А.Рип

Когнитивный подход к формированию научной политики А.Рип

1. Введение

Научная политика занимается проблемами организации исследований и распределения средств, которые обеспечивают их проведение. Наука как таковая находится за пределами политической сферы, хотя научные консультанты и призываются для того, чтобы охарактеризовать состояние науки, а также ее потенциал в обеспечении новых перспективных приложений. Такая ситуация приобретает узаконенный характер в силу и при посредстве воззрений, согласно которым наука занимается познанием и потому вообще не имеет глубинных взаимосвязей с политикой, которая занимается властью. Ограничение бюджета науки, равно как и наличие острых технических и социальных проблем, заставляют политиков более внимательно присмотреться к этому участку своей территории. Примерно в тот же самый период превратности развития истории, социологии и философии науки стали все больше вынуждать к совместному рассмотрению когнитивных и социальных аспектов науки; примером может служить возобновление дискуссии о роли внешних факторов в развитии науки. Если признать к тому же, что политика – это не просто борьба за власть и столкновение групповых интересов, но что она имеет и когнитивные аспекты, подобные оценке ситуаций и достигнутых результатов, обоснованию целей и приоритетов и пр., то различия между наукой и политикой можно упорядочить с помощью двумерной матрицы (см. рис. 1).

Из этой матрицы видно, что внешнее влияние на науку возможно и что решения в сфере политики сказываются на результатах научных исследований. В свою очередь понимание когнитивного и социального состояния науки становится предпосылкой успешной политики в данной области. Последние достижения социологии сделали внутренние механизмы науки и динамику ее развития относительно доступными пониманию, тем самым обеспечивая исходный материал для того, что я в дальнейшем буду называть когнитивным подходом к научной политике. Изучение социальных проблем науки часто проводят совершенно безотносительно к каким-либо проблемам научной политики. Группа исследователей из Института Макса Планка в Штарнберге (ФРГ) сделала попытку построить модель развития науки с эксплицитным представлением политических аспектов этого процесса. Используя тот же самый когнитивный подход, некоторые члены этой группы в сотрудничестве с социологами из Билефельдского университета провели анализ действия политических факторов на развитие науки. В настоящей статье я попытаюсь критически рассмотреть это направление исследований. Но вначале несколько слов о современных тенденциях в изучении социальных проблем науки. 2. Динамика научного процесса На рис. 2 показано, каким путем созданная Т. Куном модель научного процесса, направляемого парадигмой, привела к расцвету исследований по социологии науки. Появилось множество эмпирического материала по развитию научных специальностей и исследовательских областей, и были предприняты шаги по его первичной систематизации. В настоящее время в качестве самостоятельных направлений можно выделить наукометрию с характерной для нее ориентацией на анализ цитирования, антропологический подход и подход, в котором когнитивное развитие науки рассматривается как сфера, доступная социологическому анализу.

Т. Кун на историческом материале показал, что развитие науки происходит как смена периодов нормальной науки, когда ученые внутри дисциплины разделяют общую парадигму и работают над ее более четким и утонченным выражением, и периодов научной революции, когда интерес к аномалиям, а также нападки на парадигмы ставят дисциплину на грань кризиса, который прекращается лишь тогда, когда одна из альтернативных концепций побеждает и наступает новый период нормальной науки. Парадигма обеспечивает нормы и регулятивы исследований в данной дисциплине, а также благодаря своей поддержке представителями дисциплины способствует формированию сообщества. Согласно Куну, сменяющие одна другую парадигмы в некотором смысле несопоставимы, и их смена напоминает переход в другую веру. Хотя функции парадигмы в регулировании исследований и в образовании дисциплинарного сообщества широко признаны, в других отношениях с моделью Куна дело обстоит иначе. Отказ от господствующей парадигмы, даже если она являлась "центральной догмой", вполне может происходить без жестких столкновений и кризисных симптомов. Тезис о несовместимости парадигм был воспринят как указание на методологическую проблему, для решения которой необходимы новые теории рационального научного прогресса. Штарнбергская группа выдвинула утверждение о том, что старая парадигма может в некоторых случаях сосуществовать и использоваться наряду с новой, будучи ограниченной в определенных аспектах. Критика Куна явилась для этой группы отправной точкой в разработке собственной модели развития науки. Парадигма классической механики, хотя и была заменена релятивистской, а на молекулярном и атомном уровне – квантовой механикой, до сих пор сохранила свое значение для целого ряда задач и обнаруживает определенную самодостаточность, что позволяет ожидать сохранения ею значимости и в будущем. Гейзенберг ввел для описания подобных случаев понятие "замкнутой теории", а члены штарнбергской группы попытались разработать более четкие критерии такой когнитивной стабильности. Опираясь на примеры классической механики, электромагнитной теории, термодинамики и молекулярной химии, они утверждают, что парадигмы могут стать зрелыми: регулятивы исследований в этом случае ориентируют уже не на формулировку новой парадигмы, но на определение новых или более сложных предметных областей ее приложения. Примерами могут служить термодинамика живых систем, механика и электродинамика плазмы. Второе отличие от модели Куна состоит в том, что штарнбергская группа, признавая куновскую предпарадигмальную фазу, утверждает наличие в этой фазе специальных исследовательских стратегий, ссылаясь в этой связи на многие современные дисциплины (микробиология до самого последнего времени, медицинские науки и здравоохранение). Таким образом, штарнбергская группа различает в развитии дисциплины три когнитивных состояния, которые рассматриваются как последовательные фазы ее развития:

