14

Тема: Новая экономическая политика

1. Причины и предпосылки. Переход к НЭПу.

2. Основные направления НЭПа

3. Признаки кризисных явлений в экономике НЭПа.

1. Причины и предпосылки. Переход к НЭПу.

С завершением основных сражений на фронтах граждан­ской войны предпринимаются первые попытки восста­новления народного хозяйства. С начала 1920 г, возни­кают Трудовые армии, которые становятся новой фор­мой милитаризации труда. Перевод рабочих и служащих на положение мобилизованных, имевший место в 1918-1919 гг., дополняется использованием в экономике Крас­ной Армии, которая участвует в восстановлении транс­порта, добыче топлива, погрузочно-разгрузочных рабо­тах и других мероприятиях.

Конец 1920 — начало 1921 г. становится временем, когда политика «военного коммунизма достигла своей высшей точки. 4 декабря 1920 г. был принят декрет СНК «О бесплатном отпуске населению продовольственных продуктов, вступивший в силу с 1 января 1921 г. Бес­платным становятся проезд на трамвае, коммунальные услуги и т. д,

Крестьянство в таких условиях отказывалось постав­лять необходимое количество хлеба в города, в резуль­тате чего население постоянно покидало индустриаль­ные центры, а уровень промышленного производства приближался к нулю. Численность жителей Петрограда сократилось с 2 млн 400 тыс, человек в конце 1917 года до 590 тыс. человек к лету 1920 г. Количество рабочих на промышленных предприятиях за тот же период умень­шилось с 300 тыс, до 80 тыс. Все больший размах получает такое явление, как трудовое дезертирство. Состоявшийся 29 марта — 5 апреля 1920 г, IX съезд РКП(б) вынужден был это открыто признать. Официально заяв­лялось, что «значительная часть рабочих в поисках луч­ших условий самовольно покидает предприятия, переез­жает с места на место, чем наносит дальнейшие удары производству и ухудшает общее положение рабочего клас­са». Таким образом, подчеркивалось, что одной из основ­ных причин трудового дезертирства стали социально-экономические проблемы. Однако призывы съезда созда­вать из дезертиров штрафные рабочие команды либо заключать их в концентрационные лагеря, ожидаемых результатов не дали..

На рубеже 1920-1921 гг. экономический кризис при­обрел угрожающие размеры. По стране с новой силой прокатилась волна крестьянских восстаний: в Западной Сибири, на Северном Кавказе, Украине и т. д. Наиболее крупным крестьянским выступлением стал мятеж в Там­бовской и ряде прилегающих к ней губерний. Тамбовщина остро ощутила на себе все тяготы продовольственной диктатуры. Изъятие «излишков» носило здесь массовый характер уже осенью 1918 г, К тому времени на террито­рии губернии действовало 50 вооруженных продовольственных отрядов общей численностью до 5 тыс. чело­век. Таким образом, восстание, начавшееся в конце августа 1920 г., выразило долго копившийся крестьян­ский протест. Возглавил выступление А. С. Антонов, яв­лявшийся членом партии эсеров с 1906 г. и приговорен­ный в 1910 г. за участие в экспроприациях к смертной казни, замененной бессрочными каторжными работами.

Подавление крестьянского восстания велось исклю­чительно военными мерами и устрашением, так как объявление амнистии за добровольную, явку большого успеха не имело. Командующему войсками в губернии М. Н. Тухачевскому в апреле 1921 г. была поставлена задача ликвидировать мятеж в месячный срок. Общая численность частей РККА в этом районе превысила 100 тыс. человек.

Стремительно росло и количество сторонников Антонова. В своем воззвании, адресованном красноармейцам, Антонов называл цифру 120 тыс. человек, поддерживающих его. Реально же повстанческая армия насчитывала до 50 тыс. бойцов.

Жесткими и энергичными мерами (Тухачевским, в частности, был подписан приказ по применению ядовитых газов «для выкуривав»» бандитов из лесов) восстание было подавлено. Сам Антонов после поражения своей армии в течение года скрывался в лесах, но был убит при аресте в июне 1922 г. Крестьянское восстание на Тамбовщине, длившееся год с лета 1920 до лета 1921 г. — и унесшее не менее 50 тыс. жизней е обеих сторон, ярче других продемонстрировало банкротство политики «во­енного коммунизма».

