Литература по Идеологии / Рисмухамедов (Идеология и СМИ)

В КИ в ходе теоретической работы, основанной на синтезе неомарксистской теории идеологии и (пост)структуралистской семиотики, и теоретически насыщенных эмпирических исследований, была предложены такие теоретические и методологические решения, которые позволяют избежать указанных трудностей, вытекающих из инструменталистского и упрощенного функционалистского подхода к исследованию идеологической функции СМК в капиталистическом обществе. Цель такого исследования должна состоять в анализе роли СМК в поддержании классового господства, однако, в отличие от Милибэнда, придерживающегося более ортодоксального марксизма, для исследователей, ориентирующихся на структуралистский марксизм, стало очевидно, что деятельность СМК как «идеологического аппарата» невозможно описать в логике прямой детерминации идеологической надстройки экономическим базисом и поиск непосредственной связи между идеологическим содержанием продукции СМК и экономическими или политическими интересами большого бизнеса²⁷ малопродуктивен. Функция СМК состоит скорее в воспроизводстве структурных «условий существования» производственных отношений, определяющих сферу долговременных стратегических интересов господствующего класса. Критерии концептуализации функционирования СМК в КИ задаются идеей относительной автономии идеологических институтов по отношению к государству и экономике, с одной стороны, и концепцией гегемонии, отражающей противоречивую динамику процесса идеологического воспроизводства классового господства, с другой.

Исследование СМК неизбежно связано с обсуждением двух тесно взаимосвязанных аспектов теоретической проблемы идеологии. Во-первых, это вопрос о том, как протекает идеологический процесс и каковы его механизмы. Во-вторых, для марксистского подхода к изучению СМК необходимо конкретизировать отношение идеологической сферы, к которой относятся СМК, к другим практикам социальной формации, прежде всего, к экономическим и политическим, относящихся к таким сферам социальной жизни, как производственные отношения, определяющие интересы господствующего класса, государственные институты (парламент, суды, полиция, армия и т.д.), партийная политика и др.

Что касается первого аспекта, то как показывает практика КИ, продуктивным оказывается синтез неомарксистской теории идеологии и концептуальных средтсв семиотики (или семиологии) в ее (пост)структуралистском варианте. Идея идеологической ангажированности СМК, общая для критических подходов, которые ставят под сомнение мнимую объективность и нейтральность СМК, нуждается, как мы видели, в конкретизации и уточнении механизмов функционирования идеологии на уровне производста медиальных сообщений и их усвоения аудиторией, т.е. того, каким именно образом СМК участвуют в распространении господствующих идеологий. Определение идеологии, предложенное Альтюссером, делает возможным концептуализацию идеологии по модели языка и представить ее функционирование в соответсвие с семиотической моделью коммуникации. Выше мы показали, каким образом понятие артикуляции используется в анализе идеологических процессов в сфере популярной культуры. Значимым здесь является положение теории идеологии Альтюссера о бессознательной природе идеологии. Напомним, что, согласно Альтюссеру, хотя идеология проявляет себя в виде осознаваемых индивидами образов и концептов, она тем не менее не является феноменом сознания. Идеология навязывается индивидом как неосознанная ими глубинная структура (в структуралистском понимании этого термина²⁸). Эта структура может быть эксплицирована как набор правил, управляющих организацией и сознательным манипулированием образами и концептами. Одно из методологических следствий такого определения идеологии состоит в том, что основу анализа идеологии образует не столько описание содержания идей, доктрин, верований и пр., сколько выявление за артефактами идеологии имплицитных «идеологических проблематик», или «идеологических парадигм», задающих определенный способ осмысления различных аспектов социальной реальности – «то, что может быть сказано», - которые, по определению, исключают альтернативные способы. В коллективной работе Бирмингемского Центра современных культуральных исследований «Полицейское управление кризисом» понятие идеологической парадигмы, употребляемое как тождественное с понятием идеологической проблематики Альтюссера, было задействована при исследовании публичного обсуждения проблемы преступности в Великобритании в первой половине 1970-х годов: «Мы настаиваем, что не существует, как таковой, единой, целостной, связной, унифицированной английской публичной идеологии преступности (в единственном числе)…С другой стороны, мы в то же время утверждаем, что весьма различающиеся формы рассуждения о преступности и ее объяснения, различия между которыми на поверхностном феноменальном уровне кажутся абсолютными, по-видимому, порождены гораздо более ограниченным набором идеологических парадигм. Под «парадигмами» мы подразумеваем темы, предпосылки, допущения, «вопросы, заранее подразумевающие ответы», матрицы идей, посредством которых множество общественных «мнений» относительно проблемы преступности принимает упорядоченную форму»²⁹.