1. Поисковая фаза. В этот период еще отсутствует теория, которая организует предметную область, процветают стратегии проб и ошибок, открытие более важно, чем его объяснение.

2. Парадигмальная фаза. Фундаментальная (т.е. образующая основание данной области) теория уже предложена, принята и продолжает совершенствоваться. Проблемы, возникающие при таком развитии теории, направляют деятельность внутри области, и прецеденты имеют большее значение, чем аргументы. Научные революции или постепенная эволюция могут привести к замене одной фундаментальной теории на другую, но теоретическое объяснение остается главной заботой.

3. Постпарадигмальная фаза. Фундаментальная теория устойчива (относительно когнитивных и/или социальных критериев), а зрелая парадигма может использоваться для достижения новых целей внутри науки и за ее пределами.

Политическое содержание штарнбергской модели развития науки связано с тем значением, которое придается третьей, постпарадигмальной фазе. По сравнению с парадигмальной фазой внутренние регулятивы в значительной мере утрачивают свою силу, и открывается поле действия внешних регулятивов, то есть внешних целей, которые преобразуются в ориентиры исследований и теоретического анализа. Течение науки как бы достигает дельты и может теперь легко менять свое направление. Такое состояние определяется как финализация, а появившиеся в результате его достижения специализированные сферы научного процесса квалифицируются как финализированные специальности и дисциплины. Термин "финализация" используется штарнбергской группой и в более широком смысле, как обозначение использования науки для достижения социальных и технических целей, которое стало особенно заметным начиная с середины XIX в. Примером финализированной дисциплины может служить гидродинамика, отрасль физики, в которой классическая механика использована для описания явлений, наблюдаемых в потоке жидкости. Такое развитие теории оказалось необходимым потому, что уравнения классической механики не имели решения в случае движения жидкости. Важным моментом в подобном специализированном развитии является введение направляющего (guiding) понятия, в данном случае – понятия граничного слоя, примыкающего к средам и поверхностям, вдоль которых движется поток. Основные уравнения гидродинамики выстраиваются вокруг этого понятия, а возникающая в результате теория продолжает использовать аппарат классической механики, обосновывается с ее помощью, но не может быть из нее выведена. Регулятивы гидродинамики являются внешними относительно классической механики, хотя и могут рассматриваться как внутренние относительно физики в целом. Исторически же они восходят к попыткам систематизировать техническое знание гидравлики. Другой пример дает физика плазмы, представляющая собой результат специализированного развития механики и электродинамики для исследования поведения ионизированных газов в электромагнитном поле. И здесь отчетливо видна необходимость направляющих понятий, которые позволяют получить уравнения магнитогидродинамики. В данном случае внешние цели способствовали появлению дополнительных регулятивов в области исследований термоядерного синтеза, где рассматривается поведение плазмы, обладающей специальной геометрией и особыми поверхностными эффектами. Эта научная специальность возникла в 50-е гг., когда широко разрекламированная программа создания термоядерного реактора потерпела крах и выяснилось, что для дальнейшего прогресса в этой области требуется накопление фундаментального знания. Внешние экономические цели, связанные с производством энергии, продиктовали возможные геометрии, а также учет эффектов на стенках реактора. Превратившись в регулятивы новой специальности, эти ограничения далее не нуждались в административной поддержке, а были включены в неписаный кодекс научного сообщества специальности. Последний пример показывает, почему штарнбергская группа так подчеркивает важность финализации. По-видимому, в финализированных специальностях некая средняя альтернатива реализуется как компромисс между двумя крайними позициями в научно-политических дебатах, а именно полной автономии ученых, с одной стороны, и централизованного планирования исследований – с другой. В принципе исследования могут проводиться автономно, поскольку внешние, политические цели преобразованы в регулятивы финализированной специальности. На практике, однако, часто требуется дополнительная ориентация, поскольку создание подобных регулятивов само по себе является нетривиальной проблемой. Примером может служить ситуация, сложившаяся в физике плазмы в 70-е гг., когда дело дошло до строительства и испытания экспериментального реактора. При этом нарушились модели взаимодействия специалистов и сложившаяся система вознаграждения, вследствие чего потребовались специальные административные меры по консолидации специальности с учетом новых аспектов ее деятельности. Если дисциплина не обладает зрелой парадигмой, финализация невозможна. В этом случае попытки ориентировать развитие пауки на внешние цели не могут опираться на понимание некоторой предметной области, которое обеспечивает устойчивая фундаментальная теория; такая ситуация определена штарнбергской группой как функционализация. Отбор