Антисоветские движения развернулись в этот период в Саратовской и соседних с нею губерниях. Во главе кре­стьянского восстания встал А. Сапожков. Командующий 22-й дивизией с февраля 1919 года, участник боев на Ураль­ском и Южном фронтах Сапожков неоднократно выражал недовольство проводимой большевиками политики «воен­ного коммунизма». Снятие его в июле 1920 г. с поста начальника дивизии привело к мятежу части. Главными лозунгами восставших стали «Долой продразверстку, да здравствует свободная торговля", «Долой комиссаров, спецов и белогвардейщев!», а также «правильное распре­деление предметов, необходимых населению". С этими лозунгами во главе образованной «1-й армия правды» (чис­ленность около 3 тыс. человек) он занял город Бузулук и развернул наступление на Уральск и Новоузеньск. В сен­тябре I92O г. отряд Сапожкова был разбит, а сам он погиб. Рассеянные, но не уничтоженные части Сапожкова послужили основой для «зеленого движения» в Сара­товской губернии в 1921 р. В отдельные периоды под их контролем находились города Камьшын, Хвалынск, Ртищево, Пугачевск.

Другим известным крестьянским выступ­лением против советской власти стало Западно-Сибирское восстание. В начале 1921 г. восставшие контролировали города Ишим, Петропавловск, Тобольск, Березово, Обдорск, Барабинск, Каинск, Сургут и другие населенные пункты.

Лишь в июне 1921 г. эти территории были воз­вращены под контроль советской власти.

К весне 1921 г. взрывоопасной становится ситуация, и, в городах. Особенно .тяжелое положение сложилось в, крупных промышленных центрах. Правительство прини­мает специальные постановления о снабжении, их топливом. Несмотря на это 11 февраля 1921 г. было объявлено о закрытии до 1 марта 93 петроградских предприятий, среди которых оказались Путиловский, Сестрорецкий; заводы, фабрика «Треугольник» и др. Волнения рабочих стали перерастать в открытые беспорядки. Дело доходило в эти дни до избиения видных петроградских комму­нистов: «Особенно досталось тов. Анцеловичу», как отме­чалось в одном из документов конца февраля 1921 г., повествующем о принудительной остановке автомобилей на Васильевском острове и высадке из них чиновников, вынужденных «идти пешком на правах равенства».

25 февраля 1921 г. в городе было объявлено военное положение и создан Комитет обороны Петрограда. Ситу­ация становилась угрожающей. Антибольшевистские вы­ступления не могли не повлиять на настроения моряков Кронштадта, общая численность которых в это время со­ставляла 26 тыс. человек. Побывавшие в Петрограде де­легации кронштадтских моряков сообщили о причинах волнений рабочих. 28 февраля моряки линейных кораб­лей «Петропавловск» и «Севастополь» приняли резолю­цию с призывом к правительству соблюдать права и сво­боды, провозглашенные в октябре 1917г. Призыва к свержению Советов эта резолюция не содержала, но была направлена против всевластия одной партии — партии большевиков.

1 марта на Якорной площади Кронштадта состоялся митинг, в котором приняло участие около 16 тыс. человек. Прибывшему из Москвы председателю ВЦИК М. И. Ка­линину не удалось переломить настроение собравшихся и снять политические требования. Вскоре для поддержа­ния порядка в Кронштадте моряки решили создать Вре­менный революционный комитет (ВРК), который воз­главил С. М. Петриченко. Власть в городе без единого выстрела перешла в руки ревкома.

Известия о событиях в Кронштадте вызвали нега­тивную реакцию центральных властей. 3 марта Петро­град и губерния были объявлены на осадном положе­нии. Комитет обороны Петрограда предпринял попытки

повлиять на настроения кронштадтцев посредством ли­стовок, адресованных мятежникам. Только 6. марта над Кронштадтом и его фортами было сброшено с самолета 20 тыс. листовок, а 7 марта —-30 тыс. В специально созданную группу контрпропаганды .были включены поэты Д. Бедный, В. В. Князев, журналист М. Е. Коль­цов и др.

