В качестве почитаемой большинством граж­дан ценности выступает понимание равенства как одинаковых для каждого человека жизненных шансов, возможностей для саморе­ализации личности, ее развития или же как получение каждым воздаяния по заслугам. Такое равенство считается справедливым в противоположность социальной уравниловке и несправедливому неравенству.

Демократия весьма слабо связана с обеспечением равенства возможностей и воздаянием по заслугам. Она означает лишь фор­мальное равенство всех граждан, т.е. их равноправие как юриди­ческих лиц. Обеспечиваемое ею политическое равенство очень да­леко от фактического равенства жизненных шансов людей.

Учитывая весьма слабую связь демократии со свободой, равен­ством и гуманизмом в целом, нет никаких оснований отождеств­лять ее и с социальной справедливостью, являющейся одной из основополагающих человеческих ценностей.

Явно неоднозначное отношение демократии к наиболее почи­таемым людьми (общечеловеческим) ценностям — свободе, ра­венству, социальной справедливости свидетельствуют о несостоятельности или, по меньшей мере, сомнительности ценностных обоснований демократии, равно как и практических попыток принудительно «осчастливить» ею различные народы.

Если демократия сама по себе не является сколь-нибудь обще­признанной ценностью, то, может быть, она имеет инструменталь­ную ценность, т.е. способна принести обществу и людям наиболь­шую по сравнению с другими формами правления пользу?

• Рационально-утилитарные обоснования демократии

Вторая, рационально-утилитарная группа аргументов в пользу демократии трактует ее как наиболее рациональную, полезную да граждан форму организации.

Утверждается, что демократическое правление позволяет всем общественным группам артикулировать и гармонично сочетать свои интересы.

Демократия представляет собой механизм выявления и отбор социальных альтернатив. Совместно с конкурентными рыночными структурами она делает общество открытым для любых идей и вариантов развития, предпочитаемых народом. Поэтому демократическое рыночное государство можно называть открытым обществом. Это означает неприменимость к нему таких широко распространенных характеристик, как «капитализм» и «социализм».

• Системные обоснования демократии

Детальное рационально-утилитарное обоснование демократии содержится в системной теории (Н. Луман, К. Дойч и др.).

Системные версии демократии оправдывают ее существование не гуманными соображениями, а наилучшими возможностями сохранения и развития социальной системы, ее адаптации к непрерывно изменяющейся среде.

Высокой приспособляемости демократической системы служит целый ряд присущих ей принципов. Так, стимулируемый демократией плюрализм обеспечивает многообразие общественных явлений, богатство духовных и социальных альтернатив, расширяя тем самым диапазон политического выбора и вероятность нахождения оптимальных путей развития.

Демократическое соучастие позволяет представлять различные взгляды и позиции при принятии политических решений, осуществлять отбор наиболее приемлемых из них.

Наличие оппозиции дает возможность всесторонне анализировать проекты политических решений, выявлять их слабые стороны, находить альтернативы.

Периодическая конкурентная сменяемость парламента и правительства способствует своевременному исправлению ошибок и гибкой корректировке политического курса в соответствии с изменяющейся ситуацией.

Системные интерпретации демократии подвергаются критике за их гуманистическую индифферентность. С точки зрения системного подхода с одинаковым успехом можно оправдать любые антигуманные формы организации, способствую­щие самосохранению системы.

Системная модель демократии в частности и ее рационально-утилитарные обоснования вообще исходят из традиционных либе­ральных представлений о человеке как рационально мыслящем и действующем существе, стремящемся к свободе, уважающем де­мократические процедуры, закон, интересы и права других людей и способном к самоограничениям.

Предполагается, что ключевая фигура такой демократической модели — избиратель — правильно осознает свои собственные интересы и оценивает альтернатив­ных кандидатов на основе того, кто из них будет наилучшим обра­зом служить его интересам, и затем отдает свой голос за кандида­та, наиболее высоко оцененного им.

Такая модель личности в большей степени отра­жает западные реалии, но никак не является универсальной. Со­циальная иррациональность поведения, индивидуальный и груп­повой эгоизм, пренебрежение интересами других людей и наро­дов, нежелание идти на компромиссы, национальная, религиозная и классовая непримиримость и сегодня являются типичными чер­тами политической жизни большинства государств мира.

