на более низкомуровне в свете непосредственных причин.Программа Альберта состояла в том, чтобы синтез августинианской мысливключил в себя то, что ее взрастило, греческую мысль, зенитом которой б,ыл Аристотель.

6.4. Научный интерес

Альберт не удовлетворялся синтезированием ставших уже классическими проблем, но предложил ряд оригинальных наблюдений над растениями, минералами и животными. Будучи одним из наиболее образованных людей своего времени, он не отвергал с порога магикоастрологические науки, которые, кстати, через него обрели невероятное влияние. Отвергая черную магию, призывающую демонические силы, лишающие человека его свободы, Альберт вполне признавал права так называемой естественной магии, которая свидетельствует о бесконечной благости зачинателя всего, что его волей единится. В науке, полагал он, мы должны открывать то, что может случиться в естественном порядке вещей по внутренним природным причинам. В науке нельзя доверяться тому, что говорится, но следуетдоискиваться до последнихпричин природных вещей. Любой вывод, идущийвразрез с нашими чувствами, следует поставить под сомнение. Изучение природы должно оставаться в согласии с вещами конкретными, изучение природы вообще это приблизительное знание. Надобно немало времени и трудов, чтобы исключить дефекты, возникающие от разности ракурсов. Эксперимент должен учитывать не один, но множествоспособов рассмотренияи возможных обстоятельств, пока не будет найдена прочная основа поиска. Доказательства, основанные на чувственных показаниях, более надежны, чем рассуждения без опытнойпроверки,

— таковыубеждения Альберта.

7.ФОМА АКВИНСКИЙ

7.1.Жизнь и сочинения

Фома АКВИНСКИЙ был самым крупнымсхоластом, гениемметафизики и восхитительным по масштабу умом. Его логическая система поражает прозрачной ясностью и органичностью связей. Он был, скорее, аристотелевского, чем платоно-августинианского круга мыслителем. Его отец, итальянец Ландольфо, граф АКВИНСКИЙ, и мать, норманка Теодора, жили в средней Италии (Лацио), когда в 1221 году

Святой Фома (1221- -1274) — пик средневековой схоластики, гений философии.

у них родился сын Томазо, или по-гречески, Фома. Свое образование он начал в аббатстве Монте Кассино. Аббат Монтекассино был крупным феодалом, однако, непрекращающиеся войны между императором и папой превратили аббатство в место печальное и пустынное. Вскоре мы видимФому в университете Неаполя, основанногоФридрихом И. Здесь он познакомился сдоминиканцами, и новыеформы религиозного служения наполняют его энтузиазмом, Несмотря на возражения со стороны семьи, его решение стать доминиканцем остается непоколебимым. С 1248 по 1252 год он ученик Альберта Великого. Талант метафизика мало-помалу набирает силу. В Кельне онснискал репутацию "немого буйвола" своим молчаливым и замкнутымнравом. Известно, однако, что после одного из его выступлений Альберт, пораженный глубинойи прозрачностью мыслисвоего ученика, воскликнул: "Эти молчуны,называемые буйволами, взревут когда-нибудь так, что их услышит весь мир".

Когда в 1252 году главный магистр ордена сделал заявку на молодого ассистента для академической карьеры в Париже, Альберт, не задумываясь, указал на Ахвината. Так начался штурм горных вершин знания: с 1252 по 1254 год он — бакалавр "библикус", с 1254 по 1256 год — бакалавр "сентенциариус". Известны его работы этого периода: комментарии к "Сентенциям" Петра Ломбардского, "О сущем и сущности", "О началах природы". Преодолев немало препятствий, он,как и Бонавентура, становится магистром теологии и главой кафедры Парижского университета, где преподает с56 по 59 год, написав тогда же работы "О спорных вопросах истины", Комментарии к сочинению Боэция "О Троице" и "Сумма против язычников".