Как известно, семиотика эктраполирует базовые положения структуральной лингвистики де Соссюра, на широкий круг знаковых систем (как вербальных, так и невербальных), включая системы массовой коммуникации³⁰. В семиотике постулируется, что смыслопорождение, которое сводится к процессу означивания, артикуляции означающего (например, акустический образ слова) и означаемого (понятие) в знаке, в той или иной знаковой системе обусловленно кодом – системой конвенций, устанавливающих различия и оппозиции символов и правила их сочетания в сообщениях. Разделяемый участниками коммуникации код, который иначе можно представить как набор их ожиданий, знаний и предшествующего акту коммуникации опыта, определяет, какие смыслы будут приданы тому или иному сообщению. Причем любое сообщение имеет помимо первичного, “буквального”, значения (денотативное значение), также и вторичное, ассоциативное, менее устойчивое, зависящее от контекста и культурного опыта и знания участников коммуникации (коннотативное значение). Таким образом, сообщение может наделяться участниками коммуникации различными смыслами в зависимости от разделяемых ими кодами коннотации. Например, картинка, изображающая Ленина, с текстом: “Вся власть советам” на обложке советского журнала “Огонек” образца 1989 г., помимо своих денотативных значений (Ленин и лозунг), легко идентифицируемых большинством, могло наделяться и коннотативными значениями. Для читателей, знакомых с общественно-политической проблематикой эпохи “гласности”, картинка символизировала преемственность политических реформ “перестройки” по отношению к Октябрьской революции и “ленинским идеалам социализма”³¹. В рамках обрисованного альтюссерианского видения идеологии как неявной структуры не представляет труда принять положение о том, что идеология может представлять один из уровней означивания и распознаваться в конкретных сообщениях как код. Пример такого использования понятия идеологии в самой семиотике дает определение У.Эко идеологии как “последней коннотации всей совокупности коннотаций, связанной как с самим знаком, так и с контекстом его употребления”³². Идеологию, определение которой у Эко близко антропологическому понятию культуры, возможно распознать только тогда, когда она “социализуясь, превращается в код”.³³ Операционализация марксистского понятия идеологии через семиотическое понятие код, позволяет чрезвычайно расширить область анализа “идеологического измерения медиальных сообщений”: “Идеология -это не особенный тип сообщения, или класс социальных дискурсов, но один из уровней организации сообщения…уровень означивания, который может присутствовать в сообщениях любого типа, даже в научном дискурсе. Любой материал социальной коммуникации можно подвергнуть идеологическому прочтению”³⁴

Семиотический анализ принимается в КИ как наиболее адекватный метод выявления идеологических проблематик, имплицитно присутствующих в медиальных сообщениях. Традиционным методом анализа сообщений СМК в начале 1970-х годов в социологии был контент-анализ. Данный метод может использоваться исследователями, работающими в разных теоретических перспективах, в том числе и для доказательства ангажированности освещения в СМК индустриальных конфликтов³⁵, однако в свете вышесказанного представляется очевидным основания для предпочтения семиотического метода. Контент-анализ как исследовательский инструмент чувствителен только к поверхностным смыслам сообщений, не всегда пригоден для анализа специфических сообщений (например, фильмов). Если в контент-анализе внимание сосредотачивается на эксплицитном содержании фрагментов сообщения, поддающихся квантификации, то объектом семиотического анализа является медиальное сообщение как структурированное целое, включающее много уровней означивания. Семиотический анализ выявляет правила организации сообщений, место, которое занимает отдельный элемент в тексте сообщения, гораздо важнее для текстуального анализа, чем частота его повторения. Например, если в выпуске новостей сообщение о забастовке следует за сообщением о росте инфляции, то такое чередование наделяет событие (забастовку) помимо «буквального», денотативного смысла также и коннотативным, которое определяется кодом, включающим идеологические категории и допущения о социальной реальности («забастовки препятствуют нормальному функционированию национальной экономики» и пр.). Хотя различение денотации и коннотации признается условным³⁶, исследователи СМК, придерживающихся рассматриваемой версии идеологического анализа, сосредотачивают внимание преимущественно на коннотативном уровне означивания, который в силу своей подвижности открыт для идеологической «прививки» и на котором можно наблюдать динамику идеологического поля в данной конкретно-исторической конъюнктуре, представляющее, согласно концепции гегемонии, область силовых отношений различных социальных групп.

