Литература по Идеологии / Европейская перспектива Беларуси

ЕВРОПЕЙСКИЙ ГУМАНИТАРНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

Европейская перспектива Беларуси:

интеллектуальные модели

вильнюс

ЕГУ 2007 г.

СОДЕРЖАНИЕ

3

Предисловие

«Европа – это приключение», – пишет современный социолог и философ Зигмунт Бауман в тексте, который вы найдёте в приложении к данному сборнику. Что может значить это определение для тех, кто размышляет о судьбе Беларуси? Понятен ли нам смысл этого приключения? Открыто ли оно и привлекательно для нас?

Ответы на эти вопросы не лежат на поверхности. Более того, чаще всего они остаются где-то в стороне исследовательского интереса. Именно в связи с этим у нас – группы белорусских гуманитариев – и возникла идея предложить некое систематическое рассмотрение «Европы», понятой как культурное, социальное, политическое и экономическое пространство, организованное по определённым правилам, знакомство с которыми позволяет наметить перспективу своего собственного развития. Как следует из предложенных в этом сборнике текстов, Европа для нас – это, прежде всего, пространство мысли, идей и интеллектуальных стратегий, понимание и обсуждение которых позволяют конструировать настоящее, избегая фатальных ошибок прошлого и обсуждая альтернативы будущего.

Представление «Беларуси в европейской перспективе» означает, таким образом, двойную задачу по исследованию Европы и интерпретации актуальных процессов в Беларуси. Это представление развернуто в данной книге в виде четырёх тематических блоков, авторы каждого из которых расставляют свои акценты в представлении Беларуси и Европы.

Так, в рамках первого блока «Беларусь и идея Европы» авторы – Владимир Фурс и я – попытались дать самое общее представление о генезисе и существе «идеи Европы», с одной

5

стороны, и о своеобразии белорусского социального воображаемого в контексте современных процессов глобализации – с другой. Одним из центральных вопросов в этой связи оказался вопрос о системе исследовательских координат, позволяющей говорить о Беларуси не как об изолированном и исключительном объекте, а как о своеобразном – «пограничном», но вполне «современном» – ев- ропейском проекте.

В рамках второго блока исследований «Европа и ее другие: противоречия расширения Европы», представленного текстами Григория Миненкова и Альмиры Усмановой, акцентировалось всё многообразие понимания и интерпретации исторической и, в особенности, современной Европы, не мыслимой без опыта строительства Европейского Союза. В центре внимания авторов оказалась имманентная логика становления и современного состояния многообразного «европейского пространства», включающего такие измерения, как европейская идентичность, отношение власти и знания, политика репрезентации и трудности преодоления европоцентризма. Именно с позиции этих понятий авторы обратились к Беларуси и попытались представить те вызовы, с которыми столкнётся Беларусь в процессе взаимодействия с Европой.

Главным сюжетом третьего блока исследований «Диалектика Европы и белорусская госидеология», проведённых Петром Рудковским и Андреем Горных, стало конструирование образа Беларуси и Европы силами белорусской пропаганды. Анализ текстов учебников по идеологии и официальной белорусской видеопродукции (в частности, фильма «Разъединённые Штаты Европы») обнаружил «Беларусь» как «европейское иное», как Европу, вытеснившую за пределы себя своё самоосмысление и готовность к взаимодействию с другими.

Авторы четвёртого, завершающего, блока исследований «От советской ретроспективы к европейской перспективе» Анатолий Паньковский и Алексей Пикулик увязали процессы, происходящие в современной Европе, с трансформациями постсоветского пространства; динамика этих процессов не является столь прямолинейной, как зачастую кажется, и не подчиняется только внутренней логике. В результате исследований этих авторов мы получили наброски к картине дальнейшего развития Беларуси, предопределённого и открытого одновременно. И хотя завершающий пассаж этого блока книги вряд ли можно квалифицировать как оптимистический, его авторы – как, впрочем, и авторы всех остальных собранных в книге исследований – вряд ли согласятся с тем, что ввиду сложности и предопределённости прошлым современной культурнополитической ситуации в Беларуси нет никаких надежд на интеграцию в европейское пространство. Позиция авторов этой книги должна быть истолкована с точностью до наоборот, так как представляет собой, пусть и не лишённый изъянов, образец интеллектуальной интеграции в Европу – шага, с необходи-

6

Ольга Шпарага

В поисках Европы, или «Идея Европы» в пространстве диалога

Беларусь – краіна на скразьняках Еўропы.

