
- •Пленарное заседание Доклады
- •АНализ практики
- •Противодействия коррупции:
- •Итоги и основные выводы
- •(По материалам органов прокуратуры сзфо)
- •Коррупционные преступления в Северо-Западном федеральном округе Российской Федерации: криминологический анализ
- •Основные субъекты коррупционных преступлений, прежде всего взяточничества
- •Проблемы применения уголовного закона при привлечении к уголовной ответственности должностных лиц
- •Генеральной прокуратуры рф
- •Роль прокуратуры в противодействии коррупции
- •Институты гражданского общества в противодействии коррупции
Институты гражданского общества в противодействии коррупции
Не следует питать иллюзий по поводу того, что коррупцию может победить государство вне поддержки общества. Разумеется, не нужно принижать и возможности правоохранительных, правоприменительных и иных органов в этой борьбе. Однако коррупция — есть порождение преимущественно самого государства, итог его неспособности сформировать эффективные институты (правила и нормы), которые бы минимизировали и(или) элиминировали коррупционные явления в пространстве общественных отношений. Поэтому важно понять, какую роль может сыграть в противодействии коррупции гражданское общество.
Попытаемся кратко рассмотреть понятие и сущность гражданского общества, определить, какое значение принадлежит гражданскому обществу в процессе утверждения правовой государственности, а также проанализировать отношение граждан к этому явлению.
Гражданское общество может быть представлено как ассоциация экономически и политически свободных и независимых граждан. Это одно из самых лаконичных, но вполне точных определений, которое позволяет выбрать стратегию формирования политических и экономических основ гражданского общества, понять его связь с задачами укрепления правовой государственности. Можно с уверенностью утверждать, что именно гражданское общество служит объективным фундаментом для возникновения и укрепления правовой государственности. Вне крепкого гражданского общества идея правового государства остается декларацией. Положения ст. 1 Конституции Российской Федерации в части того, что Россия является «правовым государством», не могут реализоваться автоматически, для этого требуется наличие зрелого общества, называемого гражданским. Возникновение такового зависит, прежде всего, от формирования его экономических основ. В свою очередь, правовая государственность выступает гарантом реализации интересов гражданского общества в сфере экономики, политики, социального и духовного развития и т. д. В число важнейших задач правового государства входит поддержание социального мира и равновесия в обществе, обеспечение в нем единого нормативного порядка, сведение множества частных интересов в единый интегральный интерес и т. д.
Как обеспечить формирование экономических основ гражданского общества? Преимущественно за счет достижения экономической свободы и независимости личности его членов. Последнее же возможно лишь за счет наделения граждан частной собственностью на условия своей жизнедеятельности1. Именно частная собственность, при прочих равных условиях, позволяет отдельному индивиду стать экономически свободным и независимым — от других граждан и от самого государства. И только такое гражданское общество — состоящее из свободных и независимых граждан, будет выступать в качестве социального феномена, способного противостоять «зарвавшемуся» государству и оппортунизму его коррумпированных чиновников.
В связи с этим наиболее актуальной задачей сегодня выступает формирование широкого слоя частных собственников. Достичь этого можно посредством реализации нескольких крупных, политически значимых мер. Речь следует вести, прежде всего, о широком развитии малого и среднего бизнеса — в процессе массовой приватизации (в России этот шанс был упущен) либо за счет патернализма государства, т. е. предоставления различного рода льгот и преференций гражданам в развитии этого вида экономической самодеятельности (эта возможность пока не реализована).
Вторая задача — наделение работников предприятий собственностью на капитал, когда трудовой коллектив предприятия становится собственником своего предприятия, а члены такого коллектива перестают быть заурядными наемными работниками, поскольку наделяются долями в общем капитале. На Западе такие реформы называют формированием бинарной экономической системы или двухфакторной модели капитализма, которая обеспечивает существенный прорыв в росте производительности труда и эффективности производства по сравнению с традиционной частной, акционерной и иной формой собственности. В США с 1970 года реализуется Федеральная программа ESOP — Employee Stock Ownership Plan, обеспечивающая наделение работников собственностью на капитал на предприятиях преимущественно реального сектора экономики. Этот опыт успешно используется в ста странах мира… кроме России (президент СССР и первый президент России проигнорировали предложение идеолога и разработчика американской программы ESOP Льюиса Келсо об оказании методической помощи в переводе отечественных предприятий на систему коллективно-частной собственности).
Третье, что необходимо сделать, — принципиально изменить в стране отношение к наемному труду и его оплате. Перефразируя известное выражение, можно сказать, что нам крайне дорого обходится дешевая рабочая сила. Несмотря на заметный рост в последнее время доходов граждан, очевидно заниженная оплата наемного труда остается одной из важных причин сдерживания роста эффективности отечественного производства. Начинать здесь следует (задача минимум) с выполнения требований Международной организации труда о введении минимальной почасовой оплаты труда в пределах $3 в час (при этом размер месячной оплаты составит $500—600). В России данный стандарт должны были ввести еще в конце 80-х годов прошлого столетия. Задача максимум — принципиально повысить долю оплаты наемного труда в себестоимости создаваемых экономических благ.