функциональных элементов и формирование отношений управления – таковы функциональные стратегии. Примером может служить отбор фармакологически эффективных химических соединений, который ведется регулярно и интенсивно, хотя с теоретической точки зрения больше смысла имела бы стратегия, которая предусматривает объяснение механизмов, обеспечивающих фармакологические эффекты. Примерами функционализированных дисциплин может служить эконометрическое моделирование, основанное на экстраполяции тенденций, и системная динамика (например, мировая динамика у Форрестера и Мидоуза). Согласно штарнбергской модели, условия для функционализации особенно благоприятны в поисковой фазе развития дисциплины, поскольку именно для этой фазы характерно отсутствие строгих внутренних регулятивов, которые бы могли конкурировать с внешними ориентирами. В парадигмальной фазе, напротив, ученые активно сопротивляются внешнему руководству, и можно даже утверждать, что в этой фазе внешнее руководство отрицательно сказывается на научной продуктивности. В данном случае, как и говоря о "зрелости" дисциплины, штарнбергская группа апеллирует к "здравому смыслу" ученых в их взглядах на фундаментальные исследования: функционализация критикуется как сверхэксплуатация научной дисциплины. Указывается также на опасность некритического использования отдельных научных результатов, если отсутствует или не используется объясняющая их фундаментальная научная теория. Политические выводы из штарнбергской модели могут быть в общем виде представлены как рекомендации обеим сторонам: ученые должны определить когнитивное состояние собственной дисциплины, а затем политики должны добиваться функционализации дисциплины в поисковой фазе, стимулировать ее развитие в парадигмальиой фазе и способствовать финализации относительно приемлемых целей в постпарадигмальной. Эта позиция штарнбергской группы послужила поводом для язвительной и зачастую неверно адресованной критики. Нужно, однако, сказать, что политические выводы штарнбергской группы носят чисто программный характер: члены группы не анализировали эффективность политических мер в их влиянии на когнитивное состояние тех или иные дисциплин, но ограничивались исключительно историческими исследованиями, иллюстрирующими и позволяющими детализировать их взгляды на развитие науки. Попытки сделать политические выводы более операциональными столкнулись с трудностями, обусловленными недостаточной определенностью понятия финализации (это отмечалось многими участниками дискуссии); кроме того, многие критики указывали на невозможность определить степень зрелости некоторой области исследований, иначе как присоединившись к мнению работающих в этой области ученых. Но эти ученые – элита дисциплинарного сообщества – обычно непосредственно принадлежат к кругам, занимающимся научной политикой, они постоянно оценивают состояние дисциплины в связи с теми или иными политическими проблемами. В подобных условиях роль аналитиков, изучающих состояние науки, оказывается принципиально неясной, они могут выступать только в качестве незаинтересованных экспертов. В самом деле, при диагностике состояния дисциплины штарнбергская группа использует неявный критерий зрелости, а именно возможность свести ее содержание к базовым физическим теориям или, конкретнее, объяснить явления ссылкой на ненаблюдаемые частицы и их взаимодействия. Этот редукционизм отмечается многими участниками дискуссии, а также авторами статей на эту тему. И действительно, объяснение указанного типа в явной форме использовалось как критерий зрелости при анализе дисциплин, участвующих в исследовании раковых заболеваний, и биоинженерии. Саймс, разделяющий эту позицию, попытался, опираясь на нее, построить определение зрелости. К сожалению, штарнбергская модель мало что может предложить политику, заинтересованному в осуществлении решений и контроле за их последствиями. Установление условий, необходимых для возникновения финализации, позволяет лучше понять деятельность в современной науке, но не обеспечивает прямых политических рекомендаций. Кроме того, модель не особенно поддается обобщению; в технических и "формальных" дисциплинах (математика, кибернетика) можно обнаружить все три фазы, но даже в этом случае здесь имеются различные типы регулятивов внутри каждой фазы. В то же время многие виды проблемно-ориентированных исследований вообще не укладываются в модель, поскольку речь идет об интеграции вкладов различных дисциплин. В качестве первого наброска штарнбергская модель смотрится гораздо лучше, позволяя указать некоторые возможности ее осторожного прикладного использования. Хотя штарнбергская группа не использует этих возможностей, важность фундаментальных исследований в ее модели выступает не в качестве идеологической предпосылки, но как самостоятельное утверждение, которое можно аргументировать и отчасти исследовать. Если согласиться с редукционистской позицией в отношении к содержанию отдельных дисциплин, то их вклады в решение проблемы могут быть оценены, а вместе с тем и рекомендованы соответствующие политические шаги. Важным результатом группы является разработка терминологического словаря для анализа когнитивных процессов, который приспособлен и к языку научной политики.