Главным же способом ликвидации восстания должна была стать вооруженная сила. Кронштадт был изолиро­ван от внешнего мира, восстанавливается 7-я армия под командованием М. Н. Тухачевского. 8 марта начался пер­вый штурм Кронштадта, но покончить с мятежом одним ударом не удалось. Понеся большие потери, советские войска вынуждены были отступить. Одной из главных причин неудачи стали настроения красноармейцев, часть из которых отказалась повиноваться командованию. По­сле проведенной агитации и устрашения (десятки крас­ноармейцев были расстреляны), в ночь на 17 марта на­чался новый штурм крепости, которому предшествовал интенсивный артиллерийский обстрел. 18 марта Крон­штадт пал, а 8 тыс. человек из числа его защитников по льду ушли в Финляндию. После этого началась распра­ва с гарнизоном Кронштадта. К лету 1921 г. к высшей мере наказания было приговорено более 2100 человек; около 6,5 тыс. оказались осуждены на различные сроки заключения.

Идея организации публичного судебного процесса над главными организаторами восстания не была реа­лизована: председатель ВРК Петриченко и начальник артиллерии Кронштадта бывший генерал-майор царской армии А. Н. Козловский укрылись в Финляндии. Влас­тям также не удалось найти какие-либо данные об учас­тии «международного империализма» в этих событиях. Тем не менее долгое время существовавшая официаль­ная версия интерпретировала восстание таким образом, будто главными его организаторами являлись меньше­вики, эсеры, царские генералы и разведки иностран­ных держав.

События марта 1921 г. ускорили принятие советским руководством на X съезде РКП(б) первостепенной и кар­динальной меры — решения о замене продразверстки продналогом.

В день первого штурма Кронштадта, 8 марта, открыл свои заседания X съезд РКПб). Совпадение этих событий не было случайным, за ним стоял определенный политический расчет. К концу первого дня работы съезда предполагалось сделать заявление о ликвидации восстания. Большевистские лидеры прекрасно понимали необходимость корректировки проводимого курса — соответствующие до­кументы начали разрабатывать еще в конце 1920 г. Требо­вания кронштадтцев, заключавшиеся в ликвидации моно­польной власти РКПб), правительство принять не желало и стремилось подобного рода настроения пресекать силой.

В резолюции, принятой съездом, отмечалось, что «раз­верстка как способ государственных заготовок продоволь­ствия, сырья и фуража заменяется натуральным налогом». Все запасы продовольствия, остающиеся у крестьянина после выполнения налога, находились в его полном распо­ряжении. Данное решение способствовало поощрению лич­ной инициативы крестьянства. Не случайно В. И. Ленин, выступая на съезде, подчеркивал, что «только соглашение с крестьянством может спасти социалистическую револю­цию, пока не наступила революция в других странах».

Декретом Совнаркома от 28 марта 1921 г. устанавли­вался хлебный налог в размере 240 млн пудов («при сред­нем урожае») вместо 423 млн пудов задания по разверст­ке 1920 г.. За счет торговли и обмена предполагалось дополнительно получить еще 160 млн пудов, доведя тем самым планируемый минимум, необходимый для потреб­ления, до~400 млн пудов.

Основой нэпа провозглашалось сохранение «смычки» между крестьянством и пролетариатом, с помощью которой удалось отстоять советскую власть в годы граждан­ской войны. Период новой экономической политики не был временем бескрайней свободы частнокапиталисти­ческого предпринимательства. Правительство считало своей задачей сохранение созданного за послереволюци­онные годы государственного сектора хозяйствования — национализированной промышленности. Государственная собственность, участвуя в рыночном состязании, должна была сохраняться незыблемой и ограждаться от возмож­ных посягательств денационализации.