Затем начался период странствований Фомы (по традиции своего ордена). Он посетил самые крупные университеты Кельна, Болоньи, Рима, Неаполя, написав комментарии к сочинениям Псевдо-Диони- сия, "Теологический компендиум", "О разделенных субстанциях". Во второй раз его вызывают в Париж, чтобы сразиться с аверроистами и противниками Аристотеля, предтечей которых был Сигер Брабантский. Там он пишет "О вечности мира", "О единстве теологического интеллекта" и продолжает начатую в Риме грандиозную работу "Сумма теологии", так и не завершенную. Ничтожность и суетность всего мирского, в том числе своей работы, открылась Аквинату перед смертью, еенепостижимойтайной и ожиданием встречи с Богом. На увещевания своего врача и секретаря Реджинальда да Пиперно прекратить работать он ответил: "Л^ол ровзит, диш отп1а ^иае аспрп п<1еп1ш тЫ ра1еае... ге$рес1и еогит ^иае уг<И е1 геуеШа 5ип1 тШ". — "Не могу, потому что все, что я написал, кажется мне трухой, с точки зрения того, что я увидел и что мне было открыто"-

1 марта 1274 года по пути в Лион Аквинат скончался в возрасте 54 лет! По распоряжениюпапы Григория X он должен был участвовать в работе ЛионскогоСобора. Судьба распорядилась иначе.

7.2. Разум и вера, философия и теология

"Сумма против язычников" начинается словами Илария из Пуатье: "Знаю лишь свою обязанность перед Богом, главный долг моей жизни, каждое слово мое и чувство говорят лишь о Нем"(Говорить о

человеке и мире весомо и со смыслом можно лишь в контексте откровения, — исходная позиция Аквината.}

"Лтак, разум и философия сут^ргаватЬ^а/Ме^рреамбула веры) Верно, что в автономиисвоей философия имеет определенную конфи' гурацию, но познавательные ее возможности не следует преувеличивать. Надлежит интегрировать ее в область сакрального, разница между философией и теологиефне^в том, чтоЧ(первая занята одним, вторая другим: обе говорят о Боге, человеке, мире. Но (первая дает

знание несовершенное по поводу того, о чем теология в состоянии говорить более внятно, ведя к вечному спасению.)

Заблуждение разделяемое многими, поясняет мысль Фомы Жильсон, состоит в принятии того, что благодать морально облагораживает людей, и неприятиитого, что откровение может облагораживать философию как философию, — в такой позиции нет логики. Та же метафизика — поле континуальности между Аристотелем и Фомой Аквинским, мост между концепциями мира до и после Христова воплощения. Следовательно,! вера совершенствует разум, а теология философию^ Благодать не подменяет, но облагораживает природу:Цыпрямляющее воздействие теологии не выталкивает философию из ее собственной ниши, заменяя собой, вера ориентирует разум, без элиминации последнего. Поэтом^необходима корректная философия, ибо тогда возможна действенная теологи%Как "преамбула веры" философия обладает безусловной автономией, ибо ее инструменты и методы не ассимилируемы теологическими методами и инструментами.^

7.3. Теология не подменяет философию

^В "Сумме против язычников" Аквинат пишет: "Есть некоторые истины, которые превосходят сколь угодно мощный разум! например, Бог един, но в Трех Лицах.<Другие истины вполне доступны разуму:} например, что Бог существует, что Бог един и подобные этому "'^Пер-

вые три книги "Суммы"посвящены вопросамвторого типа, вчетвертой собраны только истины откровения.

Нужно всегда исходить из рационального, ведь разум умеет всех примирить в своей универсальности. Потому в почву общих для всех истин можно имплантировать более сложныйдискурс, теологическое похарактеру углубление. Полемизируя с евреями, можноопереться на Ветхий завет. В схватке с еретиками можно апеллировать ко всей Библии. Но на что опереться в спорах с язычниками,как не на разум?

Поэтому, будучи апологетом, не следует упускатьиз внимания то, что разум образует нашу сущностнуюхарактеристику: не пользоваться им, значит, не уважать его природныхтребований. Такое умаление не оправдывает даже ссылка на Всевышнего.Более того, существует со времен античности философский корпус как результат своего рода гимнастики рацио: эти плоды стали органичной частью христианской традиции. Наконец, уверен Аквинат, радикальная зависимость человека от Бога нелишаетего относительной автономии, Итут необходимо держать в боевой готовности весь арсенал средств чистого разума, познавательный потенциал, чтобы сделать достойным его ответ на изначальный вызов "знать и господствовать над миром". И если верно, что теология не вытесняет философию, а вера — разум, то ясно, что он последний мотив и единственный источник истины.