Таблица 1

Вклады дисциплин в исследование раковых заболеваний

Дисциплины с устойчивой теорией:

• патологическая анатомия (классификация опухолей)

• химия (идентификация канцерогенов)

• классическая генетика (соматические мутации)

• биохимия (метаболизм опухолевых клеток)

Дисциплины, теории которых находятся в стадии разработки:

• молекулярная биология клеток высших организмов

• биология развития клеток, тканей, органов

Дисциплины в поисковой фазе развития:

• биология человека

• медицинские науки

• научные основы народного здравоохранения

Анализ термоядерных исследовательских программ в ФРГ и США существенно выигрывает от различения внутренних и внешних регулятивов, в то время как введение понятий "функционализация" и некоторых других, определяющих условия приложимости теории, может оказаться полезным при анализе биоинженерии. За счет использования такого когнитивно-политического языка могут быть усилены как в аналитической, так и в рекомендующей их частях обследования и прогнозы развития научных дисциплин, как это видно на примере химии. В качестве конкретного примера использования штарнбергской модели можно также привести проведенный Р. Гольдфельдом анализ когнитивного состояния исследований в области раковых заболеваний. Табл. 1 демонстрирует диагноз когнитивного состояния участвующих в этих исследованиях дисциплин. Рассматривая более подробно возможности ориентирования на достижение внешней социальной цели (миссии) различных дисциплин, находящихся во второй, парадигмальной фазе, Гольдфельд выделяет две возможные исследовательские стратегии: исследование совпадений и исследование переноса (см. табл. 2).

Таблица 2

Ориентация на миссию в фундаментальных исследованиях (на примере исследований раковых заболеваний)

Исследование совпадений:

• дифференциация в системе кроветворных клеток, включая злокачественный рост и его последствия

• индукция дифференциации лимфоцитов при иммунологических реакциях, включая реакции на опухолевые клетки

Исследование переноса:

• выведение "in vitro" культуры "грязных" систем, т.е. опухолей легких.