Как отмечают многие политические антропологи, человек не всегда готов к демократии, ибо он — «существо противоречивое, всегда рискованное и опасное, готовое к вырождению, поддаю­щееся внешнему воздействию, натравливанию, и лишь частично разумное».

Не только отдельные индивиды, но и целые народы привыкли к патерналистскому отношению со стороны власти. Многие не могут нормально существовать без твердой, авторитар­ной власти, ограничивающей эгоистические устремления и агрес­сивные инстинкты.

• Демократия не универсальная ценность

История учит, что демократия — благо лишь тогда, когда она соответствует полити­ческой культуре и менталитету народа, имеет необходимые эко­номические и социальные предпосылки. В противном случае она вырождается в охлократию — власть толпы, направляемой демаго­гами, приводит к хаосу и анархии и, в конечном счете, к диктатор­ским режимам.

Уязвимость для критики как ценностных, так и рационально-утилитарных обоснований демократии означает, что она не является универсальной, наилучшей для всех времен и народов формой правления.

«Плохая», неэффективная демократия может быть хуже для общества и граждан, чем некоторые авторитарные и даже тоталитарные режимы.

История свидетельствует, что многие монархии, военные хунты и другие авторитарные правительства делали для экономического процветания, повышения благосостояния, укреп­ления безопасности граждан и гарантирования их индивидуальной свободы, а также справедливого распределения результатов труда гораздо больше, чем слабые или коррумпированные демократические режимы.

• Преимущества демократии

Однако растущее стремление населения современного мира к демократическим формам правления не случайно. При наличии определенных социальных предпосылок демократия имеет ряд преимуществ над другими формами правления.

Общий недостаток всех недемократических политических систем состоит в том, что они не подконтрольны народу, а значит, характер их взаимоотношений с гражданами зависит, прежде всего, от правителей.

В прошлые века возможность произвола со стороны авторитарных правителей существенно сдерживалась традициями правления, относительно высокой образованностью и воспитанностью монархов и аристократии, их самоконтролем на основе религиозно-нравственных кодексов, а также угрозой народных восстаний.

В современную эпоху эти факторы либо вообще исчезли, либо их действие сильно ослабло. Поэтому надежно обуздать власть, гарантировать защиту граждан от государственного произвола может только демократическая форма правления.

Она нужна не только отдельным гражданам, но и самой политической системе.

В условиях ослабления возможностей харизматической, традиционной и идеологической легитимации, чтобы быть эффективной, власть особенно нуждается в признании народом посредством демократических процедур.

Современный общественно-экономический прогресс во многом стимулирует развитие демократии, питает демократически менталитет и ценностные ориентации граждан. Он требует социальной эмансипации личности, уважения ее достоинства и независимости мышления, фундаментальных прав и свобод. Он нуждается в свободе информации и плюрализме общественной жизни в целом.

Тем народам, которые готовы к индивидуальной свободе и ответственности, ограничению собственного эгоизма, уважению закона и прав человека, демократия действительно создает наилучшие возможности для индивидуального и обществен­ного развития, реализации гуманистических ценностей: свободы, равноправия, справедливости, социального творчества. Какие же общественные условия необходимы для того, чтобы демократия была возможна и эффективна, служила общему благу?

9. Предпосылки и пути демократизации

Хотя идея демократии получила признание в современном мире, но в условиях этой формы прав­ления живет все еще меньшинство населения земли.

Во многих странах демократия служит лишь респектабельным фасадом для преимущественно авторитарной власти. Часто демократические формы правления оказываются нежизнеспособными и терпят крах.

Какие же факторы делают возможным переход к демократии и от чего зависит ее стабильность? Ответить на эти вопросы пытались многочисленные научные исследования, осуществленные на За­паде после второй мировой войны. Их авторы на основе сравни­тельного анализа обширного статистического материала выявили целый ряд экономических, социальных, культурных, религиозных и внешнеполитических предпосылок демократии.

