Как стать неоконом, или Осторожно, модерн!
"Меняющаяся политическая обстановка", о которой говорит Перл, - это возникшая в 60-х годах прошлого века контркультура, давшая мощный толчок массовому леворадикальному молодежному движению. Часть вчерашних троцкистов, леваков, либералов, либеральных консерваторов была шокирована масштабом этих выступлений, разнузданностью сексуальной революции и уровнем потребления наркотиков. Как вспоминал крестный отец американского неоконсерватизма Ирвинг Кристол(основатель таких неоконсервативных изданий, как The Public Interest и The National Interest), "молодежные бунты шестидесятых были направлены против либеральной профессуры, консерваторов особо никто не трогал. Либеральная профессура всегда считала себя 'широко мыслящей', но одно дело поощрять исторические, социологические и психологические исследования, которые показывают, что наша консервативная семейная структура менее универсальна и куда более 'культурно ограничена', чем думается. И совсем другое - видеть, как твои дети становятся сексуально беспорядочными, соблазняются наркотиками и культивируют идеи о самоубийстве. Либералы, как и многие члены интеллектуального сообщества, всегда сохраняли дистанцию по отношению к 'буржуазному обществу', пытаясь быть 'объективными' в отношении буржуазных взглядов. И тут они обнаружили, что они-то и есть буржуазия".
В интервью "Эксперту" бывший спичрайтер Буша и пропагандист неоконов Дэвид Фрам(их совместная с Ричардом Перлом книга "Конец злу" является меморандумом крайнего неоконсерватизма) пояснял: "Неоконсерватизм - это не вопрос идеологии, это вопрос биографии. Этот термин имеет отношение к определенному поколению, родившемуся между 1920-м и 1950 годами. Они сами или их родители были частью большой иммиграции в США до и после Первой мировой войны. По этой причине большинство из них либо католики, либо евреи - не протестанты. Новые иммигранты по своим взглядам были более левыми, чем традиционные американские левые и демократы. Беспорядки в США в 1960-1970-х годах шокировали их до такой степени, что они пересмотрели свои политические взгляды. Это был коренной перелом. Нет, никакой новой идеологии не родилось - сформировался неоконсервативный типаж целого поколения".
Идейными вдохновителями уличной молодежной революции были такие мыслители франкфуртской школы, как Герберт Маркузе,Макс ХоркхаймериТеодор Адорно. После прихода к власти Гитлера многие из франкфуртцев переехали в Америку. Это был типичный европейский экспорт левых идей, которые обрели плоть и кровь на американской почве. Ответом на этот левый вызов, поразивший, как и нацеливались неомарксисты, все области буржуазной культуры и образования, стало рождение американской неоконсервативной мысли. Примечательно, что идейными вдохновителями неоконов тоже были европейские иммигранты. Их духовным отцом сталЛео Штраус- еврейский философ, в 1938 году сбежавший из нацистской Германии в Америку. Вся вторая половина ХХ века прошла под знаком идейной борьбы европейских школ мысли правого и левого толка - политическому диспуту в Америке они обеспечили немецкую глубину и точность.
Влияние идей профессора Чикагского университета Лео Штрауса на неоконов поразительно. Интеллектуальными наследниками Штрауса стали главный редактор The Weekly Standard Уильям Кристол(сын Ирвинга Кристола), бывший министр образования (в администрации Рейгана)Уильям Беннетт, ученыйФрэнсис Фукуяма, философАлан Блюми другие. Сын польского еврея-иммигранта Пол Вулфовиц, ради того чтобы пройти несколько учебных курсов Штрауса, даже отказался от приличной стипендии в аспирантуре Гарварда. Слушателями Штрауса были и Ричард Перл, и главный специалист по разведкеАбрам Шальски, и эксперт-советологСтефан Сестанович, и специалист по Центральной АзииЧарльз Фэйрбэнкс. Все вышеперечисленные персоны были членами так называемого Теллюрайдского общества - замкнутой элитной группы, "практикующей принципы демократии". Ученик ШтраусаАлан Блюм, автор знаменитой работы "The closing of American mind" (манифест консерватора образца 1987 года, протестующего против либеральных изменений в американском образовании), создал своего рода ступени постижения философии: его ученики попадали в различные группы - в зависимости от способностей и близости к учителю. Самых выдающихся он награждал шикарным ужином в своем богатом доме. Блюм предпочитал, чтобы ученики приходили к нему "девственными" в философском знании, до этого не читавшими ничего, чтобы он мог сформировать их цельное мировоззрение с нуля (к слову, элитный кружок дал повод к слухам о нетрадиционной сексуальной ориентации Блюма). В 80-х, уже во времена Рейгана, Вулфовиц пригласит на работу в госдеп несколько видных персон из этого "Теллюрайдского общества".
Ученики Штрауса сделали из идей своего учителя далеко идущие политические выводы. Он считал, что либерализм - это логичный и печальный итог эпохи модерна, торжества ее принципов, доведенных до крайности и абсурда. Модерн тяготеет к релятивизму, а тот, в свою очередь, ведет к нигилизму. Штраус писал о необходимости переосмыслить классику - заново перечитать работы Платона, Аристотеля, Фараби, о необходимости освободиться от пут просвещенческого мифа с его нигилизмом, атеизмом, цинизмом и противопоставлением человека природе. Стержневая идея Штрауса - необходимо развенчать дух моральной терпимости, который доминирует в интеллектуальной жизни Европы и Америки. Либерализм и релятивизм постепенно деградируют в расхожее мнение, что все точки зрения равны, а всякий, кто отстаивает главенство своего морального кредо, - антидемократичен, элитист, а значит, аморален. Штраус полагал, что нужна элитная группа советников (как в "Республике" Платона), которая должна убеждать политического лидера и массы в необходимости моральных оценок, в назывании добра добром, а зла злом, в необходимости бороться с тиранией. Примечательно, что одним из главных политических героев неоконов стал Уинстон Черчилль, который бросил вызов Гитлеру (на его день рождения они любят собираться в Вашингтоне, потягивать бренди и покуривать сигары). Коммунизм, как и нацизм, для неоконов - абсолютное, библейское зло, а значит, борьба с ним не могла допускать компромиссов, "разрядок" и взаимных уступок. Крах всего либерального проекта, учил Штраус, явлен в судьбе Веймарской республики, которая пала под натиском нацистов и коммунистов. Добро должно уметь себя защищать. Америка может избежать этой судьбы, потому что она сохранила в себе досовременные и долиберальные культурные элементы. Только через бесконечную войну жизнь может снова быть политизирована, а человечность человека восстановлена. Сочетая религию (для простых людей) и национализм (как государственный проект), можно сварить своего рода эликсир, который превратит расслабленных гедонистов в набожных националистов. Нацию можно собрать воедино, лишь противопоставив ее другой нации, а в отсутствие таковой врага надо непременно найти. Ради этих целей элита может практиковать "ложь из благих намерений". Одна из исследователей Штрауса канадка Шадиа Дари писала: "Считать Штрауса защитником демократии просто смешно. Древние философы, которых он очень ценил, считали, что немытые массы не достойны ни истины, ни свободы...".