X съезд РКП(б) привял также резолюцию «О един­стве партии», в которой говорилось о вреде и недопустимости какой бы тони было фракционности». Съезд предписывал распустить все образованные на той или иной платформе группы. Неисполнение этого постановления влекло за собой «немедленное исключение из партии». Появление данной резолюции было связано с развернув­шейся в 1920 — начале 1921 г. дискуссии о профсоюзах и выступлением «рабочей оппозиции» (А. Г. Шляпни­ков, С. П. Медведев, А. М. Коллонтай). Идейно-полити­ческая платформа этой группы была наиболее полно из­ложена в брошюре Коллонтай «Рабочая оппозиция». В нее предлагалось передать управление всем народным хозяйством «всероссийскому съезду производителей», объединенных в профсоюзы. Управление отдельными отраслями промышленности должно было быть сосредо­точено в соответствующих профессиональных союзах. Последним предоставлялось право избирать все органы управления. На X съезде «рабочая оппозиция» насчиты­вала 45 делегатов и продолжала отстаивать свои взгля­ды, но потерпела поражение. Те из членов оппозиции, кто не прекратил свою деятельность, спустя год, на XI съезде РКП(б), были исключены из партии.

Решение о переходе к нэпу сопровождалось озабочен­ностью большевистского руководства по поводу измене­ния социального состава членов партии. Так, если в 1917 г. рабочие составляли более 60% от общего числа РСДРПб), то к 1921 г. — только 41%. За это же время процент крестьян в партии вырос с 7,6% до 28,2%, что означало размывание социальной базы диктатуры проле­тариата. С целью укрепления рядов РКПб) и освобожде­ния их от чуждых элементов (включая некоторых оппо­зиционно настроенных деятелей) была провозглашена партийная чистка.

27 июля 1921 г. ЦК РКПб) опубликовал в «Правде» обращение «Ко всем партийным организациям. Об очист­ке партии». Ставилась задача освободить партийные ряды от кулацко-собственнических и мещанских элементов из крестьян и уездных обывателей, а также проявить осо­бую строгость по отношению к советским служащим — выходцам из буржуазной интеллигенции. В особую катего­рию, подлежащую самой тщательной проверке, выделяли выходцев из других партий. Наиболее «прилипчивой бо­лезнью» был объявлен меньшевизм. Первый этап партий­ной чистки проходил в течение второй половины 1921 г., в результате чего пролетарское ядро партии возросло до 44,4% от общего состава РКП(б). Свыше 1/3 исключен­ных из партии являлись в своих организациях пассив­ным элементом. Их изгоняли за «нестойкость», «лодыр­ничество», «как ненужный элемент» либо применяли, к ним характеристику «сомнительный», «колеблющийся», «балласт», «неподготовленный» и т. д. Почти 25% под­верглись чистке за «дискредитацию советской власти», «шкурничество», «карьеризм», «пьянство», «буржуазный образ жизни», «разложение в быту». Распространенным явлением, стало исключение из партии за религиозные убеждения, взяточничество, шантаж. Среди добровольно покинувших компартию в ходе чистки (3,1%) были и те, кто таким образом выражал свое несогласие с новой эко­номической политикой. В результате после проведенной весной 1922 г. переписи членов РКП(б) выяснилось, что в количественном отношении отряд большевистской партии существенно сократился — с 732 тыс. в марте 1921 г. до 410 тыс. в начале 1922 г.

Суть нэпа в сознание значительной части населения страны вошла далеко не сразу. В сентябре 1921 г_ на места был разослан циркуляр за подписью секретаря ЦК РКП(б) В. М. Молотова, в котором подчеркивалось, что «наш новый экономический курс еще далеко не усвоен не только широкими слоями трудящихся, но и отдель­ными партийными работниками. Некоторые товарищи с мест, — сетовал Молотов, — сами не вполне разобрались в основах новой экономической политики».

Внимание партийных органов в 1921-1922 гг. было направлено на то, чтобы укрепить свое влияние в созда­ющихся частных предприятиях. Только за один год их возникло свыше 10 тыс. Нередко при этом предприя­тия переходили в собственность бывших владельцев на срок от 2 до 5 лет взамен 10-15% производимой ими продукции. Была сделана попытка на каждом частном предприятии сформировать партийный коллектив, кото­рый должен был в случае возникновения забастовки на арендованной фабрике вырабатывать и поддерживать требования рабочих.