И наконец, нужно поставить в прямую зависимость доходы граждан (а значит, и уровень их потребления и качество жизни) от их трудового вклада (для наемных работников) либо от предпринимательской инициативы и предприимчивости (для собственников капитала). Если в отношении второй задачи можно сказать, что заметные успехи налицо (хотя и существуют серьезные претензии к вопросам обеспечения свободы предпринимательства и защиты частной собственности), то в решении первой мы находимся, мягко говоря, в начале пути. Последнее касается прежде всего отсутствия заметной дифференциации в оплате труда различных категорий работников — нет учета сложности трудовой деятельности, стоимости рабочей силы, т. е. затрат времени и средств на подготовку специалиста, и т. д.
Теперь перейдем к вопросу о значении институтов гражданского общества в противодействии коррупции. Во вступительном слове Президента РФ Д. А. Медведева на совещании 19 мая 2008 г. в Кремле, посвященном проблеме борьбы с коррупцией, было сказано, что в реализации национального плана по борьбе с коррупцией «средства массовой информации, общественные организации должны тоже сказать свое слово». Это замечание подчеркивает отношение нового политического руководства России к гражданскому обществу и той роли, которую могут сыграть его институты в противодействии коррупционной угрозе. Такой подход полностью корреспондирует с положениями ст. 13 «Участие общества» Конвенции ООН против коррупции 2003 г. В этой статье говорится, что «каждое государство-участник принимает надлежащие меры, в пределах своих возможностей и в соответствии с основополагающими принципами своего внутреннего законодательства, для содействия активному участию отдельных лиц и групп за пределами публичного сектора, таких как гражданское общество, неправительственные организации и организации, функционирующие на базе общин, в предупреждении коррупции и борьбе с ней и для углубления понимания обществом факта существования, причин и опасного характера коррупции, а также создаваемых ею угроз». Такое участие следует укреплять с помощью ряда мер: усиление прозрачности и содействие вовлечению населения в процессы принятия решений; обеспечение для населения эффективного доступа к информации; проведение мероприятий по информированию населения, способствующих созданию атмосферы нетерпимости в отношении коррупции, а также осуществление программ публичного образования, включая учебные программы в школах и университетах; уважение, поощрение и защита свободы поиска, получения, опубликования и распространения информации о коррупции. Могут устанавливаться определенные ограничения этой свободы, но только такие ограничения, которые предусмотрены законом и являются необходимыми: для уважения прав или репутации других лиц либо для защиты национальной безопасности, или публичного порядка, или охраны здоровья или нравственности населения. Во второй части статьи подчеркивается, что «каждое государство-участник принимает надлежащие меры для обеспечения того, чтобы соответствующие органы по противодействию коррупции, о которых говорится в настоящей Конвенции, были известны населению, и обеспечивает доступ к таким органам для представления им сообщений, в том числе анонимно, о любых случаях, которые могут рассматриваться в качестве представляющих собой какое-либо из преступлений, признанных таковыми в соответствии с настоящей Конвенцией».
Какие общественные феномены можно отнести к институтам гражданского общества? Не претендуя на исчерпывающий анализ, отметим, что к числу институтов гражданского общества причисляют следующие общественные образования: политические партии и движения; СМИ; профсоюзы; неправительственные организации; прочие организации1. При этом некоторые из названных принадлежат к так называемым промежуточным, синтетическим образованиям. Например, политические партии одновременно относятся и к элементам (институтам) государства. Наличие зрелых институтов гражданского общества зависит, конечно, и от зрелости (сформированности, реализованности) демократии и свободы. Поэтому мало иметь СМИ и профсоюзы, нужно чтобы они были свободными и независимыми и выражали волю и чаяния гражданского общества. Такое положение возможно только в условиях правового государства. Разумеется, в мире на практике не существует идеальных моделей свободы и независимости институтов гражданского общества, но важно сформировать и иметь надежную систему норм, правил и процедур, которые были бы нацелены на реализацию таких ценностей, приближали бы к ним.
Очевидно, что в действительности в сфере институтов гражданского общества присутствуют соответствующие имитационные конструкции и есть простор для развития деструктивных гражданских отношений, способных благоприятствовать развитию конкретных форм коррупции. К числу имитационных (бутафорских) институтов гражданского общества можно отнести такие, которые созданы «сверху» либо финансируются из-за рубежа (для целей подрыва национальной безопасности, смены политического режима и т. п.). Первые часто могут представлять опасность вырождения демократии и элиминирования воздействия общества на власть. Опасность вторых не требует комментариев (вспомним инспирированные США различного рода «цветные» революции в государствах на постсоветском пространстве).