• Экономические предпосылки демократии

Одной из важнейших экономических предпосылок является относительно высокий уровень индус­триального и экономического развития в целом.

По экономическим показателям демократические страны значительно опережают ав­торитарные и тоталитарные государства.

Однако прямой причин­ной зависимости между уровнем экономического развития и де­мократией нет. Это доказывает целый ряд исторических фактов. Так, США перешли к демократии еще в XIX в. на преимуществен­но доиндустриальной стадии. В то же время, несмотря на относи­тельно высокое промышленное развитие СССР, ГДР, Чехослова­кии, Южной Кореи, Бразилии и т.д., там вплоть до недавнего времени существовали тоталитарные или авторитарные режимы.

От индустриального развития зависит такая предпосылка демо­кратии, как высокая степень урбанизации.

Жители крупных горо­дов больше подготовлены к демократии, чем сельское население, отличающееся консерватизмом, приверженностью традиционным формам правления.

Еще одно важное условие демократии — развитость массовых коммуникаций. СМИ помогают гражданам компетентно су­дить о политике: принимаемых решениях, партиях, претендентах на выборные должности и т.д. В странах с большой территорией высокой численностью населения без массовых коммуникаций демократия практически невозможна.

Одной из важнейших предпосылок демократии выступает ры­ночная, конкурентная экономика. История не знает примеров существования демократии в государствах без рынка и частной собственности.

Рыночная экономика препятствует концентрации эко­номической и политической власти в руках одной из групп общества или партийно-государственного аппарата. Она обеспечивает автономию индивида, стимулирует развитие у него таких необходимых для демократии качеств, как стремление к свободе, ответственность, предприимчивость. Без рынка не может быть гражданского общества, на котором базируется современная демократия.

• Социальные предпосылки демократии

Рыночная экономика лучше, чем командная хозяйственная система, обеспечивает относительно высокий уровень благосос­тояния граждан. Он позволяет смягчать социальные конфликты, легче достигать необходимого для демократии согласия.

Общественное богатство оказывает благоприятное воздействие, если способствует сгла­живанию социального неравенства. Это — следующая предпосылка демократии.

Доказано, что поляризация социального неравенства порождает острые политические конфликты, разрешение которых часто невозможно с помощью демократических институтов и методов. Поэтому поляризация общества на богатых и бедных — се­рьезное препятствие для демократии, хотя эта форма правления невозможна и при уравнительном распределении благ.

Для демократии наиболее благоприятна модель декомпозиции социального неравенства, преобладающая в современных индуст­риально развитых странах. Эта модель не допускает концентрации различных дефицитных благ (дохода, богатства, престижа, власти и образования и т.д.) у одной социальной группы (класса), а требует их рассредоточения в обществе так, чтобы индивид, имеющий низкий показатель в одном отношении (например, в доступе к власти), мог компенсировать себе это за счет обладания другими благами (например, высоким доходом и образованием).

Такая струк­тура социального неравенства препятствует статусной поляриза­ции общества и возникновению острых массовых конфликтов.

Декомпозиция социального неравенства совпадает с такой общей предпосылкой демократии, как соци­альный плюрализм, который означает многообразие социального состава населения, наличие в нем не относительно однородной, аморф­ной массы, а четко оформившихся классов, профессиональных, региональных, религиозных, культурных, этнических и других групп, обладающих коллективным самосознанием. Такие группы сдерживают тенденцию к концентрации государственной власти, выступают противовесом силам, стремящимся к ее монополиза­ции, создают возможность установления эффективного контроля над властью.

Еще одной предпосылкой демократии является наличие многочисленного и влия­тельного среднего класса, который отличается высоким уровнем образования, разви­тия самосознания личности, чувства собственного достоинства, компетентностью политических суждений. Он боль­ше, чем низшие и высшие слои, заинтересован в демократии. В современных западных демократиях средний класс составляет большинство населения.

Не случайно их нередко называют обще­ствами «двух третей», что отражает благополучное существование в них примерно двух третьих всех граждан.