7.4.Фундаментальнаяструктура метафизики

Вранней работе Фомы "Сущее и сущность" мы находим основные теоретические посылки, из которых потом возникнет философская конструкция.

а) Логическоесущее. ".Еля", существо, сущее —фундаментальное понятие для обозначения чего бы то ни было как существующего. Оно может быть как чисто концептуальным, логическим, так и реальным, сверхментальным. Разделение, нельзя не видеть, подчеркивает, что не все, что мыслимо,существует реально. Так вот, логическое епз выра-

жено через соединительный глагол "быть", спрягаемый во всех формах. Его функция состоит в объединении понятий. Мы оперируем глаголом "быть", выражая связи между понятиями истинными, если они связаны корректно, но это не говорит о существовании понятий. Если говорится,что "утверждение противоречиво" или что "слепота— в глазах", это все верно, но связка "есть" не отсылает к существованию слепоты или утверждения. Зато существуют люди утверждающие и вещи, относительнокоторых произносятся утверждения. Существуют глаза, потерявшиенормальную функциювидеть, нослепоты как таковой нет. Слово "слепота" использует человеческий интеллект, чтобы дать краткое имя факту, что не все глаза видят. А посему не будем гипостазировать понятия и наивноверить, что каждому из них соответствует нечтов реальности.

Ясно, что это позиция умеренного реализма, согласно которому универсальный характер понятий проистекает из абстрактной силы интеллекта. Реален только индивид, только отдельно существующее. Универсалии, хотя их нет в реальности, все же не лишены реального основания, ибоиз него выводятся. Поднимаясь над чувственным опы-

том, интеллект приходит к понятию универсальности; частично она выражает его абстрактную деятельность, частично это выражение са-

мой реальности.

б) "Епз" реальное. Все реальное, будь то мир, Бог, человек — существа экзистенциальные. Быть существующим приписывается как миру, так и Богу, нолишь по аналогии, ибо Бог — само бытие, а мир обладает бытием. Лишь в Боге бытие совпадает ссущностью,потому и говорится, что это чистый акт, бытие самодостаточное. Тварное же имеет существование, актуальность которого выводит его из логического в реальное бытие.

Два понятия — "эссенция" (ев&епИа) и "актус эссенди" (асШв е&&еп<И) — сущность и бытийственный акт — есть то, благодаря чему вещи отличаются друг отдруга. В отличие от Бога, в ком бытие совпадает ссущностью, всепрочее лишьтяготеет к тому, чтобы быть, то есть наделено бытийной потенцией ("1<1 дио<1ро1еа1 еже?' — "то, что может быть"). Все этоследует понимать так, что бытование некоторых вещей не необходимо, что они могут быть, а могут и не быть, исчезнув, превратиться в прах. А поскольку нет полного совпадения бытия с сущностью у отдельных компонентов мира, то и весь мир может быть, а может и не быть в своей совокупности, ибо он не необходим, а лишь возможен и случаен. Наконец, очевидно, *иго и существуя, мир существует несам посебе, а благодаря чему-то иному, чье бытие тождественносущности,и этоиное—Бог. Этоиесть метафизическоеядро всех доказательств бытия Бога Аквината.

Ещеболее существенным выглядит егорассуждение об актебытия, которым Богвладеет изначально, а сотворенный мир вторичным образом, участвуя выбытии. Не случайно, метафизику Аквината часто называют метафизикой "актус эссенди". Бытие, таким образом, это акт, реализующий сущность, которая сама по себе только обещание бытия. Речь идет о такой философии бытия, где оно открывается навстречу сущностям, давая последним возможность реализоваться, воплотившись в сущее. Мы в просвете во всем новой онтологической перспективы, сравнительно с греческой. Вопросы, наиболее типичные для нее, касаются не сущности, но бытия: каково оно, почему бытие больше, чем ничто? Этот вопрос через Лейбница и Шеллинга станет позже центральным в метафизикеХайдеггера и Витгенштейна. "Непостижи-

мое не в способе, каким артикулирует себя мир, но в факте,!что он есть", — скажет последний.