Для развития эффективных институтов гражданского общества представляют опасность административные и законодательные барьеры. Например, двойное налогообложение, характерное для взимания налогов с таких самодеятельных организаций, как садоводства и ТСЖ — они платят единый социальный налог (26%, что примерно в 2 раза больше, чем платят крестьяне и фермеры) с взносов граждан, источником которых выступают практически на 100% зарплаты, также облагаемые налогом. Подобными действиями государство лишает названные институты и само гражданское общество перспектив нормального развития.
Наряду с известными институтами гражданского общества существует и ряд институтов, созданных спонтанно и часто не оформленных организационно. Эти формы существуют в виде повседневных отношений родства, землячества, соседства, этнической и конфессиональной принадлежности. Несмотря на отсутствие организационного закрепления, неформальные институты играют не менее важную роль в развитии социума.
Кроме того, следует учитывать и наличие деструктивных форм гражданских отношений. К их числу относятся традиции массовых моделей негативно девиантного, отклоняющегося поведения. Это, во-первых, традиции, связанные с обманом государства, — уклонение от выплаты налогов, «откос» от призыва в армию, кража с предприятий («несуны»), присвоение бюджетных средств и госимущества и др.; во-вторых, традиции (готовность) давать и брать разного рода подношения (взятки).
Многочисленные опросы общественного мнения в России показывают, что наше население в целом достаточно терпимо относится к коррупции. И это показатель состояния гражданского общества, деформации общественных отношений. Причины этого вызывают особый интерес, но не являются предметом нашего сегодняшнего разговора. По сути, коррупция прошла стадию легитимации и стала для многих привычным, обыденным явлением. По данным ВЦИОМ, «уровень толерантности общества к коррупции достаточно высок»1. Это связано прежде всего с тем, что в течение последних лет произошло катастрофическое падение нравов — самой большой эрозии подверглись «фундаментальные» качества россиянина: честность — падение в 5 раз; доброжелательность — в 6 раз; бескорыстие — в 8 раз; чувство товарищества — в 4 раза2.
Проанализируем данные опросов общественного мнения, проводимых ВЦИОМ, которые характеризуют глубину распространения коррупционных явлений в пространстве социальных отношений, отношение к методам и практическим результатам борьбы с ними. По двум опросам, которые проводились по идентичным задаваемым вопросам в октябре 2004 г. и ноябре 2006 г., были получены следующие результаты. На вопрос «Приходилось ли Вам давать деньги, подарки людям, от которых зависело решение Ваших проблем?» дали положительный ответ «Да, и нередко», соответственно 23% и 17%3. Другие данные этих же опросов вскрывают отношение граждан к истокам коррупционных явлений. Из всего ряда причин, которые были указаны в опросных листах, мы выделим две наиболее существенные, как по значению самих причин, так и по частоте ответов. Вопрос задавался относительно того, что является главной причиной коррупции? Наибольшее число респондентов выбрали ответ «Жадность, аморальность российских чиновников и бизнесменов» — 37% (октябрь 2004 г.) и 43% (ноябрь 2006 г.). Ответ «Неэффективность государства, несовершенство законов» указали соответственно 40% и 35% опрошенных4.
По данным двух других опросов, проведенных в 2002 и 2005 гг., оказалось, что доля фирм, руководители которых часто дают взятки, составила: по России — соответственно 38% и 39%; по СНГ без России — 32% и 27%; по Европе и Центральной Азии — 26% и 21%5.
Характерно отношение граждан к тому, кто должен бороться с коррупцией и каковы реальные результаты такой борьбы. По опросам, проведенным в октябре 2004 г. и мае 2006 г., были получены следующие ответы: на вопрос «Кто, на Ваш взгляд, наиболее эффективно борется с коррупцией?» были даны такие ответы1: «Правоохранительные органы» — соответственно 14% и 12%; «Лично президент Путин» — 12% и 21%; на вопрос «Кто, на Ваш взгляд, должен в первую очередь бороться с коррупцией?» получены ответы: «Правоохранительные органы» — соответственно 47% и 50%; «Лично президент Путин» — 27% и 30%2.
На вопрос «Какие меры по борьбе с коррупцией Вам представляются наиболее эффективными?» специалисты ВЦИОМ, проводившие опрос в мае 2006 г. и ноябре 2006 г., получили следующие ответы: «Усиление контроля за деятельностью чиновничества со стороны общества и демократических институтов» — соответственно 35% и 38%; «Введение смертной казни за коррупцию и экономические преступления» — 28% и 16%. Уменьшение доли ответивших положительно на последний вопрос говорит об оздоровлении общественных отношений, что, в свою очередь, может свидетельствовать о положительных тенденциях в формировании основ гражданского общества (за счет роста правосознания и др.)3.