Общей предпосылкой демократии является грамотность насе­ления, его образованность в целом. Очевидно, что от образованно­сти прямо зависит компетентность политических суждений лич­ности, ее интеллектуальное развитие, свобода мышления, чувство собственного достоинства. Необразованный человек по существу стоит вне политики и вне демократии, является объектом манипулирования со стороны власти или других политических сил.

• Политическая культура как предпосылка демократии

Успех демократии во многом определяется доминированием определенного типа политической культурой.

И таким типом политической культуры, названным известными американскими политологами Габриэлем Алмондом и Сиднеем Вербой, является гражданская политическая культура.

Они выделяют три основных типа политических культур: патриархальную, для которой характерно ограничение политического горизонта людей их непосредственными, повседневными жизненными интересами, неосознанность последствий своего участия в политике, своей политической роли; подданническую, при которой гражданин хотя и может понимать цели и назначение политики, но чувствует и ведет себя как исполнитель воли политических лидеров, и активистскую (политического участия), носители которой воспринимают себя самостоятельными активными соучастниками политического процесса, ясно осознают свои цели и пути их реализации.

Демократия может укорениться лишь на почве гражданской политической культуры, сочетающей качества активистской и подданнической культур. Такая ее двойственность отражает необходи­мые для демократии активное участие в политике, способность править, с одной стороны, и подчинение закону, решениям боль­шинства — с другой.

Если одни типы политических культур способствуют утверж­дению демократии, то другие препятствуют переходу к ней.

Так, движение к демократии тормозит «целостная», тотальная полити­ческая культура, рассматривающая государство, общество и ин­дивидов как единое целое и не допускающая автономии личности и политических институтов по отношению к государству.

• Влияние религии

На политическую культуру и поведение граждан большое влияние оказы­вает религия. Во многом формируя менталитет, наиболее глубокие структуры политического сознания и мировосприятия людей, ре­лигия может как тормозить переход к демократии, так и стимули­ровать его.

Благоприятное воздействие на утверждение демократи­ческого правления оказал протестантизм с его установками на индивидуальную свободу и ответственность, равенство, трудолю­бие, отрицание церковной иерархии. Сегодня все страны с преоб­ладающим протестантским населением имеют демократические правительства.

Далеко не все религии стимулируют развитие демократии. Так, например, плохо совместим с ней ислам, особенно его идеи отри­цания различий между политикой и религией, между духовной и светской жизнью. Ему чужда сама проблема политического учас­тия граждан. В общем плане демократии препятствуют религии и культуры, не оставляющие личности свободного пространства и выбора и претендующие на совершенство и завершенность, на религиозную регламентацию личной и общественной жизни, ее жесткое подчинение конечным целям.

• Внешнеполитические предпосылки демократии

Экономические, социальные, куль­турные и религиозные факторы харак­теризуют внутренние предпосылки демократии.

Однако растущее значение для нее имеет внешнее вли­яние, которое проявляется двояко: через прямое военное, политическое, экономическое, культурно-информационное и иное воздействие и с помощью влияния примера демократических государств.

Как показала история, демократия может быть результатом ни только внутреннего развития, но и следствием внешнего воздействия, в том числе с помощью силы.

В десятках бывших колоний демократические институты создавались под прямым воздействием метрополий, а в отдельных государствах, например в Доминиканской Республике и ФРГ, — после военной оккупации.

Однако в случае привнесения извне демократия не будет стабильной жизнеспособной до тех пор, пока не создадутся необходимые для нее внутренние предпосылки.

В общем плане процессу демократизации способствует соседство с влиятельными демократическими державами и их разносторонняя поддержка. Однако далеко не всегда помощь со стороны таких стран бывает значительной и бескорыстной, тем более, если речь идет о крупных государствах — бывших соперниках и потен­циальных конкурентах.

Разнообразные предпосылки демократии характеризуют возможность перехода к ней тех или иных стран, однако еще не раскрывают суть самого этого процесса. Что же он собой представляет?

9. Общие модели демократизации

Анализ опыта переход к демократии различных стран позволяет выделить несколько типичных образцов, моделей этого процесса. Классической моделью обычно считают британский вариант демократизации. Его суть состоит постепенном ограничении монархической власти, расширении прав граждан и парламента.