Для идеологического анализа важен момент конструирования идеологического «огораживания» (closure) – ограничение социального воображения и мышления по поводу событий социальной реальности категориальными, образными, тематическими рамками господствующей идеологии. То есть помимо того, что и как было сказано (показано), для идеологического анализа важно то, что могло было бы сказано, но не было. В приведенном примере, для зрителя, интерпретирующего сообщение о забастовке в соответствие с указанным кодом, суждение о забастовке будет ограничено идеологической проблематикой, исключающей постановку вопросов о праве рабочих на коллективную защиту своих интересов и социальной сути «национальной экономике». Поскольку любой знак может интерпретироваться различными способами, иметь более чем одно значение (феномен полисемии), для достижения эффекта идеологического «огораживания» необходимо ограничить сферу возможных прочтений знака. В нашем примере кадры, изображающие пикет рабочих, могут интепретироваться зрителями по-разному, однако выбранный журналистами способ организации материала новостей ограничивает интерпретацию сообщения о забастовке идеологическим кодом «предпочтительного прочтения» (prefered reading)³⁷. Объектом анализа в неомарксистских исследованиях СМК являются практики кодирования идеологических смыслов в медиальных сообщениях работниками СМК, а также практики декодирования сообщений аудиторией. Что касается производства сообщения, сфера идеологических практик охватывает различные аспекты деятельности работников СМК, такие, как отбор тех фактов, которые представляются релевантными в качестве новостей, способ их подачи, определение тем для обсуждения в аналитической программе и т.д. Так, в одном исследовании идеологической функции жанра аналитических телевизионных программ Би-Би-Си, включающих дебаты между политиками (current affairs), производство идеологических смыслов в выбранной для детального анализа программы анализируется на нескольких взаимосвязанных уровнях: аудиальный и вербальный дискурс (вступительное слово ведущего, комментарии к картинкам и пр.), визуальный, выбор лексики участниками дебатов, кинестетический дискурс (жесты, манера держаться и пр.).³⁸