А. Хадановiч

Вопрос, с которого можно было бы начать данное исследование, состоит в том, насколько необходимо сегодня в Беларуси обращение к идее Европы? Думаю, что даже для самого незнакомого с этой идеей очевидно, что обращение к ней будет означать вступление в диалог с теми, кто к этой идее уже обращался или обращается помимо нас. В таком случае, исходный вопрос может быть переформулирован следующим образом: насколько необходимо для нас вступление в диалог по поводу идеи Европы? Чем может быть мотивировано наше участие в таком диалоге и чего мы можем от него ожидать? Центральная мысль, которую мне хотелось бы развернуть и обосновать в данном тексте, заключается в том, что обращение к идее Европы есть обращение к самим себе, или, другими словами, вопрос об идее Европы есть вопрос о нас самих. Понятно, что это определённым образом заданный вопрос. Ка- ким – это и предстоит нам понять.

Поскольку обращение к идее Европы я отождествляю с вступлением в диалог по поводу этой идеи, целесообразно уже в преамбуле задать рамки данного диалога. Его основных участников я условно разделила на две группы – старую и новую Европу. Поводом к такому разделению послужили высказывания и самооценки самих участников обеих групп. Так, в версии представителя первой группы – немецкого философа и члена ряда комиссий Европейского сообщества в период 1970–1974 Р. Дарендорфа – различие в современных установках позволяет определить старую Европу как Европу обеспече-

9

Ольга Шпарага

ния, а новую – как Европу прав.1 По мнению одного из представителей второй группы, венгерского публициста И. Кертеса, истоком этого различения послужило предательство Западной Европой Восточной Европы в 1945, в момент подписания Ялтинского соглашения. Если быть более точными, то именно это соглашение породило само понятие «Восточной Европы» как зоны политического влияния СССР.2 И если в послевоенный период Западная Европа преимущественно занималась экономическим восстановлением и созданием новых моделей безопасного мира, то Восточная Европа отчаянно сражалась за свою

европейскую идентичность, залогом которой видела культуру демократии, покоящуюся на общности европейских ценностей.3

В результате, мы имеем несколько противоречивое отношение старой и новой Европы, которое, с одной стороны, совпадает с отношением и различением Западной и Восточной Европы, с другой – его преодолевает. Новая Европа становится воплощением идеи Европы в её современном виде, предполагающем обогащение Европы прошлого – отождествляемой в большей мере с судьбой и историей Западной Европы – осмыслением судьбы и истории Восточной Европы. Связано это с тем, что во многом именно восточноевропейское осмысление идеи Европы привело в начале XXI в. европейское сообщество к выводу, что обе Европы – Западная и Восточная – должны быть объединены ответственностью за будущее международного права, которое становится смысловым ядром самой «идеи Европы».4 В свою очередь, независимо от того, какой облик примет Европа будущего: будет ли это «Европа регионов» или «Европа от Атлантики до Урала», – именно возрождение политической культуры в нормативном смысле этого слова позволит европейцам принять на себя эту ответственность. А поскольку политика в нормативном смысле является смысловым ядром древнегреческого полиса, «вечное возвращение» к нему будет рассмотрено нами в качестве первой и важнейшей характеристики европейской идеи (Шпэт). Оно же, далее, позволит нам рассмотреть и саму идею Европы не просто в географическом, но с необходимостью и в культурном и нормативном смыслах (Шпэт, Вайденфельд, Паточка). В качестве двух других важнейших характеристик идеи Европы рассматриваются ценностный плюрализм в сочетании с «нелёгким равновесием» ценностей (Морен, Берлин, Хабермас) и критическое преодоление европоцентризма, оборотной стороной которого должна стать европейская солидарность (Вальденфельс, Паточка).

Формулируя задачу по возрождению политической культуры в нормативном смысле, мы, по существу, переходим к современной форме воплощения «идеи Европы» – к сообществу и институтам Европейского Союза. Его истории, сильным и слабым сторонам будет посвящена отдельная глава данного исследования. При этом и история «единой Европы» из перспективы Евросоюза, и

10