При исследовании совпадений выделяют "чистые" системы, имеющие отношение к миссии (в данном случае к профилактике рака, контролю и терапии), достаточно представительные и поддающиеся управлению, чтобы их можно было использовать в лабораторных условиях для разработки фундаментальной теории. "Грязные" системы, обычно встречающиеся в практике, могут иногда исследоваться с использованием результатов, полученных на модельных "чистых" системах, выступающих в роли теоретических ориентиров. Попытки уточнить эти ориентиры с использованием данных о "грязных" системах и называются исследованием переноса. Практика исследования совпадений и переноса представляет собой, по моему глубокому убеждению, частицу "народной мудрости" в управлении исследованиями. Ее концептуализация в терминах модели научного процесса является первым шагом к дальнейшей рационализации. Оценка вклада участвующих дисциплин также может оказаться полезной, но, поскольку она практически не используется Гольдфельдом, о ее эффективности трудно сказать что-нибудь определенное. Другой способ использования штарнбергской модели для анализа развития дисциплин и политических составляющих этого процесса связан с совершенствованием модели. Можно было бы ожидать, что конкретные исследования научно-политических программ в ФРГ представят хорошую возможность приложения и совершенствования модели. Но хотя во многих из них используется терминология модели, термин "финализация" не упоминается нигде, возможно, из-за борьбы мнений, которая вокруг него возникла. Главная тема – сопротивление и сотрудничество ученых при попытках их политического воздействия на ориентацию этих исследований. 3. Политическое руководство наукой В книге "Спланированное исследование" вопрос о когнитивных условиях, необходимых для успешной ориентации научных дисциплин на выполнение миссии, рассмотрен на эмпирическом материале. Конкретные случаи, отобранные для анализа, по содержанию выходят за рамки приложения уже готового знания дисциплин; достижение политических целей во всех этих случаях зависело от институционализации направлений в развитии пауки, то есть от формирования новых проблемных областей и специальностей с их собственной динамикой. Вопрос заключается в том, при каких условиях развитие науки, инициированное политическими факторами, будет успешным, а это предполагает, что финализация может стать или не стать формой подобного успешного развития. И на самом деле, общей темой, объединяющей рассматриваемые конкретные случаи, является не штарнбергская модель развития науки (научных дисциплин), а теоретическая работа Ван ден Деле и Вайнгарта о сопротивлении и восприимчивости науки к внешнему руководству. Такие конкретные области, как биоинженерия, информатика, исследования окружающей среды, термоядерного синтеза, раковых заболеваний и тяжелых атомов, были обследованы потому, что во всех этих областях существовали специально сформированные научно-политические программы федерального правительства ФРГ. Такой отбор необходим, если мы хотим провести различение между общим политическим воздействием на науку и текущим руководством ею, а тем самым создать предпосылки для выявления содержания подобного руководства. В этом случае исследование будет развертываться как анализ механизмов, обеспечивающих преобразование внешних целей в регулятивы исследовательского процесса, и, соответственно, как наблюдение симптомов сопротивления науки внешним регулятивам, если такие симптомы на самом деле имеются. Детальное изучение должно показать, является ли это сопротивление институциональным (традиция, организационная инерция) или когнитивным (дефицит знания, конфликт с внутренним развитием соответствующих областей). Успешное политическое руководство квалифицировалось как обеспечение изменений в направленности научного процесса, а не в терминах выполнения миссии (которое никогда не может быть критерием вследствие самой природы научного исследования). Выясняется, однако, что научно-политические программы и когнитивное состояние наук, на которые эти программы направлены, не являются независимыми друг от друга. Ученые принимают участие в процессах трансформации, которые ведут от внешних, политических целей к научно-политическим программам и их осуществлению в процессе исследований, а тем самым к переосмыслению политических требований как возможностей науки. Определенную роль играют и другие процессы адаптации внутри политической и научной системы. В ходе такой взаимной адаптации конфликтный потенциал снижается, что делает задачу аналитика, изучающего политическое руководство наукой, еще более сложной. Этот процесс рассмотрен довольно подробно (особенно в случае исследования окружающей среды, однако выводы опираются большей частью на сравнения с ситуацией в других странах и на спекуляции о том, что было бы, если бы наличествовали другие институциональные структуры или иначе пошло бы когнитивное развитие. В процессе преобразования внешних целей в исследовательские регулятивы может быть выделено некоторое число фиксированных шагов. Аналитическая схема, разработанная на базе изучения названных случаев (см. Таблицу 3), изображает такие переходные шаги применительно к созданию и реализации национальной раковой программы США. Таблица изображает успешные шаги и преобразования, которые оказываются возможными благодаря наличию фильтров ("политическое сопротивление", "ограничивающие структуры" и т.д.). На таблице изображены также основные формы участия науки в осуществлении указанной программы.