Вначале подданные получают гражданские (личные) права, затем — права политические и значительно позднее — социальные. Постепенно ограничиваются и устраняются избирательные цензы. Парламент становится высшей законодательной властью и контролирует правительство.

Эту модель называют линейной демократизацией, поскольку она означает постепенное однонаправленное расширение демократии.

От линейной модели существенно отличается циклическая модель демократизации. Она предполагает чередование демократических и авторитарных форм правления при формальном позитивном отношении к демократии политической элиты.

В этом случае избранные народом правительства либо свергаются военными, либо сами узурпируют власть, опасаясь потерять ее, сталкиваясь с растущей непопулярностью и сильным противостоянием оппозиции. При циклической модели авторитарные и демократические институты могут соседствовать друг с другом, например, существование парламента совмещается с закреплением особой роли воен­ных в государстве.

Эта модель широко распространена в Латинской Америке, Африке и Азии. Ее испытали Боливия, Аргентина, Гана, Нигерия, Таиланд и многие другие страны. Такой переход к де­мократии обычно бывает затяжным и трудным. Он свидетельствует о недостаточной зрелости внутренних предпосылок демократии.

Более перспективной по сравнению с циклической моделью, является диалектическая модель демократизации, которая характеризуется нестабильностью переходных по­литических режимов.

Здесь переход к демократии осуществляется под влиянием уже достаточно созревших для нее внутренних предпосылок: индуст­риализации, многочисленного среднего класса, достаточно высо­кого образовательного уровня граждан, рационализации и инди­видуализации массового сознания и т.д. Нарастание этих и других факторов приводит к довольно быстрому и внезапному краху ав­торитарных режимов.

Приходящие им на смену демократические правительства час­то оказываются неспособными эффективно управлять страной и вновь сменяются авторитарными режимами. Последние, однако, бывают недолговечными и, не справляясь со сложными задачами государственного управления, уступают место демократическим силам или свергаются ими.

Затем постепенно устанавливается ста­бильная, жизнеспособная демократия. Такой путь развития про­шли многие страны: Италия, Греция, Испания, Австрия, Чили и др. Во многом подобным образом разворачиваются события в ряде республик бывшего СССР и в самой России.

• Закономерности демократизации

Процесс демократизации имеет ряд общих тенденций (иногда их называют закономерностями), проявляющихся во всех переходящих к де­мократии странах.

Так, установлено, что стабильность демократии обычно прямо зависит от постепенности перехода к ней и минимальности использован­ного для этого насилия.

Как отмечает С. П. Хантингтон, жизнеспо­собную демократию нельзя создать революционным путем под ру­ководством идеологизированного политического движения.

«Все революционные силы, находящиеся в оппозиции к авторитарному режиму, называют себя демократическими, но, придя к власти, устанавливают еще более репрессивный, чем прежде, режим».

Оптимальным для демократизации общества является осуществление преобразований сверху путем соглашения элит.

Политическая активность масс может играть положительную роль лишь в случае, если они не слишком идеологизированы и радикализированы и их участие институциализированно, т.е. осуществляется через политические статуты и контролируется элитами. Взрывы неинституциализированной политической активности масс чреваты разрушительными последствиями и анархией, а в конечном счете и установлением диктатур, приходящих к власти под лозунгами восстановления общественного порядка и безопасности.

Все эти и другие закономерности демократизации действуют усредненно, как тенденции, и претерпевают значительные изменения в зависимости от конкретных обстоятельств политического и общественного реформирования. Это наглядно проявилось в процессе перехода к демократии бывших коммунистических государств.

• Особенности перехода к демократии постсоциалистических стран

Вторая половина 80-х гг. XX в. ознаменовалась крахом тоталитарных и авторитарных режимов в большинстве стран административного социализма

Эти страны глубоко отличались от любых других государств, когда-нибудь переходивших к демократии, прежде всего, сочетанием в большинстве из них индустриального уровня развития, достаточно высокой образованности населения, авторитарно-тоталитарной власти и политической культуры, массового распространения социалистической идеологии, включающей наряду с утопическими идеалами и близкие к демократическому мировоззрению установки на равноправие, социальную справедливость, распределение доходов по труду, солидарность и гуманизм.