Описанный метод нашел применение в анализе материалов британских СМК: прессы (газетные новости, редакционные статьи, письма читателей и т.д.), новостных и различных аналитических телевизионных программ, посвященных социальным и политическим проблемам и событиям. Он позволяет обнаружить неявное присутствие идеологии даже в тех случаях, когда «кажется», что медиальные сообщения представляют лишь нейтральное отражение реальности. Особенно это характерно для телевидения и таких его жанров, как новости. Однако сама эта «кажимость» должна стать предметом идеологичекой деконструкции. Как уже было сказано, марксистский концепт идеологии позволяет переосмыслить суть деятельности СМК. Она состоит не в отражении реальности (адекватное в либеральных представлениях или искаженное, «перевернутое» в ранней марксистской критик), а производство репрезентаций событий (см. выше), или, если заимствовать терминологию символического интеракционизма, определений ситуаций³⁹. Репрезентация – это особого рода практика, практика означивания, которая включена в сложную систему структурных детерминант. Любое событие, факт, поскольку оно что-то значит для человека, должно быть соотнесено посредством практик означивания с имеющимися в обществе «схемами классификаций» социального мира, которые предоставляет идеология. Это и составляет суть идеологической работы СМК, идеологических практик СМК, которые анализируются с помощью описанного выше метода. В центре внимания неомарксистских исследователей СМК находятся воспроизводимые СМК определения социальных и политических событий, которые конструируются в рамках гегемониальной идеологии. Такая идеология характеризуется, во-первых, тем, что ее категории и посылки задают глобальное видение общества в целом или какой-то сферы общественных отношений. «Господствующие определения, - отмечает Холл, - имплицитно или эксплицитно ставят события в связь с масштабными тотализациями…они, например, связывают события с «национальным интересом» или геополитическими проблемами, даже если эти связи представлены в мистифицированном или схематически упрощенном виде»⁴⁰. Во-вторых, гегемониальное видение социальной реальности обладает легитимностью, кажется «естественным», тем, что «само собой разумеется» относительно социального порядка. Легитимация гегемонной идеологии, неявно присутствующей в сообщениях СМК, обеспечивается видимостью нейтральности и объективности (СМК как “окно в мир”). Вера в то, что СМК только лишь отражают реальность, является идеологическим конструктом, который создают работники СМК. Претензии на независимость, объективность и нейтральность освещения общественных и политических событий являются идеологическими по своему характеру. Они составляют профессиональную идеологию работников СМК в западных обществах либеральной демократии, образцом которых являются США и Великобритания. Данная идеология также кодируется в медиальных сообщениях. Например, манера держаться ведущих в аналитических программах на Би-Би-Си организовано в соответствие с кодом нейтральности: журналист –это один из обычных людей, воплощение “среднего человека”, однако, как профессионал он ответcтвенен перед общественностью за представление истинного положения вещей⁴¹.

Как было показано в исследованиях современных британских СМК, проведенных в рамках КИ, определения событий и различных аспектов социальной реальности конструируются работниками СМК, как правило, в категориях и тематических рамках определений, которые уже были сконструированы вне института СМК, прежде всего в сфере капиталистического государства (правительство, суды, полиция, армия и др.) и части гражданского общества (официальная партийная политика, в Англии, как известно, в ней доминируют три партии). Эти определения в конечном счете «работают» на воспроизводство стратегических интересов господствующего класса, обеспечивая согласие подчиненных классов с господствующей ролью буржуазии и ее стратегическими мероприятиями - иными словами, конструируя консенсус. СМК через практики означивания активно участвуют в сложном и противоречивом процессе конструирования консенсуса, создававая репрезентации социальной реальности. Возникает вопрос, почему СМК воспроизводят в своих сообщениях идеологические рамки определений государственных институций и официальных политиков. Здесь мы подходим к другому важному аспекту теоретической проблемы идеологии, необходимости конкретизации связи идеологических практик с другими сферами современного капиталистического общества. В рассматриваемой нами версии критического анализа деятетельности СМК были предложены теоретические решения, позволяющие избежать упрощений «теории заговора». Независимость СМК в западных капиталистических обществах не есть только идеологическая фикция: СМК действительно защищены от влияния узких интересов властвующих групп и свободны от прямого государственного контроля. Следует также учитывать то обстоятельство, что механизмы идеологии работают на уровне бессознательного. Воспроизводство господствующих идеологий не происходит на уровне осознанных интенций работников СМК, а является, так сказать, непреднамеренным следствием их действий, мотивированных профессиональными нормами и критериями. Так, поведение журналиста, определяемое чисто профессиональными критериями успешной коммуникации, способствует успешной коммуникации идеологической проблематики, которая утвердилась в качестве гегемонной в данной исторической конъюнктуре.

