Социально-политические стихи. «к временщику»

Первое произведение Рылеева, появившееся в печати, - сатира «К временщику». Написанная по сюжетной канве сатиры обличительного поэта М.В. Милонова, она намного превзошла ее идейно и эстетически.  

Сатира «К временщику» имела всем понятный прицел – всесильного фаворита Александра I, «чудовище, перед которым трепетала вся страна» (Герцен), деспота и мракобеса А.А. Аракчеева. Беззаветная отвага Рылеева вызвала сенсацию среди его друзей и врагов. Вынося деспотическому фавориту беспощадное осуждение, поэт обращается к самым резким эпитетам: «надменный», «подлый и коварный» временщик, «неистовый» тиран, «хитрый льстец», наконец – «подлец». Уничтожая славу временщика мгновенную, власть ужасную и сан величавый, Рылеев противопоставляет его нравственной низости душевное благородство, сану и роду – прямые достоинства сердца и ума: «Не сан, не род – одни достоинства почтенны».  

Дерзостный вызов деспотизму, смелое отстаивание человеческих прав, бескомпромиссная защита свободы, ревность к отечеству, так громко прозвучавшие в сатире «К временщику», стали идейно-тематической основой всех последующих социально-политических стихотворений Рылеева: «А.П. Ермолову», «Видение», «Гражданское мужество», «На смерть Бейрона», «Вере Николаевне Столыпиной». В оде «Видение», посвященной именинам наследника престола великого князя Александра Николаевича, явно сказались либеральные иллюзии поэта о «просвещенном монархе», свойственные правому крылу Северного общества, в которое Рылеев вскоре вступил. В свете этих иллюзий поэт, исторический оптимист, наметил для наследника широкую программу действий.

«Гражданин»   Непрестанно растущий накал социально-политических страстей, захвативших и вдохновлявших Рылеева в последние годы его жизни, с исключительной силой отразился в стихотворениях «Ты посетить, мой друг, желала» (1824) и «Гражданин» (1824, 1825). Эти произведения написаны, как и «На смерть Бейрона», после встреч с Пестелем (в марте 1824 г.), произведших на Рылеева огромное впечатление. Они знаменуют окончательное преодоление поэтом конституционно-монархических иллюзий. Рылеев переходит на позиции республиканизма.  

Стихотворение «Гражданин» - вершинное произведение декабристской лирики.

Думы   

В апреле 1821 г. Рылеев по предложению А.А. Дельвига был принят в члены-сотрудники «Вольного общества любителей российской словесности». Выполняя задачи общества, уделявшего огромное внимание разработке отечественной истории, прославлению ее «великих мужей», поэт замысливает серию дум, написанных в духе гражданско-героического романтизма. На протяжении 1821-1823 годов большинство их опубликовано в периодической прессе, а в конце 1825 г. издано в сборнике.  

В предисловии к сборнику «Думы» Рылеев оговорил условность включения в него двух произведений: «Рогнеды» и «Олега Вещего». «Первая, - указывал он, - по составу своему более повесть нежели Дума; вторая есть историческая песня». В критической литературе уже высказывалась мысль о делении их на общественно-героические поэмы («Вадим», «Иван Сусанин», «Михаил Тверской») и социально-исторические думы («Владимир Святый», «Курбский», «Борис Годунов»). Думы Рылеева – оригинальный, уходящий своими корнями к народным украинским и русским историческим песням и думам жанр. Это краткие лиро-эпические произведения об исторических героях, находящихся чаще всего в драматических ситуациях.  

Действенно-лирической тональности дум способствуют изобразительные средства. Их эпитеты зачастую гиперболичны и подчеркнуто-эмоциональны: «громозвучная слава», «ревущая буря», «буйная жизнь», «грозная дружина», «мощная рука» и т.д. Ощущение необычности создают мрачные или гиперболические сравнения: «И луна сквозь тучи крадется, Будто в саване мертвец» («Вадим»), «И с ними полетел грозою На Цареградский брег» («Олег Вещий»). В думах, особенно ранних, совершенно очевидны приметы классицизма: в виде не только явно, но и тенденциозно выраженного дидактизма, в лексической архаике, в мифологизмах (Бард, Боян), в причастных рифмах. Но все эти особенности, внося в думы торжественные ноты, не нарушают их ведущего романтического пафоса.  

Думы Рылеева сыграли огромную роль в гражданско-патриотическом воспитании современников и последующих поколений. Но эта их роль ослаблялась эстетической недовершенностью, выразившейся в той или иной доле абстрактности действующих лиц, в схематичности портретных и пейзажных зарисовок.  

Наиболее строгим критиком дум оказался Пушкин. Указывая на присущие им недостатки, он в мае 1825 г. писал Рылееву: «… во всех встречаются стихи живые… Но вообще все они слабы изобретением и изложением. Все они на один покрой… русского нет в них ничего, кроме имен (исключаю Ивана Сусанина»». Отзыв Пушкина весьма огорчил Рылеева. Ведь для него Пушкин – «чудодей, приобретший в России «пальму первенства». Но этот отзыв не ослабил, а еще более побудил его к художественно активности.  

Поэма «Войнаровский» - классический образец романтической архитектоники. Ее центром служит фигура главного героя. Кроме вступления, являющегося своеобразным прологом ко всей поэме, короткой описательной ремарки, связывающей первую и вторую части поэмы, и эпилога, поэма представляет собой исповедь Войнаровского. Она покоряет мастерством повествования.  

«Войнаровский» - центральное произведение Рылеева, вошедшее в ряд самых лучших поэм гражданско-героического романтизма. Прочтя отрывки поэмы, опубликованные в 1824 г. в «Полярной звезде», Пушкин написал 12 января 1824 г. А.А. Бестужеву: «Рылеева «Войнаровский» несравненно лучше всех его «Дум».  

Поэма оказала сильное воздействие на декабристсткую поэзию, в частности на творчество А.А. Бестужева-Марлинского (баллада «Саатырь» и поэма «Андрей, князь Переяславский») и В.Ф. Раевского («Дума»). Ее влияние сказалось на произведениях А. Яковлева («Чигиринский казак») и А. Подолинского («Гайдамаки»). Ее отзвуки несомненны в поэмах Огарева («Дон») и Некрасова («Русские женщины»).  

Эта поэма с интересом читалась и последующими поколениями. Запрещенная царским правительством, она распространялась в списках. Герцен находил в «Войнаровском» «большие красоты». Н.П. Огарев в 1861 г. в предисловии к сборнику «Русская потаенная литература XIX столетия» писал: «Перечитывая «Войнаровского»… мы пришли к убеждению, что он и теперь так же увлекателен, как был тогда».    

Поражение восстания, подготовке которого он отдавал всю свою энергию, вызывало у него, дворянского революционера, тяжелую душевную депрессию. В мрачном Алексеевском равелине Петропавловской крепости им овладевают религиозно-мистические раздумья. Но и в эти горькие дни, когда весь мир казался ему «смрадной могилой» («Князю Е.П. Оболенскому», 1826), в нем не угасает огонь отчизнолюбца и борца. Мужественно встречая смерть, он, по весьма вероятной легенде, вырезает на оловянной тарелке: «Тюрьма мне в честь, не в укоризну», а в послании к Е.П. Оболенскому заявляет, что для него не страшны те, «кто властен жизнь отнять». Поистине его душа до гроба сохранила «высоких дум кипящую отвагу» («А.А. Бестужеву»).  

По приговору Верховного уголовного суда Российской Империи К.Ф. Рылеев был казнен (повешен) 13 (25) июля 1826 года.