Сам процесс демократизации постсоциалистических государств начался в результате постепенной либерализации политического сознания правящей элиты и коммунистических партий в целом.

В странах, вступивших на путь реформ, доста­точно четко наметились два главных пути общественных и полити­ческих преобразований.

• Путь либерализации

Первый из них предполагает быструю политическую и экономическую ли­берализацию западного образца, так называемую шоковую тера­пию.

По этому пути пошли практически все восточноевропейские страны, в том числе СССР. В тех из них, что были ближе к Западу по своей политической культуре, экономическим укладам и т.д., демократизация и трансформация общества были более или менее успешны, хотя и сопровождались падением производства и рядом других серьезных негативных явлений.

В государствах же, не имеющих характерных для Запада много­летних традиций рыночной экономики и индивидуалистической культуры, попытка реализовать либеральную модель демократии привела к тяжелым, разрушительным последствиям: ослаблению, криминализации, а то и к распаду государства, к политической и экономической анархии, а нередко и к войнам, резкому спаду производства, росту преступности и падению уровня жизни подавляющего большинства населения и т.д.

Особенно губительные последствия принятие либеральной мо­дели демократизации и реформирования имело для СССР.

Советс­кое общество глубоко отличалось не только от западных демокра­тий, но и от стран Восточной Европы отсутствием всяких элементов рынка (кроме «черного», криминального рынка) и гражданского общества; почти тотальной милитаризацией, суперцентрализацией и сверхмонополизацией экономики, ее неприспособленностью к какой-либо конкуренции; преобладанием в народном сознании коллективистских ценностей и слабостью либеральной, индивидуалистической культуры; полиэтническим составом населения и многочисленными потенциальными конфликтами; отсутствием массовых демократических движений типа Народного фронта или польской «Солидарности», способных сформировать альтернативную номенклатуре политическую элиту.

Эти и многие другие особенности СССР обусловили неэффективность либеральной модели демократизации и реформирования. Ликвидация важнейшего института фактической политической власти — коммунистической партии — и устранение государства от интеграционных и организационно-контрольных функций привели к распаду государственности и падению уровня жизни населения. Неудачи реформирования сильно скомпрометировали демократию и либеральные ценности в массовом сознании.

• Китайская модель реформирования

В Китае была выработана собственная модель модернизации получившая название политики «нового авторитаризма».

Суть этой модели состоит в сохранении сильной власти центра и ее активном использовании для поддержания политической стабильности и проведения радикальных экономических реформ, предусматривающих развитие рыночной экономики, открытой для внешнего мира.

Китайская модель уже показала свою экономическую и социальную эффективность, обеспечив этой стране в среднем самые высокие в мире с 1979 г. темпы экономического роста и непрерывное повышение благосостояния населения при сохранении общественного порядка и личной безопасности граждан.

Хотя Китай непосредственно не вводит политические институты западного образца, но фактически создает многие предпосылки демократии, а также расширяет личные права граждан, освобождает их от тоталитарного контроля.

Главные слабости политики «нового авторитаризма» состоят в ограничении экономической и иной свободы и инициативы, в низкой восприимчивости к инноваци­ям, расточительных методах хозяйствования.

В то же время эта си­стема является наиболее эффективной в экстремальных ситуациях, например в периоды войн, тяжелых кризисов и т.п., поскольку позволяет быстро мобилизовать боль­шие человеческие и материальные ресурсы на достижение опреде­ленных целей. Как по­казывает опыт Китая, Вьетнама и некоторых других стран, мощь государства с помощью административной системы может с успе­хом использоваться для рыночного реформирования общества.

Очевидно, что России, как и другим постсоциалистическим стра­нам, не следует слепо следовать неадекватным ее условиям за­падным либеральным моделям, так и копировать опыт авторитар­ной модернизации. Оптимальная модель политического и хозяйствен­ного реформирования может быть найдена лишь на пути тщательного учета собственной специфики и мирового опыта, проведения ак­тивной и реалистической государственной политики в целях фор­мирования более динамичного и гуманного общества.