Согласно неомарксистским взглядам, сложившихся в русле идей структурального марксизма и концепции гегемонии, господствующий в экономике класс в современном капиталистическом обществе не осуществляет непосредственно государственную власть. Государство обладает относительной автономией. Автономно оно в силу того, что представляет собой сферу, независимую от влияния непосредственных интересов отдельных фракций господствующего класса, что обеспечивается помимо прочего правилами игры либеральной демократии. Это создает видимость нейтральности государство, якобы представляющего «общий интерес» и «нацию»⁴² . Относительна же эта автономия в силу того, что государство способствует реализации долгосрочных стратегических интересов господствующего класса. СМК, хотя и действуют независимо от узких интересов политических партий, все же не могут выйти за пределы официального консенсуса, формируемого в рамках парламентской демократии –в сфере государства и официальной политики, которая представляет «общенациональный интерес». Сами критерии объективности, беспристрастности, незаинтересованности, которые делают деятельность СМК легитимной в глазах общественности, ориентируют работников СМК на идеологические репрезентации властных групп, которые стали гегемонными и составляют в данный момент содержание «общего интереса», легитимированы через выборы, «общественное мнение». Деятельность СМК в современном капиталистическом обществе включена в своеобразную диалектику конструирования консенсуса: СМК одновременно отражают консенсус и активно участвуют в его конструировании⁴³. Долговременный идеологический эффект деятельности СМК состоит в воспроизводстве самой идеи «нации» и «всеобщего интереса», составляющей идеологическое условие существования современного капиталистического государства⁴⁴. Таким образом, идеологические практики СМК определяются сложной системой структурных детерминант, включающих влияние гегемонной идеологии на самих работников СМК и их профессиональную идеологию, и сами являются такими детерминантами по отношению к другим практикам общественной формации. Как отмечает Холл, связь СМК и капиталистического государства носит системный характер: «эта связь реализуется на уровне совпадения и пересечения систем и структур».⁴⁵

Неомарксистские понятия идеологии и гегемонии, как мы видели на примере исследовательской практики КИ, оказываются действенными инструментами для анализа связи смыслов и значений, или культурных репрезентаций в широком смысле, и сферы структурных отношений власти (в марксизме, это, конечно, прежде всего отношения классового господства). Синтез марксистской теории идеологии и концептуальных средств семиотики, лингвистики, а также психоанализа и других дисциплин, открывает широкие возможности для такого анализа и конкретизации функционирования идеологии в современном обществе. Так, что касается исследований СМК в рамках проекта КИ, помимо анализа производства идеологических смыслов СМК и их связи с государством и другими сферами общественной жизни, отдельное направление представляют исследования процессов на другом конце идеологической коммуникации – интерпретации сообщений аудиторией. В неомарксистских исследованиях часто априорно принимается, что СМК успешно производят идеологические эффекты. Однако, идеологическое воздействие на аудиторию далеко не однозначно, декодирование медиальных сообщений членами аудитории сложным образом детерминируется принадлежностью к различным субкультурам и структурным позициям⁴⁶. Тем не менее, это не основание отказываться от целостного анализа идеологических практик производства смыслов с точки зрения их структурных детерминант, выработки соответствующего концептуального аппарата, уточнения конкретных механизмов идеологической гегемонии.

Для поздних КИ характерен своего рода герменевтический крен, исследование культурных репрезентаций часто становится целью в себе и утрачивается социологическое измерение анализа практик репрезентации. Сказывается общий кризис марксизма, выражающийся в ослаблении его позиций в академичекой среде западных стран. Постмодернистская критика поставила под сомнение претензии марксистского дискурса на научное познание социальных структур. Объясняя свой отказ от марксистского понятия идеологии и заменой его на понятие дискурса Фуко, Стьюарт Холл ссылается на прагматические соображения прагматического и полемического порядка: это, утверждает Холл, вопрос выбора стратегии теоретического осмысления взаимосвязи культуры и власти в ситуации, когда марксизм не пользуется былой популярностью⁴⁷. Логика этого аргумента понятна в свете представлений о активной позиции критического исследователя. Но эта же логика может быть обращена против самого аргумента: альтернативой сдаче позиций в новой теоретической конъюнктуре, определяемой влиянием постмодернизма, может, по-видимому, служить переосмысление ключевых марксистских понятий и развитие специфически марксистского способа теоретизирования, предполагающего видение общества как сложной целостности.

 Рисмухамедов И.А. Анализ идеологии как стратегия исследования средств массовой коммуникации и популярной культуры в современном неомарксизме // Проблемы теоретической социологии. Вып. 4. СПб., 2003.

1 Thompson J. Ideology and modern culture: critical social theory in the era of mass communications. Oxford, 1992, p. 58

2 Институциональным центром КИ в Великобритании в течении 1970-1980-х годов являлся Центр современных культуральных исследований в Бирмингеме, образованном в 1964 году, а в начале 1980-х годов эту функцию выполняли также отделения по изучению средств масссовой коммуникации и популярной культуры при Открытом университете в Лондоне.