Вместе с тем симптоматичны данные опроса, который был проведен «Левада-центром» 14—17 марта 2008 г. среди 1603 россиян, погрешность — до 3%. На вопрос об отношении граждан к стабилизации за счет отказа от демократических преобразований и рыночных реформ ответили, что такая стабилизация — это «скорее хорошо» для России, 57% опрошенных, и лишь 11% — ответили, что это «скорее плохо»4. Данные этого опроса вряд ли могут вселять оптимизм. В связи с этим не лишним будет вспомнить предупреждение Станислава Ежилеца: «Тем, кто одел на глаза шоры, стоит помнить, что в комплекте с ними даются уздечка и кнут!».
В рамках названного опроса выяснялось отношение респондентов и в целом к итогам восьмилетнего правления В. В. Путина. Из областей, в которых у него не получилось достигнуть успехов, чаще всего опрошенные граждане называют борьбу с коррупцией и взяточничеством (32%), ограничение влияния олигархов (18%) и борьбу с преступностью (17%), рост расслоения между богатыми и бедными (53%). Но при этом, как показывают результаты опроса, самого президента они не винят.
Есть все основания полагать, что новое политическое руководство учло данные обстоятельства и один из первых указов Президента Российской Федерации Д. А. Медведева посвящен противодействию коррупции1, в соответствии с которым предусмотрено разработать национальный план борьбы с коррупционной угрозой, в реализации которого ключевая роль отводится при осуществлении правоохранительных мер координирующей деятельности Генеральной прокуратуры РФ, а мер по предупреждению и превенции — институтам гражданского общества. Проведение сегодня, 23 мая 2008 года, конференции «Прокуратура и институты гражданского общества в противодействии коррупции» является первым ответом науки и практики на эти антикоррупционные инициативы Президента Российской Федерации.
1 Лесков С. Анимейн на тему коррупции // Известия. 2005. 4 авг.
1 На этот счет наиболее четко выраженную позицию можно найти у проф. Л. И. Спиридонова: «…Правовое государство предполагает гражданское общество, т. е. существование автономных, суверенных, свободных личностей, равных друг другу и обладающих частной собственностью на условия своей жизнедеятельности». — См.: Спиридонов Л. И. Теория государства и права. М., 2000. С. 112.
1 В каталоге «@MAIL.RU» к числу подобных институтов отнесены 637 организаций, включенных в состав двадцати групп: профсоюзы (19); союзы предпринимателей (41); общественные фонды (38); правозащитные организации (62); экологические организации (37); благотворительные организации (51); научные организации (2); организации сферы образования (19); студенческие организации (58); клубы и организации ветеранов (5); женские организации (8); молодежные и детские организации (46); социальные службы и организации (8); общественные организации врачей и пациентов (63); организации инвалидов (16); общественные организации (62); национальные общины (11); русские общины за рубежом (87); зарубежные организации в России (2); центры развития НКО (2).
1 Опрос проведен в октябре 2004 года. — См.: Кофанова Е. Н., Петухов В. В. Общественное мнение о коррупции в России // Мониторинг общественного мнения. 2005. № 1 (73). С. 15.
2 АиФ. 2007. № 12. С. 6.
3 Всероссийский центр изучения общественного мнения. — Электрон. дан. — Режим доступа: http://wciom.ru/arkhiv/tematicheskii-arkhiv/item/single/3642.html. — Пресс-выпуск. 27.11.2006. № 584.
4 Там же.
5 SmartMoney: Аналитический деловой еженедельник. 2008. 8 сент. № 33(123). — Электрон. журн. — Режим доступа: http://www.smoney.ru/article.shtml?2008/04/21/5409
1 Давалось до трех ответов из перечня в 14 ответов. Нами выбрано здесь лишь два наиболее интересных с точки зрения темы доклада.
2 Всероссийский центр изучения общественного мнения. — Электрон. дан. — Режим доступа: http://wciom.ru/arkhiv/tematicheskii-arkhiv/item/single/2826.html. — Пресс-выпуск. 29.06.2006. № 481.
3 Всероссийский центр изучения общественного мнения. — Электрон. дан. — Режим доступа: http://wciom.ru/arkhiv/tematicheskii-arkhiv/item/single/3642.html. — Пресс-выпуск. 27.11.2006 г. № 584.
4 Иванова Е. Коррупция, но стабильность // Ведомости. 2008. 24 марта. № 52 (2074). — Электрон. газета. — Режим доступа: http://www.vedomosti.ru/newspaper/article.shtml?2008/03/24/144135.
1 О мерах по противодействию коррупции: Указ Президента РФ от 19.05.08 № 815.