Milner A. Contemporary cultural theory: an introduction, London, UCL Press, 1994, p.36-40.

3

4 Ferguson, Golding P. Cultural studies and changing times: an introduction in Ferguson M. and Golding P Cultural studies in question. London, p. xii.

5 КИ, к концу 1990-х годов получившие институциональное признание и широко распространившиеся в США, Великобритании, Австралии, Латинской Америке и других странах, сегодня представляют собой, по словам ведущего представителя американских КИ Дж. Кейри, “широкие, изменчивые, случайные коалиции ученых”, занятых в области изучения средств массовой коммуникации, популярной культуры, субкультур и повседневности, феминистских исследований и некоторых других проблемных и предметных областях. Carey J. Reflections on the project of american cultural studies in: Ferguson M. and Golding P op. cit, p.2

6 Althusser L. Selected texts in: Eagleton T. (ed.) Ideology. London, 1991.

7 Ионин Л.Г. Социология культуры. М., Логос, 1996, с.49-50.

8 Althusser L. For Marx. London, 1966, p.124.

9 См.: Abercrombie, N., Hill, S., Turner, B.S., The dominant ideology thesis, London, 1980, pp.1-2.

10 Hall St., Lumley B., McLennan G. Politics and ideology: Gramsci in: Centre for Contemporary Cultural Studies ( Birmingham) On ideology. London, 1978, p.68.

11 Hall St. The Rediscovery of ideology, or return of the oppressed in: Gurevitch M., Bennet T., Curran J. And Woollacott (eds.) Culture, society and the media, London, 1986, р.83.

12 Frow J. Marxism and literary history in: in Eagleton, T.(ed.) Ideology, London, 1991.

13 Соссюр Ф. де Курс общей лингвистики. М., 1977.

14 Hall St. The hard road to renewal. Thatcherism and the crisis of the left. London, 1988, p.9-10.

15 Как показали Н. Аберкромби и его коллеги, попыки эмпирически зафиксировать «сущностную» буржуазную идеологии, весьма проблематичны. Abercrombie N. et al. Оp.cit. , p.129-131.

16 Benett T. Popular culture and the ‘turn to Gramsci’ in Benett T. , Mercer C. And Woolacott J. (eds.) Popular culture and social relations. Buckingham, Bristol, 1983, p.i – xix. Принятое в отечественной традиции понятие «массовая культура» частично покрывает ту же предметную область, что и понятие «популярная культура» (popular culture) в КИ: культурные практики в сфере досуга и развлечения, связанные с потреблением продукции кино, телевидения, литературы, рекламы и пр., противопоставляемой «высокой», «качественной» культуре.Однако терминологическое различие предполагает различие акцентов. Для КИ популярная культура включает культурные практики подчиненных, или народных (popular) классов и лишено тех негативных коннотаций, которые, как в отечественном, так и зарубежном дискурсах, имеет “массовая культура”. Исчезает также привязка к определенным стадиям развития современных обществ (“массовое общество”, “поздний капитализм”) и многие исследования популярной культуры ведутся в русле исторической социологии.

17Ibid, p.XV.

18 Hall St. Popular culture and the state in Bennet et. al. (eds.) Op. cit., p.31-37.

19 Различение предметных областей изучения СМК и популярной культуры, в значительной степени, условно. Наример, изучение «мыльных опер» на телевидении может быть отнесено и к той, и другой областям. В КИ исследования СМК (media studies) касаются, главным образом, политического значения СМК и большее внимание уделяется таким медиальным жанрам, как новостные и политические телевизионные программы, газетные репортажи и редакционные статьи и т.п.

20 Hall St. The rediscovery of ideologу, р.65-66.

21 Ibid, р.86.

22 Miliband R. The state in capitalist society, London etc, Quartet Books, 1973, p. 198.

23 Ibid, p.164.

24 Curran J., Gurevitch M. and Woollacott The study of the media: theoretical approaches in: Gurevitch M., Bennet T., Curran J. And Woollacott (eds.) Culture, society and the media. р.11

25 Miliband R. Op. Cit., p. 204-205.